Мысли вслух на Лк 8:1-21

Притчи Иисуса — что-то среднее между забавными рассказами из повседневной жизни и загадками: в них Он простым человеческим языком объясняет невыразимое, Весть о Его Царстве. Многие из них так и начинаются: «Царство Божье подобно тому, как если бы...», — и дальше Он рисует знакомую слушателям ситуацию, открывая им суть Своего Евангелия. Итак, самая известная притча о том, как Слово Божье, подобно зерну, должно попасть в плодородную землю, чтобы принести плод, а не пропасть зря. Евангелист замечательно дополняет притчу, приводя сразу после нее рассказ о семье Иисуса, где Он говорит ученикам новую загадку, выражающую ту же Весть, но другими словами: «Кто слушает Слово и исполняет его, тот вошел в Мою семью». Слушателям остается только сравнить эти притчи-загадки, чтобы понять, в чем же состоит Царство, которое принес на землю их Учитель. С помощью своей книги, евангелист предлагает эту задачу уже не малому кругу учеников, а всем читателям Евангелия.

В отличие от Матфея, Лука помещает притчу о сеятеле в контекст тех слов, которые Матфей приводит как часть других поучений Спасителя (ст. 16 – 17; Мф 5:15, 10:26–27). Сейчас уже невозможно сказать точно, приводит ли Лука эти слова, напоминая читателю о том, что Иисус говорил в другое время, или Учитель, рассказав ученикам Свою притчу, действительно напомнил Им о том, о чём когда-то Ему уже приходилось говорить. Ясно одно: Царство для евангелиста, как и для Самого Иисуса, неотделимо от свидетельства. И притчу о сеятеле можно прочитать не только как притчу о том, что мешает человеку принять Царство и войти в него, но и как притчу о том, что мешает ему свидетельствовать о Христе и о Царстве. Ведь и житейские заботы, если уделять им слишком много внимания (ст. 14), и страх гонений и преследований, если ему поддаться (ст. 13), и простое легкомыслие по отношению к тому откровению, которое получил от Бога (ст. 12) — всё это может стать помехой для верного свидетеля. И дело тут не только в том, что всё названное отвлечёт человека от некой деятельности, обратив его сердце (а значит, и внимание) на что-то другое.

Дело ещё и в том, что полноценное свидетельство — не просто рассказ, а наглядная демонстрация того, что такое жизнь со Христом в Его Царстве. А всё перечисленное в притче о сеятеле разрушает ту духовную цельность человека, которая делает эту демонстрацию возможной. Не случайно комментаторы, толкующие ст. 16–17, до сих пор спорят о том, что имеет в виду Иисус под тайнами, которые рано или поздно обнаружатся: одни уверены, что речь идёт о тщательно скрываемых злых делах или о слабостях, о которых не принято и неудобно говорить вслух, другие же утверждают, что Он говорил о Царстве, которое, оставаясь до известного времени скрытым, раньше или позже раскроется во всей полноте и тогда станет видимо всем.

Между тем, разрешить спор может помочь ст. 18, призывающий слушающих к особого рода духовному вниманию. Ситуация, когда слушающие не слышат, в Евангелиях упоминается нередко. И речь идёт не о том, что слушающие просто пропускают сказанное мимо ушей: еврейская культура — культура диалога, притом не только диалога между людьми, но и диалога человека с Богом. Речь о том, что иногда человеку мешает услышать собеседника и о чём говорится в притче о сеятеле. Сам слушающий не отслеживает ситуации, ведь в фокусе его внимания находится не говорящий и не его слова, а нечто иное, но, если духовной цельности нет, человек может этого и не заметить: ведь у него нет ни привычки, ни навыка следить за тем, на что обращено его внимание.

Такое безотчётное состояние для падшего человека, увы, является нормой. Но для Царства подобного рода духовная расслабленность не годится, ведь для Царства важнее всего отношения, а здесь внимание и осознание того, на что внимание обращено, оказывается самым важным. И если такой духовной собранности у человека нет, то он не обретёт Царства, которое надеется получить. Это не экзамен ради экзамена, просто у человека духовно расслабленного нет того органа, который нужен для жизни в Царстве. Или есть, но он настолько слаб, что, даже войдя в Царство, человек не может в нём удержаться: не хватает духовных сил на то, чтобы держать в фокусе своего внимания Бога и ближних, без которых Царства нет. И тогда соприкосновение с Царством становится моментом истины: то, что раньше было скрыто (быть может, даже и от самого ищущего, ведь падшему человеку свойственно заблуждаться на собственный счёт), становится явным для всех и известным. И тогда становится видно, готов ли человек к тому, чтобы войти в Царство.

