Мысли вслух на Плач 3:34-66

Самым сложным и трагическим вопросом остаётся для автора Книги плача вопрос о несправедливости по отношению к тем, кто прав перед Богом и перед людьми. Когда дело касается народа в целом, всё, постигшее Иерусалим и его жителей, кажется не только закономерным, но и справедливым. В самом деле, почему Бог должен бесконечно терпеть грехи Своего народа, ничего не предпринимая? Иное дело конкретный человек. Как известно, войны и массовые репрессии ни для кого не делают исключений, в таких ситуациях праведники обычно разделяют судьбу грешников, а нередко им приходится даже хуже, чем грешникам: ведь тому, кто готов грешить, легче приспособиться в ситуациях, когда грех торжествует, притом торжествует открыто. Но как же тогда быть с отдельными людьми? Конечно, когда дело касается судьбы и духовного состояния народа, отдельным человеком можно было бы и пренебречь: в конце концов, каждый человек — часть своего народа и должен делить с ним его судьбу, неся общую на всех ответственность за совершённый коллективно грех. Но ведь тогда оказалось бы, что правота отдельного человека перед Богом ничего не стоит (ст. 34 – 36).

Народ между тем состоит из отдельных людей с их всякий раз глубоко личным выбором, который они делают в конкретной ситуации, выбирая или путь греха, или путь праведности. И если наказывать всех за грехи большинства, не станет ли такое наказание оправданием для тех, кто выбирает путь греха, ссылаясь на большинство и следуя известному принципу «один в поле не воин»? Можно было бы, конечно, согласиться с тем, что в мире не всё происходит по воле Божией, но такую мысль автор книги отвергает (ст. 37 – 38). И тогда ему остаётся лишь вновь и вновь пересматривать собственную жизнь с тем, чтобы попытаться увидеть свои грехи и раскаяться в них (ст. 39 – 40). Конечно, в ситуации, когда грех становится нормой жизни, практически каждый, за редким исключением, найдёт в своей жизни что-нибудь, в чём ему придётся просить у Бога прощения (ст. 41 – 42). Но такой ответ оказывается, в сущности, ответом лишь наполовину: он всё же предполагает неправоту грешного человека перед Богом, если не в одном, то в другом, тем самым оправдывая массовые бедствия, превращающиеся в коллективные наказания. На вопрос же о страданиях того, кто несомненно прав перед Богом и людьми, хотя бы в конкретном случае, он не отвечает. И автору книги лишь остаётся констатировать тот факт, что в ситуациях, когда он был прав перед Богом и людьми, Бог оставался с ним даже во время тех страданий, которые ему приходилось переносить (ст. 49 – 58). Но такую поддержку всё же приходится считать неполной и относительной, и автор книги понимает, что окончательно его может удовлетворить лишь полное торжество над поверженными врагами (ст. 59 – 66).

Покаяние начинается с признания полного и абсолютного суверенитета Бога над Своим творением. Потому и говорит автор книги, что от Бога исходит не только добро, но и зло. И дело тут не в том, что Бог является источником зла — будь оно так, Бог Библии ничем не отличался бы от некоторых двуликих божеств языческого мира, от которых тоже можно было ожидать и хорошего, и плохого. Дело в том, что Бог является источником всякого вообще бытия.

И речь идёт не об эманации, не о том, что мир каким-то таинственным образом «изливается» из Божьих глубин, а о Божьей воле, без которой невозможно никакое бытие — ни Самого Бога, ни какого бы то ни было из Его творений. То, что в определённых случаях бытие некоторых из Его творений искажается и извращается, не отменяет того факта, что все они остаются Его творениями. А если так, то Бог, разумеется, и знает о том, каким образом существует не только Он Сам, но и каждое из Его творений. То, о чём Бог не знает, не существует вообще. Но когда дело касается духовных существ, даже тварных, существ, обладающих свободой воли, которой наделяет их Творец, оказывается, что качество их бытия не всегда определяется Божьей волей.

Этим тварным существам для того и дана собственная воля, пусть и не абсолютная, как у их Творца, чтобы они могли самостоятельно определить, каким будет их бытие. А определив, осознать своё собственное существование и взять ответственность за него на себя. Есть тут, конечно, и обратная сторона медали: всякий, обладающий реальной свободой воли, может противопоставить свою волю Божьей, а значит, противостать Богу.

В таком случае Бог определяет лишь бытие таких восставших против Него существ, но не качество их бытия — оно определяется фактом их противостояния Богу. Так происходит и с человеком после грехопадения: бытие каждого человека определяется Божьей волей, а вот качество этого бытия зависит от самого человека, от его отношений с Богом. Потому и последствия совершённых человеком грехов и связанного с ними зла нельзя приписывать Богу: зло от Бога лишь постольку, поскольку даже злые люди существуют не без Его ведома. Однако конкретные ситуации определяются человеческой волей, а Бог входит в них постольку, поскольку этого хотят сами люди.

Потому-то в основе покаяния и лежит обращение к Богу — не с тем, чтобы Он перестал творить зло, которого Бог не творит, а с тем, чтобы Он вошёл в жизнь человека или целого народа и положил предел тому злу, которое натворили без Него. Просьба о таком вмешательстве Бога и есть то самое обращение, без которого о покаянии говорить не приходится — ведь одного лишь раскаяния и сожаления о совершённых грехах тут недостаточно.