Сегодняшнее чтение, помимо прочего, замечательно ещё и тем, что оно рассказывает о том, как виночерпий вспомнил об Иосифе. Правда, для этого понадобилось два года и благоприятные для карьеры просителя обстоятельства (ст. 1, 8 – 14). Теперь, когда истолкователь сновидений понадобился самому фараону, и никто из его окружения не мог помочь, вспомнить об Иосифе означало оказаться полезным не только Иосифу, но и самому фараону, что, разумеется, в корне меняло дело и давало Иосифу шанс не только на освобождение, но и на новую, на сей раз совершенно головокружительную, карьеру. Впрочем, дело было, конечно, не в одном лишь истолковании сновидений фараона (ст. 1 – 7). Оно как раз не составило особого труда, ведь смысл их был вполне прозрачен (ст. 25 – 32). И самому фараону, и его приближённым больше всего понравился предложенный Иосифом план того, как воспользоваться наступающими годами изобилия с тем, чтобы подготовиться к грядущей следом засухе и голоду (ст. 33 – 36). Египет переживал тогда нелёгкие времена, страна почти распалась на отдельные области, из пустынь нападали кочевники, которые сумели не только закрепиться в дельте Нила и создать там своё небольшое государство (дело в египетской истории доселе небывалое), но и захватить на некоторое время египетский престол (правившая в это время в Египте династия была по происхождению семитской). Эта ситуация, с одной стороны, давала самому Иосифу и его соплеменникам такие возможности, которых у них не могло быть ни в какие другие времена, но, с другой стороны, она требовала от властей решительных действий. Собрать и сохранить излишки зерна было лишь половиной дела; впоследствии предполагалось ссужать этим зерном разоряющиеся из-за засухи крупные частные хозяйства, вначале под залог будущего урожая, а затем и под залог самого имения (Быт. 47 : 13 – 26). Таким образом без всяких репрессивных мер практически ликвидировалось крупное частное землевладение, которое было экономической основой областного сепаратизма, а земля переходила в собственность государства. Естественно, центральная власть при этом усиливалась, и государство укреплялось. Неудивительно, что предложенный Иосифом план был принят, как говорится, на «ура», а реализацию его было решено поручить самому Иосифу, как автору проекта (ст. 39 – 49). И всё же самым замечательным эпизодом в сегодняшнем отрывке можно считать упоминание Иосифом своего Бога в ответ на вопрос фараона об истолковании сновидений (ст. 15 – 16). Нетрудно помнить о Боге во времена бед и несчастий; куда сложнее не забыть о Нём в годы успехов и процветания. И, наверное, ещё труднее вспомнить о Нём тогда, когда перед тобой открываются такие возможности, какие открылись Иосифу, стоявшему перед фараоном, который ожидал от него истолкования своих сновидений. В такой ситуации о Боге вспоминает лишь тот, для кого отношения с Ним стали центром и смыслом всей жизни.
New American Standard Bible (en)
Поделиться
Genesis, Chapter 38, verses 21-30
21 He asked the men of her place, saying, “Where is the temple prostitute who was by the road at Enaim?” But they said, “There has been no temple prostitute here.” 22 So he returned to Judah, and said, “I did not find her; and furthermore, the men of the place said, ‘There has been no temple prostitute here.’” 23 Then Judah said, “Let hertkeep them, otherwise we will become a laughingstock.uAfter all, I sent this young goat, but you did not find her.” | |
24 Now it was about three months later that Judah was informed, “vYour daughter-in-law Tamar has played the harlot, and behold, she is also with child by harlotry.” Then Judah said, “Bring her out and let her be burned!” 25 It was while she was being brought out that she sent to her father-in-law, saying, “I am with child by the man to whom these things belong.” And she said, “Please examine and see, whose signet ring and cords and staff are these?” 26 Judah recognized them, and said, “She is more righteous than I, inasmuch as I did not give her to my son Shelah.” And he did notwhave relations with her again. | |
27 It came about at the time she was giving birth, that behold, there were twins in her womb. 28 Moreover, it took place while she was giving birth, one put out a hand, and the midwife took and tied a scarlet thread on his hand, saying, “This one came out first.” 29 But it came about as he drew back his hand, that behold, his brother came out. Then she said, “What a breach you have made for yourself!” So he was namedxPerez. 30 Afterward his brother came out who had the scarlet thread on his hand; and he was namedyZerah. |
Genesis, Chapter 39
1 Now Joseph had been taken down to Egypt; and Potiphar, an Egyptian officer of Pharaoh, the captain of the bodyguard, bought himafrom the Ishmaelites, who had taken him down there. 2 The LORD was with Joseph, so he became absuccessful man. And he was in the house of his master, the Egyptian. 3 Now his master saw that the LORD was with him and how the LORD caused all that he did to prosper in his hand. 4 So Joseph found favor in his sight andcbecame his personal servant; and he made him overseer over his house, and all that he owned he put in hisdcharge. 5 It came about that from the time he made him overseer in his house and over all that he owned, the LORD blessed the Egyptian’s house on account of Joseph; thus the LORD’S blessing was upon all that he owned, in the house and in the field. 6 So he left everything he owned in Joseph’secharge; and with him there he did notfconcern himself with anything except thegfood which hehate. Now Joseph was handsome in form and appearance. 7 It came about after these events that his master’s wifeilooked with desire at Joseph, and she said, “Lie with me.” 8 But he refused and said to his master’s wife, “Behold, with me here, my masterjdoes not concern himself with anything in the house, and he has put all that he owns in mykcharge. 9 lThere is no one greater in this house than I, and he has withheld nothing from me except you, because you are his wife. How then could I do this great evil and sin against God?” 10 As she spoke to Joseph day after day, he did not listen to her to lie beside her or be with her. 11 Now it happenedmone day that he went into the house to do his work, and none of the men of the household was there inside. 12 She caught him by his garment, saying, “Lie with me!” And he left his garment in her hand and fled, and went outside. 13 nWhen she saw that he had left his garment in her hand and had fled outside, 14 she called to the men of her household and said to them, “See, he has brought in aoHebrew to us to make sport of us; he came in to me to lie with me, and Ipscreamed. 15 When he heard that I raised my voice andqscreamed, he left his garment beside me and fled and went outside.” 16 So sherleft his garment beside her until his master came home. 17 Then she spoke to himswith these words, “tThe Hebrew slave, whom you brought to us, came in to me to make sport of me; 18 and as I raised my voice anduscreamed, he left his garment beside me and fled outside.” | |
19 Now when his master heard the words of his wife, which she spoke to him, saying, “vThis is what your slave did to me,” his anger burned. 20 So Joseph’s master took him and put him into the jail, the place where the king’s prisoners were confined; and he was there in the jail. 21 But the LORD was with Joseph and extended kindness to him, and gave him favor in the sight of the chief jailer. 22 The chief jailer committed to Joseph’swcharge all the prisoners who were in the jail; so that whatever was done there, he wasxresponsible for it. 23 The chief jailer did not supervise anything underyJoseph’s charge because the LORD was with him; and whatever he did, the LORD made to prosper. |
Genesis, Chapter 40
1 Then it came about after these things, the cupbearer and the baker for the king of Egypt offended their lord, the king of Egypt. 2 Pharaoh was furious with his two officials, the chief cupbearer and the chief baker. 3 So he put them in confinement in the house of the captain of the bodyguard, in the jail, the same place where Joseph was imprisoned. 4 The captain of the bodyguard put Joseph in charge of them, and heatook care of them; and they were in confinement forbsome time. 5 Then the cupbearer and the baker for the king of Egypt, who were confined in jail, both had a dream the same night, each man with his own dream and each dream with its own interpretation. 6 cWhen Joseph came to them in the morning and observed them,dbehold, they were dejected. 7 He asked Pharaoh’s officials who were with him in confinement in his master’s house, “eWhy are your faces so sad today?” 8 Then they said to him, “We havefhad a dream and there is no one to interpret it.” Then Joseph said to them, “Do not interpretations belong to God? Tell it to me, please.” | |
9 So the chief cupbearer told his dream to Joseph, and said to him, “In my dream,gbehold, there was a vine in front of me; 10 and on the vine were three branches. And as it was budding, its blossoms came out, and its clusters produced ripe grapes. 11 Now Pharaoh’s cup was in my hand; so I took the grapes and squeezed them into Pharaoh’s cup, and I put the cup into Pharaoh’shhand.” 12 Then Joseph said to him, “This is the interpretation of it: the three branches are three days; 13 within three more days Pharaoh willilift up your head and restore you to yourjoffice; and you will put Pharaoh’s cup into his hand according to your former custom when you were his cupbearer. 14 Onlykkeep me in mind when it goes well with you, and please do me a kindnesslby mentioning me to Pharaoh and get me out of this house. 15 For I was in fact kidnapped from the land of the Hebrews, and even here I have done nothing that they should have put me into themdungeon.” | |
16 When the chief baker saw that he had interpreted favorably, he said to Joseph, “I also saw in my dream, and behold, there were three baskets of white bread on my head; 17 and in the top basket there were some of allnsorts of baked food for Pharaoh, and the birds were eating them out of the basket on my head.” 18 Then Joseph answered and said, “This is its interpretation: the three baskets are three days; 19 within three more days Pharaoh will lift up your head from you and will hang you on a tree, and the birds will eat your flesh off you.” | |
20 Thus it came about on the third day, which was Pharaoh’s birthday, that he made a feast for all his servants; and he lifted up the head of the chief cupbearer and the head of the chief baker among his servants. 21 He restored the chief cupbearer to hisooffice, and he put the cup into Pharaoh’sphand; 22 but he hanged the chief baker, just as Joseph had interpreted to them. 23 Yet the chief cupbearer did not remember Joseph, but forgot him. |
Genesis, Chapter 41
1 Now it happened at the end of two full years that Pharaoh had a dream, and behold, he was standing by the Nile. 2 And lo, from the Nile there came up seven cows, sleek andafat; and they grazed in the marsh grass. 3 Then behold, seven other cows came up after them from the Nile, ugly andbgaunt, and they stood by the other cows on the bank of the Nile. 4 The ugly andcgaunt cows ate up the seven sleek and fat cows. Then Pharaoh awoke. 5 He fell asleep and dreamed a second time; and behold, seven ears of grain came up on a single stalk, plump and good. 6 Then behold, seven ears, thin and scorched by the east wind, sprouted up after them. 7 The thin ears swallowed up the seven plump and full ears. Then Pharaoh awoke, and behold, it was a dream. 8 Now in the morning his spirit was troubled, so he sent and called for all thedmagicians of Egypt, and all its wise men. And Pharaoh told them hisedreams, but there was no one who could interpret them to Pharaoh. | |
9 Then the chief cupbearer spoke to Pharaoh, saying, “I would make mention today of my ownfoffenses. 10 Pharaoh was furious with his servants, and he put me in confinement in the house of the captain of the bodyguard, both me and the chief baker. 11 We had a dreamgon the same night,hhe and I; each of us dreamed according to the interpretation of his own dream. 12 Now a Hebrew youth was with us there, a servant of the captain of the bodyguard, and we related them to him, and he interpreted our dreams for us. To each one he interpreted according to his own dream. 13 And just as he interpreted for us, so it happened; he restored me in myioffice, but he hanged him.” | |
14 Then Pharaoh sent and called for Joseph, and they hurriedly brought him out of the dungeon; and when he had shaved himself and changed his clothes, he came to Pharaoh. 15 Pharaoh said to Joseph, “I have had a dream, but no one can interpret it; and I have heardjit said about you, thatkwhen you hear a dream you can interpret it.” 16 Joseph then answered Pharaoh, saying, “lIt is not in me; God willmgive Pharaoh a favorable answer.” 17 So Pharaoh spoke to Joseph, “In my dream, behold, I was standing on the bank of the Nile; 18 and behold, seven cows,nfat and sleek came up out of the Nile, and they grazed in the marsh grass. 19 Lo, seven other cows came up after them, poor and very ugly andogaunt, such as I had never seen forpugliness in all the land of Egypt; 20 and the lean andqugly cows ate up the first seven fat cows. 21 Yet when they hadrdevoured them, it could not besdetected that they hadtdevoured them,ufor they were just as ugly asvbefore. Then I awoke. 22 I saw also in my dream, and behold, seven ears, full and good, came up on a single stalk; 23 and lo, seven ears, withered, thin, and scorched by the east wind, sprouted up after them; 24 and the thin ears swallowed the seven good ears. Then I told it to thewmagicians, but there was no one who could explain it to me.” | |
25 Now Joseph said to Pharaoh, “Pharaoh’sxdreams are one and the same; God has told to Pharaoh what He is about to do. 26 The seven good cows are seven years; and the seven good ears are seven years; theydreams are one and the same. 27 The seven lean and ugly cows that came up after them are seven years, and the seven thin ears scorched by the east wind will be seven years of famine. 28 zIt is as I have spoken to Pharaoh: God has shown to Pharaoh what He is about to do. 29 Behold, seven years of great abundance are coming in all the land of Egypt; 30 and after them seven years of famine willaacome, and all the abundance will be forgotten in the land of Egypt, and the famine willabravage the land. 31 So the abundance will be unknown in the land because of that subsequent famine; for it will be very severe. 32 Now as for the repeating of the dream to Pharaoh twice, it means that the matter is determined by God, and God will quickly bring it about. 33 Now let Pharaoh look for a man discerning and wise, and set him over the land of Egypt. 34 Let Pharaoh take action to appoint overseersacin charge of the land, and let him exact a fifth of the produce of the land of Egypt in the seven years of abundance. 35 Then let them gather all the food of these good years that are coming, and store up the grain for food in the cities under Pharaoh’s authority, and let them guard it. 36 Let the food become as a reserve for the land for the seven years of famine which will occur in the land of Egypt, so that the land will not perish during the famine.” | |
38 Then Pharaoh said to his servants, “Can we find a man like this, in whom is a divine spirit?” 39 So Pharaoh said to Joseph, “Since God has informed you of all this, there is no one so discerning and wise as you are. 40 You shall be over my house, and according to youragcommand all my people shallahdo homage; only in the throne I will be greater than you.” 41 Pharaoh said to Joseph, “See, I have set you over all the land of Egypt.” 42 Then Pharaoh took off his signet ring from his hand and put it on Joseph’s hand, and clothed him in garments of fine linen and put the gold necklace around his neck. 43 He had him ride inaihis second chariot; and they proclaimed before him, “ajBow the knee!” And he set him over all the land of Egypt. 44 Moreover, Pharaoh said to Joseph, “Though I am Pharaoh, yet withoutakyour permission no one shall raise his hand or foot in all the land of Egypt.” 45 Then Pharaoh named JosephalZaphenath-paneah; and he gave him Asenath, the daughter of Potiphera priest ofamOn, as his wife. And Joseph went forth over the land of Egypt. | |
46 Now Joseph was thirty years old when heanstood before Pharaoh, king of Egypt. And Joseph went out from the presence of Pharaoh and went through all the land of Egypt. 47 During the seven years of plenty the land brought forthaoabundantly. 48 So he gathered all the food of these seven years which occurred in the land of Egypt and placed the food in the cities; he placed in every city the food from its own surrounding fields. 49 Thus Joseph stored up grainapin great abundance like the sand of the sea, until he stoppedaqmeasuring it, for it wasarbeyond measure. | 46 |
50 Now before the year of famine came, two sons were born to Joseph, whom Asenath, the daughter of Potiphera priest ofasOn, bore to him. 51 Joseph named the firstbornatManasseh, “For,” he said, “God has made me forget all my trouble and all my father’s household.” 52 He named the secondauEphraim, “For,” he said, “God has made me fruitful in the land of my affliction.” | |
53 When the seven years of plenty which had been in the land of Egypt came to an end, 54 and the seven years of famine began to come, just as Joseph had said, then there was famine in all the lands, but in all the land of Egypt there was bread. 55 So when all the land of Egypt was famished, the people cried out to Pharaoh for bread; and Pharaoh said to all the Egyptians, “Go to Joseph; whatever he says to you, you shall do.” 56 When the famine was spread over all the face of the earth, then Joseph opened allavthe storehouses, and sold to the Egyptians; and the famine was severe in the land of Egypt. 57 The people of all the earth came to Egypt to buy grain from Joseph, because the famine was severe in all the earth. |
Genesis, Chapter 42
1 Now Jacob saw that there was grain in Egypt, and Jacob said to his sons, “Why are you staring at one another?” 2 He said, “Behold, I have heard that there is grain in Egypt; go down there and buy some for usafrom that place, so that we may live and not die.” 3 Then ten brothers of Joseph went down to buy grain from Egypt. 4 But Jacob did not send Joseph’s brother Benjamin with his brothers, for he said, “I am afraid that harm may befall him.” 5 So the sons of Israel came to buy grain among those who were coming, for the famine was in the land of Canaan also. | |
6 Now Joseph was the ruler over the land; he was the one who sold to all the people of the land. And Joseph’s brothers came and bowed down to him with their faces to the ground. 7 When Joseph saw his brothers he recognized them, but he disguised himself to them and spoke to them harshly. And he said to them, “Where have you come from?” And they said, “From the land of Canaan, to buy food.” | |
8 But Joseph had recognized his brothers, although they did not recognize him. 9 Joseph remembered the dreams which hebhad about them, and said to them, “You are spies; you have come to look at thecundefended parts of our land.” 10 Then they said to him, “No, my lord, but your servants have come to buy food. 11 We are all sons of one man; we are honest men, your servants are not spies.” 12 Yet he said to them, “No, but you have come to look at thedundefended parts of our land!” 13 But they said, “Your servants are twelve brothers in all, the sons of one man in the land of Canaan; and behold, the youngest is with our father today, and one is no longer alive.” 14 Joseph said to them, “It is as I saideto you, you are spies; 15 by this you will be tested: by the life of Pharaoh, you shall not go from this place unless your youngest brother comes here! 16 Send one of you that he may get your brother, while you remain confined, that your words may be tested, whether there is truth in you. But if not, by the life of Pharaoh, surely you are spies.” 17 So he put them all together in prison for three days. | |
18 Now Joseph said to them on the third day, “Do this and live, for I fear God: 19 if you are honest men, let one of your brothers be confined infyour prison; but as for the rest of you, go, carry grain for the famine of your households, 20 and bring your youngest brother to me, so your words may be verified, and you will not die.” And they did so. 21 Then they said to one another, “Truly we are guilty concerning our brother, because we saw the distress of his soul when he pleaded with us, yet we would not listen; therefore this distress has come upon us.” 22 Reuben answered them, saying, “Did I not tellgyou, ‘Do not sin against the boy’; and you would not listen?hNow comes the reckoning for his blood.” 23 They did not know, however, that Joseph understood, for there was an interpreter between them. 24 He turned away from them and wept. But when he returned to them and spoke to them, he took Simeon from them and bound him before their eyes. 25 Then Joseph gave orders to fill their bags with grain and to restore every man’s money in his sack, and to give them provisions for the journey. And thus it was done for them. | |
26 So they loaded their donkeys with their grain and departed from there. 27 As one of them opened his sack to give his donkey fodder at the lodging place, he saw his money; and behold, it was in the mouth of his sack. 28 Then he said to his brothers, “My money has been returned, and behold, it is even in my sack.” And their heartsisank, and they turnedjtrembling to one another, saying, “What is this that God has done to us?” | |
29 When they came to their father Jacob in the land of Canaan, they told him all that had happened to them, saying, 30 “The man, the lord of the land, spoke harshly with us, and took us for spies of the country. 31 But we said to him, ‘We are honest men; we are not spies. 32 We are twelve brothers, sons of our father; one is no longer alive, and the youngest is with our father today in the land of Canaan.’ 33 The man, the lord of the land, said to us, ‘By this I will know that you are honest men: leave one of your brothers with me and take grain for the famine of your households, and go. 34 But bring your youngest brother to me that I may know that you are not spies, butkhonest men. I will give your brother to you, and you may trade in the land.’” | |
35 Now it came about as they were emptying their sacks, that behold, every man’s bundle of money was in his sack; and when they and their father saw their bundles of money, they were dismayed. 36 Their father Jacob said to them, “You have bereaved me of my children: Joseph is no more, and Simeon is no more, and you would take Benjamin; all these things are against me.” 37 Then Reuben spoke to his father, saying, “You may put my two sons to death if I do not bring him back to you; put him in mylcare, and I will return him to you.” 38 ButmJacob said, “My son shall not go down with you; for his brother is dead, and he alone is left. If harm should befall him on the journeynyou are taking, then you will bring my gray hair down to Sheol in sorrow.” |
Genesis, Chapter 43
1 Now the famine was severe in the land. 2 So it came about when they had finished eating the grain which they had brought from Egypt, that their father said to them, “Go back, buy us a little food.” 3 Judah spoke to him, however, saying, “The man solemnly warnedaus, ‘You shall not see my face unless your brother is with you.’ 4 If you send our brother with us, we will go down and buy you food. 5 But if you do not send him, we will not go down; for the man said to us, ‘You will not see my face unless your brother is with you.’” 6 Then Israel said, “Why did you treat me so badlybby telling the man whether you still had another brother?” 7 But they said, “The man questioned particularly about us and our relatives, saying, ‘Is your father still alive? Have you another brother?’ So wecanswered his questions. Could we possibly know that he would say, ‘Bring your brother down’?” 8 Judah said to his father Israel, “Send the lad with me and we will arise and go, that we may live and not die, we as well as you and our little ones. 9 I myself will be surety for him;dyou may hold me responsible for him. If I do not bring him back to you and set him before you, thenelet me bear the blame before you forever. 10 For if we had not delayed, surely by now we could have returned twice.” | |
11 Then their father Israel said to them, “If it must be so, then do this: take some of the best products of the land in yourfbags, and carry down to the man as a present, a littlegbalm and a little honey,haromatic gum andimyrrh, pistachio nuts and almonds. 12 Take double the money in your hand, and take back in your hand the money that was returned in the mouth of your sacks; perhaps it was a mistake. 13 Take your brother also, and arise, return to the man; 14 and mayjGod Almighty grant you compassion in the sight of the man, so that he will release to you your other brother and Benjamin. And as for me, if I am bereaved of my children, I am bereaved.” 15 So the men took this present, and they took double the money in their hand, and Benjamin; then they arose and went down to Egypt and stood before Joseph. | |
16 When Joseph saw Benjamin with them, he said to his house steward, “Bring the men into the house, and slay an animal and make ready; for the men are to dine with me at noon.” 17 So the man did as Joseph said, andkbrought the men to Joseph’s house. 18 Now the men were afraid, because they were brought to Joseph’s house; and they said, “It is because of the money that was returned in our sacks the first time that we are being brought in, that he maylseek occasion against us and fall upon us, and take us for slaves with our donkeys.” 19 So they came near to Joseph’s house steward, and spoke to him at the entrance of the house, 20 and said, “Oh, my lord, we indeed came down the first time to buy food, 21 and it came about when we came to the lodging place, that we opened our sacks, and behold, each man’s money was in the mouth of his sack, our money inmfull. So we have brought it back in our hand. 22 We have also brought down other money in our hand to buy food; we do not know who put our money in our sacks.” 23 He said, “nBe at ease, do not be afraid. Your God and the God of your father has given you treasure in your sacks;oI had your money.” Then he brought Simeon out to them. 24 Then the man brought the men into Joseph’s house and gave them water, and they washed their feet; and he gave their donkeys fodder. 25 So they prepared the presentpfor Joseph’s coming at noon; for they had heard that they were to eatqa meal there. | |
26 When Joseph came home, they brought into the house to him the present which was in their hand and bowed to the ground before him. 27 Then he asked them about their welfare, and said, “Is your old father well, of whom you spoke? Is he still alive?” 28 They said, “Your servant our father is well; he is still alive.” They bowed downrin homage. 29 As he lifted his eyes and saw his brother Benjamin, his mother’s son, he said, “Is this your youngest brother, of whom you spoke to me?” And he said, “May God be gracious to you, my son.” 30 Joseph hurried out forshe was deeply stirred over his brother, and he sought a place to weep; and he entered his chamber and wept there. 31 Then he washed his face and came out; and he controlled himself and said, “tServe the meal.” 32 So they served him by himself, and them by themselves, and the Egyptians who ate with him by themselves, because the Egyptians could not eat bread with the Hebrews, for that isuloathsome to the Egyptians. 33 Now theyvwere seated before him, the firstborn according to his birthright and the youngest according to his youth, and the men looked at one another in astonishment. 34 He took portions to them fromwhis own table, but Benjamin’s portion was five times as much as any of theirs. So they feasted and drank freely with him. |
Genesis, Chapter 44
1 Then he commanded his house steward, saying, “Fill the men’s sacks with food, as much as they can carry, and put each man’s money in the mouth of his sack. 2 Put my cup, the silver cup, in the mouth of the sack of the youngest, and his money for the grain.” And he didaas Joseph had told him. 3 bAs soon as it was light, the men were sent away, they with their donkeys. 4 They had just gone out of the city, and were not far off, when Joseph said to his house steward, “Up, follow the men; and when you overtake them, say to them, ‘Why have you repaid evil for good? 5 Is not this the one from which my lord drinks and which he indeed uses for divination? You have done wrong in doing this.’” | |
6 So he overtook them and spoke these words to them. 7 They said to him, “Why does my lord speak such words as these? Far be it from your servants to do such a thing. 8 Behold, the money which we found in the mouth of our sacks we have brought back to you from the land of Canaan. How then could we steal silver or gold from your lord’s house? 9 With whomever of your servants it is found, let him die, and we also will be my lord’s slaves.” 10 So he said, “Now let it also be according to your words; he with whom it is found shall be my slave, and the rest of you shall be innocent.” 11 Then they hurried, each man lowered his sack to the ground, and each man opened his sack. 12 He searched, beginning with the oldest and ending with the youngest, and the cup was found in Benjamin’s sack. 13 Then they tore their clothes, and when each man loaded his donkey, they returned to the city. | |
14 When Judah and his brothers came to Joseph’s house, he was still there, and they fell to the ground before him. 15 Joseph said to them, “What is this deed that you have done? Do you not know that such a man as I can indeed practice divination?” 16 So Judah said, “What can we say to my lord? What can we speak? And how can we justify ourselves? God has found out the iniquity of your servants; behold, we are my lord’s slaves, both we and the one in whosecpossession the cup has been found.” 17 But he said, “Far be it from me to do this. The man in whosedpossession the cup has been found, he shall be my slave; but as for you, go up in peace to your father.” | |
18 Then Judah approached him, and said, “Oh my lord, may your servant please speak a word in my lord’s ears, andedo not be angry with your servant; for you are equal to Pharaoh. 19 My lord asked his servants, saying, ‘Have you a father or a brother?’ 20 We said to my lord, ‘We have an old father and a little child of his old age. Now his brother is dead, so he alone is left of his mother, and his father loves him.’ 21 Then you said to your servants, ‘Bring him down to me that I may set my eyes on him.’ 22 But we said to my lord, ‘The lad cannot leave his father, for if he should leave his father,fhis father would die.’ 23 You said to your servants, however, ‘Unless your youngest brother comes down with you, you will not see my face again.’ 24 Thus it came about when we went up to your servant my father, we told him the words of my lord. 25 Our father said, ‘Go back, buy us a little food.’ 26 But we said, ‘We cannot go down. If our youngest brother is with us, then we will go down; for we cannot see the man’s face unless our youngest brother is with us.’ 27 Your servant my father said to us, ‘You know that my wife bore me two sons; 28 and the one went out from me, and I said, “Surely he is torn in pieces,” and I have not seen him since. 29 If you take this one also fromgme, and harm befalls him, you will bring my gray hair down to Sheol inhsorrow.’ 30 Now, therefore, when I come to your servant my father, and the lad is not with us, sinceihis life is bound up in the lad’s life, 31 when he sees that the lad is not with us, he will die. Thus your servants will bring the gray hair of your servant our father down to Sheol in sorrow. 32 For your servant became surety for the lad to my father, saying, ‘If I do not bring him back to you, thenjlet me bear the blame before my father forever.’ 33 Now, therefore, please let your servant remain instead of the lad a slave to my lord, and let the lad go up with his brothers. 34 For how shall I go up to my father if the lad is not with me—for fear that I see the evil that wouldkovertake my father?” |
Genesis, Chapter 45
1 Then Joseph could not control himself before all those who stood by him, and he cried, “Have everyone go out from me.” So thereawas no man with him when Joseph made himself known to his brothers. 2 Hebwept so loudly that the Egyptians heard it, and the household of Pharaoh heard of it. 3 Then Joseph said to his brothers, “I am Joseph! Is my father still alive?” But his brothers could not answer him, for they were dismayed at his presence. | |
4 Then Joseph said to his brothers, “Please comeccloser to me.” And they camedcloser. And he said, “I am your brother Joseph, whom you sold into Egypt. 5 Now do not be grieved or angryewith yourselves, because you sold me here, for God sent me before you to preserve life. 6 For the famine has been in the land these two years, and there are still five years in which there will be neither plowing nor harvesting. 7 God sent me before you to preserve for you a remnant in the earth, and to keep you alive by a greatfdeliverance. 8 Now, therefore, it was not you who sent me here, but God; and He has made me a father to Pharaoh and lord of all his household and ruler over all the land of Egypt. 9 Hurry and go up to my father, and say to him, ‘Thus says your son Joseph, “God has made me lord of all Egypt; come down to me, do not delay. 10 You shallglive in the land of Goshen, and you shall be near me, you and your children and your children’s children and your flocks and your herds and all that you have. 11 There I will also provide for you, for there are still five years of famine to come, and you and your household and all that you have would be impoverished.”’ 12 Behold, your eyes see, and the eyes of my brother Benjamin see, that it is my mouth which is speaking to you. 13 Now you must tell my father of all my splendor in Egypt, and all that you have seen; and you must hurry and bring my father down here.” 14 Then he fell on his brother Benjamin’s neck and wept, and Benjamin wept on his neck. 15 He kissed all his brothers and wept on them, and afterward his brothers talked with him. | |
16 Now when thehnews was heard in Pharaoh’s houseithat Joseph’s brothers had come, itjpleased Pharaoh and his servants. 17 Then Pharaoh said to Joseph, “Say to your brothers, ‘Do this: load your beasts andkgo to the land of Canaan, 18 and take your father and your households and come to me, and I will give you thelbest of the land of Egypt and you will eat the fat of the land.’ 19 Now you are ordered, ‘Do this:mtake wagons from the land of Egypt for your little ones and for your wives, and bring your father and come. 20 Do notnconcern yourselves with your goods, for theobest of all the land of Egypt is yours.’” | |