Среди рассказанных Спасителем притч о Царстве притча о сеятеле, притча о слове, которое Бог сеет в человеческом сердце, занимает особое место. Царство и слово — как они связаны? Как слово, входящее в человеческое сердце, связано со Словом? Слово с большой буквы воплощается во Христе. А слово Божье с маленькой буквы? Как оно входит в сердце человека? Какое оно, это слово? Слово, которым Бог творит мир. Слово, которое слышат пророки. Слово, которое, как говорит гимнограф, не возвращается к Богу неисполненным. Оно, оказывается, даётся каждому. Сеется, как семена в поле, щедрой рукой. Вот только принимают его далеко не всегда так, как принимает семена хорошо подготовленная почва.

Оно и понятно: слово — это ведь не просто однажды данное откровение. Это инструмент действия Божьего, который Бог использует для того, чтобы изменить человека. Приготовить его к полноте богообщения. К жизни в Царстве. А человек далеко не всегда этого хочет. По самым разным причинам. Иногда просто потому, что ему некогда. Если Божье слово для человека не главное, если Бог для него где-то рядом с той дорогой, по которой человек идёт, слово Божье никогда не станет в его сердце орудием действия Божия. Но если и станет, это ещё не всё.

Духовная жизнь — это ведь не на день, не на месяц, не на год. Это навсегда. И если у человека сегодня есть время «на духовность», а завтра нет, значит, его «духовность» и впрямь впору брать в кавычки. Ну и, конечно, стойкость во время испытаний. Человек, желающий праведной жизни, жизни с Богом, во все времена был врагом тому злу, в котором лежит падший мир. А христианин враг ему вдвойне: ведь он не просто сам не принимает этого зла, он ещё и несёт в мир Царство, которое уничтожает зло беспощадно, не оставляя ему места в творении.

Неудивительно, что если мир сей вообще ненавидит праведников, то праведников-христиан он ненавидит вдвойне. И всё же гонения сами по себе не так страшны, как то повседневное органическое неприятие духовной жизни, которым отличается падший мир. Гонения духовно мобилизуют, их отсутствие — расслабляет. И лишь преодолев то и другое, можно начать нормальную духовную жизнь. Со словом в сердце, которое отражает то самое Слово, что воплотилось во Христе. И которое, если дать ему изменить своё сердце, сделает его способным вместить жизнь Царства во всей доступной для человека полноте.

Сегодняшнее чтение заканчивается словами «и многие другие, которые служили Ему имением своим». Так перед нами проходит вереница неизвестных никому, кроме Бога, людей, которые принесли к Его ногам все, что имели, отдавали ему всю жизнь и не требовали взамен ничего. Потому что единственной и самой главной наградой для них была возможность быть рядом с Иисусом.

Еще и еще раз Евангелие говорит нам о том, что в Церкви есть место всем, что каждый может идти за Христом «проповедуя и благовествуя Царствие Божие!». Каждый, не взирая на свое прошлое. Даже уже давно будучи христианами, мы часто думаем, что прошлое нельзя изменить. В то, что Бог держит в Своих руках наше настоящее и наше будущее поверить не так уж трудно. Мы знаем, что ему известно все о нашем прошлом. Но очень трудно поверить в то, что и прошлое Он может изменить: он может так изменить наше отношение к тяжелому прошлому, что оно перестанет влиять на нашу жизнь; Он может исцелить раны, полученные нами в глубоком детстве, о которых мы даже можем не помнить, хотя они искажают нашу жизнь, наше восприятие действительности, понимание себя, отношение к другим людям.

Мы видим, какие люди идут за Христом по городам и селениям. Они разные, они израненные, необразованные, бывшие бесноватые, больные, грешницы и грешники — и все они могут нести Благую, Радостную Весть, весть о том, что Царствие Божие приходит на землю, весть о том, что для Бога времени не существует и Он в силах все изменить, если мы позволим ему войти в наше сердце. Но не только проповедью мы можем служить Богу. У других служение более тихое, молчаливое. Это не обязательно затворническая одинокая молитва в келье, или работа врача, мед.сестры. Служением Богу может быть и то, что мы очень редко так воспринимаем: «многие другие ... служили Ему имением своим». То есть помогали материально. Кормили, поили, одевали, пускали переночевать. Они могли не совершать при этом никаких подвигов, никогда не проповедовать. Они просто щедро делились тем, что имели.

Да, конечно в Евангелии Христос говорит, что «трудно богатому войти в Царствие Небесное. Но богатый в этом понимании — это не тот, кто просто много имеет, это тот, кто не понимает, что его имение дал ему Бог, что оно не принадлежит ему. Только начав отдавать он может войти в Царство. Начав отдавать, он станет богатым по-другому. Ведь отдать можно только свое, чужого не отдашь и, решаясь оторвать что-то от себя, приобретаешь Царство.

