Мысли вслух на Ис 65:1-25

Мы уже знаем, что Господь хранит верность тем, кого избрал, даже тогда, когда они неверны, но на этом основании не следует успокаиваться и полагать, что Он обязан хранить верность. Нет, Его добрая воля не зависит от наших прихотей, Он вправе и отвернуться от отвернувшихся от Него. Ни принадлежность к мнящей себя привилегированной группе, ни традиции и скрупулёзное исполнение обрядов, оторванное от сути духовной жизни не помогут и не спасут, спасает Сам Господь. Пророчество открывает нам, что Господь может открыться даже тем, кто не искал Его, и так Он ещё раз показывает, что никто не имеет права на привилегии, они не вытекают ни из длительности «церковного стажа», ни из места в иерархии. Через несколько веков Христос произнесёт притчу о работниках последнего часа...

Первое, что приходит в голову при упоминании о пасущихся вместе волке и ягнёнке, что здесь перед нами притча о примирении некогда смертельных врагов. Да, Господь хочет установить на земле Свой мир, и такое прочтение будет справедливым. Но что, если оно не исчерпывает полного смысла пророчества и перед нами указание на предстоящее изменение характера живой природы, на то, что не только человеческое общество будет руководствоваться другими законами? Ведь и по слову апостола, «тварь с надеждою ожидает откровения сынов Божиих» (Рим. 8:19)...

Проповедь, предлагаемая нам сегодняшним чтением, как бы подводит итог всему, что говорит Исайя Вавилонский о Царстве. С одной стороны, перед нами снова встаёт образ нового, мессианского Иерусалима (ст. 17 – 25). Но здесь, помимо образа собственно города, появляется также образ нового неба и новой земли (ст. 17), дополняя картину преображённого, обновляемого Богом мира: теперь речь идёт уже не только об Иерусалиме и даже не только об Израиле, речь идёт обо всём мироздании, так, что и мессианское Царство становится реальностью вселенского масштаба. Об изменении законов природы Исайя Вавилонский говорит, используя тот же образ, что и его предшественник Исайя Иерусалимский: образ лежащих рядом волка и ягнёнка, который он дополняет образом льва, мирно жующего солому, и змеи, не помышляющей о том, чтобы принести вред человеку (ст. 25; Ис. 11 : 6 – 8). Но в это мессианское Царство войдут не все. Бог не случайно говорит устами Своего пророка, что Он «открылся тем, кто не просил Его», и что Его «нашли те, кто не искал» (ст. 1). В истории народа Божия нередко оказывалось, что Бог стучался в дома и сердца тех, кто отнюдь не торопился открывать (ст. 2 – 5). И если всё же народ избежал исторической гибели, то лишь ради тех, кто посреди всеобщего отступничества хранил верность Богу и завету (ст. 8 – 10). Именно они составляют тот остаток, из которого и вырастает теперь, после всех испытаний, новый народ. Остальные же предаются своей судьбе (ст. 11 – 15). На первый взгляд, Бог поступает в этом случае совершенно безжалостно. Но важно помнить, что естественная историческая жизнь еврейского народа закончилась после вавилонского разгрома. Иудея и её народ по всем историческим законам должны были разделить судьбу множества других небольших государств и народов, исчезнувших после вавилонского нашествия, растворившись в гигантском плавильном котле, которым стала для них Вавилонская империя. И если этого не произошло, то лишь потому, что остаток верных, не изменивших Богу отцов, сумел сохранить свою верность на протяжении десятилетий, проведённых вдали от родной земли и от родных алтарей. И Бог именно ради них вмешивается в события, сотворив чудо и подарив Своему остатку вторую историческую жизнь. И каждый принадлежавший к народу Божию во время той катастрофы стоял перед выбором: войти в остаток или вместе со своим народом исчезнуть, ассимилироваться, растворившись в гигантском по тем временам мегаполисе, каким был Вавилон. Для уходящих Бог не может сделать ничего: они сами избрали свою судьбу. Для Своего остатка Он делает всё возможное, дав им не только новую жизнь, но и Царство.

Пламенная мечта о том, чтобы Господь расторг небеса и сошел, выраженная в предыдущей главе, не может остаться только мечтой. Это не только просьба, не только мольба о Божьем вмешательстве, о Его пришествии и суде, но и пророческое прозрение, предвидение этого пришествия. Мир слишком долго жил по своим законам, и хотя Бог влиял на мир, направляя на верный путь отдельных праведников и грешников, и целые народы, все же, необходимо Его непосредственное участие — не только Словом сказанным, но и Словом воплощенным. Господь Сам должен прийти в этот мир, чтобы навсегда приобрести его для Себя. Этот процесс начался в полную силу две тысячи лет назад, но еще не завершился, и поэтому мы, как и пророк Исаия, ожидаем нового неба и новой земли, на которых обитает правда.