21 Then the sons of Israel did so; and Joseph gave them wagons according to thepcommand of Pharaoh, and gave them provisions for the journey. 22 Toqeach of them he gave changes of garments, but to Benjamin he gave three hundred pieces of silver and five changes of garments. 23 To his father he sentras follows: ten donkeys loaded with thesbest things of Egypt, and ten female donkeys loaded with grain and bread and sustenance for his fatherton the journey. | |
24 So he sent his brothers away, anduas they departed, he said to them, “Do notvquarrel on the journey.” 25 Then they went up from Egypt, and came to the land of Canaan to their father Jacob. 26 They told him, saying, “Joseph is still alive, and indeed he is ruler over all the land of Egypt.” Butwhe was stunned, for he did not believe them. 27 When they told him all the words of Joseph that he had spoken to them, and when he saw the wagons that Joseph had sent to carry him, the spirit of their father Jacob revived. 28 Then Israel said, “It is enough; my son Joseph is still alive. I will go and see him before I die.” |
Genesis, Chapter 46
1 So Israel set out with all that he had, and came to Beersheba, and offered sacrifices to the God of his father Isaac. 2 God spoke to Israelain visions of the night and said, “Jacob, Jacob.” And he said, “Here I am.” 3 He said, “I am God, the God of your father; do not be afraid to go down to Egypt, for I will make you a great nation there. 4 I will go down with you to Egypt, and I will also surely bring you up again; and Joseph willbclose your eyes.” | |
5 Then Jacob arose from Beersheba; and the sons of Israel carried their father Jacob and their little ones and their wives in the wagons which Pharaoh had sent to carry him. 6 They took their livestock and their property, which they had acquired in the land of Canaan, and came to Egypt, Jacob and all hiscdescendants with him: 7 his sons and his grandsons with him, his daughters and his granddaughters, and all hisddescendants he brought with him to Egypt. | |
8 Now these are the names of the sons of Israel, Jacob and his sons, who went to Egypt: Reuben, Jacob’s firstborn. 9 The sons of Reuben: Hanoch and Pallu and Hezron and Carmi. 10 The sons of Simeon:eJemuel and Jamin and Ohad andfJachin andgZohar and Shaul the son of a Canaanite woman. 11 The sons of Levi:hGershon, Kohath, and Merari. 12 The sons of Judah: Er and Onan and Shelah and Perez and Zerah (but Er and Onan died in the land of Canaan). And the sons of Perez were Hezron and Hamul. 13 The sons of Issachar: Tola andiPuvvah andjIob and Shimron. 14 The sons of Zebulun: Sered and Elon and Jahleel. 15 These are the sons of Leah, whom she bore to Jacob in Paddan-aram, with his daughter Dinah;kall his sons and his daughters numbered thirty-three. 16 The sons of Gad:lZiphion and Haggi, Shuni andmEzbon, Eri andnArodi and Areli. 17 The sons of Asher: Imnah and Ishvah and Ishvi and Beriah and their sister Serah. And the sons of Beriah: Heber and Malchiel. 18 These are the sons of Zilpah, whom Laban gave to his daughter Leah; and she bore to Jacob these sixteen persons. 19 The sons of Jacob’s wife Rachel: Joseph and Benjamin. 20 Now to Joseph in the land of Egypt were born Manasseh and Ephraim, whom Asenath, the daughter of Potiphera, priest of On, bore to him. 21 The sons of Benjamin: Bela and Becher and Ashbel, Gera and Naaman,oEhi and Rosh,pMuppim andqHuppim and Ard. 22 These are the sons of Rachel, who were born to Jacob; there were fourteen persons in all. 23 The sons of Dan:rHushim. 24 The sons of Naphtali:sJahzeel and Guni and Jezer andtShillem. 25 These are the sons of Bilhah, whom Laban gave to his daughter Rachel, and she bore these to Jacob; there were seven persons in all. 26 All the persons belonging to Jacob, who came to Egypt,uhis direct descendants, not including the wives of Jacob’s sons, were sixty-six persons in all, 27 and the sons of Joseph, who were born to him in Egypt werevtwo; all the persons of the house of Jacob, who came to Egypt, were seventy. | |
28 Now he sent Judah before him to Joseph, to point out the way before him to Goshen; and they came into the land of Goshen. 29 Josephwprepared his chariot and went up to Goshen to meet his father Israel; as soon as he appearedxbefore him, he fell on his neck and wept on his neck a long time. 30 Then Israel said to Joseph, “Now let me die, since I have seen your face, that you are still alive.” 31 Joseph said to his brothers and to his father’s household, “I will go up and tell Pharaoh, and will say to him, ‘My brothers and my father’s household, who were in the land of Canaan, have come to me; 32 and the men are shepherds, for they have beenykeepers of livestock; and they have brought their flocks and their herds and all that they have.’ 33 When Pharaoh calls you and says, ‘What is your occupation?’ 34 you shall say, ‘Your servants have beenzkeepers of livestock from our youth even until now, both we and our fathers,’ that you mayaalive in the land of Goshen; for every shepherd isabloathsome to the Egyptians.” |
Genesis, Chapter 47
1 Then Joseph went in and told Pharaoh, and said, “My father and my brothers and their flocks and their herds and all that they have, have come out of the land of Canaan; and behold, they are in the land of Goshen.” 2 He took five men from among his brothers and presented them to Pharaoh. 3 Then Pharaoh said to his brothers, “What is your occupation?” So they said to Pharaoh, “Your servants are shepherds, both we and our fathers.” 4 They said to Pharaoh, “We have come to sojourn in the land, for there is no pasture for your servants’ flocks, for the famine is severe in the land of Canaan. Now, therefore, please let your servantsalive in the land of Goshen.” 5 Then Pharaoh said tobJoseph, “Your father and your brothers have come to you. 6 The land of Egypt iscat your disposal;dsettle your father and your brothers in the best of the land, let themelive in the land of Goshen; and if you know any capable men among them, thenfput them in charge of my livestock.” | |
7 Then Joseph brought his father Jacob andgpresented him to Pharaoh; and Jacob blessed Pharaoh. 8 Pharaoh said to Jacob, “How manyhyears have you lived?” 9 So Jacob said to Pharaoh, “Theiyears of my sojourning are one hundred andjthirty; few andkunpleasant have been thelyears of my life, nor have theymattained thenyearsothat my fathers lived during the days of their sojourning.” 10 And Jacob blessed Pharaoh, and went out fromphis presence. 11 So Josephqsettled his father and his brothers and gave them a possession in the land of Egypt, in the best of the land, in the land of Rameses, as Pharaoh had ordered. 12 Joseph provided his father and his brothers and all his father’s household withrfood, according to their little ones. | |
13 Now there was nosfood in all the land, because the famine was very severe, so that the land of Egypt and the land of Canaan languished because of the famine. 14 Joseph gathered all the money that was found in the land of Egypt and in the land of Canaan for the grain which they bought, and Joseph brought the money into Pharaoh’s house. 15 When the money was all spent in the land of Egypt and in the land of Canaan, all the Egyptians came to Josephtand said, “Give usufood, for why should we die in your presence? For our moneyvis gone.” 16 Then Joseph said, “Give up your livestock, and I will give you food for your livestock, since your moneywis gone.” 17 So they brought their livestock to Joseph, and Joseph gave themxfood in exchange for the horses and theyflocks and the herds and the donkeys; and hezfed them withaafood in exchange for all their livestockabthat year. 18 When that year was ended, they came to him theacnext year and said to him, “We will not hide from my lord that our money is all spent, and theadcattle are my lord’s. There is nothing leftaefor my lord except our bodies and our lands. 19 Why should we die before your eyes, both we and our land? Buy us and our land foraffood, and we and our land will be slaves to Pharaoh. So give us seed, that we may live and not die, and that the land may not be desolate.” | |
20 So Joseph bought all the land of Egypt for Pharaoh, foragevery Egyptian sold his field, because the famine was severe upon them. Thus the land became Pharaoh’s. 21 As for the people, he removed them to the cities from one end of Egypt’s border to the other. 22 Only the land of the priests he did not buy, for the priests had an allotment from Pharaoh, and theyahlived off the allotment which Pharaoh gave them. Therefore, they did not sell their land. 23 Then Joseph said to the people, “Behold, I have today bought you and your land for Pharaoh; now, here is seed for you, and you may sow the land. 24 aiAt the harvest you shall give a fifth to Pharaoh, andajfour-fifths shall be your own for seed of the field and for your food and for those of your households and as food for your little ones.” 25 So they said, “You have saved our lives! Let us find favor in the sight of my lord, and we will be Pharaoh’s slaves.” 26 Joseph made it a statute concerning the land of Egypt valid to this day, that Pharaoh should have the fifth; only the land of the priestsakdid not become Pharaoh’s. | |
29 Whenaothe time for Israel to die drew near, he called his son Joseph and said to him, “Please, if I have found favor in your sight, place now your hand under my thigh and deal with me in kindness andapfaithfulness. Please do not bury me in Egypt, 30 but when I lie down with my fathers, you shall carry me out of Egypt and bury me in their burial place.” And he said, “I will do as you have said.” 31 He said, “Swear to me.” So he swore to him. Then Israel bowed in worship at the head of the bed. |
Genesis, Chapter 48
1 Now it came about after these things thataJoseph was told, “Behold, your father is sick.” So he took his two sons Manasseh and Ephraim with him. 2 Whenbit was told to Jacob, “Behold, your son Joseph has come to you,” Israelccollected his strength and satdup in the bed. 3 Then Jacob said to Joseph, “eGod Almighty appeared to me at Luz in the land of Canaan and blessed me, 4 and He said to me, ‘Behold, I will make you fruitful and numerous, and I will make you a company of peoples, and will give this land to yourfdescendants after you for an everlasting possession.’ 5 Now your two sons, who were born to you in the land of Egypt before I came to you in Egypt, are mine; Ephraim and Manasseh shall be mine, as Reuben and Simeon are. 6 But your offspring thatghave been born after them shall be yours; they shall be called by thehnames of their brothers in their inheritance. 7 Now as for me, when I came from Paddan, Rachel died,ito my sorrow, in the land of Canaan on the journey, when there was still some distance to go to Ephrath; and I buried her there on the way to Ephrath (that is, Bethlehem).” | |
8 When Israel saw Joseph’s sons, he said, “Who are these?” 9 Joseph said to his father, “They are my sons, whom God has given me here.” So he said, “Bring them to me, please, that I may bless them.” 10 Now the eyes of Israel were so dim from age that he could not see. ThenjJoseph brought them close to him, and he kissed them and embraced them. 11 Israel said to Joseph, “I neverkexpected to see your face, and behold, God has let me see yourlchildren as well.” 12 Then Josephmtook them from his knees, and bowed with his face to the ground. 13 Joseph took them both, Ephraim with his right hand toward Israel’s left, and Manasseh with his left hand toward Israel’s right, and brought them close to him. 14 But Israel stretched out his right hand and laid it on the head of Ephraim, who was the younger, and his left hand on Manasseh’s head,ncrossing his hands,oalthough Manasseh was the firstborn. 15 He blessed Joseph, and said, “The God before whom my fathers Abraham and Isaac walked, The God who has been my shepherdpall my life to this day, 16 The angel who has redeemed me from all evil, Bless the lads; And may my nameqlive on in them, And thernames of my fathers Abraham and Isaac; And may they grow into a multitude in the midst of the earth.” | |
17 When Joseph saw that his father laid his right hand on Ephraim’s head, it displeased him; and he grasped his father’s hand to remove it from Ephraim’s head to Manasseh’s head. 18 Joseph said to his father, “Not so, my father, for this one is the firstborn. Place your right hand on his head.” 19 But his father refused and said, “I know, my son, I know; he also will become a people and he also will be great. However, his younger brother shall be greater than he, and hissdescendants shall become atmultitude of nations.” 20 He blessed them that day, saying, “By you Israel will pronounce blessing, saying, ‘May God make you like Ephraim and Manasseh!’” Thus he put Ephraim before Manasseh. 21 Then Israel said to Joseph, “Behold, I am about to die, but God will be with you, and bring you back to the land of your fathers. 22 I give you oneuportion more than your brothers, which I took from the hand of the Amorite with my sword and my bow.” |
Genesis, Chapter 49
1 Then Jacob summoned his sons and said, “Assemble yourselves that I may tell you what will befall you in theadays to come. 2 “Gather together and hear, O sons of Jacob; And listen to Israel your father. 3 “Reuben, you are my firstborn; My might and the beginning of my strength, bPreeminent in dignity andcpreeminent in power. 4 “dUncontrolled as water, you shall not have preeminence, Because you went up to your father’s bed; Then you defiled it—he went up to my couch. 5 “Simeon and Levi are brothers; Their swords are implements of violence. 6 “Let my soul not enter into their council; Let not my glory be united with their assembly; Because in their anger they slewemen, And in their self-will they lamedfoxen. 7 “Cursed be their anger, for it is fierce; And their wrath, for it is cruel. I willgdisperse them in Jacob, And scatter them in Israel. 8 “Judah, your brothers shall praise you; Your hand shall be on the neck of your enemies; Your father’s sons shall bow down to you. 9 “Judah is a lion’s whelp; From the prey, my son, you have gone up. Hehcouches, he lies down as a lion, And as ailion, whojdares rouse him up? 10 “The scepter shall not depart from Judah, Nor the ruler’s staff from between his feet, kUntil Shiloh comes, And to him shall be the obedience of the peoples. 11 “lHe ties his foal to the vine, And his donkey’s colt to the choice vine; He washes his garments in wine, And his robes in the blood of grapes. 12 “His eyes aremdull from wine, And his teethnwhite from milk. 13 “Zebulun will dwell at the seashore; And he shall beoa haven for ships, And his flank shall be toward Sidon. 14 “Issachar ispa strong donkey, Lying down between theqsheepfolds. 15 “When he saw that a resting place was good And that the land was pleasant, He bowed his shoulder to bear burdens, And became a slave at forced labor. 16 “Dan shall judge his people, As one of the tribes of Israel. 17 “Dan shall be a serpent in the way, A horned snake in the path, That bites the horse’s heels, So that his rider falls backward. 18 “For Your salvation I wait, O LORD. 19 “As for Gad,rraiders shall raid him, But he will raid at theirsheels. 20 “tAs for Asher, hisufood shall bevrich, And he will yield royal dainties. 21 “Naphtali is a doe let loose, He gives beautiful words. 22 “Joseph is a fruitfulwbough, A fruitfulxbough by a spring; Itsybranches run over a wall. 23 “The archers bitterly attacked him, And shot at him and harassed him; 24 But his bow remainedzfirm, Andaahis arms were agile, From the hands of the Mighty One of Jacob (From there is the Shepherd, the Stone of Israel), 25 From the God of your father who helps you, Andabby theacAlmighty who blesses you With blessings of heaven above, Blessings of the deep that lies beneath, Blessings of the breasts and of the womb. 26 “The blessings of your father Have surpassed the blessings of my ancestors Up to theadutmost bound of the everlasting hills; May they be on the head of Joseph, And on the crown of the head of the one distinguished among his brothers. 27 “Benjamin is aaeravenous wolf; In the morning he devours the prey, And in the evening he divides the spoil.” | 24 |
28 All these are the twelve tribes of Israel, and this is what their father said to themafwhen he blessed them. He blessed them, every oneagwith the blessing appropriate to him. 29 Then he charged them and said to them, “I am about to be gathered to my people; bury me with my fathers in the cave that is in the field of Ephron the Hittite, 30 in the cave that is in the field of Machpelah, which is before Mamre, in the land of Canaan, which Abraham bought along with the field from Ephron the Hittite for aahburial site. 31 There they buried Abraham and his wife Sarah, there they buried Isaac and his wife Rebekah, and there I buried Leah— 32 the field and the cave that is in it, purchased from the sons of Heth.” 33 When Jacob finished charging his sons, he drew his feet into the bed and breathed his last, and was gathered to his people. |
Genesis, Chapter 50
1 Then Joseph fell on his father’s face, and wept over him and kissed him. 2 Joseph commanded his servants the physicians to embalm his father. So the physicians embalmed Israel. 3 Now forty days werearequired forbit, forcsuch is the period required for embalming. And the Egyptians wept for him seventy days. | |
4 When the days ofdmourning for him were past, Joseph spoke to the household of Pharaoh, saying, “If now I have found favor in your sight, please speaketo Pharaoh, saying, 5 ‘My father made me swear, saying, “Behold, I am about to die; in my grave which I dug for myself in the land of Canaan, there you shall bury me.” Now therefore, please let me go up and bury my father; then I will return.’” 6 Pharaoh said, “Go up and bury your father, as he made you swear.” | |
7 So Joseph went up to bury his father, and with him went up all the servants of Pharaoh, the elders of his household and all the elders of the land of Egypt, 8 and all the household of Joseph and his brothers and his father’s household; they left only their little ones and their flocks and their herds in the land of Goshen. 9 There also went up with him both chariots and horsemen; and it was a very great company. 10 When they came to thefthreshing floor of Atad, which is beyond the Jordan, they lamented there with a very great andgsorrowful lamentation; and hehobserved seven days mourning for his father. 11 Now when the inhabitants of the land, the Canaanites, saw the mourning atithe threshing floor of Atad, they said, “This is ajgrievouskmourning for the Egyptians.” Therefore it was namedlAbel-mizraim, which is beyond the Jordan. | 10 |
12 Thus his sons did for him as he had charged them; 13 for his sons carried him to the land of Canaan and buried him in the cave of the field of Machpelah before Mamre, which Abraham had bought along with the field for amburial site from Ephron the Hittite. 14 After he had buried his father, Joseph returned to Egypt, he and his brothers, and all who had gone up with him to bury his father. | |
15 When Joseph’s brothers saw that their father was dead, they said, “What if Joseph bears a grudge against us and pays us back in full for all the wrong which we did to him!” 16 So theynsent a message to Joseph, saying, “Your father charged before he died, saying, 17 ‘Thus you shall say to Joseph, “Please forgive, I beg you, the transgression of your brothers and their sin, for they did you wrong.”’ And now, please forgive the transgression of the servants of the God of your father.” And Joseph wept when they spoke to him. 18 Then his brothers also came and fell down before him and said, “Behold, we are your servants.” 19 But Joseph said to them, “Do not be afraid, for am I in God’s place? 20 As for you, you meant evil against me, but God meant it for good in order to bring aboutothis present result, to preserve many people alive. 21 So therefore, do not be afraid; I will provide for you and your little ones.” So he comforted them and spokepkindly to them. | |
22 Now Joseph stayed in Egypt, he and his father’s household, and Joseph lived one hundred and ten years. 23 Joseph saw the third generation of Ephraim’s sons; also the sons of Machir, the son of Manasseh, were born on Joseph’s knees. 24 Joseph said to his brothers, “I am about to die, but God will surelyqtake care of you and bring you up from this land to the land which Herpromised on oath to Abraham, to Isaac and to Jacob.” 25 Then Joseph made the sons of Israel swear, saying, “God will surelystake care of you, and you shall carry my bones up from here.” 26 So Joseph died at the age of one hundred and ten years; andthe was embalmed and placed in a coffin in Egypt. |
Комментарии:
Библиотека
Дизайн и разработка: ©2001–2024 Web-Мастерская v:2.0.2.107
Благодаря регистрации Вы можете подписаться на рассылку текстов любого из планов чтения Библии Мы планируем постепенно развивать возможности самостоятельной настройки сайта и другие дополнительные сервисы для зарегистрированных пользователей, так что советуем регистрироваться уже сейчас (разумеется, бесплатно). | ||
38 Повествование правдиво освещает греховные явления в потомстве Авраама - в колене Иудине, ставшем коленом Обетования. Св. Иоанн Златоуст пишет, что Христос "пришел не для того, чтобы избежать позора нашего, но чтобы уничтожить его... Он показал, что не гнушается ничем нашим... Иудеи превозносились Авраамом и думали оправдаться добродетелью предков... Господь показывает, что надлежит хвалиться не родом... все и самые праотцы согрешили", поэтому "пришествие Христа было необходимым" (Толк, на св. Мф. еванг. Беседа III).
40:7 В Египте придавали большое значение снам, считая их откровением богов.
44:5 Указание на древневосточный обычай гадать по шуму воды, ее движению и форме, которую принимали капли масла, падающие в нее.
46:34 Земля Гесем расположена на востоке от Дельты. С 13 в. до Р.Х. эту область стали называть землей Рамзеса.
На протяжении кн. Быт мессианское Обетование (Быт 3:15) мало-помалу уточняется: Мессия произойдет из рода Сифа (Быт 4:26), из ветви Сима (Быт 9:26), из потомства Авраама (Быт 12:3), Исаака и Иакова (Быт 35:9и Быт 27:29), из колена Иуды (Быт 49:10).
48 Слова, произнесенные при благословении Иаковом Ефрема и Манассии, стали впоследствии формулой благословения.
49 В благословениях Иакова сыновьям содержатся данные в образной форме указания на историческое значение и участь каждого из двенадцати колен Израилевых (ср. Втор 33:5-24).
49:10 "Доколе не приидет Примиритель" (букв. - "доколе не приидут в Шило" - в библ. терминологии Шило (Силом) означает мессианское царство. Отсюда греч. и рус. перевод фразы. Ее смысл: колено Иуды будет главенствовать в народе Божием до тех пор, пока не осуществится обетование Господне.
В кн. Бытия говорится о творении вселенной и рода человеческого Богом Создателем и Промыслителем и о начале осуществления его спасительного замысла о человечестве. Сказание о творении мира (шестоднев) восходит к Моисею. В основу этого образного описания легла схема евр недели. Образ этот не следует понимать в буквальном смысле: «Не должно быть сокрыто от вас, возлюбленные — говорит ап. Петр (2 Петр 3:8) — что у Господа один день, как тысяча лет и тысяча лет как один день» (Пс 89:5). В шестодневе каждое поколение находит откровение о сотворении мира, соответствующее ступени его культурного и нравственного развития. Современный человек может найти в этом образе символическое изображение длительных периодов становления нашей земли. Священнописатель созерцает реалии этого мира от самой простой до самой сложной и совершенной, исходящими из рук Творца согласно ритму евр недели: шесть дней работы, т.е. сотрудничества с творческой деятельностью Бога, и один день отдыха — умиротворения перед лицом Божиим. Во вступительной фразе шестоднева отвергаются все языческие учения о миротворении, которые говорят либо о двух творцах (дуализм), либо о рождении мира из недр Божества (пантеизм). Мир творится единым Богом из ничего (2 Макк 7:28). Его создание есть тайна божественной любви. “Земля и небо” означают вселенную в целом. Многие толкователи усматривают в слове «небо» указание на духовный (ангельский) мир, созданный одновременно с первоматерией .
Названия, разделения и содержание
Пять первых книг Библии составляют одно целое, которое по-еврейски называется Тора, т.е. Закон. Первое достоверное свидетельство об употреблении слова Закон (греч. «νομος») в этом смысле мы встречаем в предисловии кн. Премудрости Иисуса, сына Сирахова. В начале христианской эры название «Закон» уже было общепринятым, как мы это видим в НЗ (Лк 10:26; ср. Лк 24:44). Иудеи, говорившие по-еврейски, называли первую часть Библии также «Пять пятых Закона», чему соответствовало в эллинизированных еврейских кругах η πεντατευχος (подраз. «βιβλος» ., т.е. Пятитомник). Это разделение на пять книг засвидетельствовано еще до нашей эры греческим переводом Библии семьюдесятью толковниками (LXX). В этом, принятом Церковью, переводе каждой из пяти книг было дано название, согласно ее содержанию или содержанию ее первых глав:
Кн. Бытия (собств. — книга о происхождении мира, рода человеческого и избранного народа); Исход (начинается с рассказа об уходе евреев из Египта); Левит (закон для священников из колена Левиина); Числа (книга начинается с описания переписи народа: гл. Числ 1-4); Второзаконие («второй закон», воспроизводящий в более пространном изложении Закон, данный на Синае). Иудеи же до сих пор называют каждую книгу евр. Библии по ее первому значимому слову.
Кн. Бытия разделяется на две неравные части: описание происхождения мира и человека (Быт 1-11) и история праотцев народа Божия (Быт 12-50). Первая часть — как бы пропилеи, вводящие в историю, о которой повествует вся Библия. В ней описывается сотворение мира и человека, грехопадение и его последствия, постепенное развращение людей и постигшее их наказание. Происшедший затем от Ноя род расселяется по земле. Генеалогические же таблицы все суживаются и, наконец, ограничиваются родом Авраама, отца избранного народа. История праотцев (Быт 12-50) описывает события из жизни великих предков: Авраама, человека веры, послушание которого вознаграждается: Бог обещает ему многочисленных потомков и Святую Землю, которая станет их наследием (Быт 12 1—25:8); Иакова, отличающегося хитростью: выдав себя за старшего брата, Исава, он получает благословение своего отца Исаака и затем превосходит изворотливостью своего дядю Лавана; однако его ловкость оказалась бы напрасной, если бы Бог не предпочел его Исаву и не возобновил в его пользу обетования, данные Аврааму, и заключенный с ним союз (Быт 25:19-36:43). Бог избирает людей не только высокого нравственного уровня, ибо он может исцелить всякого человека, открывающегося Ему, как бы он ни был греховен. По сравнению с Авраамом и Иаковом Исаак выглядит довольно бледно. О его жизни говорится главным образом в связи с его отцом или сыном. Двенадцать сыновей Иакова — родоначальники двенадцати колен Израилевых. Одному из них посвящена последняя часть кн. Бытия: гл. Быт 37-50 — биография Иосифа. В них описывается, как добродетель мудрого вознаграждается и Божественное Провидение обращает зло в добро (Быт 50:20).
Две главные темы Исхода: освобождение из Египта (Исх 1:1-15:21) и Синайский Союз-Завет (Исх 19:1-40:38) связаны с менее значимой темой — странствия по пустыне (Исх 15:22-18:27). Моисей, получивший откровение неизреченного имени Ягве на горе Божией Хориве, приводит туда израильтян, освобожденных от рабства. В величественной теофании Бог вступает в союз с народом и дает ему Свои Заповеди. Как только союз был заключен, народ его нарушил, поклонившись золотому тельцу, но Бог прощает виновных и возобновляет союз. Ряд предписаний регулирует богослужение в пустыне.
Кн. Левит носит почти исключительно законодательный характер, так что повествование о событиях, можно сказать, прерывается. Она содержит ритуал жертвоприношений (Лев 1-7): церемониал поставления в священники Аарона и его сыновей (Лев 8-10); предписания о чистом и нечистом (Лев 11-15), завершающиеся описанием ритуала Дня Очищения (Лев 16); «Закон святости» (Лев 17-26), содержащий богослужебный календарь и заканчивающийся благословениями и проклятиями (Лев 26). В гл. Лев 27 уточняются условия выкупа людей, животных и имущества, посвященных Ягве.
В кн. Числа вновь говорится о странствии в пустыне. Уходу от Синая предшествуют перепись народа (Числ 1-4) и богатые приношения по случаю освящения скинии (Числ 7). Отпраздновав второй раз Пасху, евреи покидают святую гору (Числ 9-10) и доходят до Кадеса, где предпринимают неудачную попытку проникнуть в Ханаан с юга (Числ 11-14). После долгого пребывания в Кадесе они отправляются в Моавские равнины, прилегавшие к Иерихону (Числ 20-25). Мадианитяне разбиты, и колена Гада и Рувима поселяются в Заиорданьи (Числ 31-32). В гл. Числ 33 перечисляются остановки в пустыне. Повествования чередуются с предписаниями, дополняющими синайское законодательство или подготовляющими поселение в Ханаане.
Второзаконие отличается особой структурой: это кодекс гражданских и религиозных узаконений (Втор 12:26-15:1), включенный в большую речь Моисея (Втор 5-11; Втор 26:16-28:68), которую предваряет его первая речь (Втор 1-4); за ней следует третья речь (Втор 29-30); наконец говорится о возложении миссии на Иисуса Новина, приводятся песнь и благословения Моисея, даются краткие сведения о конце его жизни (Втор 31-34).
Второзаконнический кодекс отчасти воспроизводит заповеди, данные в пустыне. Моисей напоминает в своих речах о великих событиях Исхода, об откровении на Синае и начале завоевания Земли Обетованной. В них раскрывается религиозный смысл событий, подчеркивается значение Закона, содержится призыв к верности Богу.
Литературная композиция
Составление этого обширного сборника приписывалось Моисею, что засвидетельствовано в НЗ (Ин 1:45; Ин 5:45-47; Рим 10:5). Но в более древних источниках нет утверждения, что все Пятикнижие написано Моисеем. Когда в нем, хотя очень редко, говорится: «Моисей написал» — эти слова относятся лишь к определенному месту. Исследователи Библии обнаружили в этих книгах различие в стиле, повторения и некоторую непоследовательность повествований, что не дает возможности считать их произведением, целиком принадлежащим одному автору. После долгих исканий библеисты, главным образом под влиянием К.Г. Графа и Ю. Велльгаузена, склонились в основном к т.н. документарной теории, которую схематически можно формулировать так: Пятикнижие представляет компиляцию из четырех документов, возникших в различное время и в различной среде. Первоначально было два повествования: в первом автор, т. н. Ягвист, условно обозначаемый буквой «J», употребляет в рассказе о сотворении мира имя Ягве, которое Бог открыл Моисею; другой автор, т. н. Элогист (Е), называет Бога распространенным в то время именем Элогим. Согласно этой теории повествование Ягвиста было записано в 11 веке в Иудее, Элогист же писал немного позже в Израиле. После разрушения Северного царства оба документа были сведены воедино (JE). После царствования Иосии (640-609) к ним было прибавлено Второзаконие «D», а после Плена ко всему этому (JED) был присоединен священнический кодекс (Р), содержащий главным образом законы и несколько повествований. Этот кодекс составил своего рода костяк и образовал рамки этой компиляции (JEDP). Такой литературно-критический подход связан с эволюционной концепцией развития религиозных представлений в Израиле.
Уже в 1906 г Папская Библейская Комиссия предостерегла экзегетов от переоценки этой т. н. документарной теории и предложила им считать подлинным авторство Моисея, если иметь в виду Пятикнижие в целом, и в то же время признавать возможность существования, с одной стороны устных преданий и письменных документов, возникших до Моисея, а с другой — изменений и добавлений в более позднюю эпоху. В письме от 16 января 1948 г, обращенном к кардиналу Сюару, архиепископу Парижскому, Комиссия признала существование источников и постепенных приращений к законам Моисея и историческим рассказам, обусловленных социальными и религиозными установлениями позднейших времен.
Время подтвердило правильность этих взглядов библейской Комиссии, ибо в наше время классическая документарная теория все больше ставится под сомнение. С одной стороны, попытки систематизировать ее не дали желаемых результатов. С другой стороны, опыт показал, что сосредоточение интереса на чисто литературной проблеме датировки окончательной редакции текста имеет гораздо меньшее значение, чем подход исторический, при котором на первое место выдвигается вопрос об источниках устных и письменных, лежащих в основе изучаемых «документов». Представление о них стало теперь менее книжным, более близким к конкретной действительности. Выяснилось, что они возникли в далеком прошлом. Новые данные археологии и изучение истории древних цивилизаций Средиземноморья показали, что многие законы и установления, о которых говорится в Пятикнижии, сходны с законами и установлениями эпох более давних, чем те, к которым относили составление Пятикнижия, и что многие его повествования отражают быт более древней среды.
Не будучи 8 состоянии проследить, как формировалось Пятикнижие и как в нем слилось несколько традиций, мы, однако, вправе утверждать, что несмотря на разнохарактерность текстов явистского и элогистского, в них по существу идет речь об одном и том же. Обе традиции имеют общее происхождение. Кроме того, эти традиции соответствуют условиям не той эпохи, когда они были окончательно письменно зафиксированы, а эпохи, когда произошли описываемые события. Их происхождение восходит, следовательно, к эпохе образования народа Израильского. То же в известной мере можно сказать о законодательных частях Пятикнижия: пред нами гражданское и религиозное право Израиля; оно эволюционировало вместе с общиной, жизнь которой регулировало, но по своему происхождению оно восходит ко времени возникновения этого народа. Итак, первооснова Пятикнижия, главные элементы традиций, слившихся с ним, и ядро его узаконений относятся к периоду становления Израильского народа. Над этим периодом доминирует образ Моисея, как организатора, религиозного вождя и первого законодателя. Традиции, завершающиеся им, и воспоминания о событиях, происходивших под его руководством, стали национальной эпопеей. Учение Моисея наложило неизгладимый отпечаток на веру и жизнь народа. Закон Моисеев стал нормой его поведения. Толкования Закона, вызванные ходом исторического развития, были проникнуты его духом и опирались на его авторитет. Засвидетельствованный в Библии факт письменной деятельности самого Моисея и его окружения не вызывает сомнений, но вопрос содержания имеет большее значение, чем вопрос письменного фиксирования текста, и поэтому так важно признать, что традиции, лежащие в основе Пятикнижия, восходят к Моисею как первоисточнику.