Мы призваны служить Богу теми дарами, которые Он Сам нам дал: для кого-то это дар слова, для кого-то — дар понимать других людей, для кого-то — дар помогать своим имением, которое тоже дает Бог.

Многие древние учителя и философы собирали вокруг себя школу последователей, за многими из них ходили ученики, ловящие каждое их слово, но ни за одним проповедником Древности не следовало такого количества женщин. В этом отрывке евангелист подробно перечисляет имена этих женщин, которые были близки Господу так же, как и двенадцать апостолов. Лука особо отмечает, что они были исцелены или очищены от злых духов, тем самым, обращая наше внимание на то, что Иисус явным образом проявил через них свою божественную силу. Если апостолов в основном Он призывает словом, то будущих мироносиц Он приобретает чудесами. Мария Магдалина узнала Христа, когда поняла, что одолевавшие ее семь бесов изгнаны, а не тогда, когда услышала призыв следовать за Иисусом. Быть может, в этом проявляется гендерное различие восприятия Бога... Большинству учеников Спаситель указывает совершенно новый жизненный путь, тогда как в женщинах Он производит какое-то качественное изменение. Но это лишь способы, которыми Господь привлекает к Себе сердца, способы, которые не имеют большого значения. Главным остается одно - Царствие Божие, вне зависимости от того, каким образом твое внимание было на него обращено.

Земное служение Спасителя было связано с постоянными странствиями, которые были хотя и не продолжительными (Палестина невелика), но постоянными. Можно, конечно, было бы сказать, что это довольно обычный образ жизни для пророка, за которого Иисуса многие и принимали.

Но прежде всего решение Иисуса вести бродячий образ жизни было, конечно же, связано с необходимостью проповеди того Царства, которое Он принёс в мир. А вот Его окружение, судя по словам евангелиста, разделилось на две части: одни проповедовали и ходили вместе с Ним, другие же (речь идёт, в первую очередь, о женщинах) оставались дома и служили Иисусу, как говорит евангелист, своим имуществом. Такое разделение, разумеется, было вызвано, прежде всего, необходимостью иметь если не дом (с момента выхода Иисуса на проповедь земного дома у Него уже не было до самого конца Его земного служения), то, по крайней мере, место, где можно было остановиться, хотя бы на время.

Но дело, вероятно, всё же не только в этом. Дело ещё и в том, что в мире уже тогда, во время земного служения Спасителя, должно было появиться то пространство Царства, которым впоследствии станут церковные собрания. Конечно, о Церкви в полном смысле слова до Пятидесятницы говорить не приходилось. Но те дома, где Спасителя ждали, где Он устраивал Свои собрания, становились таким прообразом.

Разумеется, Царство было всюду, куда ступала нога Иисуса. И всё же определённые дома, где Его можно было встретить, придавали Царству определённые земные очертания. И это было важно. Важно, разумеется, не для Самого Спасителя, а для тех, кого Он хотел спасти. Так же, как важными стали для Церкви впоследствии те дома, где происходили евхаристические собрания. Ведь они становились прообразом того дома, о котором Сам Иисус на Тайной Вечере сказал, что в нём комнат много. Так много, что хватит на всех.

В сегодняшнем фрагменте мы видим Христа, окруженного женщинами. Он вернул женщине ее человеческое достоинство (об этом особенно красноречиво свидетельствует именно Евангелие от Луки). Мы не должны об этом забывать. Одним из важных социокультурных следствий распространения христианства является именно это обстоятельство, женщина обрела духовную независимость от мужчины. Иное дело, что шел этот процесс довольно сложным путем. В первохристианских общинах, когда все События были еще не так далеки, значение женщины было очень велико. Они вели дела милосердия и социального служения, они становились мученицами, а позже и святыми, среди первых святых много женщин. Однако к позднему средневековью (конец XIV- начало XV), когда в истории Церкви наступают непростые времена и так многое творится, как мы теперь понимаем, вопреки духу евангельской проповеди, происходит неладное и в этом вопросе. Женщина рассматривается как сосуд греха, начинается «охота на ведьм». Процессы же над женщинами были в самом явном виде восстановлением духа язычества, всегда замешанного на известном противоположении и притяжении полов. В наше время ситуация под действием мирской культуры опять уходит от равновесия, теперь уже в противоположную сторону. Мы только должны всегда помнить о том идеале гармонии, который дал нам Христос.

