Мысли вслух на Иоил 2:1-17

Пророков нередко воспринимают как своего рода предсказателей будущего. Для многих пророк — то же, что провидец. Между тем, библейский образ пророка с фигурой провидца ничего общего не имеет. Оно и не удивительно. Провидение было бы реально лишь в том случае, если бы в мире всё было заранее и жёстко предопределено. Но Бог даёт человеку свободу. Это, разумеется, не означает, что Он готов отказаться от Своих планов в угоду человеческому своеволию. Но у Него всегда есть несколько возможных вариантов осуществления Своего плана.

Может быть, даже не несколько, а бесконечно много. На все случаи человеческого своеволия. Вопрос лишь в том, кто именно из людей станет частью Его плана. Кто скажет Ему «да», а кто «нет». А от этого, помимо всего прочего, будет зависеть и то, какую цену придётся заплатить тому или иному народу за участие или неучастие в Его планах. И прежде всего, конечно, Его собственному народу. Тут каждое «да» и каждое «нет» особенно весомо. Одними эмоциями, одними разодранными одеждами тут не отделаешься.

Раскаяние должно быть настоящим. До глубины сердца. Так, чтобы за ним следовала подлинная перемена всей жизни. Изменение всей системы ценностей и приоритетов. Иначе ничего не получится. А вот если перемена действительно произойдёт, может измениться и будущее народа, вся его история. Именно потому, что Бог ничего ни для кого заранее не предопределяет. Ни для одного человека и ни для одного народа. Он лишь хочет включить каждого человека и каждый народ в Свой план.

Не для того, чтобы использовать каждого по максимуму, а для того, чтобы потом, когда Его план осуществится, все они (и отдельные люди, и целые народы) стали бы частью Его Царства. В конечном счёте речь ведь идёт именно об этом. О том, кто станет частью Божьего Царства, а кто останется вне его. Бог не хочет оставить вне никого. Но не всё зависит от Него: ведь человек свободен. И если «нет» Богу звучит постоянно и неуклонно, в конце концов есть все шансы остаться вне Его Царства. Насильно мил не будешь. Но это не Божий выбор. Это выбор тех, кто отказался идти за Ним. И чей выбор Бог уважает так же, как всякий другой.

Простой вопрос: надо или не надо применять напрямую библейские тексты? Относить или не относить слова, написанные там, к тому, что происходит в мире? Прочитав начало книги пророка Иоиля, хочется сказать, что описанные там способы реагировать на происходящее надо применять на практике. В конце концов человек, совершенствуя способы борьбы с себе подобными в отстаивании собственного мнения, совершенствует средства, но цели его не меняются. Так не меняются и способы реакции на зло в мире, предлагаемые Библией. Пост, молитва и вера в то, что только Один победил смерть. Дом сильного уже повержен, бесы уже изгнаны. Глядя на мир с точки зрения даже человеческой логики понятно, что нет никаких человеческих сил защититься от зла. С ним можно бороться верой, переходящей в уверенность, что Иисус, изгоняющий бесов, даст и нам силы устоять против них.

День Господень, приближение которого пророк Иоиль прозревает в постигшем Израиль бедствии, с глубокой древности был основной темой проповеди пророков. Слова Иоиля, как и слова предшествовавших ему пророков, о Дне Господнем одновременно говорят о двух сущностно важных вещах: об ужасе и надежде. Оба эти переживания равно связаны для пророков с грядущим пришествием Бога в мир, и оба неотделимы друг от друга.

«Да трепещут жители земли!» — восклицает Иоиль, и говорит, что день тот — день тьмы и мрака, страшный для всего живого. Соприкосновение Бога с этим миром в глазах пророка подобно пожирающему огню, от которого никому нет спасения. Иоиль видит некую глобальную катастрофу, в которой потрясается земля, меркнут небесные светила и рушится весь привычный нам видимый мир. «Кто выдержит этот день?» - в трепете восклицает пророк.

Этот ужас — очень точное и важное переживание, которое коренится в глубоком осознании пророком греховности мира, его несоответствия замыслам Всемогущего. Очень ярко выражает его пророк Исайя, описывая дарованное ему в Храме видение Бога: «Горе мне! погиб я! ибо я человек с нечистыми устами, и живу среди народа также с нечистыми устами, — и глаза мои видели Царя, Господа Саваофа» (Ис. 6:5). Лишь неповрежденная, свободная от противления Богу тварь может устоять пред лицом Его, ибо все безжизненное исчезает, не в силах встретить явление Божественной Жизни. Осознание недостоинства людей и ужас перед неотвратимым приходом Бога для пророков оказываются неразрывно связанными друг с другом.