Повествования и история
От этих преданий, являвшихся живым наследием народа, вдохнувших в него сознание единства и поддерживавших его веру, невозможно требовать той строго научной точности, к которой стремится современный ученый; однако нельзя утверждать, что эти письменные памятники не содержат истины.
Одиннадцать первых глав Бытия требуют особого рассмотрения. В них описано в стиле народного сказания происхождение рода человеческого. Они излагают просто и картинно, в соответствии с умственным уровнем древнего малокультурного народа, главные истины, лежащие в основе домостроительства спасения: создание Богом мира на заре времен, последовавшее за ним сотворение человека, единство рода человеческого, грех прародителей и последовавшие изгнание и испытания. Эти истины, будучи предметом веры, подтверждены авторитетом Св. Писания; в то же время они являются фактами, и как истины достоверные подразумевают реальность этих фактов. В этом смысле первые главы Бытия носят исторический характер. История праотцев есть история семейная. В ней собраны воспоминания о предках: Аврааме, Исааке, Иакове, Иосифе. Она является также популярной историей. Рассказчики останавливаются на подробностях личной жизни, на живописных эпизодах, не заботясь о том, чтобы связать их с общей историей. Наконец, это история религиозная. Все ее переломные моменты отмечены личным участием Бога, и все в ней представлено в провиденциальном плане. Более того, факты приводятся, объясняются и группируются с целью доказать религиозный тезис: существует один Бог, образовавший один народ и давший ему одну страну. Этот Бог — Ягве, этот народ — Израиль, эта страна — святая Земля. Но в то же время эти рассказы историчны и в том смысле, что они по-своему повествуют о реальных фактах и дают правильную картину происхождения и переселения предков Израильских, их географических и этнических корней, их поведения в плане нравственном и религиозном. Скептическое отношение к этим рассказам оказалось несостоятельным перед лицом недавних открытий в области истории и археологии древнего Востока.
Опустив довольно длинный период истории, Исход и Числа, а в определенной мере и Второзаконие, излагают события от рождения до смерти Моисея: исход из Египта, остановка у Синая, путь к Кадесу (о долгом пребывании там хранится молчание), переход через Заиорданье и временное поселение на равнинах Моава. Если отрицать историческую реальность этих фактов и личности Моисея, невозможно объяснить дальнейшую историю Израиля, его верность ягвизму, его привязанность к Закону. Надо, однако, признать, что значение этих воспоминаний для жизни народа и отзвук, который они находят в обрядах, сообщили этим рассказам характер победных песен (напр, о переходе через Чермное море), а иногда и богослужебных песнопений. Именно в эту эпоху Израиль становится народом и выступает на арену мировой истории. И хотя ни в одном древнем документе не содержится еще упоминания о нем (за исключением неясного указания на стеле фараона Мернептаха), сказанное о нем в Библии согласуется в главных чертах с тем, что тексты и археология говорят о вторжении в Египет гиксосов, которые в большинстве своем были семитического происхождения, о египетской администрации в дельте Нила, о политическом положении Заиорданья.
Задача современного историка состоит в том, чтобы сопоставить эти данные Библии с соответствующими событиями всемирной истории. Несмотря на недостаточность библейских указаний и недостаточную определенность внебиблейской хронологии, есть основания предполагать, что Авраам жил в Ханаане приблизительно за 1850 лет до Р.Х., что история возвышения Иосифа в Египте и приезда к нему других сыновей Иакова относится к началу 17 в. до Р.Х. Дату Исхода можно определить довольно точно по решающему указанию, данному в древнем тексте Исх 1:11: народ сынов Израилевых «построил фараону Пифом и Рамзес, города для запасов». Следовательно, Исход произошел при Рамзесе II, основавшем, как известно, город Рамзес. Грандиозные строительные работы начались в первые же годы его царствования. Поэтому весьма вероятно, что уход евреев из Египта под водительством Моисея имел место около середины царствования Рамзеса (1290-1224), т.е. примерно около 1250 г до Р.Х.
Учитывая библейское предание о том, что время странствования евреев в пустыне соответствовало периоду жизни одного поколения, водворение в Заиорданьи можно отнести к 1225 г до Р.Х. Эти даты согласуются с историческими данными о пребывании фараонов XIX династии в дельте Нила, об ослаблении египетского контроля над Сирией и Палестиной в конце царствования Рамзеса II, о смутах, охвативших весь Ближний Восток в конце 13 в. до Р.Х. Согласуются они и с археологическими данными, свидетельствующими о начале Железного Века в период вторжения Израильтян в Ханаан.
Законодательство
В евр Библии Пятикнижие называется «Тора», т.е. Закон; и действительно здесь собраны предписания, регулировавшие нравственную, социальную и религиозную жизнь народа Божия. В этом законодательстве нас больше всего поражает его религиозный характер. Он свойственен и некоторым другим кодексам древнего Востока, но ни в одном из них нет такого взаимопроникновения религиозного и светского элементов. В Израиле Закон дан Самим Богом, он регулирует обязанности по отношению к Нему, его предписания мотивируются религиозными принципами. Это кажется вполне нормальным, когда речь идет о нравственных предписаниях Десятисловия (Синайских Заповедях) или о культовых законах кн. Левит, но гораздо более знаменательно, что в том же своде гражданские и уголовные законы переплетаются с религиозными наставлениями и что все представлено как Хартия Союза-Завета с Ягве. Из этого естественно следует, что изложение этих законов связано с повествованием о событиях в пустыне, где был заключен этот Союз.
Как известно, законы пишутся для практического применения и их необходимо с течением времени видоизменять, считаясь с особенностями окружающей среды и исторической ситуации. Этим объясняется, что в совокупности рассматриваемых документов можно встретить как древние элементы, так и постановления, свидетельствующие о возникновении новых проблем. С другой стороны, Израиль в известной мере испытывал влияние своих соседей. Некоторые предписания Книги Завета и Второзакония удивительно напоминают предписания Месопотамских кодексов, Свода Ассирийских Законов и Хеттского кодекса. Речь идет не о прямом заимствовании, а о сходстве, объясняющемся влиянием законодательства других стран и обычного права, отчасти ставшего в древности общим достоянием всего Ближнего Востока. Кроме того, в период после Исхода на формулировке законов и на формах культа сильно сказывалось ханаанское влияние.
Десятисловие (10 заповедей), начертанное на Синайских скрижалях, устанавливает основу нравственной и религиозной веры Союза-Завета. Оно приведено в двух (Исх 20:2-17 и Втор 5:6-21), несколько различающихся вариантах: эти два текста восходят к древнейшей, более краткой, форме и нет никаких серьезных данных, опровергающих ее происхождение от Моисея.
Элогистский кодекс Союза-Завета (Исх 20:22-23:19) представляет собой право пастушеско-земледельческого общества, соответствующее реальному положению Израиля, образовавшегося как народ и начавшего вести оседлый образ жизни. От более древних месопотамских кодексов, с которыми у него есть точки соприкосновения, он отличается большой простотой и архаическими чертами. Однако он сохранился в форме, свидетельствующей о некоторой эволюции: особое внимание, которое уделяется в нем рабочему скоту, работам в поле и на виноградниках, равно как и домам, позволяет думать, что он относится к периоду оседлой жизни. С другой стороны, различие в формулировке постановлений — то повелительных, то условных — указывает на разнородность состава свода. В своем настоящем виде он, вероятно, восходит к периоду Судей.
Ягвистский кодекс возобновления Завета (Исх 34:14-26) иногда называется, хотя и неправильно, вторым Десятисловием или обрядовым Декалогом. Он представляет собой собрание религиозных предписаний в повелительной форме и принадлежит к тому же времени, что и книга Завета, но под влиянием Второзакония он был переработан. Хотя кн. Левит получила свою законченную форму только после плена, она содержит и очень древние элементы. Так, например, запреты, касающиеся пищи (Лев 11), или предписания о чистоте (Лев 13-15) сохраняют завещанное первобытной эпохой. В ритуале великого Дня Очищения (Лев 16) тексты древних обрядовых предписаний дополняются более подробными указаниями, свидетельствующими о наличии разработанного представления о грехе. Гл. Лев 17-26 составляют целое, получившее название Закона Святости и относящееся, очевидно, к последнему периоду монархии. К той же эпохе надо отнести кодекс Второзакония, в котором собрано много древних элементов, но также отражается эволюция социальных и религиозных обычаев (напр, законы о единстве святилища, жертвеннике, десятине, рабах) и изменение духа времени (призывы к сердцу и свойственный многим предписаниям увещательный тон).
Религиозный смысл
Религия как Ветхого, так и Нового Завета есть религия историческая: она основывается на откровении Бога определенным людям, в определенных местах, при определенных обстоятельствах и на особом действии Бога в определенные моменты человеческой эволюции. Пятикнижие, излагающее историю первоначальных отношений Бога с миром, является фундаментом религии Израиля, ее канонической книгой по преимуществу, ее Законом.
Израильтянин находит в ней объяснение своей судьбы. Он не только получил в начале книги Бытия ответ на вопросы, которые ставит себе каждый человек — о мире и жизни, о страдании и смерти, — но получил ответ и на свой личный вопрос: почему Ягве, Единый Бог есть Бог Израилев? Почему Израиль — Его народ среди всех народов земли?
Это объясняется тем, что Израиль получил обетование. Пятикнижие — книга обетовании: Адаму и Еве после грехопадения возвещается спасение в будущем, т. н. Протоевангелие; Ною, после потопа, обещается новый порядок в мире. Еще более характерно обетование, данное Аврааму и возобновленное Исааку и Иакову; оно распространяется на весь народ, который произойдет от них. Это обетование прямо относится к обладанию землей, где жили праотцы, Землей Обетованной, но по сути дела в нем содержится большее: оно означает, что особые, исключительные отношения существуют между Израилем и Богом его отцов.
Ягве призвал Авраама, и в этом призыве прообразовано избрание Израиля. Сам Ягве сделал из него один народ. Свой народ по благоизволению Своему, по замыслу любви, предначертанному при сотворении мира и осуществляющемуся, несмотря на неверность людей. Это обетование и это избрание гарантированы Союзом. Пятикнижие есть также книга союзов. Первый, правда еще прямо не высказанный, был заключен с Адамом; союз с Ноем, с Авраамом и, в конечном итоге, со всем народом через посредство Моисея, получил уже ясное выражение. Это не союз между равными, ибо Бог в нем не нуждается, хотя почин принадлежит Ему. Однако Он вступает в союз и в известном смысле связывает Себя данными Им обетованиями. Но Он требует взамен, чтобы Его народ был Ему верен: отказ Израиля, его грех может нарушить связь, созданную любовью Бога. Условия этой верности определяются Самим Богом. Избранному Им народу Бог дает Свой Закон. Этот Закон устанавливает, каковы его обязанности, как он должен себя вести согласно воле Божией и, сохраняя Союз-Завет, подготовлять осуществление обетовании.
Темы обетования, избрания, союза и закона красной нитью проходят через всю ткань Пятикнижия, через весь ВЗ. Пятикнижие само по себе не составляет законченного целого: оно говорит об обетовании, но не об осуществлении его, ибо повествование прерывается перед вступлением Израиля в Землю Обетованную. Оно должно оставаться открытым будущему и как надежда и как сдерживающий принцип: надежда на обетование, которую завоевание Ханаана как будто исполнило (Ис Нав 23), но грехи надолго скомпрометировали, и о которой вспоминают изгнанники в Вавилоне; сдерживающий принцип Закона всегда требовательного, пребывавшего в Израиле как свидетель против него (Втор 31:26). Так продолжалось до пришествия Христа, к Которому тяготела вся история спасения; в Нем она обрела весь свой смысл. Ап. Павел раскрывает ее значение, главным образом в послании к Галатам (Гал 3:15-29). Христос заключает новый Союз-Завет, прообразованный древними договорами, и вводит в него христиан, наследников Авраама по вере. Закон же был дан, чтобы хранить обетования, являясь детоводителем ко Христу, в Котором эти обетования исполняются.
Христианин уже не находится под руководством детоводителя, он освобожден от соблюдения обрядового Закона Моисея, но не освобожден от необходимости следовать его нравственному и религиозному учению. Ведь Христос пришел не нарушить Закон, а исполнить (Мф 5:17). Новый Завет не противополагается Ветхому, а продолжает его. В великих событиях эпохи патриархов и Моисея, в праздниках и обрядах пустыни (жертвоприношение Исаака, переход через Чермное море, празднование Пасхи и т.д.), Церковь не только признала прообразы НЗ (жертвоприношения Христа, крещения и христианский Пасхи), но требует от христианина того же глубокого к ним подхода, который наставления и рассказы Пятикнижия предписывали Израильтянам. Ему следует осознать, как развивается история Израиля (а в нем и через него всего человечества), когда человек предоставляет Богу руководить историческими событиями. Более того: в своем пути к Богу всякая душа проходит те же этапы отрешенности, испытания, очищения, через которые проходил избранный народ, и находит назидание в поучениях, данных ему.
38:21 Название qedeschah, посвященная (т. е. богине разврата), в приложении к блуднице, ясно указывает на вавилонский культ Мелитты или Белитты, или ханаанский Астарты, причем в обоих культах плата блудниц вносилась в сокровищницу богини, что евреям строго и безусловно было воспрещено во Втор 23:18 .
38:23 Иуда отказывается от дальнейших поисков мнимой «кедеша» из опасения, как бы желание удовлетворить женщину по условию (получившую уже, однако, более ценные, в сравнении с козленком, вещи) не повело к насмешкам над ним: факт, — вместе с некоторыми другими, отмеченными в данном рассказе, чертами — свидетельствующий о достаточно высоком развитии нравственного чувства в семье Иакова, при всей наличности явлений, ему противных.
38:24 Как приговор Иуды (единоличный) над невесткою (обрученною Шеле) по подозрению в блуде характеризует патриархальный уклад жизни — в отличие от ограничений родительской власти в законе Моисея ( Втор 21:18 и далее ), так и род наказания — сожжение — указывает надо законную, патриархальную ступень еврейского уголовного права; может быть, эта казнь позаимствована Иудою у соседних филистимлян (по Суд 15:6 , филистимляне сожгли жену Самсона за измену ее мужу); между тем по закону Моисееву нарушительница супружеской верности была побиваема камнями ( Втор 22:21 ), сжигалась же только впавшая в блуд дочь священника ( Лев 21:9 ; поэтому традиция иуд. считала и Фамарь дочерью священника, по раввинам — дочь Сима или Мелхиседека, Bereschit-rabba, Par. LXXXV, S. 421). Возможно, наконец, что сожжение Иудою было назначено Фамари, как (предполагаемой) жрице Астарты ( Втор 7:25; 12:3; 13:16 ).
38:25 Когда Иуда столь решительно (подобно потомку своему Давиду — в деле Вирсавии, 2 Цар 12:5 ) произнес смертный приговор Фамари, хотя сам был виновен неискренностью в устроении брака Фамари с Шелою, тогда Фамарь достает, очевидно, тщательно доселе хранимые ею вещи Иуды и посылает их ему, деликатно, не называя его имени, напоминая о случае ( ст. 18 ). Талмуд и Мидраш, восхваляя эту заботливость Фамари о добром имени свекра, в то время когда ей самой угрожала смерть, выводят нравоучение, что лучше умереть, нежели опозорить ближнего. Из выражения «когда повели ее» Мидраш заключает, что упомянутые вещи ее уже пропали, но Бог чудесно даровал ей другие подобные (Bereschit-rabba, Par. LXXXV, S. 421-422).
38:26 Скромное напоминание Фамари пробуждает в Иуде упреки совести и он (по вдохновению свыше, говорит Мидраш) открыто, всенародно признает свою виновность перед Фамарью и принадлежность ему будущих детей ее; кроме того, пробудившееся нравственное чувство (в связи с так называемой horror naturalis) заставляет его отказаться от дальнейшего сожития с невесткою.
38:27-30 Эти стихи образуют эпилог истории Фамари — рассказ о рождении у нее близнецов, напоминающий по некоторым чертам рассказ 25:22-26 о рождении Исава и Иакова: Зара (с евр. «восход»), который, по человеческим соображениям, имел быть первородным и получить все преимущества первородства, должен был уступить и первенство рождения и все права первородства брату своему Фаресу (евр. Перец — разрыв, как бы вопреки природе), который один из 5-ти сыновей Иуды образовал главную линию потомства Иуды, а именно через него произошел из колена Иудина Давид, а в конце времен — Христос Спаситель ( 1 Пар 2:5-9; Руфь 4:17-22; Мф 1:3-6; Лк 3:31-35 ).
39:1 После некоторого отступления, гл. 38, от нити рассказа об Иосифе 37:36 , свящ. писатель продолжает историю последнего. Если в Ханаане, как показывает история Иуды, 38 гл., потомкам Авраама предстояла опасность сближения и даже слияния с хананеянами, то отведение Иосифа в Египет, в конце концов вызвавшее переселение всего потомства Иакова в Египет, предуказывало на необходимость развития и вступления богоизбранного племени в общество Господне в исключительных условиях жизни в Египте, где потомки Иакова, с одной стороны, позаимствовали многие блага египетской цивилизации, но, с другой стороны, при значительной изолированности своей от египтян (гнушавшихся евреями и другими номадами, 43:32 ), сумели сохранить свою национальную цельность и чистоту религиозного наследия.
39:2-3 Выражение «был Иегова с ним (Иосифом)» иудейские толковники понимают так, что, оторванный от отца и родной семьи, Иосиф постоянно имел Бога в мысли и сердце своем, почему и Бог, как Отец небесный, являл ему особое попечение (Мидраш делает сравнение, напоминающее причту Господа о попечении Бога об одной заблудшей овце более, чем о 99 не заблудших). «В дому господина», т. е., по иудейскому толкованию, не был принуждаем к черным (земледельческим) работам.
39:4-5 Благословение Божие на Иосифе и делах его не укрывается от взора язычника — господина его (ст. 3, как благословение Бога над Исааком было примечено филистимлянами, 26:28 ; над Иаковом — Лаваном, 30:27 ), и он облекает его полным доверием и властью в доме и сделал надсмотрщиком над своими рабами (в Риме такой надсмотрщик называется atriensis; надзиратели этого рода часто встречаются изображенными на египетских скульптурах; ср. Мф 24:45-47 ; Лк 12:42-44 ).
39:5 «Всюду, куда приходят праведники, идет с ними шехина», замечает Мидраш по поводу слов священного писателя о благословении дома Потифара ради Иосифа.
39:6 Видя особенную благоуспешность дел своих с прибытием Иосифа в дом свой, Потифар вверил ему все отправления жизни, кроме (только) хлеба, который он ел. Последнее выражение Раши понимал как эвфемизм для выражения представления о жене Потифара. Другие видят здесь указание на то, что Потифар, как египтянин ( 42:34 ), гнушался принимать пищу от еврея Иосифа. Может быть, это приточное выражение отмечает ленивую беспечность египтянина Потифара. Упоминание в 6 ст. о красоте Иосифа имеет непосредственную связь с речью о злоключениях его, которые явились последствием его привлекательной внешности.
39:7 Факт глубокого нравственного развращения жены Потифара всецело подтверждается показанием древних авторов, что Египет издревле почитался страною распутства и повсюдных измен жен мужьям; по Геродоту (II, 111), при сыне Сезостриса в целом Египте напрасно искали жены, верной мужу. С рассказом Быт 39 весьма близкое сродство имеет египетская легенда о «двух братьях» (Vigouroux).
39:8-9 Увещания Иосифа отличаются полнотою и обстоятельностью: он указывает на следующие моменты, которые должны были бы отрезвить преступную жену: 1) чувство благодарности своей к Потифару, которое не могло допустить преступной связи его с женою его; 2) чувство чести и личного достоинства («нет больше меня»); 3) напоминание женщине о супружеских обязанностях («ибо ты жена ему»); наконец 4) чувство вездеприсутствия и страха Божия, равно и святости закона нравственного («как согрешу»).
39:10-12 Искушение это продолжалось для Иосифа многие дни, и когда нравственная стойкость его оставалась непреклонною (Мидраш в этом именно смысле понимает слова Иакова, 49:24 , об Иосифе: «тверд остался лук его»), то постыдная страсть египтянки возросла до последних пределов, всякая женская стыдливость ее исчезла, и она, как подлинная блудница ( Притч 7:13 и далее ), пытается насилием склонить Иосифа к греху. Тогда Иосиф убегает, оставив одежду в руках египтянки и как бы не заботясь о том, что этим даст в руки развратной и мстительной женщине вещественное доказательство мнимого его преступления.
39:13-18 Отвергнутая страстная любовь по психологическому закону ( ср. 2 Цар 13:15 ), особенно у натур необузданных, переходит в ненависть, и египтянка мстит Иосифу клеветою на него сначала перед домашними своими ( ст. 13-15 ), затем — перед мужем ( ст. 16-18 ), в том хитром и коварном, но верном расчете, что первая ложь, последовавшая непосредственно после инкриминируемого факта и имевшая (в лице домашних) приобрести свидетелей своей истинности, сделает более вероятною ложь вторую. Клевету свою на Иосифа она ведет с великим искусством. Она с величайшим презрением называет «еврея» ( ср. 43:32; 46:34 ) и таким образом, лицемерно выражая свое отвращение к Иосифу и даже стараясь передать это отвращение и домашним («над нами», ст. 14), она пытается в корне уничтожить противоположное (о ее отвергнутой любви) предположение людей, едва ли, впрочем, особенно расположенных к любимцу хозяина дома — Иосифу. В свидетельство истины своих слов она указывает 2 момента, фактически верные, но извращенно мотивированные и умышленно переставленные один на место другого: 1) крик ее и 2) якобы добровольное оставление Иосифом одежды ( ст. 15 ), между тем последнее произошло раньше и было следствием насилия Иосифу со стороны египтянки, крик же ее о помощи или защите явился вынужденною симуляцией обиды уже после сего.
39:16-18 То же искусство — занять вместо положения обвиняемой роль обвинительницы — выражает жена Потифара и в обращении к мужу (о нем пренебрежительно упомянула она еще, ст. 14, в разговоре с домашними): ему она высказывает свой притворный гнев и упреки за то, что он, неосмотрительно введя в дом «раба-еврея», сам был последнею, хотя и косвенною, причиной ее и семьи позора.
39:19 Потифар воспылал гневом, на кого — на Иосифа или на жену, не сказано. По иудейским толковникам, Потифар не поверил обвинению жены своей, потому что в противном случае он казнил бы человека, покусившегося осквернить его ложе; но он не хотел далее расследовать дело, избегая позора для себя и семьи своей. Что однако гнев его по крайней мере в первое время обращен был на Иосифа, а не на жену, видно из последствия описанного происшествия и изложенной клеветы: он заключает Иосифа в темницу ( ст. 20 ), вероятно, и не выслушав обвиняемого, о самозащите которого текст ничего не говорит. «Если, — говорит св. Иоанн Златоуст (Беседа LXII, с. 669) о Потифаре, — он не верил, то не следовало заключать его в темницу; а если поверил тому, что слова египтянки правдивы, то Иосиф заслуживал уже не заключения в темницу, а смертной казни и самого высшего наказания... Но рука Вышнего удержала чужеземца, и не допустила его тотчас устремиться на убийство юноши».
39:20 Название темницы — sohar, не встречающееся нигде в Библии, кроме истории Иосифа ( 39:20-23; 40:3-5 ), и употребляемое здесь с пояснительным замечанием: «место, где заключены узники царя» (т. е. преступники государственные), Абен-Езра считал египетским словом, а Яблонский сближал это слово с коптск. soncharch. — «стража связанных», но Гезениус находит возможным видеть здесь слово одного корня с евр. sachar, ограждать, откуда sohar (sochar) — укрепление, что наиболее подходит к οχύρωμα у LXX-ти (славянский: «твердыня»). Начальник темницы ( ст. 21,22,23 ), у которого Иосиф заслужил благоволение, отличен от Потифара, при доме которого, вероятно, находилась темница и которому начальник последней был, вероятно, подчинен. Так исчезает противоречие, находимое критиками в библейском рассказе — в том именно, что Иосиф имел двух господ и что было 2 начальника стражи. Пс 104:18 , упоминает о заключении Иосифа в оковы; но это было, вероятно, лишь в первое время по заключении. Заключен был Иосиф, может быть, 28 лет от роду, так как после 2-летнего заключения, при возвышении на пост первого министра фараона, он имел 30 лет ( 41:46 ).
40:1 Евр. текст ст. 1 не называет виночерпия и хлебодара главными или начальствующими, но прибавка эта у LXX и слав. в ст. 1 вполне точна, так как ниже ( ст. 2,7-9 ) вельможи, провинившиеся перед фараоном, не раз называются и евр. текстом — начальником виночерпиев и начальником хлебодаров. Должности эти при восточных царских дворах считались и были очень важными; вся сила восточных деспотов опиралась на множество придворных, совмещавших личную службу царю со службою государственною. В чем состояла вина придворных фараона, библ. текст не говорит. Имея в виду произвол восточных деспотов, каравших своих слуг и за ничтожные проступки, р. Ярхи полагал, что в чашу виночерпия могла попасть муха, в хлебе, подаваемом фараону хлебодаром, могли оказаться соринка, уголь и под.; таргум Ионафана, напротив, с большею вероятностью предполагает подозрение обоих вельмож в намерении отравить царя; в этом обвинении виночерпий оправдался, а хлебодар — нет.
40:2-4 Навлекшие на себя гнев фараона царедворцы царем были отданы, за неимением нарочитых государственных тюрем в древнем Египте (как и на всем Востоке, даже и в новое время), в темницу при доме Потифара, который получает теперь возможность смягчить участь не только этих вельмож, но и ранее заключенного здесь Иосифа: он приставляет его к вельможам для личных услуг их. Евр. janim, дни, нередко означают: год ( 1 Цар 1:3,7; 2:19 ), но здесь ( ст. 4 ) слово это, вероятно, означает неопределенное и, может быть, небольшое число дней.
40:5-8 Эти стихи образуют вступление к пересказу и толкованию снов обоих придворных.
40:5 В состоянии тревоги за жизнь свою, всецело зависимую от каприза и произвола деспота-фараона, оба царедворца его, без сомнения, ожидали указания на судьбу свою свыше и, может быть, именно во сне, так как египтяне, по Геродоту (II кн., гл. 83) гадание и придвидение будущего производили от божества и сновидения считали одним из средств откровения воли божества. Мидраш (Bereschit-rabba, Par. LXXXVIII, S. 432), на основании конструкции предложения ст. 5, говорит, что каждый вельможа видел сон свой и вместе толкование сна своего товарища, чем будто бы и объясняется, что, по ст. 16, хлебодар нашел, что Иосиф хорошо истолковал сон виночерпия. Но, не говоря о неестественности такого предположения, против него прямо говорит ст. 8, по которому истолкования снов не было дано ни одному из вельмож фараона. В этом (8) ст. высказываются неодинаковые воззрения вельмож фараона и Иосифа на источник снотолкования: первые готовы видеть его в научной мудрости и изучении школьном, последний указывает на Бога, как на единственный источник всякой мудрости и просвещения человека, чем внушает им относить последующее свое снотолкование единственно к Богу.
40:9 Геродот отрицает существование и культуру виноградной лозы в Египте (II кн., 77) и говорит, что египтяне вместо вина пьют пиво, приготовляемое из ячменя. Это свидетельство Геродота было одним из оснований для библейских критиков отодвигать составление кн. Бытия, рассказывающей в рассматриваемой главе ( ср. Чис 20:5; Пс 77:47; 104:33 ) о виноградниках и виноградном вине в Египте, к позднейшему времени. Но свидетельство Геродота весьма неопределенно, в других же местах своей истории он говорит об употреблении виноградного вина (οί̃νος αμπελίνος) жрецами и при жертвах (II, 37,39), и даже, подобно Диодору Сицилийскому, Страбону, Плинию, отождествляет Озириса с Дионисом-Вакхом (II, 42, 48,144). Вероятно, поэтому, в указанном месте Геродот говорит лишь о сравнительно меньшем развитии виноделия в Египте, в сравнении с Грецией. Если бы даже понимать это свидетельство в строгом смысле, то и тогда заключение от времен Геродота ко временам Иосифа было бы малостоятельно: 13 веков, разделяющих отца истории от библейского патриарха, могли существенно изменить физиономию Египта (теперь виноградничество в Египте не процветает вследствие запрещения вина исламом). Но наука египтология теперь имеет неоспоримое доказательство в пользу Библии и против Геродота: в окрестностях Бени-Гассана, Фив и великих пирамид на монументах найдены многочисленные изображения картин и виноградничества, и виноделия. То и другое, несомненно, восходит ко временам еще до Иосифа.
40:10-13 Выслушав живое и наглядное изображение виночерпием сна ( 10-11 ст. ), в котором он являлся исполняющим обязанности своего звания, Иосиф дает толкование сна ( 12-13 ): через 3 дня фараон «вознесет главу» ( ср. Исх 30:12; Чис 1:49 ) виночерпия, т. е., вспомнив о заслугах его и найдя его невиновным, восстановит его в прежнем достоинстве ( ср. 4 Цар 25:27 ).
40:14-15 К толкованию своему, в истинности которого Иосиф, очевидно, совершенно убежден, Иосиф присоединяет просьбу виночерпию — по освобождении своем напомнить фараону и содействовать его освобождению из темницы, причем, кратко и в общих чертах передавая свою историю, Иосиф говорит, что как продан («украден» — поступок братьев Иосифа был человекохищением) он из «земли евреев» (территории, занятой потомками Авраама в Ханаане) безвинно, так и в Египте попал в темницу без всякого преступления. Забвение виночерпием этой просьбы Иосифа ( ст. 23 ) было последним тяжелым испытанием его.
40:16-17 Услыша благоприятное для товарища (евр. tob здесь — счастливый, благоприятный, неточно LXX: ορθω̃ς, Вульгата: prudenter; славянский: прямо, — хлебодар не мог быть убежден в правильности толкования, которое еще ничем не могло быть проверено), хлебодар рассказывает Иосифу свой сон, представляющий и черты сходства с сном виночерпия — несение служебных обязанностей, число 3 («корзины решетчатые», ст. 16; так вероятнее всего следует передавать евр. sallej-chori, а не «корзины хлебные», как у LXX, Вульгаты и др. переводах). Несение корзин на голове — совершенно в духе древнеегипетских житейских обычаев: по Геродоту (II, 38) мужчины у египтян носят тяжести на головах, женщины — на плечах.
40:18-19 В своем толковании второго сна Иосиф обращает внимание на то обстоятельство, что хлебодар в несении своего служебного долга встретил препятствие, ущерб от птиц, и истолковывает, по внушению Божию, последний сон в неблагоприятном смысле: через 3 дня фараон обезглавит (в евр. «вознесет голову», как и в ст. 13, но в смысле прямо противоположном) этого вельможу и птицы будут пожирать сам труп его.
40:20-22 Исполнение толкования Иосифом снов. День рождения древние цари и другие знатные люди всегда пировали устроением пиров и пр.; Геродот (I, 133) свидетельствует это о царях персидских; ср. евангельский рассказ об Ироде ( Мф 14:6 ). У египетских царей день рождения был вместе и днем объявления амнистии разным преступникам; в данном случае, вспомнив об обоих заключенных вельможах, фараон дает амнистию, восстановление в прежнем достоинстве, только виночерпию, согласно изъяснению его сна Иосифом ( ст. 21 ); хлебодара же, по противоположному объяснению Иосифа, казнил (казнь эта со днем рождения фараона совпала случайно и не была постоянною принадлежностью этого дня).
