Мысли вслух на Откр 2:24

Если в предыдущих текстах из этой главы мы читали об общих проблемах, то в сегодняшнем упоминается конкретный человек, хотя и названый, судя по всему, не настоящим именем, а тем, которое еще со времен Ветхого Завета служило символом язычества и предательства. Нам это важно, так как указание на какие-то общие проблемы часто кажутся нам совершенно не касающимися нас лично. Ну, казалось бы, секта николаитов уже давно в прошлом, города, перечисляемые в тексте, уже давно живут совершенно иной жизнью. Но апостол отдельно подчеркивает, что общие правила всегда рассматриваются применительно к конкретному человеку. Каждый отвечает перед Богом за свой выбор и свою жизнь. Выбрав язычество и идолопоклонство, в чем бы оно не состояло, мы должны будем представить самый суровой отчет Господу в том, почему мы так часто и так самозабвенно отрекались от жизни с Ним.

Ситуация в фиатирской церкви, на первый взгляд, выглядит загадочной. Речь идёт о некой пророчице по имени Иезавель, которую Иисус обвиняет в прелюбодеянии и в том, что она и своих последователей (как видно, христиан) призывала к разврату и к отступничеству (ст. 20). Ситуация оказалась духовно настолько серьёзной, что «пророчице» и её домашним, как видно, была попущена серьёзная болезнь, которая, если бы она не раскаялась в том, что делала, вполне могла закончиться её смертью или смертью её детей (ст. 21 – 23; возможно, так оно и случилось; никаких других сведений о судьбе упомянутой здесь Иезавели или её детей в Библии нет). Кое-что проясняет упоминание о «так называемых глубинах сатанинских», которые исследовала Иезавель и её последователи (ст. 24): оно позволяет думать, что речь в данном случае можно вести если не о прямом демонопоклонстве, то, как минимум, о чёрной магии. Как же могла христианка дойти до такого? И как могла церковная община, отнюдь не утратившая духовной трезвости, с этим мириться?

По-видимому, дело обстояло не так просто. Вероятно, речь в данном случае шла о распространённом во все времена заблуждении, что дьявола можно победить его же оружием. Возможно, интерес к «глубинам сатанинским», к магии и демонологии у Иезавели и её последователей был связан именно с этой «духовной войной». Конечно, перед нами заблуждение, притом заблуждение духовное, а не просто интеллектуальное, как бывает, например, в случае обычных богословских ошибок. Иллюзия власти, которую даёт магия, оказывается сильно преувеличенной, как бывает всегда, когда речь идёт об иллюзии. Но, поскольку речь шла о «духовной битве», о «противостоянии сатане», церковная община, как видно, не решалась однозначно осудить «пророчицу» и её методы. Неудивительно, что Сам Иисус оценил подобного рода практику вполне однозначно: власть над миром и победа над силами тьмы достигается не магией, она становится следствием того торжества Царства, участником которого становится каждый христианин, если только он не променяет Царство на сомнительные духовные эксперименты с вполне предсказуемым результатом (ст. 26 – 28).