Мысли вслух на Лк 19:1-10

Сегодня мы читаем рассказ евангелиста Луки об обращении Закхея. Начиная с этого дня воскресные чтения из Евангелия будут давать нам пищу для размышлений и молитвы, которые помогут нам приготовиться к Великому посту и, следовательно, в известной степени — к Пасхе. И начинается этот путь для нас с рассказа о Закхее, начальнике мытарей, который пренебрег своим социальным положением, лишь бы увидеть Господа Иисуса.

Человек небольшого роста, он не мог приблизиться ко Христу из-за толпы. Важно обратить внимание на то, чем именно Закхею пришлось поступиться. Ведь он был не только богатым человеком, но и начальником налогового управления. Он представлял римскую власть и его деятельность по сбору налогов и пошлин касалась каждого из жителей Иерихона. Иудеи презирали мытарей как предателей, но боялись римской власти. Поэтому «уронить себя» в глазах горожан означало для Закхея и неисчислимые трудности, и всплеск социального презрения. Все это, выражаясь словами апостола Павла, он «почел тщетою».

Мы читаем этот рассказ потому, что во время приближающегося поста каждому христианину дается возможность искать Христа, не задумываясь о том, как сам ты выглядишь в глазах окружающих. И поэтому так важен для нас пример Закхея. И поэтому так важно, что Господь вознаграждает его словами: «Ныне спасение дому сему».

«И еще вспоминается Закхей, мытарь, человек маленького роста, которому хотелось хоть одним глазком взглянуть на Спасителя. И сквозь толпу он пробиться не мог, и люди его презирали, что он был мал ростом, но он залез на дерево и сидел там, и смотрел... И Господь его позвал, и пришел к нему в дом.

И вот мы также малы ростом, духовно. И мы вовсе не заслужили того, чтобы Он к нам пришел. Но Он, однако, приходит...

Господь сказал Закхею: “Сегодня Я буду с тобой”. И каждому из нас Он говорит: “Сегодня Я буду с тобой”.

“Я буду с тобой”, — говорит Господь; что нам еще нужно!? Только хорошенько понять, что Он приходит в дом плохо подготовленный, не в такой дом, где все ждут Гостя, где все блестит и все украшено, а в дом захудалый, темный, полный пыли, как бы брошенный.

Такова наша душа с её маловерием и нерадивостью, леностью духовной, с молитвой, которая еле-еле теплится, как затухающий огонек. С пренебрежением к заповедям и уставам церковным, с вечным раздражением на все, с постоянным озлоблением и осуждением друг друга.

Ты приходишь к нам,
а наши мысли в это время витают далеко...
И получается, что не Ты наш Царь,
а наша гордость, своеволие, самолюбие,
честолюбие, тщеславие,
вся та суета, за которой мы бежим,
за которую мы цепляемся»

(отец Александр Мень, по книге Андрея Еремина «Пастырь на рубеже веков»)

Иногда, чтобы увидеть Иисуса, нам приходится сделать что-то, что кажется нам невозможным. Это не потому, что Бог хочет наказать нас. Бог хочет показать нам, что мы созданы им для большего, для вечности, для любви. Бог не может просто собрать всех погибающих грешников и изменить их — это было бы насилием. Бог помогает стать другими тем, кто готов к этому, кто хочет изменится, отказаться от чего-то.

Может быть гордый начальник мытарей Закхей никогда не решился бы обещать то, что он обещал Иисусу («Половину имения моего я отдам нищим и, если кого чем обидел, воздам вчетверо»), если бы перед этим он, преодолевая гордыню, стыд за свой маленький рост, неловкость, не залез бы на дерево, чтобы увидеть Бога. Иисус увидел его на смоковнице, и, наверное, сидя на смоковнице и краснея от стыда, Закхей уже изменил в себе что-то настолько важное, что ему не трудно было полностью переменить свою жизнь. Закхей сделал шаг к смирению и Господь побудил его шагнуть в любовь.