40:23 Психологически вполне понятно забвение знатным и теперь вполне счастливым вельможею бедного раба — Иосифа, его услуги и просьбы. Талмудисты в этом обстоятельстве видели божественное наказание Иосифу за его грех человеконадеяния, вместо надежды на одного Бога, и ссылались при этом на Пс 39:5 . Но подлинный высший прагматизм истории Иосифа, бесспорно, лучше понимает св. Иоанн Златоуст, говоря: «Иосифу нужно было (2 года) ожидать благоприятного времени, чтобы выйти из темницы со славою. Если бы виночерпий, вспомнив о нем прежде сновидений фараона, своим ходатайством освободил его из темницы, то его добродетель для многих, быть может, осталась бы неизвестною. А теперь благопромыслительный и премудрый Господь, как искусный художник, зная, сколько времени золото должно оставаться в огне и когда его нужно вынимать оттуда, попускает виночерпию забыть об Иосифе в продолжение двух лет, для того, чтобы настало время и для сновидения фараона, и по требованию самой нужды праведник сделался известным по всему царству фараона» (Беседа LXIII, с. 675).
41:1 Два года считаются, вероятно, судя по связи речи со ст. 23 гл. 12, от освобождения виночерпия, или же эта дата может обозначать весь срок пребывания Иосифа в темнице. Река, евр. jeor, — без сомнения, Нил, называемый этим нарицательным именем в значении собственного не только в Пятикнижии, но и в других книгах Ветхого Завета ( Ис 7:18-19,6-8; Иер 47:7-8; Иез 29:3 и др.). Евр. название Нила созвучно египетскому lapo — река: можно думать, что и в египетском яз. нарицательное первоначально jeor позже стало обозначать только Нил, важнейшую для Египта реку (как urbs в лат. яз. = Roma; άστυ в греч. — ’Αθη̃ναι). Фараон, возвысивший Иосифа, был, по предположению, Апофис или Апапи из династии Гиксов, или, по другим, Аменемха III, 12-й египетской династии.
41:2-3 Нил, в своих периодических разливах (с июня по октябрь), является главным источником плодородия Египта, то большего, то меньшего, смотря по обилию воды ( ср. Втор 11:10 ). Эта специфически египетская черта сновидения фараона восполняется далее столь же характерными для Египта чертами: из Нила выходят коровы (рогатый скот в жарких странах подолгу остается в воде). Животные эти чрезвычайно ценились в древнем Египте, служа и предметами культа. Бык — особенно известный Апис — был символом Нила и Озириса (последнее имя жрецы усвоили и Нилу), а потому и земледелия, плодородия. Корова же в египетской символике — тип земли, также плодородия, олицетворение самого Египта ( ср. Иер 46:20-21 ). Как бык посвящался Озирису, изобретателю земледелия, так корова — Изиде, богине плодородия и любви. Коровы пасутся в «тростнике» — нильском растении, евр. achu ( ср. Иов 8:11 ). LXX в одних кодексах: εν τω̃ αχει, в других: εν τη̃ οχυη; славянский: по брегу; Вульгата — ближе к мысли подлин. текста: in locis palustribus. 7 тучных коров, выходящих из Нила, были символом 7-кратного плодородия египетской почвы по влиянию Нила. По противоположности с этим 7 тощих коров, выходящих тоже из Нила, — 7 периодов-годов голода, в зависимости от Нила же, именно меньшего разлития его и засухи.
41:4 Семь годов голода следуют непосредственно после семи годов плодородия и всецело уничтожают все запасы и само воспоминание о последнем ( ср. ст. 30-31 ): это обозначается фантастическою чертою, понятною лишь в сновидении, — истребление сытых коров худыми.
41:5 Повторение сна в другой форме, по понятиям древности означавшее тождество смысла обоих снов и безусловную сбываемость их, имело возбудить внимание фараона и веру его в провиденциальное значение сна первого; притом второй сон, отображающий земледельческий быт и плодородие Египта, удобопонятнее: произрастание 7 колосьев (полных) на одном стебле — явление очень знакомое в плодоносной долине Нила.
41:6 Напротив, 7 тонких колосьев произрастают изолированно; их опаляет «восточный» — по отношению к Аравии и Палестине, но юго-восточный — в отношении Египта, ветер, хамсин ( ср. Иер 18:17; Иез 17:10; 19:12; Ос 13:32 ).
41:7 Живость образов обоих снов была столь велика, что лишь по окончательном пробуждении фараон понял, что виденное было сном.
41:8 Смущение фараона, естественное вообще после сновидений ( 40:7 ), могло вызываться еще следующими обстоятельствами: повторением сна, воззрением древности, что судьбы народов могут открываться их правителям ( ср. Дан 10:13 ), наконец, господством в Египте системы иероглифов, в которой представления выражались символическими знаками. Это последнее и побуждает фараона созвать волхвов, chartummim ( ср. Исх 7:11,22; 8:3-14; 9:11 ) и всех вообще мудрецов Египта. Этимология chartummim не установлена; корень этого слова искали не только в еврейском (от cheret — резец, орудие письма, ср. Ис 8:1 ), но также в сирском, арабском и египетском языках, напр. производили (с сомнительною филологическою основательностью) от двух арамейских слов: chur, видеть, и tum (= евр. taman), скрывать: толкователь тайн. По более принятому толкованию хартуммим — специалисты (из жрецов) в чтении иероглифов (LXX: εξηγητὰς, Вульгата: conjutores), так наз. ιερογραμματει̃ς (по свидетельствам древности, жрецы египетские делились на три класса: προφὴται, ιερογραμματει̃ς, νεωκόροι). Конечно, чтением иероглифов они не ограничивались, но, как известно из кн. Исход, они были вместе и собственно волхвами, пытавшимися творить чудеса. К ним именно обращался фараон потому, что самый сон его заключал в себе своего рода иероглифы. Обратился он и вообще к мудрецам Египта, к числу которых относится и известный уже виночерпий. По Мидрашу, толкователи предлагали фараону разные объяснения снов (напр.: 7 дочерей родится у него и 7 дочерей он потеряет), но эти толкования не понравились фараону. Bereschit-rabba, Par. LXXXIX, S. 437).
41:9 Сны фараона и потребность их истолкования приводят виночерпию на память Иосифа, и он, наконец, вспоминает о нем, сознавая «грех» свой, т. е. или вину свою пред фараоном, за которую он был заключен в темницу ( 40:1 ), или, ближе, грех неблагодарности к Иосифу ( 40:14,23 ).
41:10-13 Краткая передача рассказа 40-й главы, могущая служить образчиком языка египетских придворных: характерно дипломатичное упоминание о повешенном хлебодаре (в конце стиха 10, см. евр. текст, — чтобы не возбудить гнева фараона), а также снисходительно-высокомерное упоминание об Иосифе («молодой еврей раб», ст. 12, — по Мидрашу, в недоброжелательном смысле, из нежелания возвышения Иосифа).
41:14 Слово виночерпия возымело действие: фараон немедленно требует Иосифа к себе, его освобождают из темницы, и он приготовляется к аудиенции у фараона: стрижет голову и бороду и переменяет одежды, черта специфически египетская, — египтяне отпускали волосы лишь в печали (Геродот II, 36), обыкновенно же носили короткие волосы и бороду; предстать пред фараоном в трауре и в повседневной одежде не допускал египетский этикет.
41:15-16 Фараон, подобно придворным своим ( 40:8 ), полагал, что толкование снов есть дело искусства специалистов этого рода. Но Иосиф в том и другом случае отклоняет от себя славу профессионального снотолкователя и свое толкование производит единственно от Бога, и фараон, выслушав Иосифа, признает источником его мудрости божественное вдохновение ( ст. 38 ).
41:17-24 Здесь заключается повторение от лица фараона рассказанного выше свящ. писателем ( ст. 1-8 ), с целью раздельное сообщить читателю подробности сновидений фараона; здесь же, ст. 21, содержится знаменательное дополнение к первому рассказу, именно: указание, что плодородие первых семи лет не в силах будет покрыть своим излишком скудость 7 последующих лет голода.
41:25-32 Приступая к толкованию снов фараона, Иосиф с особенною силою убеждения подчеркивает провиденциальное значение снов (о чем сказал и раньше, ст. 16); через эти сны божественное провидение открывает владыке Египта судьбу страны в следующие годы. При этом доказательство высшего значения снов и непреложности их Иосиф неоднократно указывает в повторении или двойственности сна фараона в двух формах, по сущности тождественных (ст. 25,26, 32), хотя и могших наводить на мысль о неодинаковом значении. В целом толкование Иосифа отличается замечательною простотою, естественностью и полною правдоподобностью (фактически оправданною впоследствии), и этими чертами бесконечно отличается от изречений всех языческих оракулов. В том обстоятельстве, что при всей видимой простоте значения снов, значение это осталось неразгаданным для мудрецов Египта, можно усматривать нарочитое действие Промысла, который через Иосифа имел премудро выполнить свои предначертания относительно потомства Авраама.
41:26-32 В 26-27 ст. параллельно раскрывается значение образов сновидений, а 28-31 ст. делают то же, но без конкретных образов; 32 ст. оттеняет безусловную верность толкования, необходимость и близость его осуществления.
41:33-36 Великая, богопросвещенная мудрость Иосифа особенно выражается в том, что, убежденный в близком, по его проведению, наступлении в Египте сначала 7 лет редкого плодородия, а затем — чрезвычайного голода в течение 7 других лет, он обращает внимание фараона на необходимость предупредить возможными мерами бедствия голода, воспользовавшись для того годами плодородия. Именно он дает совет фараону: 1) поставить над Египтом мужа практически-мудрого и сведущего, и ему подчинить надзирателей за сбережением хлеба в житницах египетских, и 2) для этой последней цели установить закон, чтобы вся страна давала в течение 7 лет плодородия пятую часть всех произведений земли, причем эти запасы могли складываться в рассеянные по стране магазины царские ( ср. ст. 56 ). Вероятно, десятина или 1/10 произведений земли была обычною податью, взимаемою фараонами и другими царями древнего Востока (ср. 1 Цар 8:15,17 : десятина предполагается обычною данью, платимою царям) со своих подданных; теперь, по случаю необычайного плодородия и ввиду приближающегося голода, Иосиф советует удвоить обычную подать ( ср. 47:24 ); возможно, однако, что за этот излишек взимаемого количества произведений земли из сумм фараона или государства платима была жителям какая-либо, хотя бы и очень низкая, цена. Предлагая фараону избрать мудрого мужа для заведывания делом государственных сбережений, Иосиф, без сомнения, не имел в виду рекомендовать фараону себя самого для этой цели; напротив, он всецело охвачен не только ясным предвидением грядущих судеб Египта, но и искренним желанием предотвратить бедствие голодной смерти в Египте, — «дабы земля не погибла от голода» ( ст. 36 ), и о себе лично вовсе не думает. Притом проектируемая им должность заведующего сборами запасов гораздо ниже и специальное, чем должность и положение верховного правителя Египта, какое предоставляет фараон Иосифу.
41:37-39 Фараону и придворным его открылась сверхъестественная мудрость Иосифа в предвидении его и предначертании необходимых мер на случай голода: данное им толкование снов вполне оправдывалось знакомою им египетскою символикою, а данный Иосифом практический совет поражал египетских мудрецов своею целесообразностью и применимостью в интересах государственной экономии. То и другое, при кажущейся простоте своей, не было ими разгадано и предложено. Потому вместе с царем своим они усматривают источник мудрости Иосифа в Боге (Elohim, не Iehovah) — высшем разумном Существе, давшем разум и мудрость Иосифу. Признавая разумность и предречения, и совета Иосифа, фараон ставит немедленно вопрос о том, кто мог бы выполнить его предначертания в интересах страны, — и решает этот вопрос в пользу Иосифа.
41:40-41 Фараон поставляет Иосифа одновременно правителем двора своего (такого рода домоправители бывали впоследствии у царей израильских и иудейских, 3 Цар 18:3 ; 4 Цар 18:18 ) и правителем, первым после царя, всей страны. Такое мгновенное возвышение иноземного раба на степень первого министра в государстве вполне совместимо с обычаями и нравами царей-деспотов не только древнего Востока ( ср. Дан 2:48 ), но и современного («великий визирь» у турецкого султана, вельможи у персидского шаха нередко достигают своих высоких постов из низкого общественного состояния).
41:42-43 Чисто египетским и вообще специфически-восточным характером отличаются регалии и почести, даруемые Иосифу по воле фараона. Так, снятие перстня с руки своей и возложение его на руку человека, облекаемого новою высокою властью, было очень обычно у царей древнего Востока ( Есф 3:10; 8:2; 3 Макк 6:15 ). Одежда виссонная, из матери schesch или luz, выделывавшейся из растущего только в Египте хлопчатобумажника ( ср. Иез 27:7 ), — собственная принадлежность быта высших классов в Египте. Равным образом шейная золотая цепь и торжественная колесница, на которой провозился Иосиф («вторая» — т. е. после собственной колесницы фараона), были туземными в Египте знаками, так сказать, придворной инвеституры; возложение на Иосифа виссонной одежды, по мнению некоторых, означало посвящение его в касту жрецов. О возвышении Иосифа объявлял всенародно герольд, провозивший его колесницу, с восклицанием: «abrech». Последнее слово большинство толкователей признает египетским (как египетского корня доселе встретившаяся нам jeor, achu, ст. 1, 2), но значение его определяется неодинаково. Одни (Гроций, Яблонский и др.), сближая это слово с коптским «аперех» или «уверех», передают его: «преклоните главу». В этом или сходном значении, именно о коленопреклонении, понимают Акила, Вульгата («ut omnes coram eum genu flecterent»). По таргумам, «абрех» означает «отец царя» — титул, который, по-видимому, действительно носил Иосиф ( 45:8 ). По еврейским толкователям, слово это однозначаще с евр. barach в ф. гиф. = преклонять колена (греческий и славянский переводы принимают слово abrech за название герольда).
41:44-45 Подтверждая свои полномочия Иосифу, фараон, с целью приближения его к египетскому типу и слияния его интересов с египетскою национальностью и страною, дает Иосифу новое, без сомнения, египетское имя «Цафнаф-панеах» (LXX: Ψονθομφανηχ) и женит его на дочери жреца. Значение нового имени Иосифа — «спаситель мира» (Вульгата: salvator mundi), или «открыватель тайн» (по Иосифу Флавию), «питатель жизни», или «дух, обтекающий мир» — с точностью не установлено; во всяком случае новое имя Иосифа выражало ту мысль фараона, что Иосиф есть посланный Богом и имеющий послужить спасению Египта человек. Асенефа (Асваф), LXX: ’Ασενέθ, с египетск. — служительница богини Нейт (египетской Минервы), дочь Потифера; последний (имя его означает служителя бога солнца) различен от Пентефрия, бывшего господина Иосифа, хотя евр. толкователи и, может быть, LXX смешивали одного и др. Отец Асенефы был жрецом в г. Оне, египетск. Ану (к северу от Мемфиса), иначе называвшемся Гелиополис или Бет-Шемеш ( Иер 43:13 ) — «дом или город солнца», здесь был известный храм солнца; каста жрецов здесь была особенно влиятельна. Фараон посредством этого брака вводит Иосифа в ряды высшей египетской аристократии, из среды которой происходил и фараон. Иудейская традиция отрицала это родство Иосифа с домом жреца идолопоклонников. Но Иосиф, при сходстве с египтянами внешнего быта его, всегда оставался верен вере отцов ( 41:51-52; 42:18; 43:29; 45:5-9; 48:19; 50:19-24 ).
41:46 30 лет от роду, следовательно 13 лет спустя после невольного своего прибытия в Египет, вступает Иосиф в исполнение обязанностей своего поста.
41:47-49 ст. изображают картину чрезвычайного плодородия в Египте в первые 7 лет, когда родилось «из одного зерна по горсти» (47), — грандиозную деятельность Иосифа по собиранию хлеба и всяких плодов по районам в городские магазины царские (48), при чем город на время голода имел стать житницею окружающих его селений; общее количество собранного хлеба не могло быть даже сосчитано вследствие множества (49).
41:50-52 В годы плодородия, может быть, во вторую половину этого периода, у Иосифа от Асенефы родились 2 сына, потомки которых в последующей истории Израиля имели весьма большое значение: о рождении их свящ. писатель говорит здесь, держась хронологии событий и желая дать полные сведения о новом периоде жизни Иосифа в Египте ( ср. ст. 45 ). Знаменательны имена обоих сыновей Иосифа, поскольку они отображают его душевное настроение. Манассия (евр. Менаше) — «заставляющий забыть» именно все злоключения, пережитые им со времени оставления отеческого дома и даже еще во время пребывания его там; лишь постольку, поскольку воспоминание о доме отца вызывало в Иосифе горечь печали, он забыл его и все бедствия, вследствие милости Божьей к нему. Если, таким образом, имя первенца имеет более отрицательный смысл, хотя и заключает благодарение Богу со стороны Иосифа, то имя 2-го сына Иосифа — Ефрем (евр. Ефраим) — «двойное плодородие», указывает положительное следствие возвышения его в Египте: избавление от бедствий и прославление.
41:53-56 С прекращением плодородия — в видимой зависимости, как обычно в Египте, от неудовлетворительных разливов Нила — начался голод в Египте и окрестных странах, как-то: Ливия, Аравия, Палестина, Финикия. В первое время голода жители Египта еще могли питаться собственными запасами, скопленными в годы изобилия отдельными семьями, независимо от запасов государственных. Но затем частные запасы истощились, народ стал «вопиять» к фараону, и он послал его к Иосифу. Последний (предлагая, по Мидрашу, Bereschit-rabba, Par. XC, S. 441, всем обращавшимся к нему египтянам принять обрезание) тогда открывает житницы царские и продает из них хлеб сначала только египтянам (56), а затем и чужестранцам (57). Последнее и послужило поводом к прибытию братьев Иосифа в Египет и свиданию их с проданным братом, спустя приблизительно 21-22 года после продажи его [13 лет + 7 лет + 1(2)].
42:1-4 Весть о продаже хлеба в Египте достигает старца, и, по его приказанию, 10 сыновей его, жившие в то время, вероятно, каждый отдельным домом ( ср. гл. 38 ), отправляются в Египет (рассчитывая, может быть, купить на 10 человек хлеба в большем количестве). Но Вениамина — этого единственного, после Иосифа, сына любимой Рахили — Иаков не отпускает из боязни какой-либо опасности для него в пути, извне или даже со стороны самих братьев.
42:5 На дороге сыновья Иакова соединились в один караван с чужеземцами, шедшими в Египет с тою же целью. Город египетский, куда они пришли, был, по мнению одних толкователей, Мемфис, по другим — Танис.
42:6 Евр. schallit (начальник, правитель) происходит скорее от халдейского корня, чем от еврейского, и употребляется преимущественно в свящ. книгах более позднего происхождения (напр. Дан 5:29 ), но это не дает основания считать слово это здесь позднейшею вставкою, так как и в древнейшие времена в евр. яз. были арамеизмы ( 31:47 ). Иосифу в продаже хлеба принадлежало, без сомнения, лишь высшее наблюдение. Возможно, что личное участие его требовалось при продаже хлеба иностранцам и притом сколько-нибудь значительными партиями, — так как по обязанности правителя он должен был наблюдать, чтобы требования иностранцев удовлетворялись лишь по удовлетворении нужд египтян и вовсе не в ущерб последним. Услышав о прибытии каравана из родного Ханаана, он требует прибывших к себе, и в первой сцене свидания исполняются давние сны Иосифа ( 37 гл. ).
42:7-8 Иосиф легко мог узнать своих братьев, так как при продаже Иосифа они были уже почти взрослыми («с бородами», как замечает Мидраш) и за время разлуки, при однообразии номадического быта, не могли значительно измениться; затем, Иосиф мог ожидать их прибытия в Египет за хлебом и теперь увидел их всех вместе, притом знал и понимал их язык, хотя, следуя этикету, и говорил с ними через переводчика. Братья, напротив, естественно не узнали Иосифа, который продан был ими 17-ти лет, а теперь имел 38, занимал пост первого египетского вельможи, по костюму, наружности, языку и пр. представлялся им египтянином: в такой обстановке они менее всего ожидали найти своего брата, в смерти которого они притом были убеждены ( ст. 22 ). Что касается сурового обращения Иосифа с узнанными им братьями, то можно допустить, что в Иосифе в первое время боролись два противоположных чувства: горечи и мстительности с одной стороны, любви — с другой (последнее чувство торжествует уже при первом свидании, ст. 24 ), — Иосиф не знал христианской заповеди о любви к врагам, и предположить в нем недоброе чувство мести возможно. Со всем тем «употребленная им хитрость, без сомнения, имела добрые побуждения, как-то: возбудить угрожающим несчастьем совесть виновных братьев к признанию сделанного ими преступления и к изглажению оного; получить скорое известие об участи отца и единоутробного брата и, прежде открытия тайны, привести в совершенную безопасность Вениамина, против которого зависть и злоба, обманутые в Иосифе, могли обратить свое оружие» (м. Филарет. Зап. на Быт. II, 212).
42:9 (Ср. ст. 12,14) Возведенное (неискренно) Иосифом обвинение братьев в шпионстве имело целью, с одной стороны, некоторое наказание и испытание им своих братьев, с другой — предупреждение неудовольствия египтян по поводу сразу благоприятных отношений Иосифа к чужестранцам. В духе египетской политики Иосиф обвиняет братьев своих, пришедших в Египет с северо-востока, в том, что они имеют высмотреть наиболее незащищенные места, с евр. наготу, страны, — а в Египте такою была особенно северо-восточная граница, открытая набегам азиатских кочевников (отсюда, вероятно, проникли в Египет и гиксы); притом братья Иосифа пришли целым караваном; наконец, обычай высылать соглядатаев прежде занятия той или иной земли отмечен не раз и в библейской древности ( Чис 21:32; Нав 2:1; Суд 18:2 ). В этом смысле братья Иосифа действительно оказались как бы разведчиками новой территории, так как следствием прихода их в Египет было поселение их здесь.
42:11 ( ср. ст. 13 ). В благородном негодовании по поводу обвинения братья Иосифа со всею силою убеждения в собственной невинности выставляют на вид, что они дети одного отца (который, подразумевается, не рискнул бы послать всех своих сыновей лазутчиками и подвергнуть их через то опасности), люди честные (по LXX, Вульгате, славянскому — «мирные»), члены малочисленного племени в Ханаане, и потому никак не могут быть опасны для Египта. О смерти Иосифа они говорят по понятной причине глухо, но открывают нужные Иосифу сведения об отце и единоутробном брате его Вениамине.
42:14-16 Желая лучше убедиться в добрых чувствах братьев к Вениамину, Иосиф требует прибытия его в Египет. Но глубокое душевное волнение Иосифа при этом выражается в непоследовательности его решений: то он обвиняет их в преступлении ( ст. 9,12,14 ), за которое полагалась смерть, то приговаривает их к заключению под стражу (15), то, оставляя всех в Египте, предполагает одного из братьев послать за Вениамином (16), то принимает противоположное решение — одного оставляет заложником, а прочих отпускает ( ст. 18-20 ). Клятва жизнью царя была весьма обычна на древнем и новом Востоке (теперь — у персов), и оттуда, вероятно перешла в Рим (где формулою ее было «per salutem Caesarum»); по Геродоту, существовала и у скифов (IV, 68). В Библии не раз отмечен обычай клятвы жизнью царя ( 1 Цар 12:55; 20:3; 25:26; ср. 4 Цар 2:4 ). LXX: νὴ τὴν υγίειαν Φαραω, Вульгата: per salutem Pharaonis, славянский: «тако ми здравия фараоня».
42:17 Заключение братьев под стражу, по намерению Иосифа, имело пробудить в них раскаяние в давнем преступлении их против Иосифа; цель эта, как видно из ст. 21-22, была достигнута; кроме того, упомянутою мерою Иосиф хотел показать братьям неизменность своего решения видеть у себя Вениамина.
42:18-20 Во 2-ой беседе своей с братьями Иосиф, еще не освобождая их от подозрения, смягчает, однако, тон речи и приговор свой, требуя оставления в залог лишь одного брата. Эту мягкость своего решения Иосиф мотивирует чувством страха Божия, которое, конечно, ручалось братьям, что правитель Египта не допустит ничего несправедливого в отношении к ним.
42:21-22 Приняв объявленное Иосифом решение его, братья, под влиянием того же чувства страха Божия, о котором упомянул Иосиф, и испытывают угрызения совести за вину свою пред Иосифом: в постигшем их бедствии они, согласно библейскому воззрению, видят возмездие за жестокость свою в отношении к брату. «Теперь восстает неподкупный судья — совесть, хотя и никто их не обличает и не приводит на суд: они обвиняют сами себя» (Иоанн Златоуст. Беседа LXIV, 684).
42:23-24 Прекрасная сцена раскаяния братьев, слышанная и понятая Иосифом (для отклонения подозрений он говорил с ними через переводчика; после о переводчике в сношениях Иакова и сыновей с египтянами не упоминается ввиду, вероятно, близости языков еврейского и египетского), до глубины души тронула Иосифа, но он, сделав усилие над собою, оставляет заложником Симеона, — по вышеприведенному вероятному предположению раввинов, главного виновника жестокого поступка братьев с Иосифом. По Мидрашу, он связал Симеона только перед глазами братьев, а по отбытии их освободил, кормил и поил (Bereschit-rabba, Par. XCI, S. 450).
42:25-26 Иосиф щедро наделяет братьев хлебом (не только по одному мешку на каждого, но столько, сколько могло поместиться у каждого брата в разных узлах) и при этом, может быть из желания избавить братьев от денежного затруднения при новом путешествии в Египет, он приказывает плату за хлеб обратно положить каждому в мешок, — мера, послужившая новым источником смущения братьев его.
42:27-28 Ночлег (евр. malon, Вульгата: diverssorium), где остановились братья Иосифа, едва ли мог быть обычным впоследствии на Востоке караван-сараем ( ср. Иер 9:1-2; Лк 2:7 ), а, вероятно, сообразно и евр. этимологии слова, наиболее удобное для ночлега место вблизи водопоя и под сенью пальм. На этом привале один из братьев (по иуд. преданию, Левий), ср. ст. 35, или все 9 братьев разом ( по 43:21 ), открывши мешки с кормом для ослов, с удивлением и ужасом нашли серебро, уплаченное ими в Египте. В изумлении от этого они приписывают это Богу.
42:29-35 По возвращении к Иакову, сыновья его спешат передать ему все случившееся с ними в Египте, с целью теперь же расположить Иакова к отпущению Вениамина в Египет, почему нарочито оттеняют ( ст. 34 ) и категоричность приказания египетского правителя касательно этого прибытия Вениамина в Египет, и специальное обещание правителя предоставить сыновьям Иакова право беспрепятственной торговли в Египте (об этом выше не было сказано, но верность этого добавления не может быть оспариваема).
42:36 Исполненный невыразимой скорби ответ Иакова делает вероятным предположение некоторых, что в своем гиперболическом обвинении сыновей своих, как бы они сделали его бездетным, Иаков невольно выразил подозрение свое в причастности сыновей его к предполагаемой смерти Иосифа.
42:37-38 Поручительство, предлагаемое Рувимом, еще раз характеризует его доброе сердце и благородный дух, но по форме своей являет некоторого рода грубый героизм, необдуманность и неразумие (Мидраш перефразирует отказ Иакова Рувиму: «Неразумный первенец! разве твои сыновья — только твои, а не вместе и мои?» Bereschit-rabba, Par. XCI, S. 451), ст. 38. По этой причине, а главным образом вследствие недоверия Иакова Рувиму после известного оскорбления им отца ( 35:22 ), ср. блаж. Феодорит отв. на вопр. 106, удрученный горем отец решительно отказывается отпустить Вениамина в Египет. Давняя рана сердечная по поводу утраты Иосифа теперь была вновь растрогана, и он повторяет высказанную тогда мысль свою о шеоле ( ср. 37:35 ). Так мало ощущал Иаков предстоящий счастливый поворот в судьбе его, когда ожил дух Иакова» ( 45:27 )!
43:1-2 Хлеба, привезенного 9-ю сыновьями Иакова, при многочисленности семьи его, едва ли могло достать на долгое время (может быть, слуги и др. домочадцы Иакова и не питались этим хлебом, а довольствовались разными суррогатами хлеба, кореньями и т. д.), и скоро, ввиду усиления всюду голода ( ст. 1 ), запас хлеба у семейства Иакова вышел, и он снова побуждает сыновей отправиться в Египет.
43:3-9 Речь Иуды, отселе выступающего в качестве главного действующего лица (как бы в предвестие будущего признания за ним со стороны отца прав первородства ( 44:8-11 ), дышит тем же самоотвержением, как и речь Рувима ( 42:37 ): оба эти брата Иосифа были непричастны преступным замыслам других братьев на жизнь Иосифа, оба в свое время употребляли усилия спасти его, и потому с чистою совестью могли говорить теперь пред отцом. Но речь Иуды отличается от Рувимовой большею умеренностью порывов чувства, большею рассудительностью и убедительностью, что все, в связи с преимущественным доверием к нему Иакова (сравнительно с отношением его к Рувиму ввиду 35:22 ), склонило старца к признанию необходимости отпустить Вениамина. Последний в речи Иуды назван ( ст. 8 ) «отроком» (евр. naar; Вульгата: «puer»), хотя в данное время он имел около 25 лет, и у него было уже несколько сыновей ( 46:21 ), — назван таким эпитетом, как самый меньший из братьев. Подобное употребление евр. naar встречается и в других библейских местах. Напр. Соломон в молитве к Богу, по воцарении, называет себя отроком малым ( 1 Цар 3:7 ), между тем он в это время уже имел сына ( 3 Цар 14:21 ). Впрочем, особенная заботливость Иакова о Вениамине проистекала не из маловозрастности его, а из особой привязанности к этому второму и последнему сыну своему от любимой Рахили ( ср. 44:27,28 ).
43:11 Мысль Иакова, что сыновья его могут заслужить расположение первого министра Египта незначительными туземными произведениями Ханаана, может представляться наивным образом мыслей старца-номада, который ведал лишь незначительных князьков Ханаана и не имел представления о великолепии и роскоши дворцов египетских. Эта черта, впрочем, весьма типична для древнего и даже для современного Востока, где явление подчиненных к властителю, вообще низших к высшему — без подарков признается выражением непочтительности и невежливости (ср. дары Соломону от подвластных ему властителей, 3 Цар 10:25 ; сн. Мф 2:11 ). В качестве таких известных произведений земли Ханаанской (евр. zimrat-haarez, «воспеваемое земли» — все, чем она славится у соседних народов) Иаков называет, кроме названных в 37:25 бальзама, стираксы и ладану, еще мед (евр. debasch), фисташки (botnim) и миндальные орехи (schoqedim). Мед разумеется, вероятно, не пчелиный, которого всегда много было в Египте, а сгущенный виноградный сок, и теперь известный у арабов под именем «дибс» (вроде так наз. «рахат-лукума»), который и теперь в громадном количестве вывозится в Египет. Евр. botnim, фисташки, у LXX и славянского: теревинф (скипидарное дерево). Миндальными орехами Палестина была богата.
43:12 Вместе с тем Иаков приказывает сыновьям возвратить по принадлежности неведомо как положенное им в мешки серебро; затем, побуждая их уже сам идти, взяв с собою и Вениамина ( ст. 13 ), он предает и детей, и себя воле Божией и при этом призывает ( ст. 14 ) то имя Божие Ел-Шаддай, которое проявилось великими, чрезвычайными милостями Аврааму ( 17:1 ), затем и самому Иакову ( 25:11 ). Во всех случаях жизни, особенно в трудных, требовавших чрезвычайной помощи свыше, обстоятельствах, патриархи обращались с молитвою к «Богу всемогущему», Ел-Шаддай; под этим именем они преимущественно знали и чтили истинного Бога, имя же Иеговы им не вполне было известно ( ср. Исх 6:3 ), по крайней мере не было в обычном их употреблении. «Если быть мне бездетным, то пусть буду бездетным» — выражение решимости подчиниться судьбам Божией воли ( ср. Есф 4:16; 4 Цар 7:4 ). Отсюда видно, сколько превратности жизни изменили некогда самонадеянного Иакова, научив его совершенной преданности Богу.
