Мысли вслух на Лк 17:20-25

Вопрос, заданный фарисеями Иисусу о времени наступления Царства, вполне закономерен, по крайней мере, в контексте той логики и того понимания Царства, которыми они руководствовались. Они были уверены, что Царство должно явиться миру как сильное земное государство, существующее и утверждающееся по законам непреображённого мира.

Конечно, внутренние его законы, по которым будут жить его обитатели, будут отличаться от законов языческих государств: по мнению фарисеев, Царство должно было стать идеальным государством, основанным на Торе. Ничего удивительного в этом нет: религиозные люди (и фарисеи тут не исключение) во все времена были уверены в возможности построения идеального государства, основанного на данных Богом законах. Даже светские по характеру утопии имеют религиозные корни. И фарисеям, как всем религиозным людям, было невдомёк, что даже Тора не может сделать человека безгрешным, а значит, даже на её основе можно построить оптимальное, но отнюдь не идеальное общество и создать лучшее, но отнюдь не совершенное государство.

Иисус же, отвечая им, говорит о Царстве, которое, по собственным Его словам, «не от мира сего», которое может быть «внутри» или «среди» (соответствующее греческое слово предполагает оба значения) тех, кто откроет входящему в мир Царству своё сердце. А ещё Он говорит им о Себе как о Том, Кто принёс Царство в мир, так, что, когда Его земной путь завершится, каждый день Его пребывания в мире будет вспоминаться с радостью и с грустью о том, что всё кончилось. Но это Он говорит тем, кто видел принесённое Им в мир Царство лишь извне, внутренне его не приняв.

Своим ученикам Он говорит: не поддавайтесь ни на какие обманы и уловки, не верьте тем, кто скажет вам, что Царство может стать частью нынешнего, непреображённого порядка вещей, что оно может восторжествовать прежде Моего возвращения. А когда Я вернусь, говорит Спаситель, не заметить Моего возвращения будет невозможно. Тогда и настанет день торжества Царства. А до тех пор остаётся лишь верить, ждать и нести Царство в мир, внутри себя и в своей среде, решая ту главную задачу, которую поставил перед Своими верными Иисус.

Говоря о Царстве, Иисус не называет никаких дат и не указывает никаких мест. Он говорит: Царство внутри вас. Соответствующее греческое выражение допускает также перевод «среди вас», но это кардинально дела не меняет: всё равно такого Царства, какое надеялись увидеть задававшие Спасителю вопрос фарисеи, Он им не обещает.

Так что же: Царства не будет? Всё только внутри нас, в наших сердцах? Или среди нас, в наших собраниях? Нет, конечно. В новозаветных книгах сказано вполне достаточно такого, что заставляет посмотреть на Царство как на реальность вселенского масштаба. Но фарисеи-то спрашивали о другом. Они надеялись увидеть земное Царство. Ну, может быть, не совсем земное.

Может быть, такое, где к земному добавится немного небесного — ровно столько, сколько надо, чтобы Царство открылось всем и каждому как именно Божье, как такое, которому невозможно противостоять потому, что не только человеческие, но и сверхчеловеческие силы, верные Богу, на его стороне.

Но всё же Царство это явится миру как нечто совершенно объективное. Как нечто такое, очевидность чего не зависит от отдельного человека. А человеку останется лишь принять эту очевидность — или противостать Царству и погибнуть. Царства ожидали как явления Божьей силы в первую очередь. Так, что человеку остаётся лишь подчиниться этой силе: ведь противостоять ей невозможно.

Иисус говорит о другом Царстве. О том, которое может войти в мир только через человека. Сделать сильным того, через кого входит. И своим дыханием преобразить мир, действуя изнутри него, через живых носителей Царства. Вначале — сердца людей, затем — собрания верных, а в конце пути и в конце времён — Царство во всей своей вселенской полноте. Царство, не просто побеждающее людей своей силой, но и преображающее их своим дыханием. Дыханием Божьей любви.