Что означают слова Иисуса о Сыне Человеческом, Который пришёл с тем, чтобы «взыскать и спасти погибшее»? Означают ли они, что каждый грешник считался погибшим? Или речь идёт, как иногда толкуют это место, о первородном грехе, от которого Спаситель пришёл избавить человеческий род? А может быть, ни то, ни другое? В самом деле, ни в яхвизме, ни в иудаизме никогда не существовало представления о том, что раз совершённый грех губит человека безвозвратно. Грех оскверняет, но, если раскаяться и совершить соответствующие очистительные ритуалы (включавшие в себя омовение и жертвоприношение), от греха и от его последствий можно было избавиться. Но возможно это было лишь в том случае, если грех был совершён невольно, по слабости или по неведению; грех же, совершённый сознательно и добровольно, даже если человек в нём раскаивался, довлел над человеком всю жизнь, очиститься от его последствий, согласно традиционным представлениям, было невозможно, даже если сам грех был прощён. В таком положении были тогда в Иудее все «мытари», сборщики налогов, сотрудничавшие с римской властью: с точки зрения Синагоги, такое сотрудничество было актом коллаборационизма, страшным грехом, притом грехом, совершённым как раз сознательно и добровольно. Но Иисус, принесший в мир Царство, смотрит на таких грешников иначе. Он даёт каждому ещё один шанс. Даёт возможность начать новую жизнь с чистого листа. И начать её в Царстве.

Сегодня мы читаем рассказ евангелиста Луки об обращении Закхея. Начиная с этого дня воскресные чтения из Евангелия будут давать нам пищу для размышлений и молитвы, которые помогут нам приготовиться к Великому посту и, следовательно, в известной степени — к Пасхе. И начинается этот путь для нас с рассказа о Закхее, начальнике мытарей, который пренебрег своим социальным положением, лишь бы увидеть Господа Иисуса.

Человек небольшого роста, он не мог приблизиться ко Христу из-за толпы. Важно обратить внимание на то, чем именно Закхею пришлось поступиться. Ведь он был не только богатым человеком, но и начальником налогового управления. Он представлял римскую власть и его деятельность по сбору налогов и пошлин касалась каждого из жителей Иерихона. Иудеи презирали мытарей как предателей, но боялись римской власти. Поэтому «уронить себя» в глазах горожан означало для Закхея и неисчислимые трудности, и всплеск социального презрения. Все это, выражаясь словами апостола Павла, он «почел тщетою».

Мы читаем этот рассказ потому, что во время приближающегося поста каждому христианину дается возможность искать Христа, не задумываясь о том, как сам ты выглядишь в глазах окружающих. И поэтому так важен для нас пример Закхея. И поэтому так важно, что Господь вознаграждает его словами: «Ныне спасение дому сему».

Закхей – удивительно симпатичный человек. Евангелист сообщает нам о том, что он был мал ростом. С одной стороны, это необходимо просто для того, чтобы объяснить его необычный поступок. Но, с другой стороны, давайте попробуем сжиться немного с этим образом. Люди невысоко роста очень часто имеют больное или ранимое самолюбие, потому что в детстве, а впрочем, и потом, их часто дразнят, над ними издеваются мальчишки. Вспомните в подтверждение хотя бы сказку Вильгельма Гауфа «Карлик Нос». А теперь представьте: такой человек забирается прилюдно на дерево, словно бы кошка, не боясь вновь сделаться посмешищем у людей.Нам это напоминает отдаленно что-то юродивое. Мы всегда стоим перед этим выбором: мнение людей или стремление к Богу. Если вы живете в атеистической среде, вам могут говорить в глаза или за глаза (но вы это всегда чувствуете), что у вас не все дома, что вы ходите в церковь, в семье, мол, не без урода. Всякое может быть. Но что за разница, что над тобой могут посмеяться люди, и что ты можешь увидеть Бога. В одной из песен Владимира Высоцкого есть такие слова: «Жираф большой, ему видней». А если вы настолько малы ростом, что даже старый попугай не вступится за вас с такими словами, сколько надо иметь любви к Богу, чтобы все преодолеть. Будем же стараться видеть в евангельских героях живых людей, ибо они ими и были, и как-то сдруживаться с ними, как мы сдруживаемся с членами нашей общины.

Как Спаситель находит тех людей, в чей дом Он готов войти? Наверное, так же, как и тех, кого Он зовёт пойти за Собой. И всё же — как? Вот Закхей — человек, ни по каким принятым в религиозной среде меркам для посещения не подходящий. Не просто сборщик налогов — начальник, как сказали бы мы сегодня, местной налоговой службы. Занятие само по себе сомнительное, а уж в тех конкретных условиях тем паче: ведь работать-то надо было на римскую власть, на чужаков, можно сказать, на оккупантов.