43:15 Аудиенция братьев у Иосифа последовала не прямо после прибытия братьев к его дворцу: до полудня — времени обеда ( ст. 18,1 ) Иосиф отсутствует, может быть, по делам службы (Иосиф Флавий. Иуд. древн. 6, 6), но также, вероятно, не без намерения — собраться самому с духом ввиду охватившего его, при виде Вениамина, волнения и дать возможность братьям прийти в себя.
43:16-18 Введенные домоправителем Иосифа, по его приказанию, в самый дом, братья увидели в этом (судя по опыту первого приема, сделанного им правителем Египта) неблагоприятное предзнаменование предстоящей им кары из-за платы за хлеб, непонятным для них способом возвращенной каждому из них.
43:19-22 В страхе и нерешительности они останавливаются у входа дома и в сжатом виде передают домоправителю Иосифа происшествие с деньгами, объясняя ему полную непричастность свою к этому делу и прося его обратить на это внимание, ввиду ожидаемого ими обвинения и, может быть, осуждения в рабство согласно правопорядку древности ( Исх 22:3 ).
43:23-25 Домоправитель Иосифа, может быть, проникшийся религиозностью и благочестием последнего, успокаивает сыновей Иакова указанием на то, что найденное ими в мешках серебро есть чрезвычайный дар их Бога и что уплаченные ими деньги он получил. Особенно успокоительно на братьев Иосифа подействовало приведение к ним Симеона. Только теперь они спокойно вступают в дом, где и оказаны были им знаки восточного гостеприимства, и они приготовились и приготовили свои подарки к предстоящей встрече с Иосифом.
43:26 Поднесение подарков и падение ниц — обычные на Востоке формы приветствия лиц высокопоставленных, особенно властителей. В падении ниц всех братьев пред Иосифом с буквальною точностью исполнились давние сны Иосифа, в свое время послужившие источником заключений Иосифа: не только все братья теперь преклонялись пред Иосифом, но в лице их преклонились пред ним и отец их всех, и мать Иосифа — Рахиль (в лице Вениамина). Сама обстановка свидания — при покупке хлеба — напоминала о первом сне Иосифа, по содержанию относящаяся к земледельчески-хозяйственному быту, к собиранию хлеба.
43:27-28 Иосиф с братскою любовью к братьям и сыновнею почтительностью и нежностью к отцу осведомляется о здоровье первых и последнего, и братья снова, в чувстве благодарности к милостивому правителю Египта, преклоняются пред ним. LXX в ст. 28 добавляют: καὶ ει̃πεν Ευλογητὸς ο ανθρωπος εκει̃νος τω̃ θεω̃ (ср. славянский. и русский): может быть, в этой глоссе выражалось воззрение еврейское о неуместности преклонения пред человеком ( ср. Есф 3:2 ).
43:29-30 Переводя взор на Вениамина, Иосиф в глубоком волнении спрашивает братьев, это ли меньший брат их, и, не ожидая ответа, призывает Божие благословение на любимого брата, нежно называя его «сын мой» — не только по праву старшего (Иосиф был старше Вениамина почти на 15 лет), но и как лицо теперь начальствующее. Под напором сильных чувств и воспоминаний, Иосиф спешит оставить братьев, и лишь в уединении к нему возвращается самообладание. В этой сцене свидания Иосифа с Вениамином, единоутробным своим братом, особенно привлекательно выступает благородство характера, нежность чувств родственных, вообще истинное человеческое достоинство Иосифа, не испорченное величием положения его в Египте. По своему нравственному облику, как, конечно, и по религиозным верованиям, оставшимся в Египте нетронутыми у Иосифа, он является истинным библейским патриархом, подобно трем своим ближайшим предкам. Волнение душевное, заставившее Иосифа оставить теперь братьев, не было одним движением естественного чувства, но и чувством нравственного удовлетворения и успокоения касательно благожелательности отношений братьев к Вениамину (эту благожелательность он, впрочем, еще раз затем испытывает): чувство облегчения после ожидаемой тяжкой опасности за любимое существо — одно из сильнейших.
43:31-32 Умыв лицо с целью удалить следы слез на нем, Иосиф выходит к братьям, и пригласил их к столу. Поставлены были три отдельных стола: один для Иосифа, который, как первый вельможа и притом член жреческой касты, по древнеегипетским обычаям, не должен был есть даже вместе с другими высокопоставленными египтянами, не говоря о чужестранцах, с которыми и всякому простому египтянину есть не позволялось (по Геродоту II, 41, ни один египтянин не стал бы употреблять нож, которым пользовался грек при принятии пищи); другой стол для египетских сослуживцев Иосифа, по сказанному не имевших возможности разделять трапезу с чужеземцами, в частности сирийцами и евреями; третий стол — для 11 братьев Иосифа. Причина, почему египтяне не могли есть вместе с евреями, выражена у свящ. писателя так: «потому что это мерзость (to'evah) для египтян» (славянский: «мерзость... всяк пастух овчий» — может быть, добавление к первоначальному тексту, взятое из 46:34 ). «Мерзость», to'evah, на библейском языке есть понятие религиозно-ритуальное, богослужебное и означает все, что не может быть допущено в истинное служение Иегове и что запрещено Его чтителям (см., напр., Втор 12:31; 13:15; 17:14 ; Иез 5:11; 43:8 ). В данном месте говорится, что и египтяне чуждались евреев из соображений религиозных: по Онкелосу, — потому, что евреи закапали и вкушали тех животных, каких египтяне обоготворяли (напр., Изиду чтили в образе коровы, Озириса — в образе Аписа-быка); египтяне же, по мнению некоторых, мяса почти не употребляли.
43:33 Что древние египтяне за столом сидели, а не возлежали (последний обычай вошел у евреев в царский период их истории и, вероятно, под ассиро-вавилонским культурным влиянием, ср. Ам 6:4 ), видеть можно на многих скульптурных изображениях сцен древнеегипетского быта (в британском и др. музеях). Исполняя обычный этикет Востока, Иосиф располагает места для братьев за столом по старшинству их, тем снова приводит их в недоумение и замешательство и вселяет в них суеверный страх к себе, как способному открывать тайны ( ср. 44:5 ).
43:34 По распространенному на Востоке обычаю, посылка кушаний от старшего на пиршестве выражала (и теперь выражает) почет гостю с его стороны, и увеличенная порция означала особенно большое уважение хозяина к известному гостю ( 1 Цар 9:23-24 ; ср. у Гомера. Илиада VII, 321). Иосиф всем братьям посылает кушанья от стола своего (отсюда — попутно — узнаем, что евреи патриархального периода не гнушались общением пищи с чужеземцами, как начали гнушаться в период подзаконный), а Вениамину — часть в 5 раз большую; по Мидрашу, одну часть он получал наравне со всеми, другую от Иосифа, третью от Асенефы, 4-ю от Манассии, 5-ю от Ефрема. Обильное употребление вина при столе Иосифа не было пьянством, — скорее, мудрый Иосиф, держась пословицы: in vino veritas [истина в вине], мог наблюдать за братьями и тем, какое впечатление производит на них предпочтение, оказываемое им Вениамину. С этою целью он производит последнее тяжкое испытание братьям.
44:1-3 После дружественной беседы и торжественной общей трапезы с братьями, Иосиф готовит братьям тяжкое испытание: по побуждениям, которые на первый взгляд представляются непонятными, Иосиф приказывает домоправителю положить в мешок своего меньшего брата свою серебряную чашу — для того, чтобы иметь повод требовать от братьев оставления Вениамина в качестве раба ( ст. 10 ) и затем испытать степень привязанности братьев к единоутробному брату Иосифа. Вместе с тем Иосиф каждому из братьев (и Вениамину) приказывает по-прежнему возвратить плату за хлеб. Последнее, по замечанию иудейских комментаторов, имело отклонить подозрение у братьев, будто Вениамин действительно виновен в похищении чаши: теперь появление последней в мешке Вениамина имело полное сходство с загадочным (вторичным) возвращением платы за хлеб каждому из братьев Иосифа.
44:4-6 Иосиф торопит домоправителя своего отправиться в погоню за его братьями; иначе они сами могли заметить чужую вещь у Вениамина и возвратить ее, — тогда план Иосифа остался бы не выполнен. Братьям Иосифа должна была быть поставлена на вид особая неприглядность их поступка: 1) они позволили взять собственность человека, их облагодетельствовавшего; 2) взять вещь, необходимую в жизненном обиходе Иосифа; притом 3) они уже опытно могли знать ( ср. 23:33 ), что Иосиф владеет даром предвидения, частное — на взятой ими чаше он «гадает» («nachesch jenachesch» — «обычно гадает»): разумеется весьма употребительное у древних гадание по чаше — киликомантия (κυλικομαντεία, κυαθομαντεία), состоявшая в наблюдении игры лучей света на поверхности воды, налитой в чашу, или гидромантия, когда в воду бросались драгоценные вещи и по блеску их отгадывали будущее. Возможно, что о гадании Иосифа говорится им и домоправителем в тоне несерьезном. Ссылка на гадание нужна была лишь для придания обвинению характера уверенности.
44:7-9 Предъявленное обвинение братья Иосифа совершенно основательно опровергают ссылкой на факт возвращения ими Иосифу платы за хлеб, из какого факта очевидна была честность их и неспособность на приписываемое ими похищение. В сознании своей невинности они сами назначают себе чрезмерно большое наказание: смерть виновника и рабство всех прочих братьев ( 31:32 ), — ни одно, ни другое не требовалось уголовным правом древнееврейским и других древних народов; участие целого общества в ответственности виновника требовалось Моисеевым уголовным правом неоднократно ( Втор 21:1-9 ).
44:10 Домоправитель принимает предложение братьев лишь в той его части, какою они предлагали сделать обыск у них ( ср. 12 ст. ): налагаемое ими наказание он смягчает.
44:11-12 Обыск, очевидно, для придания ему характера правильности и непреднамеренности, начинается со старшего брата и, естественно, чаша отыскивается лишь у последнего. 10 раз вздох облегчения вылетал из груди обыскиваемых, но тем сильнее было впечатление от результата обыска у 11-го брата.
44:13 По поводу раздирания одежд сыновьями Иакова Мидраш замечает, что это было им возмездие за то, что они некогда заставили отца своего разодрать одежды ( 37:34 ). Во всяком случае факт раскаяния братьев Иосифа в давнем преступлении не подлежит сомнению.
44:14 Иуда нарочито выделяется из среды братьев, как имеющий выступить ходатаем за Вениамина и говорить вместо всех братьев, которые, очевидно, все принимают участие в судьбе Вениамина.
44:15 Иосиф, желавший от братьев именно такого отношения к Вениамину, начинает обвинять их не столько в низости, сколько в нерассудительности: братья, уже знакомые с проницательностью Иосифа, не могли, говорит он, думать скрыть от него похищение. Что касается его волхвования ( ср. ст. 5 ), то, по блаж. Феодориту (вопр. 107), он «сказал это, не в самом деле употребляя гадания и волхвования, но применяя слова к настоящему обстоятельству. Достойна же удивления точность в словах его. Даже и притворно пред братьями не согласился приписать себе волшебство, приписывает же кому-то другому, облеченному тою же властью, ибо не сказал: я волхвую, но: волхвованием волхвует человек, подобный мне».
44:16-17 Сознавая себя и братьев своих неповинными, Иуда, однако, выставляет на вид, что у них найдено вещественное доказательство похищения («corpus delicti»), поэтому только непосредственное действие суда Божия может объяснить наличность их виновности: так Иуда апеллирует уже не к справедливости, а к милости Божьей и к милосердию правителя Египта. Но Иосиф, повторяя сказанное домоправителем его ( ст. 10 ), настаивает на оставлении в рабстве одного Вениамина, а прочим братьям предоставляет идти свободными и невредимыми к отцу: здесь самый решительный пункт их искуса, — представлялся благовидный повод отделаться от любимца. Но в эту напряженную минуту с новою энергией выступает на защиту Вениамина Иуда.
44:18-34 Речь Иуды — одна из возвышеннейших и прекраснейших речей, содержащихся в Ветхом Завете, а вместе и одно из самоотверженных действий любви лиц ветхозаветной библейской истории. При чрезвычайной искренности и глубине чувства речь Иуды отличается и особенною психологическою тонкостью и искусством, а равно и замечательною полнотою освещения главного предмета — происшествия с Вениамином. Ст. 18 образует вступление и, кроме просьбы о внимании ( ср. 50:4 ), содержит и искусное captatio benevolentiae [заискивание расположения].
44:19-24 Имея в виду в конце речи ( 30-31 ст. ) изобразить глубокую печаль отца своего в случае оставления его в Египте, Иуда еще ранее ( ст. 25-29 ) говорит о том душевном страдании, какое пережил Иаков уже при втором отъезде их в Египет, а сам этот отъезд ставит в зависимость от распоряжения Иосифа привести Вениамина, причем нарочито выставляет, что не они, братья Вениамина, первые заговорили о нем, а Иосиф сам вопрошал их о нем и вообще о семейном их положении и сам дал им понять, что примет Вениамина с любовью («взгляну», ст. 21, ср. 49:29 , Иер 39:12 ), — с чем, предполагается, совершенно расходится настоящее положение Вениамина, — и сильным давлением на них (заключением на 3 дня под стражу, 42:47 ) заставил их вынудить отца отпустить Вениамина.
44:27-29 С особенною трогательностью изображает Иуда преимущественную привязанность Иакова к Вениамину ввиду, особенно, потери Иосифа (последнее упоминание должно было особенно живо затронуть сердце Иосифа).
44:30-31 На образном языке еврейском любовь Иакова к Вениамину представляется так: душа Иакова связана неразрывными связями ( ср. 1 Цар 18:11; Притч 22:15 ) с душою Вениамина, так срослась с нею, что с исчезновением Вениамина, погибнет и жизнь Иакова. Такой нежности родительской любви к детям не знал мир языческий. Говоря о том, что возвращение братьев к Иакову без Вениамина повлечет за собою смерть отца, Иуда употребляет то же выражение: «сведут седину (отца) в гроб», которое Иаков сам употребил в ответе сыновьям ( 42:32 ). Этим выражением Иуда, неведомо для себя, и Иосифа сопричисляет к виновникам будущей смерти Иакова. Это последнее более всего могло усилить впечатление речи Иуды на Иосифа.
44:32-34 В этот момент высшего напряжения Иуда предлагает самого себя в рабы вместо Вениамина по двум основаниям: 1) он взял у Иакова его любимца на поруки ( ст. 32 ) и навсегда останется виновным перед отцом (33); 2) он не может быть зрителем трагической смерти отца, одним из виновников которой он не может не считать самого себя. Этими двумя основными идеями своими — изображением горя и страданий Иакова и выражением благородного мужества и решимости на самопожертвование — Иуда окончательно побеждает сердце и разум Иосифа, от сострадательности которого теперь все зависело: он получает и полное нравственное удовлетворение видя, что братья раскаялись, и глубокое душевное потрясение. Все это побуждает его открыться братьям, что он далее и делает.
45:1 Сильные чувства и ощущения, наполнявшие душу Иосифа и долго им сдерживаемые, теперь должны были выразиться вовне, соответственным их природе образом — открытием братьям. При этом акте или обнаружении братской любви своей, Иосиф, естественно, не желал иметь свидетелями своих египетских сослуживцев и подчиненных (ср. свидание Иакова с Рахилью, гл. 29, особ. ст. 6-7, и замечания наши к ним) и удалил их, не желая, может быть, и делать их свидетелями преступления своих братьев.
45:2 Тем не менее слух о прибытии к Иосифу братьев его распространился во дворце фараона ( ср. ст. 16 ).
45:3 Открываясь братьям, Иосиф говорит кратко: «я — Иосиф». Но, зная или наблюдая, какое поразительное впечатление производит на них это открытие, он спешит сгладить силу этого впечатления вопросом о здоровье отца — вопросом, который он уже раньше предлагал ( 43:27 ) братьям, но который снова теперь предлагает, чтобы самому себе еще раз услышать приятную весть о дорогом отце, а братьям дать доказательство истинно сыновних чувств своих к Иакову, вместе и братских — в отношении к ним. Последние он затем ( ст. 14-15 ) проявляет с той интенсивностью, какая свойственна жителям Востока вообще. Но братья, пока еще более пораженные, чем обрадованные, в глубоком изумлении молчат: верховный правитель Египта, пред которым они все время трепетали, объявляется их братом, и этот брат их некогда был ими не только оскорбляем, но и постыдно продан в рабство.
45:4 Первою заботою Иосифа было — успокоить братьев и уверить их, что никакого мщения им с его стороны не последует. Ободряя их (в Вульгате, ст. 4, добавлено: dementer), Иосиф прежде всего просит их приблизиться к нему (вероятно, от страха они пали на землю) и воочию убедиться, что перед ними брат их.
45:5 С великою деликатностью и истинным великодушием стремится Иосиф сгладить острое чувство вины в братьях через указание на Промысл Божий ( ср. ст. 7,8; 50:20 ), обративший дело их к доброму концу и сделавший его средством для спасения всей родной Иосифу семьи. Само собою разумеется, что, высказывая братьям свой благонамеренный софизм, Иосиф имел в виду, что они уже достаточно наказаны, раскаялись, а потому достойны прощения и от брата своего, и от Бога. Свящ. Писание здесь, как и во многих других местах, фактически выражает ту истину, что божественное промышление, не стесняя и не исключая свободы человеческих действий, пагубные следствия их предотвращает и направляет к добру.
45:6 Возможно, что, предвидя продолжительный и всеобщий голод, правитель Египта запретил жителям сеять, чтобы не терять напрасно семян (м. Филарет).
45:7 Спасение дома Иакова от голодной смерти с точки зрения истории спасения представляется более важным, чем спасение египтян и др. окрестных народов, поэтому Иосиф говорит, что целью возвышения его было прежде всего спасение семьи отца его.
45:8 Повторением своей мысли о том, что Бог послал его в Египет, Иосиф стремится внедрить в братьях это убеждение и еще более успокоить их ( ср. Пс 104:17 ). Титул «отец царя» для первого царского министра весьма распространен был на древнем Востоке: у персов ( Есф 3:13; 8:12 ), греков ( 1 Макк 11:32 ), без сомнения, и у египтян.
45:9 Иосиф торопит братьев привести к нему отца — из боязни не застать его в живых ( ср. ст. 13 ).
45:10-11 Два основания выставляет Иосиф, которые должны были побудить Иакова к переселению в Египет и поселению в земле Гесем: 1) здесь он будет ближе к Иосифу и будет разделять с ним его счастье и 2) Иосиф будет содержать его с семьей в течение предстоящих еще пяти лет голода. Определение географического положения земли Гесем представляет значительные трудности вследствие отрывочности и случайности библейских данных о Гесеме (обстоятельнейшее и основательнейшее исследование о положении Гесема дано в сочин. проф. Ф. Г. Елеонского «История израильского народа в Египте». СПб., 1884. С. 1-33). Что Гесем лежал на восток от Нила (вопреки мнению Яблонского, Брианта и др.), это видно из неупоминания в книгах Бытия и Исход о переходе евреев через Нил. Близость Гесема к границе — Мемфису или Танису (Цоану) предполагается здесь ( ст. 10 ); близость его к северо-восточной границе — в нескольких других местах ( 46:28; 47:6; Исх 12:37; 13:20 ). Что касается качеств страны Гесема, то существование воды и полеорошения в ней доказывается местами Исх 1:22 ; Втор 11:10 ; Чис 11:5 ; плодородие ее свидетельствуется 47:4,6 . В Исх 13:17 и 1 Пар 7:21 , указывается на близость Гесема к земле филистимской. По LXX, которые в 45:10 и 46:34 называют Гесем аравийским (γη̃ Γεσεμ 'Αραβίας), и коптск. перев., Гесем находился в так называемой египетской Аравии или аравийском номе (упоминается у Геродота, Страбона и Птоломея) — в восточной части нижнего Египта, между Красным морем и Нилом или Пелузийским его рукавом. Эта дата принимается и в современной библейской науке, которая притом отождествляет Гесем с плодородною долиною — вади Тумилат, прорезывающей узкою полосою от востока к западу пространство между Нилом и Горькими озерами.
45:12 Новое удостоверение братьев в этом, что они в Иосифе видят пред собою брата, требовалось, может быть, тем, что доселе беседа вся происходила через переводчика.
45:14-15 В проявлении взаимных братских чувств Иосиф и братья его обнаруживают чисто восточную порывистость и экспансивность. И только теперь братья решаются говорить с Иосифом по-братски.
45:16 Для Иосифа и братьев его было важно, чтобы фараон узнал о прибытии братьев Иосифа заблаговременно и не был предубежден против них: поэтому, Иосиф, вероятно, сам позаботился скорее известить фараона о прибытии братьев. Расположение, каким пользовался Иосиф у фараона, последний переносит и на братьев Иосифа.
45:17-20 Подробное изложение речи или повеления фараона Иосифу дается свящ. писателем ввиду важности данного повеления для последующего поселения отца и братьев Иосифа в Египте и пребывания их потомства в этой стране. Евреи в Египте, в силу этого повеления, занимали законное положение, как призванные в страну верховною ее властью, а не вторгшиеся самолично.
45:18 Тук земли ( ср. Втор 32:14; Пс 80:17 ) — «лучшие пажити» (по м. Филарету) или самые лучшие произведения Египта.
45:19 Тогда как в гористой Сирии и Палестине колесницы почти совсем не употреблялись, широкое употребление их в Ассиро-Вавилонии и позже в Египте ( ср. 41:42-43 ) не подлежит сомнению. Как ассирийские, так и египетские колесницы на памятниках изображаются двухколесными, со входом сзади. В Египте в колесницы впрягались обычно лошади, появившиеся здесь не позже, как при 12 династии.
45:20 Фараон и Иосиф советуют семейству Иакова не жалеть о предстоящей потере разной домашней утвари; все это оно имеет найти в Египте.
45:21-23 Отправляя братьев за отцом, Иосиф наделяет всех их подарками и припасами. Любимцу своему Вениамину, вероятно, и в возмездие за тяжелое испытание, перенесенное им по воле Иосифа, дает преимущественно значительные награды или подарки.
45:23 Более всего заботится Иосиф о предоставлении удобств переселения в Египет престарелому отцу своему, столько пострадавшему если не по вине его, то ради особенной близости своей сердцу отца и превратностей судьбы.
45:24 Отпуская братьев, Иосиф дает им совет не ссориться, не упрекать друг друга на пути. Евр. ragaz нередко имеет значение: бояться, трепетать ( Исх 15:14; Втор 2:2,25 ), почему некоторые толкователи слова Иосифа ( ст. 24 ) передают: не бойтесь в пути (м. Филарет: «не тревожьтесь в дороге»). Но по связи речи, по общему смыслу беседы Иосифа, клонившейся ( ср. ст. 5-8 ) к успокоению и примирению братьев, следует в данном случае предпочесть, следуя LXX-ти (οργίζεσθε), Вульгата (irascamini), и др., другое значение того же глагола: ссориться, спорить, гневаться (так в русском и славянском), бояться братья уже не могли, идя по одному и тому же пути в четвертый раз; но споры и пререкания о причине злоключений Иосифа, отца их и их самих легко могли возникнуть между ними: Иосиф и предостерегает их от всего подобного.
45:26-27 При внезапном, неожиданном и поразительном известии, что Иосиф не только жив еще, но и занимает чрезмерно высокое положение властителя всего Египта, Иаков, как бы пробудившись от тяжелого сна (Вульгата: quasi de gravi somno evigilans), не смел верить и даже лишился присутствия духа (Симмах: animo deliquit, LXX: εξέστη η διάνοια). Только когда сыновья подробно пересказали ему все касающееся Иосифа, следовательно, и то, что они некогда продали его, что теперь он — первый вельможа Египта, простил их и зовет их с отцом в Египет; когда рассказ их о величии Иосифа и данном им поручении подтвердился увиденными Иаковом колесницами египетскими, «тогда ожил дух Иакова», — он почувствовал в себе обновление жизненной силы (по иуд. толкователям, теперь возвратился к Иакову дух пророческий, оставивший его со дня утраты Иосифа).
45:28 Исполненный как бы юношеской свежести сил, Иаков быстро и бесповоротно решает вопрос о переселении в Египет. По иуд. толковникам, словом «довольно» Иаков выразил, что для него не имеют значение ни присланные Иосифом дары, ни его величие; что для него важнее всего то, что Иосиф жив. «Как огонь в лампаде, когда оскудевает елей, начинает угасать, но лишь только прибавит кто-нибудь хотя немного елея в лампаду, огонь, уже готовый погаснуть, тотчас издает яснейший свет, так и этот старец, уже готовый угаснуть от скорби ( 37:35 ), теперь... из старца стал юношею, рассеял облако грусти, утишил бурю помыслов и наконец успокоился» (Иоанн Златоуст. Беседа LXV, 697).
46:1-4 Иаков, побуждаемый естественною любовью к Иосифу, без колебаний принимает решение последовать его предложению переселиться в Египет. Но, как патриарх богоизбранного племени, он необходимо должен был видеть в этом переселении весьма решительный шаг, чрезвычайно важный для последующей судьбы и истории его потомства: еще Аврааму было откровение, что потомки его будут пришельцами в земле чуждой, будут порабощены и угнетены, но затем возвратятся в Ханаан ( 15:13-16 ). События, рассказанные в 37-45 гл., служили подготовлением к переселению дома Иакова в Египет. Это переселение имело ввиду, во-первых, обособление избранной семьи от хананеян, смешение с которыми, уже начавшееся ( 38 гл. ), могло быть весьма пагубно для религиозной миссии потомства Авраамова; с другой — в Египте с его пренебрежением к азиатам достигалась эта изолированность избранного народа, а высокое состояние египетской культуры могло плодотворно влиять на этого носителя истинного богопочтения. Иаков останавливается именно в Вирсавии потому, что это место было освящено Авраамом — устройством здесь жертвенника и богослужением ( 21:33 ) и богоявлением Исааку ( 26:23-24 ). Инстинктивно сознавая важность момента (переселения), Иаков приносит торжественную жертву на месте, освященном историческими воспоминаниями, и испрашивает благословения Иеговы на путь. Ободряя Иакова, Иегова называет себя «Богом силы» (El-Elohei), Богом завета, по воле Которого происходит теперь переселение Иакова в Египет и Который не оставит его потомство там и преобразит его в великий народ. Выведение из Египта обещается, конечно, не Иакову лично, а его потомству. Самому же Иакову обещается, по крайней мере, мирная кончина и то утешение, что любимый сын его, Иосиф, закроет глаза ему, ср. 50 гл. Об этом обычае древности говорится, напр., у Гомера (Илиада XI, 453; Одиссея XXIV, 294).
46:5 Укрепленный божественным обетованием благодатного охранения свыше и утешенный возвещенною ему мирною кончиною на руках любимого сына, Иаков немедленною всем своим племенем направляется из Вирсавии в Египет. Картина переселения какой-то семитической семьи в Египет представлена на одном барельефе в гробнице фараона Аменхотепа (XII-й династии) и изображает событие, по характеру и эпохе весьма близкое к переселению семейства Иакова в Египет.
46:6 Из того, что сказано, что Иаков и сыновья его взяли скот и имущество, приобретенное в Ханаане, раввины выводили заключение, что все, принесенное Иаковом из Месопотамии, им было уступлено Исаву.
46:7 Дочери Иакова, из которых известна лишь одна — Дина ( 34 гл. ), здесь, может быть, невестки Иакова.
46:8-27 Дается перечень ближайших потомков Иакова, переселившихся с ним в Египет или — частью — уже в Египте родившихся. Эта генеалогия, по понятиям и обычаям древнего Востока вообще и древних евреев в частности, имела значение чрезвычайно важного документа: с одной стороны она показывает, что позднейшее деление народа по коленам, поколениям, родам и т. д. имело корни в соответствующем делении патриархальной семьи, — показывает, следовательно, и то, что последующее размножение потомства Иакова в целый народ в Египте происходило путем естественного прироста населения и естественного развития в политическом и этнографическом смысле, без насильственного влияния со стороны египтян и их политического устройства; с другой стороны родословие это могло иметь и юридическое значение, поскольку доказывало право каждой линии потомства Иакова на занятие территории в обетованной земле, в силу известного всем происхождения ее от того или иного сына или внука Иакова. Не лишенным значения является и число членов данной генеалогии 70, ввиду символического значения чисел 7, 10, 70 в библейском языке (как и на языке древности вообще). «Число 70 во всей священной истории является особенно знаменательным: оно появляется в таблице народов ( Быт 10 ), в 70 старейшинах Моисеевых, в иудейском Синедрионе, в 70 учениках Господа, в переводе LXX , в иудейском счислении народов мира и определении их числом 70. 10 есть число законченного человеческого развития; 7 — число совершенного дела Божия, 70 же, следовательно, означает совершенное, законченное развитие народа Божия. Но полное развитие предполагает семя, зерно: это и есть дом патриарха из 70 душ. Число 70, таким образом, в переселенческой семье предуказывает священное семя народа Божия» (Негельсбах, Делич). Число 70 в рассматриваемой родословной получается следующим образом: 1-я группа — от Лии ( ст. 8-15 ) 33 члена (собственно, включая Дину, 32, но, вероятно, считается и Иаков), ст. 15; 2-я группа — от Зельфы ( 16-18 ) 16 человек; 3-я — от Рахили ( 19-22 ) 14 чел.; 4-я — от Валлы 7 чел. Что это счисление правильно, и 70 не есть круглое число, видно из повторения этой даты в Исх 1:5 ; Втор 10:22 . LXX (русск. и слав. перев.) имеют другую дату: 75, какое число получается, вероятно, от прибавления ( в ст. 20 ) пяти потомков Манассии и Ефрема (75 указано, по тексту LXX-ти, и в речи архидиакона Стефана, Деян 7:14 ). В сравнении с Чис 26 и 1 Пар 4:8 , где приводится также родословие сыновей Иакова и дальнейшего потомства его, замечается в Быт 46:8 -27 немало особенностей, как-то: различное написание имен ( Быт 46:10 — Иемуил, в Чис 46:12 и 1 Пар 4:24 — Немуил; Цохар, Быт 46:10 — в Чис 26:13 , Зара и т. д.); упоминание (в позднейших библейских каталогах имен) совершенно новых имен и, наоборот, пропуск целых отдельных фамилий. При этом редакция 1 Пар нередко расходится с обеими древнейшими, большею же частью примыкает то к одной (Быт), то к другой (Чис). Трудность изъяснения этих вариантов не непреодолима, хотя иногда и весьма значительна — напр., то, что лица (Ард, Нааман), названные в Быт (21) сыновьями Вениамина, в Чис являются внуками его. Можно признать каталог Чис 26 более точным в сравнении с Быт 46 ; но в целом оба родословия друг друга подтверждают и дополняют; даже родословие 1 Пар, несмотря на всю трудность соглашения его показаний с Быт и Чис, в свою очередь подтверждает непрерывное и неповрежденное существование в Израиле родословий с древнейших времен, и сильно говорит против новой библейско-критической школы, отодвигающей редакцию Пятикнижия ко времени после вавилонского плена, одновременно с написанием кн. Паралипоменон: различие в родословиях трех данных редакций в таком случае остаются без всякого объяснения. В целой родословной таблице упомянуты лишь два женских имени (кроме 4 жен Иакова, по которым группируется все родословие): дочь Иакова — Дина ( ст. 15 ) и внучка (через Асира) — Серах ( ст. 17 ), что, конечно, соответствует тому официально-юридическому значению родословий у древних евреев, при котором имело важность перечисление лишь мужского потомства, полноправного в политическом и экономическом смысле. Замечание ст. 10, что Саул, один из сыновей Симеона, был сыном хананеянки, дало повод иуд. преданию к упомянутому уже отождествлению Дины с этою хананеянкою. Может быть, проще объясняется это замечание из необычности браков сыновей Иакова с хананеянками.