Почему Христос так отделяет апостолов от "прочих", которым дано знать только в притчах? Часто эти слова сильно удивляют. Ведь мы читаем это толкование, данное только апостолам, но разве мы лучше тех, кто слышал только притчу? Нет, не лучше. Но Писание дано Церкви, "Тайны Царствия Божия" могут знать только те, кто уже вместе, кто ходит за Христом не в одиночку, кто готов разделить жизнь, радости и горести вместе с ближними, данными ему Богом. 12 апостолов не были безгрешными, но они были собраны вместе вокруг Христа, так как мы собраны в Церкви - Теле Христовом. И вместе мы можем принять Слово, в Церкви нам даруется Духом Святым слышание и понимание Слова Божия.

А еще, Бог дал нам свободу. Может быть и поэтому Он говорил притчами тем, кто еще не решил, как Апостолы, идти за ним. Толкование притчи о Сеятеле так просто и понятно, что выбор становится слишком острым, не каждый может решиться на это. Толкование этой притчи так категорично, что может испугать "внешнего". Собственно, и нас она пугает, ведь мы не можем не видеть как непохожи мы на плодородную почву. А Бог бережет нашу свободу и поэтому, говоря притчами, оставляет нам свободу выбора: "Кто имеет уши слышать, да слышит!". Мы можем решиться услышать, попросить у Бога "слышащие уши" - и тогда мы услышим, поймем, и перед нами станет очень страшный и очень простой выбор: с Богом, или без Бога.

В этой притче замечательно изложена история христианской проповеди за последние двадцать веков. Когда мы слышим упрёки в адрес христиан за недостойное поведение, со многими приводимыми ими примерами (не со всеми, но сейчас речь не об этом) можно и даже нужно смиренно согласиться и признать: да, в таких-то случаях зерно падало на камень, а в таких-то заглушалось сорняками. Вот во многих местах и не видно доброго урожая, хотя семена были самого высшего сорта.

Но гораздо важнее сверять с этой притчей самих себя: в каком состоянии находится моя собственная почва? Не зачерствел ли я, не перестал ли выпалывать свои сорняки? Если же мы честно ответим себе на эти и подобные вопросы, то можем столкнуться с уловкой лукавого: ты такой, каков есть, и лучше не станешь, поэтому и не пытайся принимать зерно и приносить плоды. Но это не так, и не надо ставить себе окончательный диагноз, продиктованный врагом, норовящим похитить посеянные зёрна. Душа каждого из нас способна меняться и в разное время может быть разнообразной почвой. С Божией помощью каменистая земля может стать плодородным чернозёмом.

Притча о сеятеле – одна из немногих евангельских притч, которые сопровождаются комментариями Cамого Спасителя. Иисус рассказывает образную историю, обращаясь к большой аудитории, но потом, уже наедине с учениками, ее истолковывает, потому что только им "дано знать тайны Царствия Божия". Читая эти строки, невольно задаешься вопросом о том, почему одни оказываются более, а другие менее подготовленными воспринимать эти тайны; почему одни, "видя, не видят", а другим все прозрачно и ясно? И на этот вопрос отвечает сама притча. Каждое зерно падает на определенную почву, в которой оно встречает соответствующие препятствия, от которых и погибает. Но эти препятствия могли быть преодолены, иначе Сеятель не стал бы сеять в таких местах. Иногда нам кажется, что мы, "слыша, не слышим", что наше сердце огрубело и окаменело, что божественные семена никогда не прорастут в нем. Лишь вера в то, что Господь милостив, и в то, что Его любовью преодолевается всякая наша немощь, дает нам возможность вновь и вновь слушать Его Слово. Ведь для Его любви нет никакой разницы, преобразует ли она каменистую почву, дорогу или поле, полное сорняков. Одним Бог открылся с младенчества, другие приходят к Нему перед смертью, но так ли это значимо в масштабе той вечности, которая откроется в Его Царстве...

Как и многие другие притчи Спасителя, притча о сеятеле — это притча о Царстве и о духовной жизни. Или, говоря точнее, это притча о том, что мешает человеку на пути в Царство. Конечно, если под тем полем, на которое выходит сеятель, понимать весь мир (а сеятелем в таком случае надо считать, разумеется, Самого Спасителя), то притчу можно было бы интерпретировать и как притчу о разных людях, у каждого из которых свои проблемы в духовной жизни.

И всё же при ближайшем рассмотрении трудно не заметить, что речь идёт о наиболее типичных проблемах, и нередко оказывается так, что все они проявляются в духовной жизни одного и того же человека на разных её этапах. Разумеется, если человек не сумеет очередную вставшую перед ним проблему разрешить, о дальнейшем духовном пути придётся забыть. Если же это ему удастся, в его духовной жизни начнётся новый этап. Но для того, чтобы вообще можно было говорить о какой бы то ни было духовной жизни, человеку необходимо научиться слушать и слышать Бога и свидетелей Божиих.