В течение всех трех лет Своего земного служения Господь Иисус Христос говорит о том, что в сжатом виде сконцентрировано в этих словах, но мало в ком находит понимание. Даже после Воскресения и Пятидесятницы это откровение остается одним из самых трудных для понимания во всем христианстве. То, что Царство Божие не придет приметным образом, почему-то очень часто разочаровывает нас, и мы стараемся не думать об этих словах. Вероятно, дело в том, что из этих слов Спасителя вытекает, что вне нас, в мире, в котором мы живем, мы будем видеть не волнующие и прекрасные проявления Царства Божьего, а скорбь и страдание. Лишь в собственном сердце дарует нам Святой Дух утешение и переживание присутствия Царства Божьего. А это очень трудно, и принять это — означает принять слово Христа о том, что желающий следовать за Ним должен взять крест.

Однако едва ли Господь хотел разочаровывать нас, когда говорил это. Напротив, в этих словах Он открывает нам удивительную надежду. Приход Царства Христа в силе и славе возможен только в конце времен, когда суд Божий подведет итог истории. Но, говорит Господь, то самое грядущее Царство, которое видится пророкам как завершение и цель истории, уже сегодня дано нам не как обещание, а как совершившийся факт. Это Царство внутри, глубоко в сердце людей, и часто оно незаметно не только для окружающих, но и для самого человека (и об этом тоже предупреждает Господь Своих учеников). Но оно уже есть, мы уже являемся его жителями, оно уже проявляется в нашем сердце и нашей жизни.

Царство Божье отличается от всех известных нам земных государств в первую очередь тем, что все подданные этого Царства повинуются непосредственно Царю. В Царстве Божьем нет места тому, что наш сегодняшний язык называет «вертикалью власти», потому что она потребна только в земном государстве. Эта непосредственность отношений каждого человека с Богом — великий дар Царства, разительно отличающий его и от Ветхого завета, и, тем более, от всего, что могли себе представить язычники. Именно потому, что Бог открывает Свое Царство внутри людей, в их сердцах, оно уже здесь и сейчас становится для нас источником жизни, тем, что Христос называет «источником воды, текущей в жизнь вечную».

И сейчас многие люди, даже христиане, представляют себе Царствие Божие таким же «внешним» образом, как его представляли себе фарисеи: вот, придет Мессия, Царь Иудейский, и установит Свое Царство в народе Божием вовеки, и все прочие народы преклонятся пред этим Царством. Остается только узнать, когда. Иисус же говорит, что и такое Его пришествие тоже будет (см. стихи 23-24), но это не будет установлением Царства: Царство устанавливается неприметным образом.

В истолковании Иисуса Царство Божие — это не устройство общества, а отношение между Богом и человеком, это не социальная реальность, а духовная (поэтому оно часто называется Царством Небесным, ведь небо — это символ духовного мира). Это такое положение вещей, когда человек признает Бога своим Царем, принимает свое внутреннее личное решение исполнять именно Его волю. Конечно, такое Царство невидимо, оно совершается в тайне внутренней духовной жизни человека, оно «внутри нас», но, с друой стороны, это Царство и явлено людям, потому что совершенное совпадение воли человеческой с волей Божией осуществлено во Христе, а Он, Царство Божие во плоти, — «посреди нас».

Рассказ о том, как выглядит и как действует Царство Божие, понятен любому человеку, если, как ни странно, о Царстве не говорить. Когда мы ищем для себя душевного комфорта, то чужие рецепты редко могут подействовать. Если нам очень плохо, мы, конечно, будем кидаться на слова «там тебе будет хорошо». Но ситуация не переменится к лучшему, пока мы не изменимся изнутри. Стоит нашему внутреннему состоянию улучшиться, как проблемы, вчера вызывавшие тоску и печаль, сегодня кажутся уже не столь безнадежными. Все нам становится легко. Правда, моменты просветления редко длятся долго и никогда — всю жизнь.