46:26-27 По поводу той близости имен, какая и наблюдается в родословии времен Иакова — Иосифа ( Быт 46 ) и Моисея ( Чис 26 ) и внесения в список Быт лиц, родившихся уже в Египте, основательно замечает м. Филарет: «Прехождению сынов израилевых в Египет противополагается с одной стороны постоянное пребывание их в земле Ханаанской, а с другой — постоянное же пребывание их в Египте. Поэтому первый предел прехождения есть пришествие Иосифа, последний — кончина Иакова, ибо когда Моисей замечает, что по кончине Иакова Иосиф остался в Египте сам и весь дом отца его ( 50:22 ), то этим предполагается, что евреи доселе почитали себя кратковременными только пришельцами Египта, и помышляли о скором возвратном переселении. Посему понятно прехождение в Египет, список перешедших в него представляет состояние племени Иакова по его кончине, из сего и делается понятным то, как вошли в него рожденные в Египте» (Зап., ч. II, 246).
46:28 Целью посольства Иуды к Иосифу со стороны Иакова было желание побудить Иосифа к скорейшему выезду навстречу отцу своему, что Иосиф не замедлил сделать. Евр. текст (lehorot в смысле leheraot) и русский перевод: «чтобы он указал путь (в Гессем)» — (в смысле приближения к славянскому переводу) корректирует по самаританскому и греческому текстам проф. Ф. Г. Елеонский. История израильского народа в Египте. Приложен. I, с. 33-43. Здесь и в другом месте (приложение VII: место Героополиса, с. 54-87) обстоятельнейше доказывается у профессора предпочтительность чтения LXX-ти в ст. 28-29 и, в частности, доказывается действительное существование и определяется местоположение «Героополиса» (LXX: 'Ηρώων πόλις; слав.: «Иройск град», ст. 28; «Ироон град», ст. 29).
46:29 Сцена нежности встречи Иакова и Иосифа не поддается описанию. Из того, что только об Иосифе говорится, что он плакал, Мидраш заключает, что Иаков не плакал, а был объят молитвенным восторгом. Во всяком случае, вступая в этот последний период жизни своей, Иаков был исполнен глубоких дум о путях провидения в его изменчивой судьбе ( ср. 48:15-16 ). Теперь более и более дух его отрешается от мира земной жизни и восходит к тому состоянию духовного созерцания, с высоты которого он произнес свое вдохновенное пророчество о судьбе своего потомства ( гл. 40 ).
46:31-34 Приготовляя братьев к предстоящей им аудиенции у фараона, Иосиф настойчиво советует им объявить фараону, что они природные номады, — как бы предупреждая их от искушения увлечения благами египетской культурной жизни и оставления пастушеских занятий отцов; указание на занятие отцов пред египетским фараоном имело особенную силу, так как при кастовости древнеегипетской жизни всякое занятие здесь было родовым, переходило от отца к сыну. Был здесь и класс пастухов, как известно из Геродота, Страбона и Диодора (были стада у фараона по Быт 42:6,11 ), тем не менее египтяне с презрением и ненавистью относились к пастушеским племенам (пастухи составляли низшую из 7 каст населения, причем особенно презираемы были свинопасы, Геродот II, 47,164), ибо: 1) сами они главным занятием своим считали земледелие, составляющее высшую ступень культуры в сравнении со скотоводством; 2) ненавистное египтянам владычество гиксов, племени пастушеского, побуждало к ненависти вообще к пастушеским племенам Азии и 3) у номадов Азии приносились в жертву те животные, которых египтяне боготворили. Иосиф всячески убеждает братьев не скрывать своего занятия, чтобы им отведена была для поселения именно удобная для пастбищ земля Гесем (вади Тумилат), и они не были расселены по городам.
47:1-4 Иосиф, докладывая фараону о прибытии к нему отца и братьев его, говорит: 1) что они остановились в Гесеме ( ст. 1 ), может быть, намекая, что эта местность наиболее подходила бы для поселения его родственников-номадов, и 2) что последние пришли со всем имуществом, заключающемся в крупном и мелком скоте, следовательно (по Абарбанелю) достаточно состоятельны и не могут быть особенно обременительны для страны.
47:2 Из числа своих братьев (с евр. «от конца» — по некоторым = по выбору с двух сторон — со старейшего и младшего) Иосиф выбирает для представления фараону 5 человек, по Мидрашу и Талмуду — Рувима, Симеона, Левия, Иссахара и Вениамина (Bereschit-rabba, Par. XCL, S. 471), — как сильнейших между братьями (Талмуд) или, наоборот, слабейших (Мидраш). Фараон в речи и распоряжениях своих проявляет особенный такт и деликатность, соединенные с полным благорасположением к Иосифу, которое он переносит и на его родственников. Братьев Иосифа, как людей молодых и работоспособных, он спрашивает о их занятии ( 3 ст. ), Иакова, видимо, производившего впечатление дряхлого старца, он вопрошает о летах его жизни ( 8 ст. ). Затем, когда братья Иосифа, точно следуя совету Иосифа, объявили фараону свое занятие и просили себе, для удобств занятия скотоводством, позволения поселиться (с евр. — «покочевать», временно пожить, lagur, прибыли они в Египет) в Гесем, то фараон свое разрешение дает не непосредственно им, а через Иосифа, так что они должны были благодарить прежде всего своего брата. При этом, давая Иосифу выбирать для своего племени из лучших земель страны, фараон, однако, не забывает интересов последней и собственного двора своего: поселяя евреев в Гесеме, на северо-восточной границе, фараон надеялся противопоставить это дружественное себе племя напору азиатских кочевых и хищнических племен; кроме того, искусством некоторых из братьев Иосифа, опытных скотоводов, он предполагает воспользоваться для улучшения скотоводства в его владениях.
47:7-10 Аудиенция Иакова у фараона характерна не столько для благородства и великодушия фараона, сколько особенно для истинно-патриархального величия, достоинства и веры Иакова: дважды (при приходе и уходе своем) приветствуя фараона сообразно этикету при дворе восточных царей ( ср. 3 Цар 1:31; Дан 2:4,6,7 ) и, без сомнения, с искренним чувством признательности царю Египта за благодеяния его семье своей, он, однако, держит себя при этом с истинным достоинством патриарха и священника (о преклонении его пред фараоном текст не говорит). Особенно сильно у старца чувство или сознание временного, преходящего значения земной жизни — этого «странствования» ( 9 ст. ), — с чем вместе, естественно, предполагается бытие и крепость у Иакова веры в жизнь загробную ( ср. Евр 2:19 ). Обращая взор на пережитое прошлое, Иаков называет 130 лет жизни своей «днями немногими и несчастными» — малы по сравнению с отцом его, жившим 180 лет, и дедом Авраамом, умершим в 175 лет (возможно, однако, что Иаков имеет в виду и раннейших, даже допотопных патриархов). Иаков, живший после сего еще 17 лет, видимо, подобно отцу своему Исааку (28-я гл.), глубоко занят мыслью о смерти задолго до ее наступления.
47:11 Местность, где, с разрешения фараона, Иосиф поселяет отца и братьев своих, называется здесь «земля Раамсес»; между тем выше ( 45:10 ; 46:28 и далее ) предназначенная для их поселения территория называется землею Гесем, равно и ниже, когда говорится о фактическом обитании их в Египте, местом их обитания представляется Гесем ( ст. 27; 50:8; Исх 9:26 и др.) Отсюда следует, что название Раамсес или было синонимом Гесема, или обозначало известную часть последнего. В кн. Исход ( Исх 1:11 ) говорится, что евреи построили фараону «города для запасов» Пифом и Раамсес. Следовательно, город, вновь построенный или только укрепленный евреями, мог получить название округа, в котором жили евреи — Раамсес. Последнее слово с египетского (по этимологи Яблонского) означает: «люди, занимающиеся пастушеством» — название, стоящее в связи с главным занятием евреев. Иосиф Флавий отождествляет Раамсес с Гелиополисом: «фараон предоставил Иакову с семьею Гелиополис, потому что здесь были и пастбища, предназначенные для царских пастухов» (Иуд. древн. II, 7, §6). LXX, как мы видели в 46:28 , сближают Раамсес с Гелиополисом.
47:12 Поселив отца и братьев в Гесеме или Раамсесе, Иосиф предупредительно доставлял хлеб им с семьями, — принимая во внимание и количество детей (с евр. «по устам дитяти»).
47:13-26 Политико-экономическая деятельность Иосифа в Египте во время голода, следствием которой были: 1) скопление всех денег жителей страны в казне фараона ( ст. 14-15 ); 2) переход всего скота частных собственников в собственность фараона ( ст. 16-18 ), наконец, 3) переход всей земли в собственность царя же, так что жители являлись лишь арендаторами фараона, и даже, точнее, крепостными рабами его ( ст. 19-24 ), — этого рода деятельность нередко возбуждала тяжкое осуждение со стороны многих толкователей кн. Бытия. И, действительно, с гуманным духом ветхозаветного законодательства, как он выступал особенно в законах о субботнем и юбилейном годах ( Лев 25 и др.), деятельность эта не мирилась, даже расходилась до противоположности, тем более, что, как сообщает Иосиф Флавий (Иуд. древн. II, 7, §7), физическое бедствие страны сопровождалось нравственным развращением ее разоренных жителей. Но упрек этот в значительной мере ослабляется для Иосифа полною, по-видимому, невозможностью действовать иначе. Как распорядитель казны и хлебных запасов страны и фараона, Иосиф, очевидно, был крайне ограничен деспотическою властью последнего; равно и правом государства на имущество и даже личность гражданина во всей древности. Из текста ( ст. 25 ) видно также, что поголовное порабощение всех жителей Египта царю им не представлялось столь тяжелым и унизительным, как представляется это людям нового времени. Во всяком случае Иосиф не имел полномочия и вообще не мог раздавать хлеб нуждающимся туземцам (не говоря о чужеземцах) даром. Даже и независимо от запрещения фараона производить такую даровую раздачу хлеба, такая раздача могла бы сопровождаться весьма нежелательным, быстрым и бесследным исчезновением в целой стране всех запасов. Притом плата пятой части для хлебородного Египта не была данью особенно тяжелой. Свящ. писатель, как всегда, ни хвалит, ни порицает деятельность Иосифа, но лишь констатирует действительные исторические факты, которые в существенных частях вполне подтверждаются внебиблейскими историческими свидетельствами. Из свидетельств Геродота, Страбона и Диодора Сицилийского известно, что все земли в Египте были собственностью короны; только каста жрецов владела землею, как собственностью, да каста воинов в иные времена египетской истории получала участки земельные от фараонов на правах ленного владения, вообще же все жители были лишь арендаторами по отношению к фараону и государству. Библейский рассказ о деятельности Иосифа содержит в себе указание происхождения такого политико-экономического порядка в Египте и попутно дает интересные сведения о введении в Египте двойной десятины (15), платимой жителями со всех произведений земли (ст. 24, 26), и о сосредоточении податного населения, по распоряжению Иосифа, в городах (ст. 21 иначе читается в евр. масоретском, иначе в самарит., у LXX, в Вульгате, славянском и русском; по первому чтению — «переселил (Иосиф) народ в города от конца Египта до конца»; по второму — «сделал народ рабами», масореты читали гл. abar в гиф — переводить; переводчики — abad в гиф: порабощать; смысл обоих чтений почти тождествен, но еврейское чтение определеннее называет саму операцию Иосифа, а переводы — результаты ее). Главный интерес деятельности Иосифа священным писателем полагается в том, что деятельность эта, как плодотворная для государственного благосостояния Египта, обеспечивала благоприятное отношение туземного населения в Египте к пришлому еврейскому. Впрочем, в том обстоятельстве, что Иосиф поработил всю страну фараону, хотя, без сомнения, по серьезным государственным соображением (некоторыми толкователями ко времени фараона, современного Иосифу, приурочивается прорытие каналов и искусственного полеорошения, что, естественно, вызывалось продолжительным и всеобщим голодом в стране и для осуществления своего требовало громадных сумм, которые государство и могло получать благодаря введенной Иосифом податной системе) и бесспорно с самыми лучшими целями и намерениями, — все же могло заключаться некоторое оправдание последовавшего после его смерти порабощения евреев египтянами.
47:27-28 С поселением избранного племени в Египте положена была прочная основа для формирования его в целый народ, что был предметом обетовании Божиих всем патриархам. Теперь патриархальный период, выполнив данное ему Богом назначение, оканчивался. Поэтому свящ. писатель сообщает сведения о предсмертных распоряжениях и действиях Иакова, предваряя действительную кончину его, как и последующее размножение его потомства в Египте ( ср. Исх 1:7 ).
47:29 Обряд клятвы через подложение руки под бедро того, кому дается клятва, дважды упомянутый в кн. Бытия — о клятве раба Авраамова ( 24:2 ) и о клятве Иосифа, всегда представлялся загадочным, тем более, что ни в последующей библейско-еврейской истории, ни в истории других народов он не встречается. Во всяком случае обряд этот имел отношение к потомству Авраама ( Быт 24:2 ) и Иакова (в данном месте), поскольку потомки представляются вышедшими из чресл патриарха ( Быт 46:26; Исх 1:5 ), и налагал на клянущегося обет верности не только в отношении лично принимающего клятву, но и в отношении к его потомству. Усматриваемое здесь некоторыми толкователями отношение к культу фаллоса совершенно невероятно; скорее — с иудейскими толкователями можно видеть в данном обряде указание на обрезание, с некоторыми христианскими — на обетованное в первоевангелии Семя жены.
47:31 Действие Иакова по принесении ему Иосифом клятвы неодинаково передается в еврейском масоретском тексте и в греч. LXX. С евр. «поклонился на возглавие постели» (подобное же чтение дают таргумы, Акила, Вульгата); по LXX (также сирск., слав.) «поклонился на верх жезла». Разница — от сменения евр. слов: mittah, постель, и matteh, жезл. В первом случае получается мысль, аналогичная сообщаемому в 3 Цар 1:47 , о кончине Давида: от утомления преклонился на ложе, или в бессилии мог выразить благодарное чувство Богу, а также и Иосифу лишь преклонением до возглавия постели. Во втором случае (при чтении LXX: επὶ τὸ ακρον τη̃ς ράβδου, ср. Евр 11:21 ) мысль о предсмертной слабости Иакова остается в тени (действительно, только уже в 48 гл. говорится, что Иаков прикован был к смертному одру), а выдвигается представление, что Иаков, получив просимое от Иосифа, обозревает всю свою странническую жизнь, бросает взор на свой страннический посох ( ср. 32:10 ) и, благодаря Бога и Иосифа, поклоняется на верх этого жезла, осуществляя по отношению к Иосифу открытое ему некогда во сне поклонение (37 гл.; ср. блаж. Феодорит. Отв. на вопр. 111). Главнее всего то, что Иаков отрешается теперь от этого мира и от людей и весь обращается мыслью и сердцем к Богу.
48:1-2 История Иакова теперь, собственно, окончилась и он выступает в гл. 43-й и 49-й только как завещатель, передающий своему потомству все блага теократические, и пророком о судьбе его. Рассказ о благословении Иаковом сыновей своих, значительно напоминает подобный же рассказ 27 гл. о благословении Исааком Иакова и Исава, также заключая указания на взаимодействие двух факторов — естественной склонности и любви отца к детям и божественного внушения — и препобеждение последним фактором первого. Когда позванный к одру Иакова Иосиф прибыл к нему с сыновьями, Ефремом и Минассией (каждому из них было в это время по 20 с лишком лет сн. 41:50 ); то умирающий Иаков, «желая почтить в Иосифе царское достоинство» (Раши), или, быть может, ободренный радостью свидания с любимым сыном, встает и садится, как бы для выражения важности момента.
48:3-4 Намереваясь уравнять двух сыновей Иосифа с собственными сыновьями, сделать их полноправными патриархами, Иаков, прежде всего, указывает основание или источник тех прав и благ, какие он думает передать своим потомкам, — в тех великих обетованиях, какие получил он в Вефиле — Лузе от «Бога всемогущего» (Ел-Шаддай, 35:11,12 ; ср. 28:13 и далее ); особенно оттеняет он обетование о размножении его потомства, так как имеет в виду совершить усыновление внуков.
48:5-6 Усыновление это Иаков нарочито ограничивает двумя сыновьями Иосифа, Ефремом и Манассием, прибавляя, что, если бы родились и еще дети у Иосифа, они уже не составят отдельного колена, а будут причислены к коленам Ефрема и Манассии (других сыновей у Иосифа, по-видимому, и не было, 50:23 ; ср. Чис 26:28-37 ). Принимая здесь двух сыновей Иосифа в число своих сыновей и давая им часть «в знаменах, в посвящении жертвенника, в разделении земли обетованной» (Абарбанель), Иаков этим признает за Иосифом право первородства с его двойною наследственною частью ( Втор 21 ), — отнятое у Рувима за его преступление ( 49:4 ) и передаваемое Иосифу не только в силу исключительного положения его в Египте, как питателя и «князя» братьев своих ( ср. 49:26 ), не только как любимому сыну и первенцу любимой жены, но и, без сомнения, по особенному смотрению Божию. Царство в потомстве Иакова им отдано было Иуде, а священство — Левию ( 49 гл. ), но особым благословением его над Ефремом (ст. 14, 20) было предсказано ему, что и из его рода произойдут цари ( ср. 3 Цар 11:26 ).
48:7 В последние часы жизни Иаков вспоминает о любимой жене своей Рахили, матери Иосифа: она была постоянным предметом любви Иакова и вместе источником многих огорчений, начиная со времени сватовства его за нее и кончая преждевременною смертью ее и судьбою первенца ее — Иосифа. Ради памяти Рахили, для прославления ее имени, Иаков, через усыновление внуков, как бы преумножает число сынов любимой жены.
48:8-10 Плохо уже видевший Иаков ( ст. 10 ) доселе не замечал присутствие при нем, кроме Иосифа, еще и Ефрема и Манассии, и только теперь увидел их и осведомился об них, затем выразил желание благословить их, наперед отечески облобызав их.
48:11 Иаков высказывает восторг и умиление: он не надеялся видеть и сына, а Бог даровал ему видеть и внуков.
48:12 Иосиф ставит обоих сыновей в положение, приличествующее торжественному и знаменательному акту благословения; поклоняются Иакову, вероятно, все трое (евр. и Вульгата: поклонился, т. е. Иосиф; LXX, слав.: поклонились), так как невероятно, чтобы Ефрем и Манассия оставались совершенно пассивными к предстоящему их благословению.
48:13-14 То, что говорил и делал доселе Иаков, не выходило из границ обычного порядка вещей в отношениях родителей к детям. Иосиф, держась этого порядка, поставляет старшего сына на правую сторону патриарха, а младшего — на левую. Но патриарх, некогда сам получивший преимущественное благословение перед старшим братом — не без нарочито божественного указания отцу его, теперь, по внушению же божественному, отдает предпочтение также младшему Ефрему перед старшим Манассием: намеренно, с полным сознанием (евр. sikkel) переложил он правую руку на младшего (правая рука и у евреев предпочиталась левой, 3 Цар 2:19 и др.) и левую на старшего внука своего.
48:15-16 Возложение рук здесь в первый раз в Библии представляется, как знак благословения и преподания благодатных даров; в таком значении оно затем всегда сохранялось в церкви ветхозаветной ( Чис 8:10; 27:18-23 ) и оттуда перешло в церковь новозаветную ( Мф 19:13; Деян 6:6; 13:13 ). Благословение Иакова простирается и на самого Иосифа (евр. текст и русский перевод), и на детей его, которые и в благословении Иакова 49 гл., и в благословении Моисея ( Втор 33 ) объединяются под именем Иосифа. Сама форма благословения чрезвычайно знаменательна, поскольку выражает чистые верования и возвышенное миросозерцание библейского патриарха, заканчивающего собою патриархальный период. Здесь, прежде всего, — твердая вера в Бога, как Бога завета, Который требовал от патриархов святой и богоугодной жизни и Которому они угождали такою жизнью ( ср. 17:1 ), — причем Иаков со смирением образцы богоугождения указывает только в отцах своих, а не в себе; затем, столь же твердая и светлая вера в промышление Божье, которое все моменты человеческой жизни ( ср. 37:35; 42:36-38; 43:14 ), даже самые неблагоприятные, объединяет и разрешает в благоприятное целое; частное, наконец, вера в ангела-избавителя от всех зол, ангела-Бога (поскольку он сопоставляется с Богом), некогда боровшегося с Иаковом ( 32:24 ). Это троекратное молитвенное призывание Бога при однократном «да благословит» выражает мысль патриарха о единстве божественных действий в мире, и затем может предуказывать и тайну троичности. В ближайшем же смысле каждое воззвание заключало соответствующее молитвенное пожелание духовных и телесных благ, которые, затем, все соединяются в словах: «да будет наречено на них имя мое и имя отцов моих».
48:17-18 Иосиф, предполагая ошибку со стороны отца в возвышении младшего внука, пытается исправить ее, применительно к естественному порядку первородства.
48:19 Но Иаков отвечает ему, что действие его было вполне сознательное, сообразное и с божеским определением (по Мидрашу, Иаков говорил: «я знаю, какие бедствия вышли из предпочтения мною Иосифа, могут выйти и теперь, но да будет воля Божья!»). Манассиино колено долгое время не уступало Ефремову ни в количестве своих членов, ни в могуществе, и одно оно из всех колен могло разделиться на 2 половины, западно-иорданскую и восточно-иорданскую, из которых каждая была очень могущественна. Только уже после Ефремове колено приобрело гегемонию в средней (по географическому положению) группе колен израилевых. Из него вышел славный вождь Израиля И. Навин, а из Манассиина — Гедеон.
48:20 Торжественное принятие сыновей Иосифа в семью патриарха Иакова, вероятно, было необходимо ввиду возможных после его смерти споров между сыновьями его о непринадлежности к семье обетования сыновей Иосифа, как рожденных им от дочери жреца египетского. Предупреждая эту возможность, Иаков преподает Ефрему и Манассии нарочито-торжественное благословение и даже обещает им, что вследствие тех действительных благ, какие благословение его низведет на них, оно сделается образцом в Израиле для благословений отцами детей. Без сомнения, последующие поколения в подобных случаях всегда обращались мыслью к данному благословению Иакова.
48:21-22 Сила благословения Иосифу и его сыновьям, по мысли Иакова, выразится и в том, что они не будут поглощены жизнью или культурой Египта, но вместе с прочими потомками Иакова возвращены будут Богом в землю обетования. В этой последней Иаков предоставляет в собственность некоторый участок (евр.: schekem achad, Вульгата: partem unam), вероятно, вблизи Сихема (LXX: Σικιμα), где Иаковом было куплено поле у Еммора ( 33:19 ) и где по вступлении евреев в Ханаан был погребен Иосиф ( Нав 24:32 , сн. 4:5 ). Приобретение этого участка «из рук аморреев мечем и луком» Иакова — факт неизвестный из Библии, но отмеченный традицией (нельзя, напротив, видеть здесь с Розенмюллером и др. указание на сихемскую резню, строго осужденную Иаковом в свое время, 34:30 , и осуждаемую им на смертном одре, 49:56 ).
49:1-2 В высоко-поэтической, боговдохновенной речи Иаков, минуя предстоящую его потомству жизнь в Египте, пророчески рисует картину будущей жизни каждого колена в Ханаане, причем в каждом случае выходит из индивидуальных качеств того или другого сына своего и обстоятельств жизни его, и затем переходит к будущности, то более близкой, то более отдаленной, его поколения · к «последним дням» (acharith hajamim, LXX: επ' εσχάτων των ημερων; Вульгата: in diebus novissimis), что в отношении к важнейшему пункту пророчества Иакова · пророчеству об Иуде означает «не вообще будущее, но будущее завершительное, именно мессианское время завершения всего» (Кейль). Конечно, первое время по поселении Израиля в Ханаане и период судей образуют ближайшие пункты пророческого созерцания Иакова, но пророческая перспектива его далеко не ограничивается этими пределами, да и исторические черты означенного периода полны символического значения по отношению к отдаленному будущему истории спасения. Мессианский смысл выражению «в последние дни» принадлежит и других библейских пророчествах ( Чис 24:14; Ис 2:2; Иер 30:24; Иез 38:16; Дан 10:14; Ос 3:5; Мих 4:1; ср. Евр 1:1 ). Вообще, в целом и многих частностях, пророчество Иакова является типом патриархальных благословений, облеченных в вдохновенную и поэтическую форму. Блаж. Феодорит на вопрос (вопр. на Быт 112 ): почему говорится, что Иаков благословляет детей, когда некоторых проклинает? · отвечает: «последние слова патриарха · не проклятия и не благословения, но предсказания».
49:3-4 В ст. 3-м говорится о тех преимуществах, естественных и признаваемых обычным древнееврейским правом, какие принадлежали Рувиму по рождению, · говорится с целью показать, «что нет никакой пользы от преимуществ природы, если они не сопровождаются совершенствами воли» (Иоанн Златоуст. Беседа LXVII, 7-16); как первенец Иакова, он · воплощение цельной, неослабленной летами, силы отеческой (koach, LXX и Акила: ι σχυ ς μου; Вульгата: fortitudo mea), силы девственной (подобно неистощенной силе земли, IV, 12). Это понятие восполняется затем синонимическим «начаток силы моей» (reschit oni), как совершенно точно передано в русской Библии и в каком смысле не раз в Библии употребляется это выражение, Втор 21:17 ; Пс 77:51; 104:36 ; LXX передают ту же мысль, но более конкретно: α ρχη τέκνων (слав.: «начало чад»), но Акила (κεφάλαιον λύπης), Симмах (α ρχη ο δύνης) и Вульгата (principium doloris) понимают евр. on в смысле болезни, страдания (как в 35:18 ), выражая мысль, что Рувим осквернением ложа отца, первый из своих братьев причинил горькую обиду и скорбь отцу. Но скорбь отцу первые причинили Симеон и Левий · кровавою резней в Сихеме ( гл. 34 ), здесь же, по контексту речи по аналогии с Втор 21:17 ; Пс 77:51; 104:30 , говорится о преимуществах первородства. Продолжая речь об этом, Иаков, далее, называет Рувима «верхом достоинства и верхом могущества» (Вульгата: prior in donis, major in imperils; Акила: praestans dignitate, praestans fortitudine, LXX, вероятно, иначе читали оригинальный текст, чем как в нынешнем, передав: σκληρο ς φέρεσθαι και σκληρο ς αυ θάδης; по объяснению таргума Онкелоса и Ионафана, Мидрашей и блаж. Иеронима ( ср. 1 Пар 5:1-2 ), этим обозначены принадлежавшие Рувиму по праву первородства: 1) двойное наследство; 2) власть священства или достоинств первосвященства; 3) царская власть; первое, вместо него, досталось Иосифу, второе · Левию, третье · Иуде.
49:4 В ст. 4 указывается причина лишения Рувима первородства с его преимуществами: общее легкомыслие, безрассудство и самонадеянность (LXX: ε ξύβρισας) Рувима (для значения евр. pachaz, ср. Суд 9:4 ; Иер 23:32 ), в чем Рувим уподобляется бурливой воде ( ср. Иов 24:13-18 ), и в особенности · тяжкое оскорбление им имени отца осквернением его ложа ( 35:22 ); столь глубоко оскорбил Иакова гнусный факт невоздержности Рувима, которому впоследствии уподобился в этом столь же безрассудный Авессалом ( 2 Цар 16:21 ). Не будешь преимуществовать · это лишение прав первородства давало себя знать в своей последующей истории колена Рувимова, никогда не игравшего сколько-нибудь значительной роли в истории народа израильского. Уже Моисей в благословении своем колену Рувимову ( Втор 33:6 ) молитвенно желает ему лишь того, чтобы оно не вымерло. Девора обличает рувимлян в безучастном отношении к общенародному бедствию порабощения и освободительной войне ( Суд 5:15-16 ). В Последующее время колено Рувима одно из первых исчезает из истории.
49:5-7 Симеона и Левия Иаков нарочито называет братьями и предрекает им общую, одинаково неблагоприятную судьбу · вследствие сходства их нравственного облика и образа действий, по одинаково активному участию их в сихемском кровопролитии ( гл. 34 ) и (по традиции) в продаже Иосифа ( 37 гл. ). Произвольно и неосновательно Болен и др. видели здесь олицетворение исторической жестокости обоих колен во время судей: история не знает таких фактов; скорее это относилось бы к колену Вениаминову ( Суд 20-21 ), но о Вениамине ( ст. 27 ) дается иное предсказание. Отсюда, а равно из исторической судьбы колена Левина ( ст. 7 ) видно, как неудачна попытка некоторых новых библеистов понять все пророчество Иакова, как vaticinium ex eventu, как искусственное приурочение исторических судеб колен израилевых к их родоначальникам, и отодвинуть редакцию пророчества во времена Давида и Соломона. Евр. mecherotheihem передано в русск. Библии «мечи их». Слово mecherah · неизвестного значения, весьма неодинаково передаваемое переводами. Принятое русское чтение · одно из более вероятных: здесь евр. слово сближается с греч. μάχαιρα.
49:6 О кровожадной жестокости Симеона и Левия Иаков говорит с таким же отвращением, как и о кровосмешении Рувима ( ст. 4 ): душа Иакова (называемая далее его «славою» как в Пс 7:6 и др. местах) не имела никакого общения в кровожадных действиях Симеона и Рувима, которые при расправе в Сихеме не только вырезали мужское население города, но истребили или изуродовали (через перерезывание жил) скот сихемлян (ср. 2 Цар 8:4 ; Нав 11:6,9 ; Вульгата · в переносном см. suffoderunt murum).
49:7 «Но проклинает (патриарх) не самих Симеона и Левия, а лукавые их страсти, гнев, ярость... Да и наказание их было только предречение» (блаж. Феодорит. отв. на вопр. 112). Разделение колен Симеона и Левия и рассеяние их между другими коленами было специфическим средством против преступного единомыслия их родоначальников. Пророчество на обоих коленах исполнилось с точностью, хотя неодинаковым образом, · во всем неблагоприятном значении только на колене Симеона Оно быстро уменьшилось в числе за 40 лет странствования по пустыне, вскоре по выходе из Египта в нем было способных к войне 59 300 ( Чис 1:23 ), а в конце означенного периода · лишь 22 000 ( Чис 26:14 ). В Ханаане оно получило удел свой не самостоятельно, а в пределах Иудина колена ( Нав 19:1,9 ). Малозначительность его в общенародной жизни видна уже из того, что в благословении Моисея ( Втор 33 ) оно совсем не упоминается. По иуд. преданию, наибольшее число бедняков было в колене Симеона (Bereschit-rabba, Par. XCVIII, S. 485). На колене Левиином первоначально также сбылось грозное слово патриарха: оно не получило собственного удела при разделе Ханаана, а лишь 48 городов · в уделах разных колен ( Нав 21 гл. ). Но затем искреннее и ревностное служение Богу представителей этого колена. напр. Исх 32:26,29 ; Чис 25:8-13 ) сделало его избранным и священным коленом служителей Иеговы при Его святилище ( Чис 18:20-24 и др.): тогда проклятие рассеяния превратилось в благословение священного служения · учительства, богослужения и подобного среди Израиля ( Втор 32:9-11 ). В последнем смысле «колено Левиино рассеяно по причине высокой чести, чтобы в каждом колене жили левиты и жрецы, и все приобретали от них пользу» (блаж. Феодорит). Возможно ли теперь, чтобы пророчество Иакова о Левии, столь неблагоприятное для него и его колена, могло произойти во времена Давида · Соломона, когда священное значение и высокое служение, а равно богоизбранность Левина колена были общепризнанны в Израиле? Появление в эти времена, вообще после Моисея, предполагаемой сатиры на колено Левиино и на другие было абсолютно немыслимо.