Слышать не поверхностно, не так, как обычно слушаем мы сегодня краем уха те звуки и слова, которые доносятся до нас на улице, а слушать, вникая в услышанное, позволяя ему проникнуть в сердце, коснуться того глубинного «я», которое и составляет духовный центр нашей личности. Но услышать ещё не всё. Нужна решимость, чтобы исполнить услышанное. Принятое решение, сделанный выбор неизбежно меняют всю жизнь этот выбор сделавшего, а если выбор сделан в пользу Христа и Царства, противодействие мира неизбежно.

Конечно, не всегда оно выливается в открытые гонения, но противостояние в той или иной мере и форме имеет место в любом случае. Тут-то и важна духовная цельность, позволяющая человеку остаться твёрдым в том, что касается сделанного им выбора. Но есть в мире нечто, для духовной жизни более опасное, чем гонения: повседневная суета. В самом деле, любое внешнее давление, и уж тем более гонения, в нормальном случае способствуют внутренней, психологической мобилизации гонимых, а психологическая мобилизация почти всегда способствует и более интенсивной духовной жизни.

Повседневная же мирская суета никакой психологической мобилизации не способствует, она, наоборот, психологически лишь расслабляет. И сохранить необходимую интенсивность духовной жизни в такой ситуации сложнее, чем во время испытаний, для этого нужно уделять проблеме особое внимание. Но если ищущий Царства преодолеет и это препятствие, он окажется у порога, который искал. Конечно, прийти к порогу Царства — ещё не конец пути, впереди ищущего ждёт жизнь Царства и путь свидетеля. Но это уже духовно иная, новая жизнь.

Сеяниe - один из важнейших образов не только для Нового Завета, но и для всей Библии в целом. Впрочем, настолько, что все обилие смыслов нам даже беглым взглядом не удастся сейчас окинуть. Начиная от книги Бытия и заканчивая Откровением, мы видим в сеянии и прообраз сотрудничества Бога с человеком, и любви Бога к человеку, и осознанного и ответственного труда человека не только ради пропитания, но и ради того, чтобы «сеять семя» (Быт 1:11), что еще до сотворения человека было Богу видеть «хорошо» (Быт 1:12). И здесь мы сказали лишь о малой толике смыслов сеяния в Библии. Но теперь обратимся к тому смыслу, который, видимо, наиболее близок сегодняшнему евангельскому фрагменту, наиболее близок тем словам, которые говорит нам сегодня Иисус. Это смысл, который вносили в сеяние пророки, предуготовлявшие пришествие Христа. «Вот, наступают дни, говорит Господь, когда Я засею дом Израилев и дом Иудин семенем человека и семенем скота» (Иер 31:27). И другой пророк, пророк Осия говорит: «И посею ее для Себя на земле, и помилую Непомилованную, и скажу не Моему народу: «ты Мой народ», а он скажет: «Ты мой Бог!»» (Ос 2:23). Здесь Господь Сам выступает как Сеятель. Дабы из корня срубленного «Иессева дерева» выросло «святое семя» (Ис 6:13). Но вот выросло ли это семя? И что это за семя? Послушаем еще одного пророка, пророка Захарию: «...и скажи ему: так говорит Господь Саваоф: вот Муж, — имя Ему ОТРАСЛЬ, Он произрастет из Своего корня и создаст храм Господень. Он создаст храм Господень и примет славу, и воссядет, и будет владычествовать на престоле Своем; будет и священником на престоле Своем, и совет мира будет между тем и другим» (Зах 6:12-13). То есть отрасль – это Мессия. Здесь, правда, надо сделать оговорку. Дело в том, что мы не нашли истоков слова «отрасль» ни в Вульгате, ни в Септуагинте, где стоит слово: Восход или Восток (Oriens и ). Но в переводах на современные европейские языки стоит именно отрасль, ветвь или branch, другой вопрос как это произошло, но это уже факт нашей духовной истории, что это «святое семя» ассоциируется с Иисусом и тем, что произрастет из Этого корня. Поэтому-то эти слова Захарии так важны нам и так часто воспоминаются. История Слова Божия так сложна, так трудно в ней разобраться… Но будем доверяться не голове, а сердцу.

Причта о сеятеле — одна из самых знаменитых среди Христовых притч. Она приведена всеми тремя авторами синоптических Евангелий и поэтому повторяется в круге литургических чтений. Как в каждой Своей притче, Господь и здесь в образах открывает Своим учениками нечто существенное о Боге и человеке. Совершенно очевидно, что образом Бога в этой притче является сам сеятель, и семя есть слово Божие, как поясняет ученикам Сам Христос. Он не останавливается на этом подробно, но нам важно вникнуть во все аспекты приведенного Христом сравнения Себя с сеятелем, сеющим слово. Потому что сеятель не получает гарантий того, что труд его принесет желанный плод. Он как бы отдает семя во власть земле, чтобы у нее была возможность принести плод. И в Евангелии от Иоанна Господь говорит об этом: если пшеничное зерно, пав в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода. Это смиренный и трагический образ, своеобразная словесная икона Распятого Агнца Божия.