Воздействие Царства на нашу жизнь неизмеримо сильнее, потому что Царство вечно и присутствие Бога внутри нас постоянно. Этот же факт в другом месте Иисус описал словами: «Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас; возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим; ибо иго Мое благо, и бремя Мое легко». Мы боимся Креста, боимся подчинить себя воле Божьей, боимся быть с Ним. Если впустить Царство внутрь себя, Крест, Воля, иго - все это останется. Только смотреть мы на все это будем без страха, а с радостью.

Сегодняшнее чтение продолжает тему Царства в его эсхатологическом аспекте. Речь в данном случае идёт не об описании конца времён как завершения (вернее, разрыва) исторического процесса, а о самом моменте возвращения Спасителя и окончательного торжества Царства, безотносительно к срокам и вообще к конкретной истории. Но становление Царства происходит в два этапа: на первом этапе оно оказывается ещё незаметным, так, что о нём знают немногие (ст. 20–21), а видимым каждому оно становится лишь впоследствии, и это видимое всем явление Царства составляет суть второго этапа (ст. 22–37).

Надо отметить, что на первом этапе Царство пребывает не только в сердцах тех, кто хранит ему верность, но и в их собраниях (соответствующее греческое выражение можно перевести не только как «внутри вас», но и как «среди вас»). Собственно, этот первый этап разворачивается на наших глазах, мы живём в эпоху наступления Царства, которое, однако, ещё не раскрылось во всей своей полноте. И сегодняшнее чтение раскрывает перед нами смысл существования Церкви, которую апостол Павел называет «телом Христовым»: он сводится к тому, чтобы нести Царство в мир. Христианство не новая религия и не новая мораль, а Иисус не религиозный реформатор и не учитель нравственности. Он не создал ни новой богословской школы, ни новой религиозной организации. Он оставил в мире лишь сообщество людей, которые будут жить одной с Ним жизнью Царства. Церковь была основана Им, как такое сообщество. Потому-то нести в мир Царство и оказывается главной задачей Церкви, а вся её остальная деятельность — лишь формы и способы решения этой главной задачи.

В конце же времён, когда невидимое станет для всех очевидным, Церковь становится духовным ядром нового, преображённого мира. И конец этот наступает не естественным образом, не как логическое завершение исторического процесса, а как его разрыв, как событие сверхъестественное и потому для всех неожиданное. Царство не может восторжествовать естественным путём в мире, испорченном грехопадением и лежащем во зле, оно может включить его в себя, лишь кардинально изменив и обновив, а такой процесс не может пройти гладко, никого не затрагивая и никому не причиняя неприятностей. Подобное было бы возможно лишь в том случае, если бы в мире Царство принял каждый. Но человек свободен в выборе, и Бог не предопределяет ничьих судеб. Потому мир и разделяется на тех, кто «берётся», и тех, кто «оставляется». Торжество Царства предопределено, но свою судьбу каждый выбирает сам.

На вопрос, когда же наконец наступит Царство, которое Он проповедует, Христос отвечает очень странным образом. С одной стороны, оно «не придет приметным образом», оно «посреди вас», оно уже растет в тех, кто к нему причастен. С другой стороны, Иисус рисует апокалиптические картины конца света, день, когда Сын Человеческий, как молния «сверкнет от края до края неба». Что же Он хочет сказать этим контрастом? Как можно совместить неприметное наступление Царства с громом, молниями и огненным дождем Второго пришествия? Видимо, перед нами не просто две различные картины проникновения вечности в наш мир, но и два образа жизни: можно жить вхолостую, «продавать, покупать, садить, строить», заглушая своей кипучей деятельностью признаки грядущего Царства, а можно — уже жить в нем, вернее, осуществлять его в жизни, в отношениях с людьми и Богом, взращивать Царство «посреди нас».

Говоря о Царстве, Иисус снова и снова описывает его как реальность духовную, которая не подчиняется законам падшего мира, а, наоборот, подчиняет их себе. Он не устаёт повторять, что такого Царства, которого ожидало в те времена большинство верующих, — Царства земного, всем видимого, для всех очевидного и торжествующего в мире сем — не будет. Он, наоборот, вновь и вновь говорит о Царстве, которое «внутри нас» и «среди нас» (соответствующее греческое выражение можно понимать в обоих смыслах). А затем — совершенно, казалось бы, неожиданно — говорит о Своём возвращении во славе. Которого не заметить будет просто невозможно. Как и Царства, которое тогда станет очень даже заметным. Парадокс? На первый взгляд, да.