49:8-12 Рувим лишен первородства, Симеон и Левий · первородства и самостоятельности, 4-й сын Иуда в лице своего потомства получает и первое и последнее, вообще колено его · «царственное и из всех прочих колен самое могущественное» (блаж. Феодорит). В целом «благословение, данное Иуде, таинственно: оно предзнаменовало все то, что относится ко Христу» (Иоанн Златоуст). Собственно мессианский смысл имеет, по общему признанию толкователей, средняя часть благословения Иуде · ст. 10; в двух предыдущих стихах (8 и 9) и 2-х последующих (11 и 12) раскрываются исторические черты земного могущества и благополучия Иудина колена, в которых, однако, можно усматривать и отобраз или прообраз моментов мессианских. 8-9 ст.: Иуда (Иегуда), с евр. = восхваленный (ср. слова Лии при рождении его, 29:25 : «теперь-то я восхвалю Господа»), станет предметом хвалы и прославления своих братьев. По Мидрашу, это значит, что все колена израилевы впоследствии будут носить имя Иуды · будут называться иудеями. Славному имени Иуды соответствовать будут его доблесть, мужество, могущество: сила в борьбе с врагами и победе над ними, владычество над коленами израилевыми (сыны отца, а не матери, как в 27:29 : все родоначальники колен израилевых, от всех 4 жен Иакова). И не в войне только страшно будет врагам колено Иудино: оно будет внушать всем страх почтения и в состоянии глубокого мира: как львенок, лев и особенно львица даже и спящая внушают человеку особый страх, так, подобно царю зверей, Иудино колено в разные эпохи истории по поселении в Ханаане было грозно хищническим племенам, окружавшим Израиля в Палестине. Если во всей полноте развилось это могущество Иудина колена при Давиде, то уже и в пустыне оно было во главе всех колен ( Чис 2:3; 10:14 ), и первое же начало завоевание Ханаана ( Суд 1:1-8 ). Гербом своим на военном знамени Иудино колено имело изображение льва. Во всей силе сравнение патриарха осуществилось в смерти Господа: «как лев и спящий страшен, так владычная смерть сделалась страшною и смерти, и диаволу... И слова: кто возбудит Его? показывают неизреченное Его могущество. Ибо сам Себя воскресил» (блаж. Феодорит, ср. Иоанн Златоуст, 718).
49:10 В первой половине ст. 10 колену или потомству Иудину в двух синонимических выражениях обещается верховная власть в Израиле · правительственная (schebet; LXX: α ρχων, русск.: скипетр, ср. Чис 24:37 ; Ис 14:5 ; Зах 10:11 ) и законодательная, а также военная (mechoqeq; LXX: η γούμενος; Вульгата: dux; славянский: вождь). Затем указывается предел этого господства · в смысле прекращения его или идеального завершения · в словах: ad ki jabo Schiloh, весьма неодинаково понимаемых толкователями всех времен и направлений. Преобладающее толкование · и по древности, и по авторитетности его представителей, и по контексту идей и событий истории спасения · мессианское. Все различия в понимании приведенного выражения сводятся к неодинаковому толкованию слова Schiloh. Из не мессианских толкований можно упомянуть то, которое видит в последнем имя города Ефремова колена · Силома (евр. Schiloh, напр. Нав 16:6, 18:1 и др., или Schilo · Суд 21:21 и др.), где по завоевании Ханаана поставлена была скиния, и всю фразу передает: «пока не придут в Силом» · смысл очень ограничительный: гегемония Иуды была бы очень кратковременна, да и значение прихода евреев в Силом · проблематично. Пророчески мессианское толкование, господствовавшее в иуд. синагоге, в древней христ. церкви и в ученом христианском богословии средневекового и нового периодов, представляет несколько видоизменений по различному пониманию Schiloh, при чем во всяком случае удерживается идея нового мессианского порядка жизни. Понимают Schiloh именно как абстрактное вм. конкретного · примиритель, князь мира (LXX: τα α ποκείμενα αυ τω; Акила: ω α πόκείται) или · прямо как конкретное: «сын его» (р. Кимхи); qui mitteudus est» (Вульгата) и пр. В Талмуде и Мидрашах Шило · одно из имен Мессии. Конец стиха «Ему покорность народов» всеми толкователями относится к Мессии, как затем весь стих 10, и, наконец, все пророчество об Иуде. «Это самый ясный признак пришествия Господа, · говорит блаж. Феодорит о словах ст. 10, · у иудеев оскудели не только цари, но и архиереи и пророки, в доказательство исполнения сего предсказания. Когда надлежало родиться Спасителю нашему, возобладали иудеями цари иноплеменные, а сим указан Царь вечный · «чаяние языков»» (отв. на вопр. 112). «Дотоле иудейские и князья из иудеев будут продолжаться, пока придет Он» (Иоанн Златоуст, 718).
49:11-12 Ст. 11-12 рисуют картину богатства территории колена Иудина произведениями земледелия и скотоводства: чрезвычайное обилие винограда (в том числе лучшего его сорта, т. н. сорек) и обилие стад и молока. Мидраши, таргумы, св. Иоанн Златоуст, блаж. Феодорит придают и этим чертам мессианский смысл, для чего пророческие изображения (напр. Иоил 2:22 ) мессианских времен дают некоторое основание.
49:13-15 О судьбе племен двух последних сыновей Иакова от Лии: Завулона и Иссахара (о младшем брате говорится почему-то раньше). Завулонову колену обещается приморское (между Галилейским и Средиземным морями) положение, как источник его богатств ( Втор 33:19 ); предел его назначается на западе до Сидона (о Тире не упомянуто: он возник значительно позже, ок. 1200 г. до Р. Х., · доказательство древности пророчества). Никогда не достигая указанной границы ( Нав 19:10 и далее ), колено Завулоново жило главным образом участием в международной торговле. Колену Иссахара обещается плодородная область, удобная для земледелия и скотоводства: эмблема его · крепкий осел, лежащий посреди загонов (таково более точное значение евр. mischpetaim, русский: протоке вод, славянский: пределы) · сравнение, ничего обидного не заключающее (восточный осел красивее европейского), но все же характеризующее излишнюю привязанность колена Иссахара к земледелию и скотоводству, полную апатию его к военной и политической деятельности, его предпочтение рабства войне. Подробное описание области обоих колен дает Иосиф Флавий (Иуд. война III, 3, §§1-2).
49:17-18 Колену Дана, сына Иакова от наложницы, усвояется равное право с племенами сыновей от Лии и Рахили (то же имеет силу о Гадовом, Асировом и Неффалимовом): оно будет судить (jaden · намек на значение Dan), т. е. управляться самостоятельно и даже влиять на жизнь др. колен, подобно всякому др. колену. Таргум Онкелоса, Мидраш и мн. древние и новые толкователи видят здесь указание на данитянина Самсона. Врагов своих колено Даново будет побеждать не столько в открытой борьбе (как Иудино, олицетворяемое в образе льва), сколько тайными засадами и вообще хитростью · свойствами, отличающими в животном царстве змей: «Дан будет змеем и аспидом» ( ст. 17 ). Эти непривлекательные черты племени Данова, исторические данные для пояснения которых с точностью не могут быть указаны (таргумы и Мидраши относили эти качества к Самсону, др. толкователи к данитянам, захватившем Лаис, Суд 18 ), и неупоминание о колене Дана в Апокалипсисе в речи о запечатленных в каждом колене израилевом ( гл. 2 ) дали основание для предположения многих св. отцов и учителем Церкви, что из колена Данова произойдет антихрист. По мнению блаж. Феодорита, «Дух Божий, предрекший через патриарха о Спасителе нашем, в сем предречении говорит и об антихристе» (отв. на вопр. 112). Молитвенное воззвание Иакова в ст. 18 имеет или частное отношение к пророчеству о Дане · скорбя о будущем отпадении данитян от веры и благочестия, Иаков поручает их заступлению Божию, или ко всем вообще коленам · с мыслью низвести на них благословение Божье. Восклицание это образует переход от первой группы, в которой главная и центральная фигура · Иуда и его колено, ко второй, где главное значение принадлежит потомству Иосифа, и заключает в себе моление о взаимном мире племен Иуды и Иосифа. Может быть, воззвание это · просто молитвенный вздох умирающего патриарха.
49:19-21 Ст. 19, 20 и 21 , содержащие пророчества о Гаде, Асире и Неффалиме, образуют введение к пророчеству об Иосифе. Гад, изображение боевого положения которого связывается здесь с этимологией его имени (иною в сравн. с 30:11 ), обитавшей в Галаад, подвергался постоянным набегам арабских кочевых племен ( Суд 10 ; 1 Пар 5:18 и др.), но их дикие орды всегда находили с его стороны готовый отпор, хотя бы только в виде партизанских преследований («по пятам»). Иеффай был гадитянин.
49:20 Асиру обещается чрезвычайное плодородие почвы, обилие хлеба и пряностей, которые будут в употреблении и для царского стола ( ср. Втор 32:24,25 ). Действительно, территория Асира между Кармилом и Ливаном на границе с Финикией была плодоноснейшей в Палестине местностью, и произведения ее доставлялись ко двору царей израильских и финикийских.
49:21 Обычное чтение евр. масоретского текста и переводов: «Неффалим · стройная лань; он говорит прекрасные изречения» (Акила: ’Έλαφος α πεσταλμένος ο διδου ς καλλονήν, в чем толкователи усматривают намек на Варака из племени Неффалимова и вызванную его подвигами песнь Деворы ( Суд 4-5 гл.), в дальнейшем смысле · на начало евангельской проповеди в земле Неффалима ( Ис 9:1; Мф 4:15 ) · Галилей, откуда вышли и все апостолы. По чтению LXX (принятому в слав. и русск. ): στέλεχος α νειμένον ε πιδιδου ς ε ν τω γενήματι κάλλος; «теревинф рослый, распускающий прекрасные ветви»; значение менее ясно, по блаж. Феодориту · «приращение потомства», и сравнение может быть рассматриваемо тогда, как переход к благословению Иосифа.
49:22-26 Если в величественном благословении Иуде говорило божество, внушение Иакову, то теперь, в благословении любимца Иосифа, уже раз благословенного им в лице сыновей, проявляется привязанность сердца Иакова к Иосифу. Особенно изящная форма, в которой выражено это благословение, которым, однако, Иаков не возвышает Иосифа над Иудой и не уделяет первому обещанных последнему высоких духовных благ, а блага главным образом материальные, объясняется исключительным положением Иосифа между братьями, как благодетеля их и «князя» ( ст. 26 ). Иосиф здесь является 1) плодоносным деревом (евр. porat · намек на имя Ефрем: повторение · указание на 2 колена от Иосифа), простирающим свои ветви и над истиною · над своими и чужими, евреями и египтянами ( ст. 22 ), 2) при всех бедствиях (лично пережитых Иосифом и предстоящих его коленам, особенно Манассиину, из которого, напр., был Гедеон) несокрушимою твердынею, укрепляемою тем же пастырем · Богом, Который с Иаковом ( 48:15 ); по некоторым, здесь · пророчество об ефремлянине И. Навине; 3) любимцем отца, который преподает ему благословения: а) небесные свыше, т. е. росу и дождь ( ср. 27:28 ); б) благословения бездны · почвы орошаемой водами; в) благословения сосцов и утроб · обилие молока и скота ( ст. 25 ); 4) князем (nazir «коронованный») между братьями · лично и в потомстве (дарственное Ефремове колено, ст. 26).
49:27 Вениаминову колену предрекается воинственность и некоторая дикость нрава (доказательство · известный случай с левитом в Гиве, Суд 20 ). Из него происходили Аод ( Суд 3 ), Саул, впоследствии ап. Павел.
49:28-30 Нарочито замечается, что обетования относятся и к потомству. Ст. 29-30 , составляющие повторение ( 47:29-31 ) завещания Иосифу, сообщают последнее распоряжение Иакова и смерть его.
50:1 Картина оплакивания Иосифом отца невыразимо трогательна. «Видишь ли нежную любовь сына? Видишь ли любовь пламенную» (Иоанн Златоуст, 721).
50:2-3 Бальзамирование — этот специфически египетский обычай — совершается над телом Иакова не столько в силу его положительного завещания бальзамировать его, как полагали раввины, сколько — для выражения почтения к нему, как отцу первого сановника Египта, а также для предохранения тела от тления ввиду предстоявшего перевезения его в Ханаан. Бальзамирование совершают врачи (евр.: ropheim, LXX: ενταφιασται̃ς; слав.: погребатели) из числа придворных Иосифа. По Геродоту, подробно описавшему бальзамирование, оно совершалось специалистами, ταφιχευταί, и имело 3 формы, различавшиеся по степени кропотливости работы и дороговизны материалов (первый и самый дорогой способ обходился в талант серебра, 2-й только 50 мин). Продолжительность операции бальзамирования была, по Диодору Сицилийскому и Геродоту, от 30 до 70 дней; по библейскому рассказу — 40 дней, которые с прибавлением 30 других дней плача (30 дней оплакивали евреи Аарона, Чис 20:20 , и Моисея, Втор 34:8 ), обозначаются, как 70 дней плача над Иаковом.
50:4-6 По личному своему делу и находясь притом в состоянии ( ср. Есф 4:2 ) нечистоты (по соприкосновению с мертвым), Иосиф не решается просить у фараона отпуска лично, а делает это через придворных фараона, сообщая им (в вольном пересказе) завещание Иакова ( 47:29-31 ) о погребении его в Ханаане и отклоняя тем подозрение египтян в государственной измене, весьма возможное при напряженно враждебном отношении их к хеттеям Палестины. Фараон разрешает Иосифу путешествие в Ханаан, но ( ст. 7-8 ), вероятно, не ради одной помпы погребальной процессии и из одного внимания к семейному горю Иосифа, но и для гарантии себя от отложения Иосифа и возможной попытки его остаться в Ханаане, посылает с ним большой конвой и многих придворных, равно и для последней же цели оставляет в Египте детей евреев и скот их, чего требовал от Моисея и евреев и позднейший фараон, угнетатель евреев ( Исх 10:11 ).
50:9 Далекое путешествие не могло быть предпринято без значительного вооруженного конвоя; отсюда Иосифу и его братьям сопутствуют не только вельможи фараона ( ст. 7 ), но и «колесницы и всадники». Традиция добавляет, что караван действительно имел столкновение с потомками Исава и победил их.
50:10 Ввиду того, что место остановки каравана указывается «на той стороне Иордана», beeber hajiarden, т. е. по наиболее распространенному библейскому словоупотреблению — на восточной стороне Иордана ( ср. Втор 1:1; Нав 2:10 ), по блаж. Иерониму — место это называлось Бет-огла и находилось между Иерихоном и Иорданом. В тексте библейском оно названо Goren-haatad, в перев. на рус. «гумно терновника», может быть местность, изобиловавшая терновником, atad (ср. Суд 9:14 ; (из соединения Goren с словом Kidon имеется название, в 1 Пар 13:9 , Goren-Kidon). Таким образом торжественно-погребальный кортеж с телом Иакова избрал для своего путешествия в Ханаан тот же окольный — юго-восточный путь (вместо прямого — южного), каким впоследствии вступали в землю Ханаанскую евреи под водительством Моисея и И. Навина. На названном месте, не бывшем, впрочем, местом погребения Иакова, Иосиф и его спутники совершили по Иакову семидневный плач, относимый некоторыми толкователями уже на время после погребения Иакова. Плач продолжается 7 дней, как было, напр., при трауре по Саулу ( 1 Цар 31:13 ).
50:11 Имя Abel (в выражении Abel-Mizzaim) встречается, подобно Goren, в нескольких именах местностей, напр. Авел-Ситтим на равнинах Моавитских ( Чис 23:49 ), Авел-Веомаха ( 2 Цар 20:14,15 ), Авел-Мехола ( Суд 7:22 ). Жители Палестины, естественно, называют всех членов каравана египтянами, не отличая от них евреев (традиция представляет участвующими в плаче еще потомков Измаила и Хетурры), но возможно, что до могилы в Хевроне провожали тело Иакова лишь ближайшие родственники и вообще только евреи ( ст. 13 ).
50:12-13 Отмечается та точность, с какою Иосиф и братья его выполнили предсмертное завещание Иакова ( 47:29; 49:29 ). Традиция при этом представляет сыновей Иакова окружающими гроб Иакова по три с каждой стороны (вм. Иосифа ставит Ефрема и Манассию, Левия тоже отдаляет от гроба, вероятно, по вниманию к священству, от него происшедшему, для которого в трауре были ограничения).
50:14 Общее заключение к рассказу о путешествии в Ханаан.
50:15 По смерти отца бывшего связующим звеном, посредником и примирителем между Иосифом и его братьями, последние стали опасаться, что под благорасположением, какое оказывал им Иосиф при жизни отца, могла скрываться тайная вражда (евр. гл. satam, ср. 27:41 ), которая теперь, по смерти отца, может разрешится мщением им со стороны Иосифа ( 42:28; 44:13 ).
50:16-17 Не решаясь прямо предстать для объяснений пред Иосифом, братья его выбирают из себя представителей (по традиции, Дана и Неффалима — сыновей Валлы, с которыми был особенно близок в детстве Иосиф по 37:2 ), приносят покаяние в преступлении своем против Иосифа и именем отца умоляют простить их. «Смотри, — замечает св. Иоанн Златоуст, — как они становятся обвинителями самих себя, замечая, как велика обличительная сила совести» (с. 722-723). Искренно признавая свою вину, они умоляют о прошении не только ради памяти умершего отца, но и во имя единого у всех них Бога, Которого рабами все они были (мотив, сильный сам по себе, получал особенную убедительность в стране идолопоклонства — Египте).
50:18 Узнав, что Иосиф тронут их раскаянием, братья уже явились к нему и, довершая свое раскаяние, падают пред ним ниц, выражая мысль, что если ранее один из них хотел остаться рабом, то теперь готовы сделать это все они.
50:19-21 Ответ Иосифа повторяет уже высказанную им, при первом открытии им братьям ( 45:5,7 ), мысль, что зло человеческое бессильно остановить благотворное действие путей Промысла Божья, который и действие злой воли обращает к благим последствиям. Ст. 19 с евр.: «разве я вместо Бога?» — мысль, органически связанная с приведенною, — Иосиф только орудие Промысла, может ли он идти в разрез с его действиями — мстить ( ср. Втор 32:35 ). Русск.: «ибо я боюсь Бога» взято из 42:18 , и тоже может быть приведено в связь с тою основною мыслью — как древнебиблейскою традицией, в сущности проходящею и через всю Библию и весьма знаменательно выдвинутою в конце кн. Бытия. В отношении личности Иосифа ответ его также весьма характерен для его великодушия, покорности воле Божией, особого прозрения в тайну путей Божиих. «Этот дивный, всеми добродетелями украшенный, муж так был далек даже от памятования их поступков, что был смущен словами их» (Иоанн Златоуст), и сердечною речью успокаивал сердца их.
50:22-23 Заключительные замечания о жизни Иосифа, которой посвящена значительная часть кн. Бытия. Он видел при жизни своей третье поколение своих потомков, и некоторых из них усыновил ( ср. 30:3 ) и воспитал.
50:24-26 Последние стихи главы и всей книги, 24-26, проникнуты живой и возвышенной верою Иосифа в великое будущее Израиля — в изведение этого народа из Египта в качестве свободного народа — в целях устроения ветхозаветного Царства Божия. По этой-то вере ( Евр 11:32 ) Иосиф, подобно отцу своему ( 29:31 ), завещает братьям своим — тем, какие еще не умерли, и вообще всем членам потомства Иакова вынести из Египта, при будущем выходе евреев отсюда, кости его (перевозить труп Иосифа в Ханаан теперь же, очевидно, уже не представлялось возможности: привилегированное положение евреев в Египте близилось к концу). Моисей, действительно, при исходе Израиля из Египта, захватил с собою и кости Иосифа ( Исх 13:29 ), а И. Навин похоронил их в Сихеме ( Нав 24:32 ).
50:26 По египетскому обычаю, тело Иосифа было бальзамировано и положено в саркофаге (евр. arou), обыкновенно делавшемся из дерева сикоморы — смолистой акации. Со смертью Иосифа евреи в Египте, поставленные, правда, на путь самостоятельного развития в целый народ с своеобразными национальными особенностями, лишились могущественной опоры своего почетного положения. Теперь им предстояла горькая жизнь в «доме рабства» ( Исх 20:1 ).
Наименование книг. Первая священная книга нашей славяно-русской Библии носит наименование «Бытие». Такое ее наименование есть буквальный перевод греческого надписания данной кн. в тексте LXX, указывающего на содержание первой священной книги (в тесном смысле — двух первых глав ее), надписываемой в еврейском ее подлиннике первым словом текста 1-го стиха — תי ִ ש ֵ ר ֽ ב bereschith.
Происхождение и смысл ее наименования. Из сказанного уже ясно, что ключ к разгадке наименования первой книги Библии должно искать в тексте ее подлинника. Обращаясь к последнему, мы видим, что каждая из первых пяти книг Библии, образующих так называемую Тору («кн. закона») или Моисеево Пятикнижие, получили свое название от первого или двух первых ее слов; а так как начальная книга в еврейском подлиннике открывается словами תי ִ ש ֵ ר ֽ ב , то эти именно слова и были поставлены евреями в качестве ее заголовка.
1-я книга (или Бытие) в еврейском тексте называется bereschith («в начале»); 2-я (Исход) — elleh-schemoth («сии имена»); 3-я (Левит) vajigra («и воззвал»); 4-я (Числ) — vajedabber («и сказал»; другое название — bemidbar — «в пустыне», ср. Числ 1:1); 5-я (Второзаконие) — elleh-haddebarim.
Но хотя наименование кн. «Бытия» и имеет случайное происхождение, однако оно удивительным образом совпало с ее существенным содержанием и полно широкого смысла. В 1-й книге Моисея многократно встречается синонимичное слову «Бытие» название totedoth. Под именем תֹוךֽלֹוּת toldoth — «порождения, происхождения, потомства» (от евр. гл. ך ֵ ל ֶ י «рождать») у евреев были известны их родословные таблицы и находящиеся при них историко-биографические записи, из которых впоследствии составлялась и самая их история. Ясные следы существования таких «генеалогических записей», исправленных и объединенных рукой их богодухновенного редактора Моисея, можно находить и в кн. Бытия, где не менее десяти раз мы встречаемся с надписанием ת ֹ וך ֽ ל ֹ ו ּ ת toledoth, а именно «происхождение неба и земли» (Быт 2:4), «родословие Адама» (Быт 5:1), «житие Ноя» (Быт 6:9); «родословие сыновей Ноя» (Быт 10:1) «родословие Сима» (Быт 11:10), «родословие Фарры» (Быт 11:27), «родословие Измаила» (Быт 25:12), «родословие Исаака» Быт 25:19), «родословие Исава» (Быт 36:1), «житие Иакова» (Быт 37:1).
Отсюда очевидно, что первая кн. Библии есть по преимуществу книга родословий, так что ее греческое и славяно-русское название как нельзя лучше знакомят нас с ее внутренней сущностью, давая нам понятие о небе как о первой родословной мира и человека.
Что касается разделения кн. Бытия, то наиболее глубоким и правильным должно признать разделения ее на две далеко неравные части: одна, обнимающая одиннадцать первых ее глав, заключает в себе как бы универсальное введение во всемирную историю, поскольку касается исходных пунктов и начальных моментов первобытной истории всего человечества; другая, простирающаяся на все остальные тридцать девять глав, дает историю уже одного богоизбранного народа еврейского, и то пока еще только в лице его родоначальников — патриархов Авраама, Исаака, Иакова и Иосифа.
Единство и подлинность кн. Бытия доказываются прежде всего из анализа ее содержания. Вникая глубже в содержание этой книги, мы, при всей ее сжатости, не можем не заметить удивительной стройности и последовательности ее повествований, где одно вытекает из другого, где нет никаких действительных несогласий и противоречий, а все стоит в полном гармоническом единстве и целесообразном плане. Основной схемой этого плана служит вышеуказанное нами деление на десять «генеалогий» (toledoth), составляющих главные части книги и объединяющих в себе большее или меньшее количество второстепенных, смотря по важности той или другой генеалогии.
Подлинность кн. Бытия имеет для себя как внутренние, так и внешние основания. К первым, помимо всего вышесказанного о содержании и плане этой священной книги, должно отнести ее язык, носящий следы глубокой древности, и особенно встречающиеся в ней библейские архаизмы. Ко вторым мы относим согласие данных Библии с естественнонаучными и древне-историческими известиями, почерпаемыми из различных внешних научных источников. Во главе всех их мы ставим древнейшие сказания ассиро-вавилонских семитов, известные под именем «халдейского генезиса», дающие богатый и поучительный материал для сравнения с повествованиями библейского генезиса.1
Наконец, важность кн. Бытия понятна сама собою: являясь древнейшей летописью мира и человечества и давая наиболее авторитетное разрешение мировых вопросов о происхождении всего существующего, кн. Бытия полна глубочайшего интереса и имеет величайшее значение в вопросах религии, морали, культа, истории и вообще в интересах истинно человечной жизни.
Со словом «Библия» у нас соединяется представление об одной большой книге, заключающей в себе все Священное Писание как Ветхого, так и Нового Завета. Но, в сущности, это не одна книга, а целый, строго определенный Церковью сборник священных книг, написанных в разное время, в разных местах и с различными целями и принадлежащих или богодухновенным (книги канонические), или только богопросвещенным мужам (книги неканонические).
Такой состав и происхождение Библии открывается уже из истории самого термина — «Библия». Он взят с греческого языка от слова βίβλος, что значит «книга», и употреблен во множественной форме τὰ βιβλία от единств, уменьшительного — τὸ βιβλίον, означающего «небольшую книгу», «книжечку». Следовательно, τὰ βιβλία буквально означает собой целый ряд или собрание таких небольших книг. Ввиду этого св. Иоанн Златоуст толкует это слово как одно собирательное понятие: «Библия, — говорит он, — это многие книги, которые образуют одну единую».
Это коллективное обозначение Св. Писания одним собирательным именем несомненно существовало уже и в ветхозаветный период. Так, в своей подлинной греческой форме τὰ βιβλία встречается в первой Маккавейской книге (1 Макк 12:9), а соответствующий сему еврейский перевод дан у пророка Даниила (Дан 9:2), где произведения Св. Писания обозначены термином «Гассефарим» (םיךפסה), что значит «книги», точнее — известные определенные книги, так как сопровождаются определением членом — «га»1 (ה).
В период новозаветной истории, по крайней мере на первых его порах, мы еще не находим слова «Библия», но встречаем целый ряд его синонимов, из которых наиболее употребительны следующее: «Писание» (ἡ γραφὴ) Лк 4:21; Ин 20:9; Деян 8:32; Гал 3:22), «Писания» (αί γραφαί — Мф 21:42; Лк 24:32; Ин 5:39; 2 Петр 3:16), «Святые Писания» (γραφαὶ ἁγίαι — Рим 1:2), «Священные Писания» (τὰ ἱερὰ γράμματα — 2 Тим 3:15).
Но уже у мужей апостольских, наряду с только что перечисленными названиями Св. Писания, начинает встречаться и термин τὰ βιβλία.2 Однако во всеобщее употребление он входит только со времени известного собирателя и истолкователя Св. Писания — Оригена (III в.) и особенно св. Иоанна Златоуста (IV в.).
От греческих авторов такое собирательное обозначение Св. Писания перешло и к латинским писателям, причем множественная форма среднего рода τὰ βιβλία окончательно получила здесь значение единственного числа женского рода βιβλία. Это последнее наименование, в его латинской форме, перешло и к нам в Россию, благодаря, вероятно, тому обстоятельству, что наши первые собиратели славянской Библии стояли, между прочим, и под влиянием латинской Вульгаты.
Главной чертой, отличающей св. писания «Библии» от других литературных произведений, сообщающей им высшую силу и непререкаемый авторитет, служит их богодухновенность. Под нею разумеется то сверхъестественное, божественное озарение, которое, не уничтожая и не подавляя естественных сил человека, возводило их к высшему совершенству, предохраняло от ошибок, сообщало откровения, словом — руководило всем ходом их работы, благодаря чему последняя была не простым продуктом человека, а как бы произведением самого Бога. По свидетельству св. ап. Петра, никогда пророчество не было произносимо по воле человеческой, но изрекали его святые Божие человеки, будучи движимы Духом Святым (2 Петр 1:21). У ап. Павла встречается даже и самое слово «богодухновенный» и именно в приложении к Св. Писанию, когда он говорит, что «все Писание богодухновенно» (θεόπνευστος, 2 Тим 3:16). Все это прекрасно раскрыто и у отцов Церкви. Так, св. Иоанн Златоуст говорит, что «все Писания написаны не рабами, а Господом всех — Богом»; а по словам св. Григория Великого «языком святых пророков и апостолов говорит нам Господь.
Но эта «богодухновенность» св. писаний и их авторов не простиралась до уничтожения их личных, природных особенностей: вот почему в содержании св. книг, в особенности в их изложении, стиле, языке, характере образов и выражений мы наблюдаем значительные различия между отдельными книгами Св. Писания, зависящие от индивидуальных, психологических и своеобразных литературных особенностей их авторов.
Другим весьма важным признаком священных книг Библии, обусловливающим собой различную степень их авторитетности, является канонический характер одних книг и неканонический других. Чтобы выяснить себе происхождение этого различия, необходимо коснуться самой истории образования Библии. Мы уже имели случай заметить, что в состав Библии вошли священные книги, написанные в различные эпохи и разнообразными авторами. К этому нужно теперь добавить, что наряду с подлинными, богодухновенными книгами появились в разные эпохи и не подлинные, или небогодухновенные книги, которым, однако, их авторы старались придать внешней вид подлинных и богодухновенных. Особенно много подобных сочинений появилось в первые века христианства, на почве евионитства и гностицизма, вроде «Первоевангелия Иакова», «Евангелия Фомы», «Апокалипсиса ап. Петра», «Апокалипсиса Павла» и др. Необходим, следовательно, был авторитетный голос, который ясно бы определял, какие из этих книг, действительно, истинны и богодухновенны, какие только назидательны и полезны (не будучи в то же время богодухновенными) и какие прямо вредны и подложны. Такое руководство и дано было всем верующим самой Христовой Церковью — этим столпом и утверждением истины — в ее учении о так называемом каноне.
