Мысли вслух на Зах 1:1-21

Слова Захарии, хотя на первый взгляд это может показаться несколько странным, позволяют нам понять, что такое духовная Традиция в подлинном смысле слова. Казалось бы, то, о чём говорит пророк, достаточно далеко от того, что обычно понимаем под Традицией мы. А Захария между тем напоминает своим слушателям: в основе подлинной Традиции всегда лежит история Откровения. Не история традиции религиозной, не история того, как человек искал Бога, а история того, как Бог открывался человеку, искал человека, протягивал ему Свою руку. А также того, как человек на эту протянутую руку реагировал: принимал её или отталкивал, отвечал Богу «да» или «нет».

И дело тут не в конкретных людях, не в пророках, которые свидетельствовали народу о той воле Божьей, которая была им открыта в конкретный исторический момент в конкретной же исторической ситуации, а в том общем плане Бога, частью которого оказываются и отдельные люди, и целые поколения. Вот этот план Божий и есть Откровение, а конкретные откровения, данные конкретным людям, являются лишь его элементами, которые должны были быть открыты народу на том или ином этапе его истории.

Для народа Божия, который Богом изначально был задуман, как народ-община, такие откровения имели решающее значение: ведь именно они указывали народу его духовный путь, путь его становления как народа-общины. А тот факт, что современники пророка, призывавшего народ сделать тот или иной духовный выбор, не увидели последствий своего выбора, говорит лишь о том, что план Божий слишком масштабен для жизни одного поколения.

Но ведь Традиция предполагает не только преемственность откровения, но и преемственность духовного опыта, связанного с его восприятием общиной. Той преемственности, которую продемонстрировал народ во время плена и в послепленную эпоху, когда вся допленная история была переосмыслена в контексте того, что говорили пророки (ветхозаветные книги, называемые у христиан историческими, а у иудеев раннепророческими, как раз и представляют собой плод этого осмысления).

Вот эта-то логика осмысления истории восприятия откровения общиной и есть вторая сторона Традиции. И неудивительно: ведь подлинная Традиция всегда имеет в виду, в первую очередь, отношения между Богом и человеком. А всё остальное — лишь постольку, поскольку оно с этими отношениями связано.

Пророк Захария, книгу которого мы начинаем читать сегодня, жил в самом конце 5-го века до Р.Х. Надписанная его именем книга содержит две ясно различимые части, которые, возможно, были созданы разными людьми. Первые восемь глав принадлежат знатному человеку по имени Захария, пришедшему в Иерусалим из Вавилона вместе с первыми караванами репатриантов. Согласно преданию, он прожил долгую жизнь и умер в Иерусалиме членом Великого совета (Синедриона). Вторая часть книги принадлежит, насколько можно судить, неизвестному по имени пророку, жившему столетием позже — на рубеже 4-го и 3-го веков до Р.Х. Такой сложный состав библейских книг — довольно обычное явление, характерное для религиозной литературы древности в целом.

Первая часть книги Захарии написана вскоре по возвращении, в то время, когда в Иерусалиме идет строительство нового Храма. Возвратившиеся из Вавилона иудеи под руководством своих лидеров — Зоровавеля, князя из рода Давида, и первосвященника Иисуса — восстанавливают лежащий в развалинах город и всю страну. Их усилия вызывают ярость соседних народов, недовольных тем, что иудеи вновь водворились на своей земле, — почти то же самое будет происходить здесь двумя с половиной тысячелетиями позже. Но и среди самих репатриантов нет единства: многие из них думают, что нужно сначала восстановить экономическую и военную мощь страны, и лишь затем приступать к религиозному возрождению. Только поддержка персидского царя Дария позволяет лидерам иудеев все же приступить к постройкам.

На этом фоне Господь возвещает через Захарию Свое слово милости и утешения. Видение Ангела Господня открывает пророку, что Бог «обращается к Иерусалиму с милосердием», что город будет восстановлен и Храм снова станет место присутствия Незримого. Но милосердие Божье не похоже на отношение восточных царей к любимым визирям: в самом начале главы Господь говорит, что милость Его не может быть получена автоматически. Она требует обращения людей к Богу: «обратитесь ко Мне, и Я обращусь к вам», говорит Господь. Слово Божье через Захарию призывает иудеев сделать духовные выводы из истории плена. Плен и разорение страны вновь предстают перед нами как непосредственный результат человеческого греха, как об этом и говорили пророки предпленной эпохи. То, что все произошло именно так, как возвестил через них Господь, становится печатью, утверждающей истинность пророческого откровения. И ныне, говорит пророк, Бог ждет обращения народа к Нему, для того, чтобы утешение Господне стало реальностью, чтобы вновь зазеленело срубленное древо Израиля.

Пророк говорит, что трагические события века не соответствуют воле Божьей, но это связано с тем, что в истории Бог действует через людей. «Когда Я мало прогневался, они усилили зло» — пример очень распространенного явления, когда люди, неосознанно или даже сознательно стремящиеся исполнить волю Творца, делают это по-своему. Как часто мы стремимся к уничтожению, когда Бог хочет лишь исправления! Именно это пришлось пережить Израилю в эпоху вавилонского плена. Но отныне Господь говорит о новой эпохе истории, когда не гнев Божий, но явление Его милосердия будет вести людей.

Когда Господь мало гневается, люди усиливают зло... Во время бурных событий хочется надеяться, что стоит только дожить до лучших дней, и жизнь наладится, а добро восторжествует. Но вот наступают спокойные времена, и в очередной раз выясняется, что подобные надежды были беспочвенными. Наличие или отсутствие зла не зависит от внешних обстоятельств, оно является производным от состояния наших сердец и направленности воль. Часто именно в спокойной обстановке мы духовно расслабляемся и оказываемся способными подпасть под вражеское обольщение. Тогда Господь может разрушить подобное губительное "спокойствие".

Вряд ли случайно, что в пророческом видении противодействовать силам зла идут не воины, а рабочие. Борьба со злом и грехом неоднократно была уподоблена сражению, она и в самом деле требует мужества и стойкости, сравнимых с воинскими. Но это ещё и труд тяжёлый и упорный, но и благословенный Господом, дающим силы для него.