Мысли вслух на Исх 7:1-25

На протяжение следующих нескольких дней мы будем читать один из самых известных и самый странных библейских рассказов — повествование о «египетских казнях». Впрочем, многие поколения израильтян, да и многие наши современники из разных народов вряд ли увидят в нем что-либо странное. Бог защищает Своих и беспощаден к чужим. Конкурировать с жестокостью «казней» могут только христианские полуфольклорные рассказы про мучения грешников в аду — здесь тоже изощренная жестокость по отношению к злым служит контрастом к блаженству праведных. Но если во всей этой истории увидеть не эту — поистине жуткую — а именно обратную сторону? Ведь в сознании древних авторов Исхода наказание Египта как раз подчеркивало любовь Бога к Своему народу. Один человек проводил такой пример, на мой взгляд, очень хороший: представьте, что на детской площадке малыша обижает мальчик постарше. Что он может противопоставить обидчику? «Мой папа, — говорит он, — такой сильный, он так меня любит, что он из тебя котлету сделает, он тебя по стенке размажет...» - и т. д. Что может еще несформировавшийся Израиль противопоставить огромной империи Египта? Только своего Бога, — а уж Бог-то покажет на обидчике всю Свою силу и ярость — так сильно Он любит Свое чадо.

При чтении сегодняшнего отрывка возникает естественный вопрос: зачем же Бог «ожесточает» сердце фараона (ст. 3)? Конечно, «ожесточает» в данном случае не в смысле «делает жестоким», а в смысле «делает жёстким», т.е. неуступчивым. Но даже при таком понимании оказывается, что эта неуступчивость создаёт проблемы и евреям, и египтянам, включая самого фараона. Но ведь Богу возможно всё, почему же в таком случае Он не мог смягчить сердце фараона? Ответ на этот вопрос надо искать в описании казней египетских. В сегодняшнем рассказе особенно бросается в глаза то, как повлияли на фараона действия египетских магов, которые своими чарами сумели сделать, на первый взгляд, то же самое, что и Бог Моисея (ст. 11 – 13, 22). Здесь, очевидно, проявила себя неспособность человеческого разума, испорченного грехопадением, проникать в глубину явлений, видеть их духовные первопричины. Рациональное мышление и логика видят лишь поверхность вещей. Наука многое может сказать об устройстве мироздания и отдельных его элементов, но она ничего не знает ни о цели, ни о первопричинах; вопросы «зачем?» и «какой в этом смысл?» надо адресовать не науке. О смысле вещей знает лишь тот, кто их создал, будь то Бог или человек. И о настоящих причинах того, что с этими вещами происходит, тоже знает лишь тот, кто их создал. А рациональное мышление, логика и наука исследуют лишь следствия этих настоящих, изначальных причин. И фараон, как всякий человек, оказался в плену своего ограниченного разума. Он увидел лишь одно: посохи, превратившееся в змеев (ст. 10 – 11). И воду, превратившуюся в кровь (ст. 20 – 22). И дело тут даже не в том, что в случае с водой, ставшей кровью, причины действительно были в каждом случае совершенно различны: действия египетских магов представляли собой обычный магический фокус, а действие Божие можно рассмотреть как знак, данный Богом посредством природного феномена. Дело в том, что действие Божие, естественно, входило в Его план и было, соответственно, частью Его промысла, а действия магов не выходили за рамки обычных, естественных человеческих возможностей, хотя, быть может, способности их и превышали несколько способности обычного среднего человека. Но даже в ситуации, когда действие Божие очень напоминает дело рук человеческих, тому, кому даётся знак от Бога, непременно даётся и намёк, который, если только обратить на него внимание, может стать ключом к пониманию ситуации. Так было в случае с жезлами, превращающимися в змеев, когда змей, в которого превратился жезл Моисея, проглотил змеев, в которые превратились жезлы египетских магов (ст. 12). Но Бог ненавязчив: это всего лишь намёк, на который можно и не обратить внимания, если сердце упрямо. Человек свободен, и Бог не лишает его Им же данной свободы. Он даёт знаки и указывает на них тому, кто хочет видеть. Но Он никого к чему не принуждает.