Пост подходит к концу, и чтения из пророка Исайи помогают сделать некоторые выводы. В сегодняшнем пророчестве Господь говорит о плодах, которые приносит человеку его выбор: избирающий Господа будет радоваться, а избирающий самого себя постыдится. Акцент в этих словах как-то удивительно быстро перемещается, однако, на великие и славные дела Божии. Источником сердечного веселия является не множество приложенных нами усилий, но «дело новое», которое совершает Сам Господь. Цель всего предшествовавшего этим дням поста — увидеть спасение, которое Сын Божий совершил на Кресте, и возрадоваться.

В Библии нередко говорится о том, что в конце времён Бог обновляет Своё творение. Новое небо и новая земля — такими словами описывает Исайя этот обновлённый мир. Может показаться, что речь идёт о чём-то совершенно новом и небывалом: мир становится Царством Божьим. А между тем такое положение вещей новым и небывалым назвать никак нельзя. Чем, в самом деле, был мир в первый день творения, если не Царством? Он был весь пронизан светом — не физическим светом, а светом Божьего присутствия. Тьме в нём места не было: свет и тьму Бог разделил. Да и Бога в этом мире было видно отовсюду: он не был разделён никакими границами, и Божье присутствие было реальностью, не скрытой в этом мире никакими завесами.

Все границы, преграды, завесы появились позже. Тогда-то Бог и скрылся. Его присутствие в изменившемся, искажённом злом и грехом мире приходится искать, зло и грех отделили от нас Бога, став той самой преградой, которая кажется нам иногда чем-то существующим совершенно независимо от нас. Но если так, то в конце времён мир лишь возвращается к норме. Конечно, не в то прежнее состояние первого дня творения, но к норме. Он опять становится Царством, как и было задумано Богом. Но речь идёт не о сотворении какого-то нового мира, а об обновлении существующего.

Это всё тот же мир, но существующий иначе, по другим законам. И потому обновлённый. Оно и неудивительно: ведь мир только и может существовать, непрерывно обновляясь. В нём звучит Божье слово, которым мир сотворён. В нём веет Божье дыхание, не дающее миру распасться, превратившись в хаос. Ни слово Бога, ни Его дыхание не могут существовать иначе как в динамике. Слово — непрерывное откровение. Дыхание — безостановочный процесс.

Мир может принимать и воспринимать то и другое, только постоянно обновляясь. И если мы не замечаем этого сейчас, то прежде всего потому, что ни мы сами, ни поражённый грехом мир не живём полноценной жизнью. Новое небо и новая земля ведь не просто создаются заново. Они остаются вечно новыми, обновляясь непрерывно. Иначе новое не остаётся новым: стоит процессу остановится, и уже через мгновение новое начинает стареть. Не стареет лишь обновляющееся непрерывно. Так, как всегда оказывается новым для мира Божье слово и Божье дыхание. И как всегда ново Царство, созданное этим словом и пронизанное этим дыханием.

За несколько веков до первого прихода Христа в мир пророку Исаие приоткрывается замысел Божий о конце времен. Тот мир, который мы знаем, сотворенный Богом, все же не окончателен; он еще не соответствует словам Творца «хорошо весьма», которые мы читаем в начале книги Бытия. В самом деле, Творение искажено грехопадением, искажено так, что «вся тварь совокупно стенает и мучится» (Рим. 8:22); но мы не можем представить себе никакого другого мира. На протяжении всей истории человечества Бог вмешивается в ее ход, находя людей, откликающихся на Его зов, и вносящих Божию правду в эту погрязшую во грехе жизнь. Уже это — новое Творение, потому что мир меняется Богом и будет меняться. Господь открывает пророку, что настанет день, когда слава Божия победит, когда весь мир будет преображен любовью Всемогущего. И для нас этот мир будет новым и бесконечно прекрасным. Почти такие же слова повторятся в самом конце книги Откровения (Откр. 21:1) с дополнением: «Се, творю все новое» (Откр. 21:5), — и это значит, что после окончательной победы Божией над злом, когда прейдет этот мир, когда кончится время, Бог произведет нечто новое, что и описать невозможно. Одно только можно сказать об этом будущем мире: там будут вместе — Бог и человек!

Через пророка Исаию Бог раскрывает замечательную подробность Своего замысла: Он собирается продолжить Свое творение, эти земля и небо преходящи, этот мир пройдет некий путь до конца, но жизнь на этом не прекратится. Ведь если прежние небо и земля уже не будут воспоминаемы, то это значит, что будут те, кто может вспоминать или не вспоминать.

Теперь немного о другом. Почему важно, что прежние не придут на сердце? Можно вспомнить про жену Лота (Быт. 19:26) или «озирающегося назад» (Лк. 9:62). Когда мы переходим из смерти в жизнь, необходимо отбросить все, что тянет нас обратно в смерть, надо удержать в сердце непреходящее — любовь — и «забыть сердцем» пронизавший этот мир грех. Для этого есть только один способ, и о нем постоянно нам напоминает Евангелие, этот способ — прощение. Прощая «должников наших», мы открываем путь для Божьего прощения нас самих, того прощения, которым Бог стирает наши беззакония так, чтобы больше их не вспоминать (Иер. 31:34).