Мысли вслух на Лк 12:13-15

Семейные взаимоотношения в нашем мире — штука сложная. Нет на свете идеальных родителей, как, впрочем, и идеальных детей. Мы полны гнева, обиды, разочарования в наших близких и изливаем все это на них. Нам тяжело принимать несовершенство членов семьи, а еще тяжелее принять собственное несовершенство. Но в словах Христа («Если вы, будучи злы, умеете даяния благие давать детям вашим, тем более Отец Небесный даст Духа Святаго просящим у Него») — огромная надежда для всех нас. Потому что, несмотря на всю поврежденность нашей природы первородным грехом, отношения в нашей семье могут стать отблеском, подобием Отцовства Бога.

Эти слова могут быть источником размышления не только для родителей, но и для детей. Мы часто не осознаем, как много благих даяний получаем мы от своих родителей. Мы забываем их благодарить, суп, чистую одежду, домашнее тепло, открытые нам навстречу объятия воспринимаем как само собой разумеющееся. А в этих простых вещах не просто любовь родителей к нам, но и дыхание Любви Господней, отсвет Царства.

Обращённая к Иисусу просьба разрешить имущественный спор может нам сегодня показаться несколько неуместной. Между тем, к раввинам и учителям Торы с такими просьбами обращались нередко, и ничего необычного в таком обращении не было. В самом деле, Тора представляет собой полноценное законодательство, позволяющее урегулировать любую правовой спор, включая, разумеется, имущественный. В описанной евангелистом ситуации речь, по-видимому, шла о том, что бы урегулировать спор на основе не римского гражданского, а еврейского религиозного права.

Верующие евреи так поступали нередко: ведь в синагогальных кругах судиться у языческих судей вообще считалось дурным тоном, без крайней нужды к римскому правосудию старались не обращаться, и большую часть дел разрешали учёные раввины — известные знатоки Торы, к которым прибегали, предпочитая их суд римскому. Очевидно, и к Иисусу обращаются, как к авторитетному духовному лидеру и знатоку Торы, который в состоянии разрешить дело по справедливости. Он, как видно, решительно отказывается.

Он не считает для Себя необходимым выступать в качестве судьи. И дело тут не в том, что Иисус пренебрегает Торой: ведь Он Сам сказал, что пришёл отнюдь не для того, чтобы разрушить Тору, а для того, чтобы довести её до полноты. Но, как видно, эта полнота не связана напрямую с юридическим измерением Торы. Речь идёт о внутренней Торе, о праведности, которая приводит человека к порогу Царства. Иисус, отказываясь от суда, выказывает не пренебрежение к правосудию или справедливости, а устанавливает примат Царства перед всеми законами и нормами мира сего, даже теми, которые исходят из закона, данного Богом.

В самом деле: Царство ведь действительно не нуждается в правовом регулировании, здесь нет необходимости в законодательстве, подобном тому, какое необходимо в непреображённом мире. И Спаситель, отказываясь заниматься разбором и решением конкретных дел, тем самым хочет сразу же расставить приоритеты. Он принёс в мир не новое, абсолютно справедливое, судопроизводство, а Царство, где вообще никакого судопроизводства не надо. И не потому, что Царству чужда справедливость, а потому, что ему чужды отношения непреображённого мира, где без судов и судей друг с другом договориться невозможно.

Эта притча — мечта человечества. Собрать сколько возможно, застраховать себя от любой беды, подстелить соломки, где только возможно, чтобы ничто не могло разрушить нашего благополучного существования. Все развитие цивилизации построено на этом желании: поработав, собрать все в амбар и ощутить себя независимым от происходящего. Разговаривая с людьми, все время натыкаешься на уверенность в том, что это возможно и, если цели этой не получается достичь, то это можно считать несчастьем и полным поражением в борьбе за амбар. Тем не менее, проблема в том, что эта иллюзия — первое, что гибнет не просто при столкновении с реальностью, но даже при более внимательном взгляде на происходящее вокруг нас. Один пристальный взгляд - и станет видно, что единственная гарантия для человека не собирать амбар, а прирастать к Богу, то, что сам Иисус описал как жизнь ветвей около лозы, чтобы никакая буря не могла оторвать нас от Него. Это единственный рецепт, который Он дает нам для жизни в мире.

