Мысли вслух на Мк 6:30-45

Во время тесного общения с Иисусом никогда нельзя сказать с уверенностью, где происходит дело: в непреображённом ещё мире или в Царстве. Так и в рассказе о насыщении множества слушающих Его людей пятью хлебами и двумя рыбами. Конечно, законы непреображённого мира такого не допускают. Но, с другой стороны, перед нами всё же обычные люди, которые пока лишь слушают Иисуса, и неизвестно ещё кто из них готов будет последовать за Ним.

Как же они оказались в Царстве? Ответом на этот вопрос может быть, наверное, лишь упоминание о совершённом Спасителем хлебопреломлении. Хлебопреломление — древний еврейский ритуал, корнями уходящий, по меньшей мере, к пленной эпохе, а быть может, и во времена ещё более ранние.

Ритуал этот, по-видимому, всегда был домашним, изначально семейным, а впоследствии, после появления религиозных братств, — семейным и братским. И во все времена он рассматривался как продолжение храмового жертвоприношения, как его домашнее измерение, дополняющее измерение общинное.

А ведь изначальный смысл всякого жертвоприношения, даже языческого, не говоря уже о яхвистском, сводился к богообщению, оно всегда и всеми рассматривалось, как совместная трапеза Бога или (если говорить о язычниках) богов и людей. Верные готовили трапезу и приглашали Бога к столу с тем, чтобы Он Сам освятил её и благословил собравшихся. Так было во время собраний храмовых, так же было и во время собраний домашних. И вот теперь хлебопреломление совершает Тот, Кто принёс в мир всю полноту Царства.

Неудивительно, что все, в нём участвующие, оказываются, по крайней мере, на время собрания, жителями Царства: ведь со Христом присутствие Божие раскрывается во всей возможной полноте, а Царство становится самой достоверной реальностью. Конечно, такое приобщение — лишь первый шаг, это только начало пути. Но опыт его очень важен: ведь он даёт возможность каждому, кто его пережил, понять, что такое Царство, не на словах, а на деле. И принять решение, исходя не из чужих слов, а из собственного опыта.

Событие, о котором рассказывает нам сегодняшнее чтение, всегда вызывало у множество вопросов, и многие комментаторы и проповедники размышляли и рассуждали о нём, пытаясь понять, что же всё-таки произошло тогда в пустыне. Обычно, отправляясь в путь на несколько дней, путешественники, естественно, брали с собой в дорогу запас пищи. Но на этот раз, очевидно, решение принималось так поспешно, что времени собраться не было (ст.33). Судя по тому, что впоследствии ученикам пришлось переправиться на противоположный берег Генисаретского озера, чтобы попасть в Вифсаиду (Мк 6:45), описываемые события произошли на его восточном берегу, в Трансиордании, которая в евангельские времена была не пустыней в буквальном смысле слова, а сухой степью. Восточный берег Генисаретского озера был пустынным местом, и до ближайших посёлков, где можно было купить еды, было неблизко. Тогда-то и произошло чудо, которое называют обычно чудом умножения хлебов. О том, как именно и в какой момент оно произошло, нельзя сказать ничего определённого, ведь в евангельском тексте нет никаких подробностей, которые раскрывали бы, так сказать, «механизм» чуда. Описан лишь результат: пяти хлебов и двух рыб хватило на несколько тысяч человек, и хватило с избытком (ст.41–44). Объяснением можно считать лишь упоминаемое в рассказе благословение пищи Иисусом (ст.41), без которого у верующих евреев невозможна никакая трапеза, ведь во время молитвы благословения садящиеся за стол призывают Бога, приглашая Его присоединиться и благословить стол и пищу. Описывая чудо, евангелист обращает внимание на то, что благословение Иисуса было не обычным благословением, а таким, которое позволило присутствовавшим войти прямо в Царство Божие, где даже законы природы действуют не так, как в обычном мире, а потому и голоду нет места, так что каждый голодный насыщается.

Об умножении пищи в Евангелии говорится неоднократно: в похожей ситуации события и развиваются аналогичным образом. Эта вновь и вновь повторяющаяся ситуация как бы напоминает нам, что тут не просто чудо, тут именно Царство во всей его полноте. Что такое, в самом деле, чудо?