Конечно, можно считать слова пророка преувеличенными, относящимися к Последнему Дню бытия мира, когда будут сотворены «новое небо и новая земля» (Откр. 21:1). Можно думать, что описанием страшного разрушения пророк отдает дань человеческой эмоциональности. Однако, скорее всего, это не так. Когда мы думаем о пришествии Бога, мы в первую очередь имеем в виду Рождество и ангелов, славящих Бога и возвещающих мир людям доброй воли. И поэтому отчаяние Иоиля кажется нам странным. Но пророк предощущает совсем другое. Весь накал пророчества Иоиля оказывается абсолютно адекватным в момент Крестной Жертвы, когда Сам Господь умирает за нас. Слово Иоиля о помрачении светил и землетрясении в точности исполнилось в День Креста, и лишь в силу духовного отупения мы не способны разделить его чувства. Для мира нет ничего страшнее этой жертвы, когда «висит на Древе Повесивший землю над водами», и именно это пытается передать нам пророк. Все сотворенное, природа и люди, теряют смысл и становятся призраками, когда люди не принимают Бога и убивают Его. Вот в чем заключается предувиденная Иоилем катастрофа.

Но, как и другим пророкам, Господь открывает Иоилю, что в этой неминуемой и справедливой гибели мира для людей есть неожиданная и непостижимая надежда. «Обратитесь ко Мне всем сердцем своим... обратитесь к Богу, ибо Он благ и милосерд, долготерпелив и многомилостив, и сожалеет о бедствии». Несмотря на весь пессимизм пророка в отношении судеб мира и всю ограниченность его человеческих представлений, прорывается это слово, потому что сердцем пророк видит Незримого. Ему открывается эта таинственная жалость Творца, возвещенная пророком Осией: «Повернулось во Мне сердце Мое, возгорелась вся жалость Моя!». Эта жалость Бога — наше единственное упование, единственное, что дает нам шанс выжить при встрече с Богом. Но для этого всем сердцем, всей глубиной личности нужно обратиться к Богу.

Важно, что именно Иоиль, для которого так много значит Храм, обряд и детальнейшее исполнение закона, говорит о том, что внешнее почитание не является обращением от всего сердца. «Раздирайте сердца ваши, а не одежды ваши!» — говорит он от лица Господня. С какой скорбью звучат эти слова, смысл которых в том, что Богу нужны мы сами, а не то, что мы делаем или чем обладаем. И все же только они указывают нам путь для того, чтобы спастись от грядущего огня. И это слово пророка предвосхищает призыв Христа: «Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное».

Иоиль сам еще боится поверить открывшейся ему тайне надежды и ясно понимает, насколько она незаслуженна. «Кто знает, — говорит он, — не сжалится ли Он?». Эти слова очень точно передают то, какого напряжения требует доверие благости Божьей, насколько следование Ему в самом деле подобно хождению по водам. И пророк заканчивает эту часть книги призывом сделать все, что в наших силах: назначить пост, собрать народ, младенцев и священников, женихов и невест, и плакать в надежде, чтобы искренне совершить спасительное усилие доверия.

Изначальный смысл поста — траур, будь то траур личный (связанный, например, со смертью кого-то из близких) или траур общественный (к примеру, по случаю какого-то общенационального бедствия). Неудивительно, что в день общенационального траура на улицах Иерусалима можно было видеть людей, публично выражавших своё горе: на Востоке такая практика и сегодня распространена довольно широко. И один из жестов, выражающих горе — разорванная верхняя одежда. А Бог, между тем, говорит: разрывайте не одежды, а сердца. Не надо внешних знаков, важнее обращение и раскаяние. Почему же так? Разве горе, искренне, пускай и публично (как было принято в те времена среди евреев) выражаемое, не является знаком раскаяния? Как видно, не всегда. Горе, конечно, заставляет задуматься, а иногда и переоценить что-то в своей личной или общественной жизни. Но не всегда: оно может вызвать и безысходную печаль, и ненависть к жизни, и желание отомстить тому, кого считаешь виновником случившегося. А внешние (особенно публичные) проявления горя эти чувства лишь распаляют, нередко мешая тем духовным процессам, которые действительно могли бы помочь. Помочь же может, очевидно, трезвая оценка того, что произошло, раскаяние в совершённых грехах и обращение к Богу с просьбой о помощи. И пророк предлагает народу именно такой путь, путь не эмоциональных всплесков, а серьёзной духовной работы, которая поможет принять правильные решения и найти выход из ситуации, которая может показаться совершенно безнадёжной.