Объясняя ученикам эту притчу, Господь говорит о том, что приносимый нами плод в конечном итоге определяется свойствами нас самих как той бедной или плодородной почвы, в которую попадает слово Божие. Не Бог, а мы сами отвечаем за то, чтобы сердце не было камнем, чтобы не разрасталось терние... С точки зрения Сеятеля результат Его Крестного труда зависит от нас. Это высочайшая мера ответственности, одновременно непосильная и невероятно возвышающая человека. От нас зависит плод, который получит Всемогущий, Творец неба и земли! Веками люди пугались и пугаются этой ответственности. Одной из самых распространенных идей в религиозных системах, от древности до наших дней, является идея предопределения. Люди пытаются переложить ответственность за приносимый плод на Самого Сеющего, думая, что кому-то дано быть доброй почвой, а кому-то не дано. И только Бог говорит правду, определяющую меру ответственности и одновременно меру достоинства человека в мире.

«Он сказал им в ответ: матерь Моя и братья Мои суть слушающие слово Божие и исполняющие его». Сегодня мы читаем слова Господа, которые говорят о любви между матерью и ребенком как о чем-то, что выводит за пределы земных чувств и являет собой словно бы мост для нас к познанию любви Божией. Параллели тесны вплоть до того, что и эти слова, как и слова из книги Иисуса Сирахова, режут, задевают слух, если читать их не молитвенно, а обычно. Но чтобы попробовать понять, давайте обратимся к книге Псалтири. «Не смирял ли я и не успокаивал ли души моей, как дитяти, отнятого от груди матери? душа моя была во мне, как дитя, отнятое от груди» (Пс 130:2). Очень многое из того, о чем говорит Господь, является прямым ответом на вопрошание книги Псалтири, это понятно, ибо эта книга являет собой словно бы итог всех молитвенных воздыханий, всего того, что мы хотим сказать Богу, а Христос – средоточие того, что Господь хочет сказать нам. Так вот всмотримся в этот образ дитя, отнятого от груди матери. Так ощущает себя человек в мире. Всякий человек, ищущий смысла своей жизни и жизни любимых, ищущий любви, которой не страшно тление, ищущий истоков того неизъяснимого чувства святого, которое он ощущает в своей груди. Это ярчайший образ… Господь родил человека в мир, вскормил и отпустил от Себя, а человеку так хочется опять уткнуться носиком в Его грудь, так без Него страшно, грустно, одиноко, холодно и голодно. Это чувства человека. Но вот Христос говорит… матерь Моя и братья Мои суть слушающие слово Божие… Воссоединение матери с чадом, а сестер и братьев друг с другом произошло, гармония восстановлена с приходом Его в этот мир. Только странно: все наоборот, образ матери и чада словно бы меняются местами. Случайно ли это? К слову пришлось? Просто потому что такова была ситуация, пришла Его мать, пришли братья? Но ничто не случайно. Ничто не бессмысленно. Как говорил великий физик Эйнштейн, "Господь Бог не играет в кости". Значит, во всем, во всем мы можем искать смысла. Так почему же так поменялись местами образы по сравнению с книгой Псалтири? Может, потому что чистая любовь - это отношения принципиально двух равных, а точнее - соизмеримых. Мы не можем любить муравья, он слишком мал, а вот котенка можем. Но вот Бог гораздо совершеннее нас, чем мы совершеннее муравья, мы гораздо менее соизмеримы. И когда эта логика прорывается, уже нельзя прямо взять и наложить отношения мамы и ребенка на отношения Бога и Его чада. Это лишь мост. По которому можно пройти, чтобы начать познавать любовь Божию. А значит, от перестановки ничто не меняется, главное, что прорвана логика несоизмеримости, главное, что восстановлена целостность. Но есть и более простой смысл. Может, Иисус говорит нам, что мы уже не маленькие, что мы уже не младенцы, Бог отнял нас от Своей груди, приведя в этот мир. Но никак уже больше, при всей Своей любви к нам, Он не может опять приложить нас к груди. Как не прикладывают к груди пятилетнего ребенка.

Говоря о Царстве и о свидетельстве, Иисус приводит в пример светильник, в котором нет смысла, если его спрятать и сделать невидимым. Конечно, есть тут и (не каждому заметная) полемика со сторонниками священной войны против римлян, которые действовали обычно тайно, стремясь подготовить восстание как можно лучше с тем, чтобы в назначенный день выйти на свет торжествующими победителями.