С нашей точки зрения это всегда некое нарушение закономерного течения событий, вторжение несистемного фактора в те причинно-следственные цепочки, которые определяют течение событий в нашем мире. Между тем в такой ситуации всегда уместен вопрос: не является ли тот фактор, который мы воспринимаем как внесистемный, частью иной системы, взаимодействующей с той, внутри которой находимся мы?

Быть может, чудо является во многих случаях чудом лишь для нас, живущих в своём отделённом от Бога мирке, который нам кажется бесконечно большим, а в большом Божьем мире, нами обычно не замечаемом, чудо — норма жизни? В нашем падшем мире субстанции не слишком послушны человеческой воле, они тут ограничены своей собственной природой, но ведь это так только здесь, а в Царстве субстанции ограничены и определены лишь действием Божьей воли, и там они куда податливее для воли человеческой, если она действует совместно с Божьей.

Там возможна и плотная вода, которая держит человека, если он хочет на неё ступить, и абсолютно проницаемые двери, которые становятся такими, если человеку нужно сквозь них пройти, и увеличение количества пищи, если той, что есть, недостаточно для насыщения. Там и вода может стать вином, если воля человека хочет видеть воду вином, а не водой. Разумеется, речь тут идёт о воле человека, не поражённого грехом — а Иисус как раз и есть такой Человек. Он не просто творит чудеса — Он делает доверившихся Ему людей частью Царства, где чудо является нормой.

Тот факт, что событие, описанное евангелистом, повторяется снова в аналогичной ситуации, свидетельствует: перед нами не просто повторяющееся чудо, снова и снова творимое Иисусом, перед нами — приобщение к иному, новому миру, где и норма иная, где всегда возможно то, что в нашем падшем мире возможно лишь как исключение, как чудо. Так Иисус приучает тех, кто пошел за Ним, к иной, новой норме — к норме Царства.

«Вы дайте им есть!» — эти слова Христа обращены не только к апостолам две тысячи лет назад, но и к каждому из его учеников в любую эпоху. Когда мы спрашиваем Его, как же Он собирается позаботиться о людях, которых Он сотворил, Он говорит нам именно эти слова. Конечно, нам не придется совершать чудеса вместо Него — Он умножит и хлеб, и рыбу. Но для этого необходимо наше участие, наша готовность прийти на помощь нуждающемуся, утешить плачущего, поделиться любовью с тем, кому ее не хватает. Все недоуменные вопросы, обращенные к Богу, Он переадресовывает нам: «Вы дайте им есть, вы будьте Моим присутствием в этом мире, вы станьте проводниками Моей любви...»

После целого дня, проведенного в служении, Иисус отправляет уставших учеников в пустынное место, чтобы они могли немного отдохнуть. Господь понимает важность отдыха и восстановления сил — без этого можно «сгореть», занимаясь даже Божьим делом.

Стих 6:33 сообщает о результате апостольского служения – люди огромной толпой собираются к Иисусу. По-моему, это самая лучшая оценка проповеди, когда люди стремятся к Господу, а не к тому, кто о Нём проповедует.

Марк замечательно описывает встречу Иисуса с множеством народа. В глазах Иисуса эти люди были, «как овцы, не имеющие пастыря». Кто позаботится о них, кто сжалится? «И начал учить их много», — Господь дает им то, в чем больше всего нуждаются их души. Наступил вечер, и апостолы указывают Иисусу на другую насущную нужду людей — их надо накормить. Иисус предлагает апостолам самим решить эту проблему. Правда, решения, предложенные учениками, имеют один недостаток: они исключают действия Бога. То, что приносится Богу, имеет свойство преображаться. В свое время пророк Елисей накормил 100 человек двадцатью ячменными хлебцами и небольшим количеством зерен (см. 4 Царств 4:42-44), а здесь Тот, Кто больше Елисея. Даже 5 хлебов и 2 рыб оказалось достаточно на 5000 человек! Иисус знает, как удовлетворить и духовные, и физические нужды людей. Он и Слово, и Хлеб Жизни.

