Мысли вслух на Мал 2:1-12

Вторая глава книги пророка Малахии начинается новым обличением неверным священникам Израиля, уже не связанным с небрежностью в принесении жертв. Господь говорит, что «уста священника должны хранить ведение и закона ищут от уст его», следовательно, именно научение народа вменяется в обязанность священству. Однако во времена Малахии священники не только презрели эту обязанность, но и сами подавали пример в нарушении закона. Господь говорит на это, что для людей вообще и для левитского священства в частности источником достоинства может быть только исполнение воли Творца. И отсюда следует прямой логический вывод о том, что когда завет с «потомством Левия», со священством Израиля, нарушен, на долю неверного священства само собой приходится уничижение и позор.

Главным образом священство, по словам пророка, соблазняет народ «лицеприятем в делах закона». Господь вменял священникам в обязанность быть толкователями закона, разъяснять его суть и разрешать спорные вопросы в соответствии с духом закона и собственным опытом жизни и молитвы. Но вместо этого священники Израиля вели себя, как будто кто-то поставил их стражами, решающими, что можно, а что нельзя разрешить, исходя из влияния и положения каждого, приходящего к ним с вопросом. На практике это приводило к тому, что знатные и богатые получали разрешения не соблюдать те или иные положения закона, в то время, как людям бедным и незначительным вменялось исполнять их. За этой практикой кроется отношение к закону Господню как к необязательным человеческим установлениям, а не как к откровению воли Вседержителя о спасении людей. Именно здесь корень того, что Господь Иисус Христос назвал «бременами неудобоносимыми», именно здесь в религиозную жизнь вторгается своеобразная духовная коррупция, разъедающая основу основ жизни людей — их отношения с Богом. Ведь свои мнения священники обосновывали волей Творца, якобы выраженной в законе.

Далее пророк обращается к отношениям людей друг с другом, которые должны были бы строиться на основании братства людей перед Богом. Здесь одно из тех редких мест Ветхого завета, где пророк дерзает называть Бога не Творцом и Властелином, а Отцом людей. «Не один ли у всех нас Отец? Не один ли Бог сотворил нас?», спрашивает Малахия. Бог для него — Тот, Кто источает жизнь всем людям, от Кого берет начало душа каждого человека. Пророк остро ощущает призвание человека к богоподобию, и поэтому всякое проявление жестокости и неверности по отношению к людям для него — отречение от этого призвания. И, точно так же, непосредственная связь людей с Создателем в первую очередь для Малахии подразумевает верность в поклонении Единому Богу. Языческие культы и языческое отношение к вере отцов воспринимается поэтому как предательство самой жизни.

Страшные слова говорит пророк Малахия… И особенно страшно, что обращены они не к каким-то довольно абстрактным для нас иудейским священникам, жившим много сотен лет назад, а лично к каждому из нас. Наши благословения, наши молитв прокляты, если они не от сердца! Никакая механика не помогает. Сколько бы мы ни совершали замечательных благочестивых действий – все они бессмысленны, если в них не участвует сердце. И нет рецепта, нет опять-таки механического способа примириться с Богом сердцем. Только искренность, только подлинная любовь. И только Он, Сердцеведец, знающий каждого из нас по имени, сможет зажечь в сердце огонь любви… если мы захотим и примем.