Конечно, налоги платили даже самые религиозные фарисеи, в чьём благочестии не сомневался никто, кроме, пожалуй, зелотов — но те уж были самыми настоящими фанатиками, призывавшими к религиозной войне с Римом до победного конца, до прихода Мессии. Однако платить налоги — одно, а помогать их собирать — совсем другое. Первое — дело вынужденное, второе — добровольное. А добровольный грех не прощается, от его последствий не очистишься, даже после искреннего раскаяния. Воля ко злу — вещь страшная и необратимая, так думали верующие евреи того времени.

Закхей, похоже, очень хотел этой самой обратимости. Оттого и на дерево полез, невзирая на солидный пост — слышал, видимо, что ходит по Иудее и Самарии Кто-то, Кто может очистить даже от греха, совершённого по доброй воле. А такое желание чистоты, избавления от греха — Божьему взгляду видно сразу. А значит, и взгляду Мессии тоже — Он ведь видит ситуацию Божьим взглядом. И сразу же направляется в дом к тому, кто хочет избавления от власти греха. Затем ведь и пришёл Христос, чтобы избавить от власти греха тех, кто хочет избавиться от неё. И дать возможность таким людям начать жизнь с чистого листа — в Своём Царстве.

Слова Христа несут нам великую радость, но и следовать этим словам, быть может, труднее всего. Позиция, которую Господь Иисус обозначает этими словами, вызывала больше всего возмущения и протеста со стороны окружавших Христа книжников и фарисеев.

Эти слова Христа ко многому обязывают нас. Прежде всего, очень важно помнить их, когда мы видим тех, кто нам неприятен, кто своим обликом или поступками вызывает наше возмущение, кого мы считаем «плохими». Именно их, погибших (не погибающих, но уже погибших окончательно) пришел найти и спасти Господь Иисус. Очевидно, презирать их после этого никак невозможно.

Но главное — он пришел взыскать и спасти нас, каждого из нас. Не каких-то прекрасных праведников, которые заслужили и стали достойны воздаяния, а нас, погибших под тяжестью неизлечимых грехов.

Если раньше Иисус вызывал неудовольствие благочестивых людей Своим общением с мытарями (откупщиками) и грешниками (теми, кто открыто не соблюдал закон), то теперь Он переходит все границы: Он входит в дом главного душегуба и объявляет ему прощение грехов только за то, что он пообещал исправиться. Он мотивирует это тем, что Закхей, дескать, тоже «сын Авраама». На том языке это означает, что он — тоже человек, что Бог сотворил его для Себя, для жизни и радости. Теоретически, мы тоже знаем, что «человек создан для счастья», но для нас человечество все равно делится на тех, что это счастье заслужил и кто его не заслужил, на достойных и недостойных. Мы-то сами, конечно оказываемся среди «лучшей части», вот почему фарисеи, как и все нормальные люди «начали роптать», когда Христос оказался в доме «грешного человека». Господь умеет видеть человека в каждом, и этому умению следует учиться.

Что подразумевается под минами серебра (или талантами в другом варианте) в этой притче? Это не просто «таланты», вроде умения играть на скрипке или перемножать в уме четырехзначные числа. Очевидно, это вообще всё, что нам дано. (А что нам не было дано?) Всякое благо, которое хоть изредка встречается в нашей жизни, может послужить подходящей валютой для приобретения Царства Божьего. Не то что бы его можно было купить, но в него можно «инвестировать». Вот Закхей, например, не пожалел своих денег и репутации уважаемого, как сейчас принято говорить, «бандита». Много кто не пожалел своей жизни, или по крайней мере, комфорта, «житейского счастья». А нам часто жалко улыбнуться встречному. Жалко сил помочь своим близким, жалко времени, чтобы остановиться от суеты, подумать о вечном. А духовная скупость ведет к банкротству еще быстрее, чем материальная. Все потому, что во-первых, процент с духовных операций гораздо выше, а во-вторых, духовные ценности нельзя хранить наличными — они быстро девальвируются. Итак, евангелие зовет нас как можно быстрее пускать в оборот чужие «средства», тем более, что своего-то у нас ничего нет.

Притча о минах большинством христиан воспринимается обычно именно как притча о минах. Может быть, конечно, и не о деньгах в собственном смысле, но уж точно как притча о данных Богом человеку дарах. О том, что данные Богом таланты нельзя не развивать: ведь в день Суда надо будет вернуть Ему всё с прибылью. Но это лишь одна, внешняя сторона той ситуации, которую описывает притча. Есть в ней и более глубокий смысловой пласт. И не случайно Спаситель в качестве центрального образа Своей притчи использует именно деньги, данные разным людям в распоряжение с тем, чтобы те пустили их в оборот. Всем известно, что деньги должны работать. Должны быть в обороте. В постоянном движении. Иначе они так или иначе обесцениваются.