Замечаете ли вы духовные нужды людей или только физические? Мы можем помочь многим людям, отдавая то малое, что имеем, в руки Господа.

В этом отрывке перед нами предстает удивительная человечность Иисуса. В полноте будучи человеком, Он хорошо понимал, насколько людям необходим отдых. В Евангелии можно встретить места, где Христос удаляется в горы, чтобы помолиться и побыть наедине с Отцом. Поэтому Он отправляет учеников в пустынное место, где они могли бы отдохнуть от народа, которого было так много, что им было некогда даже поесть. Ученики уходят, но людей, нуждающихся в помощи, меньше не стало. Видя этих «овец, не имеющих пастыря», Господь сжалился и остался Сам рядом с ними.

Когда силы нас оставляют и мы понимаем, что остро нуждаемся в отдыхе и одиночестве, бывает так страшно оставить тех, кто в нас нуждается и побыть наедине с Отцом. Но если мы все-таки решаемся на это, то Господь встает на наше место и решает те проблемы, на которые нас самих уже не хватает.

В лодке посреди бурного моря апостолы оказались в положении, в котором постоянно оказывается каждый из нас в отдельности и весь мир целиком. В положении, когда ты ищешь человеческих средств решения проблемы, которая человеку не под силу. И встреча с Богом в такие моменты жизни действительно вызывает у нас страх, как вызвала у апостолов, увидевших идущего по водам Иисуса. Ибо что Ему эти наши микроскопические проблемы? Чего стоит наша жизнь перед лицом Всемогущего? Человечество веками ищет ответа на этот вопрос и сходится во мнении, что наша жизнь — прах, ничто. Это все, что мы способны выдумать, и на таком жалком основании мы думаем, что и сами можем пренебрегать ценностью друг друга. Евангелие же сообщает нам единственную, первую и последнюю надежду. Сам Вседержитель пришел к нам и стал как один из нас, потому что Он так возлюбил мир. Это единственное, что придает смысл существованию нашего рода.

Когда мы задаем Ему трагические вопросы о том, что с нами будет, нам, как Иову, достаточно было бы просто ответа на них. Но Всемогущий, вместо ответа, Сам приходит к нам и говорит: это Я, не бойтесь.

Как видно, соприкосновение Царства с непреображённым миром, вторжение его в этот непреображённый мир, оказывается после прихода в мир Христа делом достаточно обычным. Ученики же, очевидно, так и не сумели понять смысла того, что произошло во время насыщения большой толпы пятью хлебами и двумя рыбами.

Они, вероятно, думали о чуде приблизительно так, как думали о нём во все времена, как многие думают о чудесах и сегодня, предполагая, что это некое сверхъестественное событие, связанное с особым проявлением силы Божьей. Им, похоже, не приходило в голову, что все чудеса, совершаемые Иисусом, — не просто проявления силы Божьей, а явления Царства, которое уже входит в мир. Быть может, именно поэтому и понадобился ещё один урок, который они получили во время переправы через Генисаретское озеро. Смысл его был, по сути, всё тот же: опыт приобщения к Царству.

К Царству, где буре места нет, где природа полностью подвластна духу, где по воде можно ходить, как по твёрдой земле именно потому, что стихия в Царстве подчиняется человеческой воле, и если человек хочет пройти по воде, она держит его так же, как земля. Но этот новый урок был уроком, преподанным в экстремальной ситуации, на грани жизни и смерти. И преподан он был именно так, вероятно, как раз потому, что урок прежний, урок, полученный в ситуации спокойно-радостной, усвоен не был.

Здесь мы, вероятно, встречаемся с неким более-менее универсальным способом действия Божия: Бог вначале стремится достучаться до нас без всякого экстрима, а если этого Ему не удаётся, повторяет попытку уже по-другому, в ситуации, для нас, как минимум, напряжённой, если не критической. И дело тут, быть может, не только в том, что, будучи падшими людьми, мы нередко вообще склонны слушать и слышать Бога лишь тогда, когда нам плохо.