Царство, о котором говорит Иисус, не нуждается в том, чтобы его приход готовила некая тайная, законспирированная организация: оно нуждается не в заговорщиках, а в свидетелях. Но дело всё же, наверное, не только в этом. Дело ещё и в том, что Царство, если оно стало частью твоей жизни, невозможно скрыть от окружающих. Конечно, начинается всё отнюдь не публично, ведь услышать свидетельство так, как слышим мы доносящийся до нас на улице шум, ещё недостаточно.

Не случайно Иисус говорит: следите за тем, как вы слушаете. Услышанное должно быть воспринято сердцем, оно должно стать началом духовного процесса, связанного не только с осмыслением услышанного, но и с тем выбором, который должен будет сделать услышавший, обдумав всё сказанное, и с решениями, которые придётся принимать, руководствуясь сделанным выбором.

Всё это происходит «втайне», ведь речь идёт о внутренней жизни человека. Но когда выбор сделан, решения приняты, а жизнь изменилась сообразно принятым решениям, частью новой жизни обратившегося непременно становится свидетельство, в той или иной форме. А тогда тайное действительно становится явным: ведь невозможно свидетельствовать лишь внутри себя. Свидетельство же, будучи услышанным, рождает новых свидетелей. Так растёт в мире Царство, принесённое Спасителем.

Иисуса часто называют Учителем, да и для нас тоже это так. Но ведь каждому из нас время от времени приходится выступать в такой роли, поэтому стоит и нам поучиться у Учителя. Эти три стиха из Евангелия от Луки позволяют заглянуть в педагогический метод Иисуса. Рассказав развернутую притчу (о сеятеле) и дав ее объяснение для учеников, Он продолжает в традиционной для иудейских учителей манере — афористической. Классическим примером такого метода может служить книга Притчей, почти вся составленная из афоризмов. Афоризм сам по себе — уже образ, воздействующий на воображение слушателей и провоцирующий их на размышление. Параллельное место в Евангелии от Марка (возможно, самом раннем из Евангелий) — Мк. 4:21-25 — лучше показывает несвязанность между собой этих высказываний Иисуса, а Евангелие от Матфея даже разносит их по разным главам. Лука ориентируется на эллинизированных читателей, не привыкших к такому стилю, и вставляет логические связки «ибо», «итак», отчего эти высказывания приобретают качества слитного текста, позволяющего проследить логику развития проповеди Иисуса. Первый образ (свеча) говорит о том, что новая весть, которую слышат ученики, не для «внутреннего пользования», а для передачи другим. Второе высказывание наводит на мысль о бесполезности «игры в прятки» — все выходит наружу. А дальше — неожиданное «наблюдайте, как слушаете», призывающее к особой внимательности, и многократно высказываетмый Иисусом парадокс о содействии и бездействии. Все это, собранное вместе, порождает в слушателях новое представление о предстоящем образе жизни: серьезное, заинтересованное, активное и бесстрашное взаимодействие с другими людьми.

Со Словом Божьим у нас могут быть довольно разнообразные отношения, но Господь в сегодняшнем евангельском чтении выделяет только два главных момента. Во-первых, это внимание, готовность внимать Слову. Бог говорит негромко, и чтобы слышать Его, требуется внешняя и внутренняя тишина и желание Его услышать. И во-вторых, Христос говорит об исполнении Слова. «Наблюдайте, как вы слушаете» — и, объясняя, Господь называет «имеющим» того, кто слышит и исполняет. Такому человеку внятно Божье Слово, и оно наполняет его жизнью, оно само становится его жизнью. Тот же, кто не слышит и особенно не исполняет (т.е., впустую слушает) Слово, теряет и самую способность слышать.

В сущности, единственным, кто по-настоящему слышит Небесного Отца и исполняет Его волю, является Сам Господь Иисус. Поэтому те из людей, кто идет за Ним по пути слышания и исполнения Слова Божьего, становятся близки Ему, становятся Его семьей. Причем это наше родство с Господом Иисусом не менее сильно, чем связывающие людей узы кровного родства. Именно поэтому Господь говорит, что слушающие и исполняющие Слово почтены званием Его братьев и Матери. И для всех нас исключительно важно, что семья Иисуса — Его Церковь — собирается Им не по признакам плотского родства, а по признаку послушания Отцу. Именно поэтому Его Матерью стала Назаретская Дева, сказавшая: «Се, раба Господня». Именно так входим в Его Церковь все мы, так далекие от Его народа.