Ключевой фразой сегодняшнего евангельского чтения являются, конечно, последние слова отрывка: «Ищите прежде Царствия Божия, и это все приложится вам». Предшествующие же слова Христа, подводящие к этому выводу, касаются главным образом природы человека. Говоря ученикам о том, что должно составлять предмет их заботы, Господь предлагает им вопрос: «кто из вас, заботясь, может прибавить себе роста хотя бы на локоть?». Самоочевидный ответ — «никто» — подразумевает невозможность изменить то, как устроен человек. Отсюда также следует, что значимым в нашей жизни является не внешнее, но именно внутреннее устроение человека, именно об этом стоит заботиться. В начале сегодняшнего отрывка Господь также говорит: «жизнь человека не зависит от изобилия его имущества». Синодальный перевод предлагает здесь парафраз, буквально же греческий оригинал можно перевести так: «жизнь человека не [есть] в изобилии имущества». Если не во внешних обстоятельствах и не в земной обеспеченности заключается жизнь, то в чем? Вот главный вопрос, на который и отвечает Христос. Жизнь человека заключается в Царствии Божьем, пребывание в нем сущностно важно для того, чтобы быть живым. Все же остальное Господь призывает отдать на попечение Небесного Отца, знающего наши нужды.

В Евангелии немало притч, рассказанных Спасителем о богачах, о богатстве, о его значении в жизни и о самой жизни. Иногда, как в данном случае, притчи были связаны с конкретной ситуацией: Иисуса просят решить, как сегодня бы сказали, наследственный спор, а Он отказывается, заявляя, что такие споры не Его дело. Притча же становится иллюстрацией Его слов, объяснением Его отказа заниматься дележом чужого имущества.

Между тем просьба, с которой обратились к Иисусу, была как раз свидетельством Его авторитета в глазах обращающихся, признанием того факта, что Он, Иисус, сумеет справедливо и в соответствии с Торой совершить раздел наследства. У евреев в древности (да и впоследствии тоже) нередко с вопросами, которые язычники решают обычно в судах, шли к учителям Торы и к учёным раввинам, которые их и решали, включая проблемы, связанные с семейным, наследственным, имущественным законодательством. В принципе судьёй мог быть кто угодно, если он знает Тору, может принять соответствующее Торе решение, и если тяжущиеся стороны ему доверяют.

Такого рода третейский суд в еврейском обществе был широко распространён во все времена. Вот Иисуса и просят стать таким судьёй в наследственном деле, а Он отказывается. А отказавшись, рассказывает затем ту самую притчу о, как мы его обычно называем, безумном богаче. Может показаться, что этой притчей Иисус лишь хочет нам сказать, что лучше быть бедным, чем богатым — так в Царство войти проще. На самом же деле всё несколько сложнее. Бедность ведь разные люди тоже переживают по-разному.

Главный посыл тут в другом: настоящая, подлинная жизнь человека от его имущества не зависит. Жизнь человека — не только духовная, но и жизнь вообще — определяется не тем, чего и сколько он имеет, а тем, кто и что он есть. Можно быть бедным или богатым — главный вопрос в том, с чем человек связывает самого себя, своё «я», с тем, где, выражаясь евангельским языком, находится его сокровище. Потому, что там, где его сокровище, там и его сердце. Там — его подлинная жизнь.

Если она окажется связана с тем, что человек легко может потерять, хотя бы умирая, значит, и его жизнь окончится в тот момент, когда он расстанется с тем, что не может взять и унести с собой. Тогда единственной и абсолютной реальностью в момент расставания с земной жизнью для человека станет разделение, утрата, смерть. Жизни же — той жизни Царства, которой он мог бы жить в полноте — человек так и не узнает. Тут, однако, его собственный выбор. Каждому своё.

Рассказывая ученикам о Царстве, Иисус описывает его прежде всего как новую жизнь, открытую тем, кто её ищет. Но найти её можно лишь в случае абсолютной собственной открытости. Чтобы жить жизнью Царства, от собственной жизни надо отказаться. Не от жизненного пространства как такового, не от того потока жизни, который в Библии называется душой, а от того, чтобы присвоить это пространство и этот поток себе, рассматривать его как свою неотъемлемую собственность, принадлежащую тебе по праву.