Дело в том, что критическая или, тем более, пограничная ситуация всегда обостряет духовное восприятие, притом обостряет до предела. И все духовные уроки в таком состоянии усваиваются поэтому лучше. Быть может, такое экстремальное обучение и не оптимально, но для падшего человека оно, как видно, иногда оказывается единственно возможным.

Как видно, соприкосновение Царства с непреображённым миром, вторжение его в этот непреображённый мир, оказывается после прихода в мир Христа делом достаточно обычным. Ученики же, очевидно, так и не сумели понять смысла того, что произошло во время насыщения большой толпы пятью хлебами и двумя рыбами.

Они, вероятно, думали о чуде приблизительно так, как думали о нём во все времена, как многие думают о чудесах и сегодня, предполагая, что это некое сверхъестественное событие, связанное с особым проявлением силы Божьей. Им, похоже, не приходило в голову, что все чудеса, совершаемые Иисусом, — не просто проявления силы Божьей, а явления Царства, которое уже входит в мир. Быть может, именно поэтому и понадобился ещё один урок, который они получили во время переправы через Генисаретское озеро. Смысл его был, по сути, всё тот же: опыт приобщения к Царству.

К Царству, где буре места нет, где природа полностью подвластна духу, где по воде можно ходить, как по твёрдой земле именно потому, что стихия в Царстве подчиняется человеческой воле, и если человек хочет пройти по воде, она держит его так же, как земля. Но этот новый урок был уроком, преподанным в экстремальной ситуации, на грани жизни и смерти. И преподан он был именно так, вероятно, как раз потому, что урок прежний, урок, полученный в ситуации спокойно-радостной, усвоен не был.

Здесь мы, вероятно, встречаемся с неким более-менее универсальным способом действия Божия: Бог вначале стремится достучаться до нас без всякого экстрима, а если этого Ему не удаётся, повторяет попытку уже по-другому, в ситуации, для нас, как минимум, напряжённой, если не критической. И дело тут, быть может, не только в том, что, будучи падшими людьми, мы нередко вообще склонны слушать и слышать Бога лишь тогда, когда нам плохо.

Дело в том, что критическая или, тем более, пограничная ситуация всегда обостряет духовное восприятие, притом обостряет до предела. И все духовные уроки в таком состоянии усваиваются поэтому лучше. Быть может, такое экстремальное обучение и не оптимально, но для падшего человека оно, как видно, иногда оказывается единственно возможным.

В сегодняшнем евангельском чтении есть один маленький, но довольно сложный момент, а именно слова: и хотел миновать их. Они настолько непонятные, что в параллельном более позднем тексте Евангелия от Матфея они опущены. Почему Он хотел миновать их, если сказано: увидел их бедствующих в плавании, потому что ветер им был противный. То есть Он увидел это и пошел им на помощь, почему же тогда Он хотел их миновать? Самое простое в таких сложных случаях - просто не замечать слова, которые непонятны, как будто их и нет. Но, наверное, не каждому будет по душе такой подход. Еще один вариант решения этой проблемы предлагает нам автор нового перевода «Радостная весть» Валентина Кузнецова: казалось, хотел пройти мимо них. Им это просто казалось, все очень просто: им так показалось. Людям неискушенным в филологии трудно судить, но зато они могут анализировать разные переводы на современные языки, сопоставляя работу разных переводчиков. И более нигде слова «казалось» нам обнаружить не удалось. Но как же так может быть, чтобы многие различные переводчики одинаково опустили одно и то же слово?! Однако нас ничуть не страшит даже та степень парадоксальности, которая присутствует в тексте без слова «казалось». Попробуем объяснить почему. Имеем ли мы право судить о намерении Господа? Наверное, нет. Поэтому не будем пытаться разгадать, что Он на самом деле хотел сделать. Какой-то был смысл в Его действиях, нам сейчас неведомый. Посмотрим на свидетельство учеников: Он хотел пройти мимо. Давайте без всякой своей умственной работы посмотрим на свидетельство во всей простоте (тем более, что это ведь Евангелие от Марка). А теперь обратимся на свою жизнь. А разве не бывает у нас так, что мы находимся в жесточайших условиях, молим Господа о помощи, но видим лишь, как помощь проходит мимо нас. Нам это не кажется, а просто мы своими глазами видим, как вот идет к нам помощь, но мы не можем ею воспользоваться и прочая. Однако в итоге ученики были спасены. Как будем спасены и мы с вами. Добавление же слова «казалось» все выводит на какую-то зыбкую почву непонятных ощущений, неизвестно какое отношение имеющих к реальности. Нам кажется, именно кажется, что такой подход довольно опасен.

