Мысли вслух на Иер 28:1-17

В принципе, речь такого человека, как злополучный Анания, представляет собой нормальный культурный феномен. Он воодушевляет отчаивающихся иудеев, внушает им надежду, что Бог не оставил их, а значит, еще не все потеряно. Он говорит то, что они хотят услышать, и нет ничего плохого в том, что люди хотят слышать что-нибудь хорошее, а не что-нибудь плохое. Сам Иеремия первым кричит «Аминь», потому что ему тоже очень хочется, чтобы не было войны, чтобы не гибли люди, чтобы стоял великий храм. Но все дело в том, что помимо желания слушать приятные и радостные вести, у человека есть еще одно призвание, гораздо более важное, чем победа или поражение Иудеи, чем судьба храма и всего, что с ним связано. Это призвание — не замыкаться в собственной культуре, слушать и слышать не только слова друг друга, пусть самые хорошие. Человек рожден, чтобы слушать Бога — Бог хочет говорить с людьми, а люди могут слышать Его Слово. В отношении к этому призванию, Анания оказывается лжецом, а Иеремия — пророком.

Пророк не спешит опровергать речь Анании, противоречащую всему, что он услышал от Господа. Иеремия и сам был бы рад, чтобы слова Анании сбылись, мы даже слышим его молитвенный возглас с пожеланием, чтобы Господь именно так всё и совершил. Но какими бы ни были желания Иеремии, трезвость его не покидает, и он, наверняка с болью в сердце, продолжает возвещать горькую правду.

Когда нас обступают трудности, можно поддаться соблазну отвернуться от трагической реальности и заставить себя (впрочем, в таких случаях и заставлять не надо) поверить иллюзиям, заслоняющим то, чего хотелось бы не видеть. Тогда лжепророки, подобные Анании, оказываются востребованными «общественным мнением», уставшим от обступающей со всех сторон негативной информации. К предупреждениям об опасности перестают прислушиваться ещё и потому, что всегда активна и другая категория лжепророков, любящих пугать несбыточными страшилками. Им, впрочем, верят чаще, чем предупреждениям о реальных опасностях.

Но Господь во все времена призывает нас к трезвому умению различать подлинное от мнимого. И к верности, без которой выстоять невозможно.