В жизни нашей постоянно случаются всякие неприятности, с большинством из них мы как-то справляемся, но бывает и что-то такое, с чем мы справиться не можем. Тогда мы говорим: «беда, бедствие». И оттого, что ни мы ничего поделать не можем, ни другой кто-то помочь, мы впадаем в отчаяние. Есть разные способы выразить это свое отчаяние, в древнем Израиле люди в знак предельного горя раздирали на себе одежды. Вот об этом и говорит пророк Иоиль: «Не надо раздирать одежды, потому что нет безвыходных ситуаций, если есть Господь». Поняв, что мы в тупике, надо срочно обращаться к Тому, Кто благ и милосерд, и Тот по всеведению и всемогуществу Своему усмотрит выход.

Но есть здесь и еще одна мысль. А почему мы оказались в беде? Да потому, что закрылись от Бога, заскорузли в самости своей, отчего покрылись коркой сердца наши. И пророк говорит: «Раздирайте сердца ваши», — то есть разрушьте окамененность ваших сердец, откройтесь к другим, выйдите из тюрьмы своего «я» к живым отношениям с Богом и людьми — и с вами перестанут происходить бедствия. Неприятности и страдания будут, но они уже не будут бедствиями.

Сегодня начинается Великий Пост. Тексты, которые мы читаем, говорят о самом важном в это время, но как далеко все это от наших представлений о посте. То, что пророк Иоиль называет «раздиранием сердца», для нас всегда означает печаль и слезы. Господь же дает нам Свой, на первый взгляд, парадоксальный ответ, полностью переворачивающий картину. Очищение – это радость, возврат к Нему может и должен быть для нас праздником, пост – время воссоединения Творца и творения. «Постное лицо»  — выдумка человека для оправдания своей лени и утешения своего тщеславия. Господь же призывает нас содрать с сердца корку греха, чтоб вышла вся грязь. И тогда наши лица засияют радостью Великого Поста.

На пророков нередко смотрят, как на предсказателей будущего, иногда радостного, чаще печального и страшного. Но так ли это на самом деле? Можно ли вообще предсказать будущее? Ответ, казалось бы, прост: у Бога есть Свой план, который Он, безусловно, осуществит, ведь Он Бог, а мы люди. Стало быть, и будущее можно предсказать, если Бог откроет его пророку: ведь у Бога всё уже должно быть распланировано.

Но вот что интересно: библейский язык не знает слов, которые бы можно было перевести как «рок», «фатум», «судьба». Есть, конечно, замысел Бога относительно каждого человека и каждого народа, но есть и свобода выбора, идёт ли речь об отдельном человеке или о народе. Бывает, что пророк говорит о неизбежном и близком бедствии, но почти никогда не бывает такого, чтобы о бедствии этом пророк говорил, как о чём-то неизбежном.

Такая непредопределённость будущих событий иногда даже может показаться ошибкой пророка. Вот, например, Исайя Иерусалимский, предсказывающий близкую гибель своей страны от рук ассирийцев. Что это, ошибка? Ведь Иудея тогда устояла! Впрочем, и сам Исайя тоже, уже в дни осады, предсказал, что ассирийцы уйдут от стен Иерусалима не солоно хлебавши. Так в конце концов и случилось.

Что же: планы Божии могут меняться? Как видно, да, могут. И зависит это не от Бога, а от людей, от их выбора и от их решимости. Богу не надо, чтобы люди умирали из-за своих грехов, Он этого не хочет и не хотел никогда. Если люди погибают из-за своих грехов, то лишь потому, что грех совершенно реально отделяет человека от Бога, не давая Ему возможности вмешаться.

Бог, конечно, сильнее человека, но Он слишком уважает человеческую свободу, чтобы входить в жизнь того или тех, кто Его не хочет и не ждёт. Катастрофа (личная или общенациональная) становится в таком случае следствием того, что Бог не может вмешаться. Но если всё же Его позовут, Он готов вмешаться в ситуацию в любой момент, даже тогда, когда, как может показаться, уже поздно. Он ведь не хочет ничьей гибели и готов использовать любую возможность, чтобы спасти как можно больше людей, не взирая на то, что многие из них до своего к Нему обращения сделали всё для того, чтобы спасти их было как можно сложнее.

