Мысли вслух на Откр 1:1-8

Введение к Книге Откровения (а первые восемь стихов первой главы книги представляют собой не просто обращение к читателю, но именно своего рода введение) сразу же говорит нам о Христе. Оно и неудивительно: ведь именно Он и есть главное действующее лицо Книги, хотя рассказано в ней о многом и о многих. Такой христоцентризм вполне понятен: речь ведь идёт об откровении, полученном в христианскую эпоху.

Теперь Христос оказывается главным действующим лицом любого духовного процесса, независимо от того, осознают ли этот факт остальные его участники. Но Иоанн, разумеется, осознаёт и хочет донести его до своих читателей. И слова «альфа и омега, первый и последний, начало и конец» тут можно считать ключевыми.

Не только в контексте традиционной христологии, в основе которой — столь же традиционная концепция боговоплощения, но и в контексте космологическом и сотериологическом. Проще говоря, в том, что касается мира и его спасения. И дело тут не в том, что во Христе воплощается то Слово, Которое вначале — хотя Оно в Нём действительно воплощается. Дело в том, что мир существует вокруг Мессии — с самого сотворения. Не случайно же ещё до прихода Христа верующие евреи были убеждены: Мессия был задуман Богом ещё до сотворения мира, мир существует ради Него.

Таким видит Христа и Иоанн: Он для него «начало и конец» не только потому, что несёт в Себе всю Божью полноту, но и потому, что ради Него и Им мир сотворён и в Нём же находит своё завершение и полноту — всю, какая доступна творению. Причём центром мироздания и смыслом творения Он является всегда, а не только после Своего рождения на земле.

Но теперь, когда Он прошёл Свой земной путь и завершил Своё земное служение, скрытое прежде становится видимым: теперь Его место в мире перестаёт быть тайной, потому, что и Его Царство больше не отделено от мира преградой, которой было отделено прежде, до Его прихода. Теперь мир становится Царством — или, вернее, Царство входит в мир, преображая его. И вся Книга Откровения, как и само полученное апостолом откровение — о наступающем Царстве. В центре которого — «первый и последний, начало и конец» — Тот, Кто принёс Царство в мир.

Сегодняшний отрывок представляет собой краткое введение к Книге Откровения Иоанна. Судя по всему, что нам сегодня известно об этой книге, она была написана в конце 80-х или в 90-х годах I в., уже после катастрофы, обрушившейся на Иудею и на Иерусалим в 70 г., которая вызвала в Церкви достаточно серьёзный идейный и духовный кризис. Дело в том, что Сам Иисус во время Своего земного служения указывал на разгром Иерусалима и Храма, как на события, которые будут предшествовать Его возвращению и окончательному торжеству Царства (Мф. 24 : 15 – 35). Между тем, пророчество о разгроме города и Храма исполнилось, а Он всё не возвращался, и обещанное Им торжество Царства, как видно, откладывалось. Многие были в недоумении, а некоторые пытались искать ответ в разного рода околоцерковных гностических движениях, где от христианства осталась фактически одна лишь оболочка.

В этой ситуации полученное Иоанном откровение стало ответом на вопрос о том, чего ждать христианам и как будет выглядеть то наступление Царства, о которым говорил Своим ученикам Иисус во время беседы по дороге из Храма. Не случайно во введении к книге речь идёт о том, что открытое Иоанну относится к событиям, которые совершатся «вскоре», о том, что «время близко» (ст. 1 – 3). И дело тут не в том, что времена и сроки, о которых Иисус говорил, что они неизвестны даже Ему, что о них знает лишь Его небесный Отец (Мф. 24 : 36), вдруг каким-то таинственным образом открылись Иоанну. Дело в том, что теперь, после событий 70 г., предсказанных Спасителем, прежняя, привычная нам и изучаемая историками история окончилась, что началась история Царства, входящего в мир, единственная история, которая отныне может придать смысл любым происходящим в мире событиям. И Иоанну открывается смысл этой новой истории, от начала и до конца.

Дохристианская апокалиптика видела смысл истории в том, что на смену прежнему порядку вещей, прежним «царствам» приходит Царство мессианское; апокалиптика христианская видит её смысл в раскрытии Царства, которое завершится его окончательным торжеством, полностью преображающим не только человека, но и весь сотворённый Богом мир. Не случайно автор Книги Откровения, записавший рассказ апостола, в своём введении упоминает о возвращении Христа во славе, «на облаках небесных» (ст. 7): тем самым он отсылает своих читателей к несомненно хорошо им известному рассказу Спасителя о конце времён, где Иисус именно этими словами описывает Своё триумфальное возвращение (Мф. 24 : 29 – 31). И не потому, что оно непременно должно было произойти со дня на день, а потому, что теперь ожидающих торжества Царства ничто уже от него не отделяло; процесс, который должен был этим торжеством завершится, уже начался, и отныне лишь от самого человека зависело, будет ли он в нём участвовать, или останется в стороне.