Марк специально отмечает связь хождения Иисуса по водам и чудесного насыщения народа. О втором он говорит как о чём-то таком, что должно было «вразумить» учеников, дать им понять что-то очень важное, чего они не поняли. Этим новым было Царство, принесённое в мир их Учителем. Для учеников же все совершаемые чудеса были именно чудесами. Проявлением Божьей силы.

Может быть, Божьей любви. Отдельными проявлениями — и в этом всё дело. Они пока так и не увидели главного: мир уже не тот, что прежде. В него вошло нечто новое, то, что и называется Царством. Между тем ученики смотрят на Царство пока ещё по-старому, для них оно Царство пока ещё земное, хотя и с большой буквы. С большой потому, что возглавить его должен Мессия, их Учитель, и Бог будет в нём главным.

Земное же потому, что оно должно было быть основано на земле — во всех смыслах этого слова. Царства для них ещё не было, его ещё надо было построить, создать, утвердить. Они ждали, когда же их Учитель начнёт это делать — начнёт, разумеется, с мессианского восстания. Он же всё медлит, совершает чудеса, исцеления, привлекает народ, но никак не заявляет о Своём мессианстве. Между тем Царство уже вошло в мир — вместе с Ним. Ученики же этого не заметили — что и неудивительно, ведь они ждали совсем другого.

Они не поняли, что чудеса и исцеления, совершаемые их Учителем, не просто явления силы Божьей, связанные с Его Личностью, что они суть не что иное, как проявления того самого Царства, которого они ждут. В Царстве природа не такая, как в падшем мире, она тут не ограничена сама собой. Тут природа податлива к действию Божьей воли и Божьего дыхания, и к действию воли человеческой тоже — если, конечно, она не поражена грехом и действует совместно с волей Божьей. Если еды, чтобы насытить множество людей, нужно больше, значит, её будет больше.

Если человеку надо пройти по воде, значит, вода под его ногами станет твёрдой, или упругой, — словом, такой, какой она должна стать, чтобы выдержать человека. Бури же в Царстве нет совсем — она остаётся в нашем падшем мире. Вот это Царство и надо было увидеть ученикам, но они оказались ещё не готовы к такому видению. Они готовы были видеть в Учителе Мессию, но не готовы были увидеть то Царство, которое Он принёс в мир. Не готовы на тот момент — придёт время, и они поймут всё. Однако это время настанет позже.

Расставание с народом Христа и Его учеников было похоже на бегство. К чему такая спешка? В Евангелии от Иоанна (6:14-15) есть ответ на этот вопрос. Люди просто хотели объявить Иисуса царем, поступить с Ним, как с выдающимся человеком. Действия народа совершенно понятны: они ведь не знали, Кто такой Иисус. Иного отношения можно было бы ожидать от тех, кто делил с Иисусом хлеб, кров и все тяготы нелёгкой жизни странствующего проповедника. Но, как ни странно, вера апостолов была весьма слаба, особенно, если Иисуса не было рядом.

Отпустив учеников и народ, Иисус взошел на гору помолиться. Спустя несколько часов, Он увидел посреди моря учеников в лодке, безуспешно пытающихся преодолеть встречный ветер. Насколько беспомощными оказываемся мы без Христа! Желанию Господа быть рядом со Своими не могут помешать никакие стихии. Ученики не звали Его, но в Нем нуждались. Однако появление идущего по воде Иисуса вызвало лишь страх и удивление. Такого от Него они не ожидали. Марк объясняет такую реакцию учеников окамененностью их сердец.