Точнее, «и то, что он думает, что имеет». Иисус вовсе не имеет в виду что-то вроде поговорки «деньги — к деньгам». Он говорит о таких отношениях с Богом, к которым мы не привыкли, — отношениях доверия и уважения (в конце концов, любви). Бог предлагает Свои отношения всем, но никому их не навязывает. Человек, свободно принимающий этот дар, включается в нескончаемый процесс развития этих отношений, целью которого является обожение человека, полнота его вхождения в жизнь Божию. А человек, считающий, что у него все в порядке, что ему достаточно тех отношений с Богом, которые, как ему кажется, у него есть, тем самым закрывается от Бога, не принимает от Него то, что Бог дает, — и значит, рвет и те слабые ниточки, которые еще поддерживали его на плаву в этой жизни. «Наблюдайте, как вы слушаете», настройте ваши «приемники» на волну Божией благодати.

Для многих людей эти слова - камень преткновения, им какажется, что Иисус здесь жесток по отношению к родственникам. Но ведь Иисус не отвергает родства по плоти, а возвышает родство по духу. Как телесное родство определяется некоторым единством (генетическим) с родителем, так и духовное родство имеет своим источником единого Отца, но если первое нами никогда не выбиралось, то второе — это наше свободное согласие с волей Отца. Именно поэтому нет подвига в телесном родстве и есть подвиг в родстве духовном — и Иисус предлагает нам такой подвиг.

Ситуация, описная евангелистом Лукой в этом отрывке, может вызывать удивление и даже негодование. К Иисусу приходят Его родственники, причем не мешают Ему беседовать, но терпеливо ждут снаружи, а Он не выходит с ними повидаться. Возникает закономерный вопрос: разве можно так относиться к своим близким, разве это по-христиански? Но, если мы внимательно прочтем эти строки, то поймем, что Господь обращается не к матери и братьям, а к тем, кто Его окружает, именно для них Он это говорит. В отличие от ветхозаветного представления о родстве, которое предполагало кровные связи, Христос исходит из совершенно нового понимания отношений. Оказывается, что Господь становится ближним тому, кто слышит Его Слово. Каждый человек получает привилегию быть братом или сестрой Господа. И никакие национальные, географические и временные рамки не могут эти отношения ограничить.

Слова о том, что ничто не останется тайным, часто напоминаются в качестве сурового предупреждения о том, что любое тайно соделанное зло рано или поздно откроется. Да, это так, это великая правда, и мы много раз были тому свидетелями. Но здесь речь идёт о свете, который невозможно скрыть. Значит, явными станут и многочисленные добрые дела, совершаемые постоянно, но примелькавшиеся и потому незаметные для взора тех, кто привык обращать основное внимание на громкие и сенсационные события. Но пройдёт день, может быть, несколько, дутые сенсации испарятся, а незаметное добро останется.

Эпизод, когда Иисус отказался от встречи с Матерью и братьями, может показаться смущающим, ведь Он, как можно решить, демонстративно нарушает заповедь о почитании родителей. Но достаточно вчитаться, чтобы увидеть, что это не так, ведь Он назвал матерью и братьями слушающих и исполняющих слово Божие. А Кто же, как не Мария, принял и в полноте его исполнил?

Поведение учеников Христа во время бури на озере совершенно естественно, однако, прекратив бурю, Он упрекнул их: «где вера ваша?». Здесь трудность: в нас слишком сильно въелся рефлекс, диктующий, что повседневная жизнь существует сама по себе, а вера — это некая воскресная приправа к нашему обыденному существованию.

Но если вера подлинна, она не может не стать стержнем, формирующим человека. И тогда обычные реакции уходят, а остаётся твёрдая связь со Христом, дающим спокойную стойкость посреди любых тревог и бурь.

Нам могут показаться странными слова Иисуса о связи прощения и любви: «Прощаются грехи ее многие за то, что она возлюбила много, а кому мало прощается, тот мало любит» (Лк. 7:47). Первая часть, вроде как, понятна, но дальше?.. Неужели у Господа разное отношение к любящему и нелюбящему? Да, разное, но не так, как мы можем это понять. Ведь под словами «разное отношение» кроется «предвзятое отношение», тогда как нам свойственно требовать равноправия и справедливости. Но Бог просто не может относиться к нам одинаково. Мы — разные, и отношения с каждым из нас Он строит по-особому и любит каждого именно так, как он в этом нуждается. Кроме того, если бы Господь был только справедливым судьей, строго карающим за все проступки, то мы, вероятно, давно бы уже были не там, где находимся сейчас…

И все же: почему кому-то прощается много, а кому-то мало? Вполне вероятно, что любящий мало больше грешит, т.к. любовь — прямая противоположность греху. Ведь любовь, появляющаяся в сердце человека, сама и исцеляет это сердце, стирая разрушительные следы греха. Да и сам любящий человек уже опять повернулся к Господу, стремится к Нему, а значит, туда, где нет греха. И Господь, всегда отвечающий на это стремление, очищает человека для того, чтобы тот смог стать ближе к Нему.