В Царстве все иначе. Там жизнь общая. Одна на всех. Она не в собственности, она в пользовании. И размеры этого использования не ограничены ничем, кроме духовного потенциала самого человека. Сколько жизни Царства он сможет вместить, столько её и получит. Но своей в том смысле, в каком мы привыкли употреблять это слово применительно к отношениям собственности в нашем мире, она ни для кого не становится.

Жизнь Царства твоя постольку, поскольку ты можешь этой жизнью жить. И поэтому Иисус советует отдаться потоку жизни Царства. Войти в неё, как в реку. И двигаться вместе с ней. Не пытаясь ничего, как принято говорить в наши дни, зафиксировать. Не пытаясь оценивать собственные состояния, достижения или провалы. Не цепляясь ни за что из того, что притягивает и держит человека в мире сем. И уж точно не пытаясь вместить жизнь Царства в религиозные рамки: ни на фарисейской, ни на саддукейской закваске новую жизнь не замесить. Не вмещается Царство ни в какие человеческие рамки. Зато вмещается в человеческое сердце. Если, конечно, станет для человека главным сокровищем. Ведь где сокровище, там и сердце.

Сегодняшнее чтение продолжает тему Царства и религиозности. Начинается оно предупреждением Иисуса о «закваске фарисейской и саддукейской» (ст. 1). И, конечно же, не случайно Лука помещает это известное высказывание Иисуса в контекст другого Его высказывания о том, что в мире нет ничего тайного, что не открылось бы (ст. 2). Ведь религия меняет человека лишь внешне, внутренне он остаётся прежним, и, входя в Царство, такой человек не сможет скрыть религиозностью свою сущность.

Но отказ от «фарисейской закваски» неизбежно ведёт к конфликту и к гонениям, о которых Иисус тут же предупреждает Своих учеников (ст. 4–5). И тут Спаситель вновь обращается к теме бедности как духовного состояния. С одной стороны, она, конечно же, никак не совместима с погоней за наживой и за имуществом. Потому-то, как видно, Иисус и не собирается разбирать спор о наследстве, в который Его просят вмешаться (ст. 13–15). Более того, Он тут же рассказывает притчу о человеке, накопившем запасы на годы вперёд, которыми, по смыслу притчи, ему не придётся воспользоваться (ст. 16–21). И здесь перед нами не просто осуждение жадности, здесь указание на неверно расставленные приоритеты, искажающие духовную жизнь человека и делающие её бессмысленной. При этом Иисус объясняет и то, как расставить их правильно (ст. 6–7, 22–34).

Здесь нет речи о том, чтобы жить в нищете, здесь есть лишь напоминание о Царстве, которое во всяком случае должно быть на первом месте, и тогда всё остальное Бог даст ищущим Царства, даст столько, чтобы этого хватило на жизнь, а запасы ищущим Царства не нужны. И тогда происходит главное: человек начинает жить уже не своей жизнью, а жизнью Царства (ст. 32). Той жизнью, которой никто не может у него отнять, если только живущий ею сам от неё не откажется. И только тот, кто живёт жизнью Царства, может быть верным свидетелем Христовым: ведь он знает, что он живёт не своей жизнью, ограниченной и конечной, которую легко может отнять каждый, а жизнью Царства, которую можно потерять, лишь уступив тому, кто может «ввергнуть в геенну» (ст. 5). Так Иисус напоминает Своим ученикам о том главном, что составляет смысл жизни христианина: о торжестве Царства и о том, что главной задачей всякого, кто хочет идти за Христом, становится стремление сделать всё для того, чтобы стать частью Царства и в своё время принять участие в этом торжестве.

«Вы дороже многих малых птиц» — эти слова сегодня звучат новостью для многих людей. Когда цена человеческой жизни — копейка (или много копеек), пища неизбежно становится важнее души, а одежда — важнее тела. Реальность Царства Божьего освобождает нас от этого рабства деньгам, пище, одежде, давящей заботе о жизни — Господь просто говорит нам: «Вы для Меня важнее, дороже, чем все это». Мы очень хорошо умеем видеть уродство этого мира, уродство окружающих людей (иногда и свое). А Господь говорит: «Вы для Меня прекрасней полевых цветов». Мы дрожим от страха за свое благополучие, здоровье, жизнь. А Он говорит: «Не бойтесь, вам принадлежит Мое Царство».