Мысли вслух на Деян 27:27-44

Книга Деяний — это рассказ о продолжающемся присутствии Христа в Церкви после Его вознесения. Мы уже читали о том, как апостолы проповедовали, исцеляли, утешали — то есть делали все то, о чем им заповедал Иисус, говоря «Верующий в Меня, дела, которые творю Я, и он сотворит, и больше сих сотворит» (Ин 14:12). Сегодняшний эпизод — продолжает эту параллель между земным, ощутимым присутствием Христа, описанным в Евангелии, и действиями Его учеников. Снова перед нами корабль, снова буря, испуганные и отчаявшиеся люди и посреди них — тот, кто смыслом своей жизни видит подражание Христу. Он не прекращает бурю властным словом, но он утешает людей, дает им надежду на спасение, повторяя слова, сказанные когда-то Учителем: «Ни у кого из вас не пропадет волос с головы». Как писал Павел, не каждый из нас призван к тому, чтобы творить настоящие чудеса и знамения. Но зато к каждому относится его призыв «Подражайте мне, как я — Христу». И сегодня мы читали, как это бывает в жизни...

Сегодняшнее чтение завершает рассказ о чудесном спасении Павла и его спутников во время бури. И здесь становится ясно видимой ещё одна, практическая сторона свидетельства. В самом деле, Павел, заранее зная, что и ему самому, и его спутникам не придётся погибнуть, сумел, как видно, обнадёжить своих товарищей по несчастью. Но, вероятно, как и всегда бывает в таких случаях, отчаяние боролось в их душах с надеждой. Не удивительно, что они две недели ничего не ели (ст. 33): стресс и ощущение полной безнадёжности ситуации, как правило, лишают человека аппетита, нередко вызывая у него даже полное отвращение к пище. Да и морская болезнь, вероятно, должна была играть свою роль. Как бы то ни было, ситуацию необходимо было переломить, иначе всем плывущим грозила смерть от истощения. И тогда Павел подаёт пример остальным: он берёт хлеб и, прочитав обычную в таких случаях у евреев молитву благословения, начинает есть на глазах у своих спутников (ст. 34 – 35). Конечно, в самом этом факте не было бы ничего необычного, если бы не сложившаяся ситуация. Как видно, спутники Павла всё же больше готовы были к смерти, чем к жизни; быть может, они и не ели именно потому, что уже не видели никакого смысла в том, чтобы поддерживать свою жизнь, которая, как им казалось, всё равно очень скоро прервётся. А апостол своим примером показал им, что надежда есть и сдаваться ещё рано. Тем самым он, как видно, вселил в своих спутников уверенность, которая приободрила их и заставила поесть (ст. 36). Казалось бы, всё это не имеет прямого отношения к свидетельству Павла о Боге, посылающем спасение. Но так кажется лишь на первый взгляд. На самом же деле такое поведение тоже является свидетельством, и в первую очередь - свидетельством доверия к Богу и к полученному от Него откровению. Спутники апостола, как видно, и верили, и вместе с тем не верили в обещанное спасение; Павел же верил в него безусловно, так, что ни у кого из тех, кто его видел, не возникало ни тени сомнения в его уверенности. Более того, видя такую уверенность, надеждой проникались даже те, кто совсем ещё недавно был близок к полному отчаянию. И всем становилось ясно, что такая уверенность недостижима одними человеческими усилиями, что этот необычный человек находит в себе силы вести себя так лишь потому, что он опирается на Кого-то бесконечно более сильного, чем он сам. Так надежда и уверенность Павла становятся свидетельством о Боге, ведущем апостола к месту его последнего свидетельства.

Путь в Рим для Павла и его спутников оказался непростым. Плавание вдоль Средиземноморского побережья никогда не бывало лёгким, а особенно зимой. В критической же ситуации нередко оказывается, что интуиция человека, ощущающего дыхание Царства всем своим существом, и человеческий опыт и здравый смысл не совпадают. Опыт и здравый смысл подсказывают одно, а интуиция — другое, порой прямо противоположное. Так и произошло во время того плавания: советы Павла часто противоречили советам опытных моряков. И апостол обычно оказывался прав.

Означает ли это, что человек, живущий полноценной духовной жизнью, жизнью Царства, знает даже то, чему никогда не учился и чем никогда в жизни не занимался? Нет, конечно. Павел ведь и не изображает из себя моряка. Он не берётся за дело, в котором понимает мало или совсем ничего. Но своей интуицией Павел не пренебрегает. Он знает, что, если Бог ему открывает нечто, значит, этим откровением надо поделиться с другими, о нём надо засвидетельствовать.

И в конечном счёте оказывается, что советы Павла действительно помогают всем спастись и избежать гибели там, где, казалось, избежать её практически невозможно. Но дело не только в том, что интуиция, связанная с откровением, позволяет Павлу понять, как поступить в той или иной ситуации, где выводы, сделанные на основе логики и здравого смысла, не работают. Дело ещё и в той внутренней уверенности в правильности своих действий, без которой человек бессилен. Вот тут интуиция, основанная на откровении, действительно не идёт ни в какое сравнение с логикой, опытом и здравым смыслом. Логика не всегда может дать однозначный ответ на вопрос, а опыт и здравый смысл в критической ситуации часто оказываются бессильными.

Вернее, внутренне бессильным оказывается человек, на них опирающийся. А вот основанная на откровении интуиция оказывается опорой вполне надёжной. Она, конечно, не связана напрямую с логикой или опытом: Павел вряд ли смог бы объяснить, например, свой совет отказаться от плавания при, казалось бы, благоприятном ветре. Но он знал совершенно точно: плыть не надо. И эта его уверенность оказалась вполне оправданной, хоть он и не мог объяснить опытным морякам, почему им не стоило выходить в море при попутном ветре.

Зато когда разразилась буря и весь опыт оказался бесполезен, уверенность апостола в своих, основанных всё на той же интуиции, действиях сделала его фактически главным: именно он отдавал и команде, и пассажирам те распоряжения, которые в конечном счёте помогли всем спастись. Но тут как раз нет ничего удивительного: Павел ведь знает, что в Рим его ведёт Бог. А значит, Он не даст ему погибнуть по дороге. Стало быть, и спутники Павла могут быть относительно спокойны: сгинуть бесследно в море им не грозит.