Ценность денег поддерживает динамика их обращения. И именно этим они, как ни покажется парадоксальным, больше всего напоминают то дыхание Царства, которое мы называем благодатью. А общее тут именно динамика. Как деньги могут нормально функционировать лишь будучи в обороте, так и дыхание Царства, благодать может существовать лишь в постоянной динамике. Это дыхание человек получает от Бога даром, но вот дальнейшее его существование определяется столько же Богом, сколько и человеком. Оно и понятно: дыхание ведь именно процесс, одни вдохом-выдохом оно ограничиться не может. А поддерживать этот процесс без участия человека невозможно.

Между тем, от его, этого процесса, интенсивности зависит духовная жизнь человека. Или, вернее, сам он и есть духовная жизнь. А участие в нём человека постепенно превращает участвующего в носителя дыхания Царства, превращает его сердце в сосуд, это дыхание вмещающий. И определяет, с чем придёт человек к Богу в день Суда. Неудивительно, что вернувший хозяину всю сумму без прибыли потерял то, что было ему дано. Он ведь не изменился. Остался прежним. В том дыхании Царства, которое дышало в нём, никакой его заслуги не было: он ведь получил его даром. И ничего не сделал для того, чтобы оно хоть сколько-нибудь затронуло его самого. Хоть как-то изменило его собственную жизнь. К концу пути человек этот остался таким же, каким был в начале. И остался ни с чем. Печальный, но закономерный итог.

Сегодняшнее чтение вновь возвращает нас к вопросу о том, кто и как входит в Царство. А главной темой его оказывается решимость, без которой в Царство не войти. Демонстрацией такой решимости становится поступок Закхея, который, занимая немалый пост, тем не менее не постеснялся залезть на дерево с тем, чтобы иметь возможность увидеть Иисуса (ст. 1–4). А решимость Закхею требовалась немалая: ведь, по религиозным понятиям того времени, он, как и все мытари, совершил грех, очиститься от которого было невозможно.

Иисус оценил его решимость, дав ему, как и каждому, возможность начать новую жизнь, которой Закхей незамедлительно воспользовался (ст. 5–10). О решимости же говорит и рассказанная Иисусом притча (ст. 12–27). Очевидно, для того, чтобы вести коммерческие операции с деньгами, взятыми в долг, нужна смелость и решительность, ведь в случае неудачи отвечать перед кредитором придётся собственным имуществом, особенно если кредитор этот действительно «человек жестокий» (ст. 21). И тем не менее вложить взятые в долг деньги в прибыльный бизнес оказывается единственно возможным выходом, иначе получивший кредит теряет всё, подобно рабу, вернувшему хозяину взятую в долг сумму без прибыли (ст. 24–27).

Рассуждая применительно к нашему миру, можно было бы сказать, что хозяину не нужны рабы, не приносящие дохода. Но то же самое, в известном смысле, можно было бы сказать и о Том, Кто правит в Царстве: Ему тоже надо, чтобы каждый, получивший полноту от полноты Царства, затем эту полноту приумножил, иначе Царство не будет распространяться в мире, который оно должно преобразить и включить в себя. И потому Царство невозможно принять с тем, чтобы затем хранить его в укромном месте, как нерешительный раб данные в долг деньги, с тем, чтобы в день возвращения Спасителя предоставить Ему сбережённое, как доказательство верности. Ведь это не мы получаем Царство, а оно принимает нас, и мы лишь до тех пор остаёмся его частью, пока оно живёт в нас. Но в нашем, ещё не преображённом, мире жизнь Царства означает его распространение, и если мы не участвуем в этом процессе, то очень скоро выпадаем из Царства, теряя его. И неудивительно: ведь жизнь Царства предполагает, прежде всего, отношения с Богом и с людьми, а здесь не может быть остановки, любые отношения существуют только в динамике, если же динамики нет, они умирают. Но динамика и означает изменения, если отказаться от изменений в стремлении сохранить всё так, как было в самом начале, когда отношения только установились, они умрут. А вместе с ними умрём для Царства и мы, если не решимся на предложение Спасителя, зовущего нас за Собой по пути к полноте жизни.