Мысли вслух на Мал 2:13-17

Продолжая говорить о вероломстве, пропитавшем всю жизнь избранного народа, пророк Малахия касается семейных отношений и, вдохновляемый Богом, снова идет наперекор представлениям своего времени. Конечно, восходящее к Моисею законодательство допускало развод, но есть разница между допущенным и общепринятым, между тем, что считается допустимым и что считается нормальным. Как и в современном обществе, в Израиле времен пророка Малахии в разводе не видели ничего плохого, и даже наоборот; разница лишь в том, что женщина в те времена не считалась за человека и гражданскими правами не обладала. Поэтому большинство женщин находились в полной зависимости от мужей. Но узы брака стали в то время считаться чем-то необязательным; многие даже не считали нужным разводиться, и прелюбодействовали, что называется, «при живой жене». Примерно в эту эпоху пришедший из Вавилона Ездра потребовал, чтобы израильтяне оставили иноплеменных жен, и это было встречено лишь с некоторым огорчением. Жалко было жен, неплохих, в сущности, женщин. Оспорить развод сам по себе, равно как и право Ездры вмешиваться в семейную жизнь, никому и в голову не пришло.

Но Малахия со всей убежденностью утверждает подлинное библейское отношение к браку и говорит, что жертвы израильтян неугодны Богу, так как жертвенник обильно полит слезами страдающих женщин. Тех самых женщин, предавать любовь и доверие которых никто и за грех не считает! И пророк говорит, что Бог — свидетель между мужем и женой, и брак, таким образом, является важной составляющей духовной и религиозной, а не только плотской и социальной жизни человека. И предательство брака, нарушение верности — предательство перед Богом. Израильтяне в ответ на это ссылались на пример патриархов, в частности — на Авраама, родившего Измаила от Агари при живой Сарре. Пророк отвергает эту попытку оправдать грех таким примером: Авраам, говорит он, стремился «получить от Бога потомство», а не изменить жене. Кроме того, и это весьма важно, пророк вовсе не одобряет и самого поступка Авраама. Напротив, сразу вслед за этим он призывает «беречь дух свой» и не делать таких вещей. Малахия не высказывается против развода, но допускает «отпустить» жену, так сказать, в самом крайнем случае: если «ты ненавидишь ее». Но с его точки зрения это, тем не менее, грех — обида, нанесенная женщине, и вина за этот грех остается на разводящемся. Таким образом, пророк проповедует единобрачие как нормальное, правильное устроение семейной жизни перед Богом; нарушения его для Малахии являются грехом в любом случае.

В последнем стихе главы пророк вновь возвращается к тому, о чем он говорил в самом начале книги. Его современники вовсе не терзаются проблемой греха и благоденствия, праведности и страдания. Как и во времена Иеремии, тоже сталкивавшегося с этим явлением, они говорят, что Бог благосклонно смотрит на делающих зло, и тем оправдывают одновременно и свои грехи, и свое пренебрежение к Богу. Они демонстративно не верят в правосудие Божье, и удивляются, когда пророк говорит о гневе Творца. Малахия видит и обличает громадную разницу между горьким недоумением праведного Иова и поговорками грешных иудеев. Чтобы предъявлять Богу претензии за то, что Он долготерпит злодеяния нечестивых и допускает страдания праведных, надо самим быть праведными, как Иов. Грешный человек не в состоянии постичь Божьего милосердия и долготерпения, и не вправе оспаривать его. Грешному Израилю, как и любому грешному человеку, следует уповать на милость Божью, а не предъявлять претензии. Ведь если бы не долготерпение Божье, то что было бы именно с тем, кто, будучи грешен, дерзает судить за Бога. Это исключительно важная позиция, потому что она остается актуальной вот уже две с половиной тысячи лет.