Как только Иисус с апостолами прибыл в землю Геннисаретскую, к Нему хлынули толпы нуждающихся в исцелении людей. К таким чудесам апостолы привыкли и уже не удивлялись.

Мы удивляемся чуду, когда оно превосходит наше понимание окружающего мира или того, кто творит чудо. Мы, возможно, мало знаем Бога, если Его действия неожиданны для нас, или на Его дела мы реагируем вопросом: «А как Он это сделал?» Ведь все, что делает Бог — чудесно.

Сегодняшнее чтение, рассказывая ещё об одном совершённом Иисусом чуде, продолжает тему, начатую описанием чуда умножения хлебов. На связь между двумя рассказами указывает сам евангелист, отмечая при этом, что чуда умножения хлебов оказалось недостаточно для того, чтобы апостолы поняли нечто очень важное о личности Иисуса и о Его служении (ст.51–52). В сегодняшнем отрывке речь идёт о событии, которое произошло во время бури, поднявшейся тогда, когда ученики Иисуса, оставив Учителя на восточном берегу Генисаретского озера, отправились на противоположный его берег, желая добраться до Вифсаиды (ст.45–48). Бури на Генисаретском озере бывают достаточно сильны, чтобы подвергнуть опасности сравнительно небольшие рыбацкие лодки, и апостолы, застигнутые на озере такой бурей, оказались в трудной и опасной ситуации. И ситуацию снова полностью меняет Сам Иисус — на этот раз одним Своим появлением (ст.51). Здесь, как и в описании чуда умножения хлебов, тоже нет никаких деталей и подробностей, Иисус просто появляется, и ветер тут же утихает, как будто Он несёт с Собой какой-то другой, новый мир с другими законами, которые действуют и в этом мире, подчиняя его себе. Евангелист, описывая происходящее, как бы подчёркивает, что Иисусу ничего не нужно делать, чтобы чудо произошло, Ему достаточно просто присутствовать там, где нужно Его вмешательство, и этого достаточно, ведь Иисус несёт в Себе Царство Божие, о котором постоянно рассказывает каждому, кто готов Его услышать, и не только рассказывает, но и показывает каждому, кто готов увидеть, какое оно, это Царство, где пяти хлебов достаточно, чтобы накормить несколько тысяч человек, а по воде можно ходить, как по твёрдой земле.

Евангелист говорит об окаменении сердец учеников, которые «не вразумились чудом над хлебами». Для них момент встречи со Христом в бушующем море чуть было не превратился в «галлюцинацию» или фантастическое видение из духовного мира. Между тем, Христос, пришедший к ним по водам, был и есть абсолютно реален: Он говорит им: «Это Я!». То же самое окаменение сердца часто не дает и нам увидеть в нашей жизни действие и реальное присутствие Христа. Он — как всегда — настоящий. Он рядом. Особенно — во время бури, когда мы больше всего нуждаемся в Его благодатной помощи. И наша задача — научиться видеть Его в наших повседневных бурях, верой узнать Его присутствие, которое может укротить любой шторм, победить любую победу смерти.

Сегодняшний отрывок — одно из мест в Библии, где говорится о явной человеческой несвободе. Ради клятвы перед своими вельможами, пьяный царь готов переступить и через свои страхи, и через остатки совести. Интересно отношение евангелистов к личности Ирода Антипы. Они, кажется, готовы не осуждать его, смотрят на него с некоторым снисхождением. И в самом деле, царь предстает перед нами как очень несвободный человек: он арестовывает Иоанна не по собственной инициативе, а из-за обличения Иоанном их незаконного брака, слушает заточенного в темницу Иоанна, пытаясь бороться с интригами царицы, направленными на то, чтобы казнить пророка. И вот теперь ему «приходится» его обезглавить — опять же, против своей воли. Нужно ли говорить, что основное зло человек совершает, будучи несвободен, находясь под властью внушения, давления, обстоятельств, которым он не в силах (или не хочет) противостоять, и которые влекут его в грех и смерть. Понимая это, начинаешь по-новому ценить свободу, которую дает Христос — свободу противостоять обстоятельствам, человеческому и демоническому давлению; как сказал один священник, свободу «непослушания злу».