Православное богослужение, в том числе и круг чтений из Священного Писания, с сегодняшнего дня приобретает великопостный характер. Сегодня, как в настоящий постный день, не совершается литургия, и мы читаем на шестом часе и на вечерне слова пророка Иоиля. Два отрывка из книги пророка теснейшим образом связаны с начинающимся Постом, и создатели Церковного Устава хотели, чтобы перед Постом мы вместе с ними прислушались к этим словам Божиим.

Первое чтение начинается словами о смысле поста. Они звучат после пророчества о дне Господнем, о том, что приход Бога в мир подобен огню, уничтожающему всякий грех и неправду. Пророк видит и описывает картины неисчислимых бедствий, грядущих на вселенную, «ибо наступает день Господень». И ответом на это видение пророка становятся слова Господни: «Но и ныне еще говорит Господь: обратитесь ко Мне всем сердцем своим в посте, плаче и рыдании. Раздирайте сердца ваши, а не одежды ваши, и обратитесь к Господу Богу вашему; ибо Он благ и милосерд, долготерпелив и многомилостив и сожалеет о бедствии». Бог говорит, что Его воля — о нашем покаянии и спасении.

Но, как и в древние времена (а книга пророка Иоиля написана на рубеже 5-4 вв. до Р.Х.), актуальны для нас слова: «Раздирайте сердца ваши, а не одежды ваши». Все усилия, которые мы прилагаем во время Поста, направлены на то, чтобы хоть на минуту заплакать сердцем — и в этой скорби найти Христа. Пророк говорит об этом в конце отрывка: «И вы, чада Сиона, радуйтесь и веселитесь о Господе Боге вашем». Господь Иисус Христос повторит эту мысль в Нагорной проповеди, говоря: «А ты, когда постишься, умой лице твое...».

Второе чтение, включающее конец книги пророка Иоиля, призывает нас отнестись к наступающему времени как к последнему. Настал день, когда уже нельзя откладывать покаяние и обращение. Господь приходит к народу Своему, и желающие обрести жизнь выйдут навстречу Ему.

Отец Александр Шмеман пишет в своих «Дневниках» (12 октября 1976г., с.297): «Начало «ложной религии» — неумение радоваться, вернее отказ от радости. Между тем радость потому так абсолютно важна, что она есть несомненный плод ощущения Божьего присутствия. Нельзя знать, что Бог есть, и не радоваться. И только по отношению к ней – правильны, подлинны, плодотворны и страх Божий, и раскаяние, и смирение. Вне этой радости они легко становятся «демоническими», извращением на глубине самого религиозного опыта. Религия страха. Религия псевдосмирения. Религия вины: все это соблазны, все это «прелесть». <...> Страх греха не спасает от греха. Радость о Господе спасает». Но ведь именно об этом помнить призывает нас сегодня пророк Иоиль. Да, он говорит о «посте, плаче и рыдании». Но ради чего? Почему такой великий человек как Феофан Затворник в слове на сегодняшний день не хочет видеть тех слов, что идут за этими столь трагическими? Что заставляет его прервать свои размышления на подобной безнадежной ноте: «Священники не перестают взывать: «пощади Господи»! Но от Господа верно исходит грозный ответ: «не пощажу, ибо нет ищущих пощады». Все спиною стоят к Господу, отвратились от Него и забыли Его». Все это правда, но не вся, не вся правда. Да мир растлился, мы видим это своими глазами, но если позволять себе останавливаться на столь душераздирающих нотах, то вся наша вера будет неврастенией. А она и есть неврастения для большинства верующих и 90% из них должны быть направлены к психиатрам – увы. Но ведь стоит лишь услышать то хотя бы, что говорит пророк сегодня: «И будет в тот день: горы будут капать вином и холмы потекут молоком», – и сразу вспомнить, что отвечает Апостол: «Вера же есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом» (Евр 11:1). Потому что нам могут сказать, что пророк лишь обещает нам, что это когда-то там будет и что исполнение обещания затягивается. Но вот именно осуществление ожидаемого есть наша вера. Это мы должны обязательно помнить и как-то видеть и делать в своей жизни.