Но лишь на первый взгляд. При более внимательном рассмотрении всё оказывается как раз вполне понятным и логичным. А как, в самом деле, может войти в мир Царство, которое не от мира сего? Уж конечно не так, как входят в него земные царства, не триумфатором, не торжествующим победителем. Такое Царство сможет войти в мир только через людей. Через людей, которые согласятся жить по законам этого Царства, а не по законам падшего мира.

С тем, чтобы вместить в своё сердце новую жизнь, жизнь, которой в падшем мире не найти. Только так может неотмирное Царство войти в мир и воздействовать на него. Но чтобы жить этой новой жизнью, придётся отказаться от жизни мира сего. Не от физической жизни физического тела, а от того отделённого от большого Божьего мира существования, которое мы по недоразумению называем жизнью и которое медленно, но верно истощает и наши души, и наши тела.

Иначе нельзя: если не отказаться от этого существования, жить будет некогда и нечем. И только в случае отказа можно обрести именно жизнь, жизнь в настоящем смысле слова, в той её полноте, которая свойственна Царству. И тогда мы станем частью того процесса, который начался рождением Спасителя и завершится Его возвращением во славе. Процесса вхождения Царства в мир и его раскрытия в мире. Процесса преображения этого мира и нашей собственной, человеческой природы. Процесса, который, если быть последовательным, в конце пути откроет нам жизнь Царства во всей её полноте.

Царствие Божие названо находящимся внутри нас, а по другой версии перевода - среди нас. В любом случае необходимо признать, что оно начинается рядом с нами, в наших сердцах и проецируется на отношения с окружающими и наши дела. Люди привыкли ждать его прихода как какой-то внешней силы, которая изменит мир к лучшему и наведёт порядок, замечательно всем распорядится независимо от наших усилий, заведомо считающихся бессмысленными. Но Господь не случайно призывает нас идти за Собой и быть Своими соработниками. Нет, мы не призваны к пассивности.

Глядя на огромное количество лжемессий, выдающих себя за Христа, невольно задумаешься: не сбываются ли пророчества о близости конца света? Акцентируя внимание на одних признаках и не обращая внимания на другие, можно и впрямь попасться на удочку. Но вот перед нами одно из указанных обстоятельств: в момент второго пришествия будет продолжаться обычная повседневная жизнь. И это значит, что не следует прислушиваться к тем горе-проповедникам, которые призывают всё бросить и ждать конца света. Нет, нормальная жизнь должна продолжаться.

Трудно понять слова о том, что спасающие душу губят её, если руководствоваться человеческими соображениями. Но здесь идёт о спасении не от того, от чего мы её пытаемся спасти, а от того, от чего спасает Господь. Не понимая, где подлинное спасение, мы и губим себя.

Сегодня Господь говорит нам о готовности — готовности встретить Его лицом к Лицу. В день, когда Он явится, мир будет занят своими обычными делами. Но ведь и у нас есть обычные дела, которые мы должны делать каждый день — нам нужно и есть и пить, и покупать и строить. Как же нам быть готовыми к последней встрече? Здесь Господь вспоминает о спасении Лота из Содома (Быт. 19) — он ведь тоже жил в этом грешном городе, ел и пил, покупал и продавал. Но тем не менее, он отличался от остальных горожан. Лот, будучи пришельцем, жил по своим законам, а не по обычаям Содомитов. Об этом и говорит Спаситель: «Царство Божие внутрь вас есть» — то есть, мы, хотя и не видим Его лица, но живем по законам Его Царства уже сейчас, в этой жизни. Это законы верности Богу (чтобы не уподобиться жене Лота, превратившейся в соляной столп), служения и самоотдачи (чтобы отказаться от своей души и, тем самым, оживить ее) и любви к тем, кто нас окружает (ведь Лот спасся благодаря своему гостеприимству).