Мысли вслух на Ис 62:1-12

Сегодняшнее чтение вновь возвращает нас к образу торжествующего Иерусалима. И вновь этот образ оказывается образом не столько Иерусалима исторического, сколько Иерусалима нового — символа мессианского Царства. Но представленная в сегодняшнем отрывке картина нового Иерусалима дополняется ещё одним элементом: в ней появляется упоминание о торжественном бракосочетании (ст. 4 – 5). Особенно замечательно здесь то, что пророк говорит, с одной стороны, о браке сынов Израиля с землёй своих отцов, а с другой — о брачном союзе Бога с Израилем. Такое двойное бракосочетание становится понятным в общебиблейском контексте, связанном с брачной символикой. Уже в допленный период отношения Бога со своим народом рассматривались в контексте и по образцу отношений семейных, супружеских. Израиль нередко у допленных пророков называется невестой или женой Бога (для полноты восприятия образа важно иметь в виду, что слово «Израиль» в еврейском языке относится к женскому роду). Прибегая к такому сравнению, библейские авторы, как видно, стремились прежде всего описать качество отношений, связывающих Бога со Своим народом (равно, впрочем, как и с отдельными людьми). Речь шла об отношениях близких и глубоко личных, предполагающих не расчёт, а жертвенность и безусловную верность. И вот теперь пророк говорит о том, что наступило время обновления этого брачного союза. Такое обновление отношений Бога со Своим народом само по себе предполагало начало нового этапа духовной истории народа. Но теперь речь идёт не только о Боге и о народе, но и о земле. На первый взгляд, бракосочетание с землёй больше всего напоминает некие древние земледельческие магические обряды, однозначно осуждаемые Библией. Но у Исайи оно, очевидно, приобретает новый, мессианский смысл. В падшем мире отношения с творением, будь это даже родная земля, ни в коем случае не должны были уподобляться отношениям с Богом, духовное единение с тварью автоматически отделяло человека от Творца, делая его язычником. Иное дело мир преображённый: здесь отношения с творением могут быть по-своему не менее глубоки, чем отношения с Творцом, и при этом не мешать им: ведь в преображённом мире уже нет ни зла, ни греха, из-за которых в падшем состоянии мир нередко противостоял Богу. Пророческому взгляду Исайи открывается мир, где нет места разрыву между духом и природой, небом и землёй. Тот мир, который только и можно было бы назвать Царством Божиим.