Греческое слово «κανών», как и семитское «кане» (הנק), означает первоначально «тростниковую палку», или вообще всякую «прямую палку», а отсюда в переносном смысле — все то, что служит к выпрямлению, исправлению других вещей, напр. «плотницкий отвес», или так называемое «правило». В более отвлеченном смысле слово κανών получило значение «правила, нормы, образца», с каковым значением оно встречается, между прочим, и у ап. Павла: тем, которые поступают по сему правилу (κανών), мир им и милость, и Израилю Божию (Гал 6:16). Основываясь на этом, термин κανών и образованное от него прилагательное κανονικός; довольно рано начали прилагать к тем священным книгам, в которых по согласному преданию Церкви видели выражение истинного правила веры, образца ее. Уже Ириней Лионский говорит, что мы имеем «канон истины — слова Божии». А св. Афанасий Александрийский определяет «канонические» книги, как такие, «которые служат источником спасения, в которых одних предуказуется учение благочестия». Окончательное же различие «канонических» книг от «неканонических» ведет свое начало со времен св. Иоанна Златоуста, блаж. Иеронима и Августина. С этого времени эпитет «канонических» прилагается к тем священным книгам Библии, которые признаны всей Церковью в качестве богодухновенных, заключающих в себе правила и образцы веры, — в отличие от книг «неканонических», т. е. хотя назидательных и полезных (за что они и помещены в Библии), но не богодухновенных, и «апокрифических» (ἀπόκρυφος — скрытый, тайный), совершенно отвергнутых Церковью и потому не вошедших в Библию. Таким образом, на признак «каноничности» известных книг мы должны смотреть как на голос церковного Св. Предания, подтверждающий богодухновенное происхождение книг Св. Писания. Следовательно, и в самой Библии не все ее книги имеют одинаковое значение и авторитет: одни (канонические книги) — богодухновенны, т. е. заключают в себе истинное слово Божие, другие (неканонические) — только назидательны и полезны, но не чужды личных, не всегда безошибочных мнений своих авторов. Это различие необходимо всегда иметь ввиду при чтении Библии, для правильной оценки и соответствующего отношения к входящим в состав ее книгам.3
В заключение необходимых вводных сведений о Библии нам остается сказать несколько слов о том языке, на котором были написаны священные библейские книги, об их более известных переводах и о современном разделении их на главы и стихи.
Все канонические книги Ветхого Завета были написаны на еврейском языке, за исключением лишь некоторых, небольших отделов, написанных на халдейском языке (Иер 10:11; Дан 2:4-7:28; Езд 4:8-6:18; Езд 7:12-26). Неканонические же книги, по-видимому, были написаны на греческом языке, хотя, основываясь на свидетельстве блаж. Иеронима, некоторые думают, что кн. Товит и Иудифь были первоначально написаны по-халдейски.
Все же книги Нового Завета были написаны по-гречески, на так называемом александрийском диалекте (вошедшем в употребление с эпохи Александра Македонского — κοινὴ διάλεκτος), за исключением одного первого Евангелия — от Матфея, написанного на сиро-халдейском наречии еврейского языка, на котором говорили современные Иисусу Христу иудеи.
Так как в древнееврейском письме употреблялись только одни согласные звуки, а необходимые гласные звуки передавались устно по преданию, то первоначальный ветхозаветный текст не имел гласных. Они, в форме различных подстрочных знаков были введены довольно поздно (приблизительно около IX-X вв. нашей эры) учеными еврейскими раввинами-масоретами (т. е. хранителями «предания» — от евр. глагола «масор», передавать). Вследствие этого современный еврейский текст и называется масоретским.
Из различных переводов Библии заслуживают упоминания два авторитетнейших и древнейших — греческий LXX и латинский Вульгата и два позднейших — славянский и русский, как наиболее к нам близких.
Греческий перевод был сделан для нужд александрийских иудеев в эпоху Птоломеев, т. е. не раньше половины III в. и не позже половины II в. Он был выполнен в разное время и различными переводчиками, причем главная его часть — Пятикнижие — является наиболее древней и авторитетной.
Латинский перевод или так называемая Вульгата (от vulgus — народ) был сделан блаженным Иеронимом в конце IV-го века непосредственно с еврейского текста при руководстве и других лучших переводов. Он отличается тщательностью и полнотой.
Славянский перевод Библии впервые был предпринят святыми первоучителями славян — братьями Кириллом и Мефодием — во второй половине IX-го века. Отсюда, через посредство Болгарии, он перешел и к нам на Русь, где долгое время обращались лишь отдельные, разрозненные книги Библии. Впервые полный рукописный список Библии был собран новгородским архиепископом Геннадием, по поводу его борьбы с жидовствующими (1499 г.). Первая печатная славянская Библия была издана у нас в 1581 г. князем Константином Константиновичем Острожским. В основе нашей славянской Библии лежит греч. перевод LXX. Русский же синодальный перевод Библии сделан сравнительно совсем недавно, в середине XIX столетия, трудами митрополита московского Филарета и профессоров наших духовных академий. В основу его был положен еврейский масоретский текст, который в потребных случаях сличался с греческим и латинским переводами. Закончен он был в 1876 г., когда появилась первая полная русская Библия.
Наконец, должно заметить, что в древней Церкви не существовало нашего разделения библейских книг на главы и стихи: они все были написаны сплошным, связным текстом, расположенным в виде колонн (наподобие стихов) и если делились, то только на отделы для богослужебного употребления λόγοι, ἐκλογάδια, εὐαγγελιοστάριον, προξαπόστολον). Современное деление на главы ведет свое начало от кардинала Стефана Лангтона, разделившего около 1205 г. Вульгату. Такое деление закончил и утвердил ученый доминиканец Гуг де Сен-Шир, издавший свою конкорданцию ок. 1240 г. А в половине XVI в. ученый парижский типограф Роберт Стефан ввел и современное деление глав на стихи сначала в греко-латинское издание Нового Завета (1551 г.), а затем и в полное издание латинской Библии (1555 г.), откуда оно постепенно перешло и во все другие тексты.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ БИБЛИИ
Основной, центральной идеей всех богодухновенных, библейских Писаний, идеей, вокруг которой сосредоточиваются все остальные, которая сообщает им значение и силу и вне которой были бы немыслимы единство и красота Библии, является учение о Мессии, Иисусе Христе, Сыне Божием. Как предмет чаянии Ветхого Завета, как альфа и омега всего Нового Завета, Иисус Христос, по слову апостола, явился тем краеугольным камнем, на основе которого, при посредстве апостолов и пророков было заложено и совершено здание нашего спасения (Еф 2:20). Иисус Христос — предмет обоих Заветов: Ветхого — как Его ожидание, Нового — как исполнение этого ожидания, обоих же вместе — как единая, внутренняя связь.
Это может быть раскрыто и подтверждено в целом ряде внешних и внутренних доказательств.
К доказательствам первого рода, т. е. внешним, принадлежат свидетельства нашего Господа о самом Себе, свидетельства Его учеников, традиция иудейская и традиция христианская.
Обличая неверие и жестокосердие еврейских книжников и фарисеев, сам Господь наш Иисус Христос неоднократно ссылался на свидетельство о нем «закона и пророков», т. е. вообще ветхозаветных св. писаний. Исследуйте Писания, ибо выдумаете через них иметь жизнь вечную, а они свидетельствуют о Мне (Ин 5:39); ибо если бы вы верили Моисею, то поверили бы и Мне, потому что он написал о Мне (Ин 5:46), — говорил, например, Господь ослепленным иудейским законникам после известного чуда исцеления расслабленного при овчей купели. Еще яснее и подробнее раскрывал эту истину Господь Своим ученикам, явившись им по воскресении, как об этом свидетельствует евангелист Лука: «и начав от Моисея из всех пророков изъяснял им сказанное о Нем во всем Писании... И сказал им: вот то, о чем Я говорил еще быв с вами, что надлежит исполниться всему, написанному обо Мне в законе Моисеевом и в пророках и псалмах» (Лк 24:27.44). Кроме такого общего заявления, Господь указывает нередко и частные случаи ветхозаветных образов и пророчеств, имевших отношение к Его жизни, учению, крестным страданиям и смерти. Так, напр., Он отмечает преобразовательное значение медного змия, повешенного Моисеем в пустыне (Ин 3:14), указывает на исполнение пророчества Исаии о «лете Господнем благоприятном» (Лк 4:17-21; ср. Ис 61:1-2), говорит об осуществлении всех древних пророчеств, касавшихся Его искупительной жертвы (Мф 26:54 и Лк 22:37) и даже на самом кресте, в момент страданий, произносит Свое глубоко трогательное и спокойно величественное: совершилось (Ин 19:30), давая этим знать, что исполнилось все то, что, будучи предназначенным от века, «многочастно и многообразно было говорено через пророков» (Евр 1:1).
Подобно своему Божественному Учителю, евангелисты и апостолы беспрестанно ссылаются на Библию, черпая полной рукой из богатства ее мессианских сокровищ и устанавливая тем самым полную гармонию обоих Заветов, объединенных вокруг Лица Мессии — Христа. Так, все евангелисты — эти четыре независимых друг от друга жизнеписателя Иисуса Христа — настолько часто ссылаются на исполнение ветхозаветных пророчеств, что выработали даже для этого специальные формулы: а все это произошло, да сбудется реченное Господом через пророка, или просто: тогда сбылось реченное через пророка, да сбудется реченное через пророков, или же еще: и сбылось слово Писания и целый ряд других, аналогичных выражений.
Не менее часто ссылаются на ветхозаветное Писание и тем устанавливают его теснейшую внутреннюю связь с новозаветным и все остальные новозаветные писатели, начиная с кн. Деяний и кончая Апокалипсисом. Не имея возможности исчерпать здесь всего обилия таких определенных и ясных ссылок, укажем для примера лишь некоторые из них, наиболее характерные: таковы, напр., две речи апостола Петра: одна — после сошествия Св. Духа, другая — после исцеления хромого, о которых повествуется во второй и третьей главах кн. Деяний и которые полны ветхозаветными цитатами (Иоиль — Деян 2:16-21; Давид — Деян 2:25-28.34-35; Моисей — Деян 3:22-23); в особенности замечательно заключение последней речи: и все пророки, начиная от Самуила и после него, также предвозвестили эти дни (Деян 3:24). Не менее важна в этом отношении и речь архидиакона Стефана, дающая в сжатом очерке всю ветхозаветную историю приготовления евреев к принятию Мессии Христа (Деян 7:2-56). В той же книге Деяний заключено великое множество и других подобных же свидетельств: и мы благовествуем вам то, что Бог обещал отцам нашим и что исполнил нам, детям их, воздвигши Иисуса (Деян 13:32). Мы проповедуем вам, — говорили апостолы, — свидетельствуя малому и великому, ничего не говоря, кроме того, о чем предвозвещали пророки и Моисей (Деян 26:22). Словом, все учение апостолов о новозаветном Царстве Божием сводилось главным образом к тому, что они уверяли о Христе от закона Моисеева и пророков (Деян 28:23).
Из множества новозаветных ссылок, устанавливающих связь с ветхозаветными событиями и пророчествами, заключающихся в посланиях св. апостолов, приведем несколько примеров лишь из посланий ап. Павла, того самого Павла, который, в качестве Савла, был сам раньше фарисеем, ревнителем отеческих преданий и глубоким знатоком ветхозаветного завета. И вот этот-то св. апостол говорит, что конец закона — Христос (Рим 10:4), что закон был для нас детоводителем (παιδάγογος) ко Христу (Гал 3:24), что верующие наздани бывше на основании апостол и пророк, сущу краеугольнику самому Иисусу Христу (Еф 2:20), что все ветхозаветные прообразы писана быша в научение наше (1 Кор 10:11), что весь Ветхий Завет со всеми его религиозными церемониями и культом был лишь стень грядущих, тело же Христово (Кол 2:17), сень бо имый закон грядущих благ, а не самый образ вещей (Евр 10:1) и что, наконец, в основе всей истории домостроительства нашего спасения лежит Иисус Христос, вчера и днесь, той же и во веки (Евр 13:8).
Если от священных книг Нового Завета мы перейдем к древнеиудейским толкованиям Писания, к таргумам,45 Талмуду, Мидраше и сочинениям первых раввинов до XII в. включительно, то увидим, что постоянной и неизменной общеиудейской традицией толкования Библии было стремление всюду искать и находить указания на Мессию и Его время. Такое увлечение иногда доходило даже до крайности, как это можно видеть из следующего раввинского изречения: «пророки исключительно проповедовали о радости дней Мессии» (забывалась идея страждущего Мессии-Искупителя); но оно глубоко верно понимало ту истину, что, действительно, в основе всего Писания лежит идея Мессии Христа. «Нельзя желать прилагать все непосредственно к Мессии, — говорит блаж. Августин, — но места, которые не относятся к Нему прямо, служат основанием для тех, которые Его возвещают. Как в лире все струны звучат сообразно их природе и дерево, на котором они натянуты, сообщает им свой особый колорит звука, так и Ветхий Завет: он звучит, как гармоничная лира об имени и о Царстве Иисуса Христа».
Приведенное тонкое сравнение блаж. Августина прекрасно характеризует святоотеческий взгляд на соотношение Ветхого и Нового Завета. Свидетельства об их тесной, неразрывной связи, основанной на Лице Мессии Христа, идут непрерывным рядом с самых же первых веков христианства: об этом писал ап. Варнава в своем «Послании», св. Иустин Философ в «Разговоре с Трифоном иудеянином», Тертуллиан в сочинении «Против иудеев», св. Ириней Лионский в сочинении «Против ересей», апологеты Аристид, Афинагор и др. В особенности обстоятельно и глубоко раскрывали эту связь писатели Александрийской школы, а из среды их выделялся Ориген, который, напр., говорил, что «изречения Писания суть одежды Слова... что в Писаниях всегда Слово (Λόγος — Сын Божий) было плотью, чтобы жить среди нас». Из последующих св. Отцов эти мысли подробно развивали в своих замечательных комментариях св. Иоанн Златоуст, Василий Великий, Ефрем Сирин, блаж. Иероним, блаж. Августин и св. Амвросий Медиоланский. Последний, напр., писал: «чаша премудрости в ваших руках. Эта чаша двойная — Ветхий и Новый Завет. Пейте их, потому что в обоих пьете Христа. Пейте Христа, потому что Он — источник жизни».6
Переходя теперь ко внутренним доказательствам, т. е. к самому содержанию священных книг, мы окончательно убеждаемся, что Господь наш Иисус Христос составляет главный пункт и центральную идею всей Библии. Эта великая книга, составленная столь многочисленными и разнообразными авторами, разделенными между собой весьма значительными периодами времени, стоявшими под влиянием самых различных цивилизаций, представляет в то же время замечательное единство и удивительную цельность. Благодаря, главным образом, постепенному развитию в ней одной и той же мессианской идеи. «Новый Завет в Ветхом скрывается, Ветхий в Новом открывается», — говорили средневековые богословы, основываясь на словах блаж. Августина.7
Что Иисус Христос и Его дело составляют единственную тему всех новозаветных Писаний, это ясно само по себе и не требует доказательств. Но что вся новозаветная история основывается на ветхозаветной, это, быть может, не так очевидно. И, однако, это столь же несомненно, для доказательства чего достаточно сослаться лишь на две евангельские генеалогии Христа, в которых дано сокращение всей ветхозаветной истории в ее отношении к личности обетованного Мессии Христа (Мф 1:1-16 и Лк 3:23-38).
Но мы можем последовательно проследить развитие мессианской идеи и в книгах Ветхого Завета. Обетование Избавителя, данное падшим прародителям еще в раю, — вот первое звено той непрерывной цепи ветхозаветных мессианских пророчеств, которые начались Адамом и кончились Захарией, отцом Иоанна Крестителя. Поэтому-то оно и называется первоевангелием (Быт 3:15). С эпохи Ноя это обетование определяется несколько ближе и точнее: семенем жены называются лишь дети Сима, к которым и приурочивается история искупления (Быт К, 26). Этот круг еще больше сужается с эпохи Авраама, отца богоизбранного еврейского народа, в Семени которого (т. е. в Иисусе Христе, по толкованию ап. Павла — Гал 3:16) возвещается спасение и всех остальных наций (Быт 12:3; Быт 18:18). Впоследствии и из потомства Авраамова выделена была раса Иакова (Быт 27:27), позднее сам Иаков, в духе пророческого прозрения, дает особое благословение своему сыну Иуде (Быт 49:8 и сл.). И чем дальше шло время, тем ближе и честнее определялись различные черты мессианского служения: так, пророк Валаам говорит о Его царственной власти (Числ 24:17), Моисей — о трояком Его служении: царском, первосвященническом и пророческом (Втор 18:18-19), о происхождении Мессии из царского рода Давидова (2 Цар 7:12-14), о рождении Его в Вифлееме (Мих 5:2) и от Девы матери (Ис 7:14), о торжественном входе Его в храм Иерусалимский (Мал 3:1), о разных, даже мелких обстоятельствах Его крестных страданий и смерти (Ис 53; Пс 21:17-19; Пс 39:79; Пс 40:9-10; Пс 68:22; Зах 11:12 и др.), о Его славном воскресении (Ис Зах 53:9-21; Пс 15:10; Пс 19:6-7; Пс 40:11; Пс 67:2 и др.), о наступлении Его благодатного царства (Пс 21:28-32; Пс 44:7.14-17; Пс 71:7-19; Иоил 2:28; Ис 2; Ис 35:1-2.10; Ис 61:1-2) и Его грозного второго пришествия (Дан 7:25 и Дан 12:7; Зах 14:2-3.9 и др.). Можно положительно сказать, что нет ни одной важной черты из эпохи и жизни Мессии, которая не была бы тем или иным путем предуказана в Ветхом Завете, или в форме ясного пророчества, или под покровом символов и прообразов; а пророк Исаия получил даже наименование «ветхозаветного евангелиста» за поразительную точность и полноту своих пророчественных прообразов жизни Господа Иисуса Христа.
Не менее ясно это единство мессианской идеи сквозит и в общем плане Библии. По своему характеру и содержанию все ветхозаветные книги могут быть разделены на три основные группы: книги законоположительно-исторические, книги пророческие и книги поэтическо-назидательные. Первый класс излагает историю теократии, т. е. прав правления Иеговы над Израилем. Но с какой целью Господь употребляет столь различные методы воспитания Своего народа? Завет на Синае, Моисееве законодательство, бедствия пустыни, завоевание земли обетованной, победы и поражения, отчуждение от других народов, наконец, тягость вавилонского плена и радость возвращения из него — все это имело очевидной своей целью сформировать еврейскую нацию в известном духе, в духе сохранения и распространения мессианской идеи. Еще очевиднее этот мотив в пророческих книгах, где, то через угрозы, то через обещания наград, народ еврейский постоянно поддерживался на известной нравственной высоте и приготовлялся в духе чистой веры и правой жизни, ввиду грядущего Мессии. Что касается, наконец, до книг последней группы — поэтически-назидательных, то одни из них, как например Псалмы, были прямо мессианскими молитвами еврейской нации; другие, как Песнь песней, под формой аллегории изображали союз Израиля со Христом; третьи, как кн. Премудрости, Екклезиаст и др. раскрывали различные черты Божественной Премудрости, лучи того Божественного Слова (Λόγος), которые сияли среди мрака язычества и в дохристианском мире.
Таким образом, с полным убеждением можно сказать, что главным и основным предметом Библии, начиная с первых глав книги Бытия (Быт 3:15) и кончая последними главами Апокалипсиса (Откр 21:6.21 и Откр 22:20), служит Богочеловек, Господь наш Иисус Христос.
Ветхий Завет
Самым ранним разделением Библии, идущим из времен первенствующей христианской Церкви, было разделение ее на две, далеко не равные части, получившие название Ветхого и Нового Завета.
Такое разделение всего состава библейских книг обусловлено было их отношением к главному предмету Библии, т. е. к личности Мессии: те книги, которые были написаны до пришествия Христа и лишь пророчески Его предызображали, вошли в состав «Ветхого Завета», а те, которые возникли уже после пришествия в мир Спасителя и посвящены истории Его искупительного служения и изложению основ учрежденной Иисусом Христом и Его св. апостолами Церкви, образовали собой «Новый Завет».
Все эти термины, т. е. как самое слово «завет», так и соединение его с прилагательными «ветхий» и «новый», взяты из самой же Библии, в которой они, помимо своего общего смысла, имеют и специальный, в котором употребляем их и мы, говоря об известных библейских книгах.
Слово завет (евр. — bêrit, греч. — διαθήκη, лат. — testamentum), на языке Св. Писания и библейского употребления, прежде всего, значит известное постановление, условие, закон, на котором сходятся две договаривающиеся стороны, а отсюда уже — самый этот договор или союз, а также и те внешние знаки, которые служили его удостоверением, скрепой, как бы печатью (testamentum). А так как священные книги, в которых описывался этот завет или союз Бога с человеком, являлись, конечно, одним из лучших средств его удостоверения и закрепления в народной памяти, то на них весьма рано было перенесено также и название «завета». Оно существовало уже в эпоху Моисея, как это видно из Исх 24:7, где прочитанная Моисеем еврейскому народу запись Синайского законодательства названа книгой завета (сёфер хабберит). Подобные же выражения, обозначающие собой уже не одно Синайское законодательство, а все Моисееве Пятикнижие, встречаются и в последующих ветхозаветных книгах (4 Цар 23:2.21; Сир 24:25; 1 Макк 1:57). Ветхому же Завету принадлежит и первое, еще пророчественное указание на Новый Завет, именно, в известном пророчестве Иеремии: «вот наступят дни, говорит Господь, когда Я заключу с домом Израиля и с домом Иуды Новый Завет» (Иер 31:31).
Впоследствии термин Новый Завет неоднократно употреблялся самим Иисусом Христом и святыми Его апостолами для обозначения начавшейся истории искупленного и облагодатствованного человечества (Мф 26:28; Мк 14:24; Лк 22:20; 1 Кор 11:25; 2 Кор 3:6 и др.), откуда он перешел и на священные книги, написанные в этот период.
Наименование Ветхий Завет в приложении к определенным книгам ведет свое начало от особенно ясного свидетельства ап. Павла: но умы их (евреев) ослеплены: ибо то же самое покрывало доныне остается не снятым при чтении Ветхого Завета, потому что оно снимается Христом (2 Кор 3:14).
В составе Ветхого Завета Православная Церковь, как мы уже говорили выше, насчитывает 38 канонических и 9 неканонических книг, отличаясь этим от Церкви Римско-католической, насчитывающей в своей Вульгате всего 46 канонических книг (у них считаются каноническими Товит, Иудифь, Премудрость Соломона и 2 кн. Маккавейские).
Что касается, наконец, самого порядка расположения книг Ветхого Завета, то здесь замечается довольно резкое различие между еврейской Библией, с одной стороны, и греческим переводом LXX переводчиков, а отсюда и нашей славяно-русской Библией, с другой стороны. Для уяснения этой разницы необходимо знать, что древние евреи делили свои книги не столько по однородности их содержания (как LXX и славяно-русский), сколько по степени их значения и важности. В этом смысле они все ветхозаветные книги делили натри группы: «закон» («тора»), «пророки» («небиим») и «агиографы» («кетубим»), подчеркивая особенно значение двух первых групп, т. е. «закона» и «пророков» (Мф 5:17; Мф 7:12; Мф 22:40).
У нас же теперь вслед за LXX переводчиками и Вульгатой принято другое деление, по характеру самого содержания ветхозаветных книг, на четыре следующие группы: 1) книги законоположительные; 2) исторические; 3) учительные и 4) пророческие. Такое расположение и деление книг в еврейской и славяно-русской Библиях всего виднее будет из следующей таблицы:
Еврейская Библия
Славяно-русская Библия
Пятикнижие
Пять первых книг Ветхого Завета, имеющих одного и того же автора — Моисея, представляли, по-видимому, сначала и одну книгу, как об этом можно судить из свидетельства кн. Второзакония, где говорится: «возьмите сию книгу закона и положите ее одесную ковчега завета» (Втор 31:26). Тем же самым именем «книги закона», или просто «закона», обозначались пять первых законоположительных книги в других местах Ветхого и Нового Завета (3 Цар 2:3; 4 Цар 23:25; Пс 18:8; Ис 5:24; Мф 7:12; Мф 11:13; Лк 2:22 и др.).
Но у раввинов уже со времен глубокой древности существовало и другое, несколько своеобразное обозначение этой «торы» (закона), как «пять пятых закона», чем одновременно доказывается как единство Пятикнижия, так и состав его из пяти различных частей. Это пятичастное деление, по-видимому, окончательно определилось к эпохе перевода LXX переводчиков, где оно получает уже полное признание.
Наше современное слово «Пятикнижие» представляет буквальный перевод греческого — πεντάτευκος от πέντε — «пять» и τευ̃κος — «том книги». Это деление вполне точно, так как, действительно, каждый из пяти томов Пятикнижия имеет свои отличия и соответствует различным периодам теократического законодательства. Так, напр., первый том представляет собой как бы историческое к нему введение, а последний служит очевидным повторением закона; три же посредствующих тома содержат в себе постепенное развитие теократии, приуроченное к тем или иным историческим фактам, причем средняя из этих трех книг (Левит), резко различаясь от предыдущей и последующей (почти полным отсутствием исторической части), является прекрасной разделяющей их гранью.
Все пять частей Пятикнижия в настоящее время получили значение особых книг и имеют свои наименования, которые в еврейской Библии зависят от их начальных слов, а в греческой, латинской и славяно-русской — от главного предмета их содержания.
Книга Бытия содержит в себе повествование о происхождении мира и человека, универсальное введение к истории человечества, избрание и воспитание еврейского народа в лице его патриархов — Авраама, Исаака и Иакова. Кн. Исход пространно повествует о выходе евреев из Египта и даровании Синайского законодательства. Кн. Левит специально посвящена изложению этого закона во всех его частностях, имеющих ближайшее отношение к богослужению и левитам. Кн. Числ дает историю странствований по пустыне и бывших в это время счислений евреев. Наконец, кн. Второзакония содержит в себе повторение закона Моисеева.
По капитальной важности Пятикнижия св. Григорий Нисский назвал его истинным «океаном богословия». И действительно, оно представляет собою основной фундамент всего Ветхого Завета, на который опираются все остальные его книги. Служа основанием ветхозаветной истории, Пятикнижие является базисом и новозаветной, так как оно раскрывает нам план божественного домостроительства нашего спасения. Поэтому-то и сам Христос сказал, что Он пришел исполнить, а не разорить закон и пророков (Мф 5:17). В Ветхом же Завете Пятикнижие занимает совершенно то же положение, как Евангелие в Новом.
Подлинность и неповрежденность Пятикнижия свидетельствуется целым рядом внешних и внутренних доказательств, о которых мы лишь кратко здесь упомянем.
Моисей, прежде всего, мог написать Пятикнижие, так как он, даже по признанию самых крайних скептиков, обладал обширным умом и высокой образованностью; следовательно, и независимо от вдохновения Моисей вполне правоспособен был для того, чтобы сохранить и передать то самое законодательство, посредником которого он был.
Другим веским аргументом подлинности Пятикнижия является всеобщая традиция, которая непрерывно, в течение целого ряда веков, начиная с книги Иисуса Навина (Ис Нав 1:7.8; Ис Нав 8:31; Ис Нав 23:6 и др.), проходя через все остальные книги и кончая свидетельством самого Господа Иисуса Христа (Мк 10:5; Мф 19:7; Лк 24:27; Ин 5:45-46), единогласно утверждает, что писателем Пятикнижия был пророк Моисей. Сюда же должно быть присоединено свидетельство самаритянского Пятикнижия и древних египетских памятников.
Наконец, ясные следы своей подлинности Пятикнижие сохраняет внутри самого себя. И в отношении идей, и в отношении стиля на всех страницах Пятикнижия лежит печать Моисея: единство плана, гармония частей, величавая простота стиля, наличие архаизмов, прекрасное знание Древнего Египта — все это настолько сильно говорит за принадлежность Пятикнижия Моисею, что не оставляет места добросовестному сомнению.8
38:21 Евр. кедеша - посвященная, здесь в знач. храмовая проститутка.
38:26 Или: она праведнее меня.
38:29 Т.е. «прорыв».
38:30 Имя Зарах в евр. происходит от глагола «сиять».
39:5 Букв.: Господь благословил дом.
39:6 Букв.: и не знал при нем ничего, кроме пищи, которую он ел.
39:9 Букв.: против Бога.
39:10 Букв.: не слушал.
39:14 Букв.: чтобы тот насмехался над нами; то же слово и в ст. 17.
40:1 Букв.: после этих слов.
40:13 Букв.: поднимет тебе голову; евр. идиома, говорящая о восстановлении прежнего достоинства человека, о том, что ему возвращены его должность и права.
40:16 Друг. возм. пер.: три плетеные корзины.
40:19 Букв.: поднимет твою голову с тебя; ср. ст. 13.
40:22 Букв.: истолковал.
41:1 Букв.: у реки; то же в ст. 3, 17, 18.
41:15 Букв.: ты слышишь сон, чтобы истолковать его, что может означать: тебе стоит только услышать сон, как ты уже можешь истолковать его.
41:16 Букв.: это не во мне.
41:25 Букв.: сон фараона - один; то же и в ст. 26.
41:35 Букв.: под рукой фараона.
41:38 Эти слова в устах язычника вполне могут быть переведены как дух богов.
41:40 Букв.: я (своим) престолом.
41:43 а) Букв.: везти его на второй своей колеснице.
41:43 б) Букв.: аврех - вероятно, египетское слово с неизвестным значением, но созвучное с евр. барах - «на колени».
41:45 а) Значение имени «Цафнат-Панеах» неясно. Возможно, что это египетские слова де-пнуте-еф-онх, означающие: Бог говорит: «Он живет».
41:45 б) Другое название этого города - Гелиополь.
41:47 Букв.: и произвела земля (зерна в колосе) в семь лет изобилия (полными) горстями.
41:51 Имя Манассия (евр. Менашше) созвучно фразе «заставить забыть».
41:52 Имя Ефрем (евр. Эфраим) - одна из форм евр. глагола «пара», который означает «плодоносить».
42:2 Букв.: чтобы нам жить и не умереть.
42:15 Букв.: жив фараон - клятвенное заверение или ссылка на авторитет фараона; то же и в ст. 16.
42:20 Букв.: так и сделали.
42:22 а) Букв.: не грешите против мальчика.
42:22 б) Букв.: кровь его взыскивается.
42:34 Друг. возм. пер.: и можете торговать в этой земле.
42:38 Букв.: то сведете седину мою со скорбью в Шеол.
43:3 Букв.: не увидите лица моего без вашего брата; то же в ст. 5.
43:8 Букв.: мальчика / юношу.
43:11 Букв.: возьмите в кувшины / посуду; или: в сумки.
43:14 См. примеч. к 17:1.
43:23 Букв.: мир вам.
44:9 Букв.: рабов твоих.
44:18 Букв.: позволь рабу твоему сказать слово в уши моего господина.
44:29 Букв.: сведете седину мою со скорбью в Шеол; то же в ст. 31.
44:33 Букв.: твоему рабу.
45:6 Букв.: ни пахать.
45:7 Букв.: сделать вас остатком.
45:8 Букв.: отцом.
45:10 Гошен (Гесем) - плодородная область Египта в восточной части дельты Нила.
45:18 Букв.: будете есть лучшее / тук.
45:22 Или: серебряных шекелей, т.е. около 3,5 кг серебра.
45:24 Друг. возм. пер.: (ничего) не бойтесь / не ссорьтесь.
45:28 Или: верю; букв.: довольно / много.
46:1 Друг. возм. пер.: вместе со всеми домочадцами своими.
46:2 Букв.: я здесь.
46:3 Букв.: там сделаю тебя.
46:15 а) Дина, вероятно, незамужняя после несчастья в Сихеме, упомянута здесь как особый член семьи Иакова.
46:15 б) Букв.: (число) всех душ его сыновей и дочерей. Это число возникло либо за счет исключения Эра и Онана (умерших еще в Ханаане) и включения Иакова и Дины, что представляется наиболее вероятным, либо путем включения первых и исключения вторых.
46:27 В LXX в счет не входят Иаков и Иосиф, но говорится о девяти сыновьях Иосифа, и число переселенцев составляет семьдесят пять. Именно это число упоминает в своей речи Стефан в Деяниях апостолов (7:14).
46:28 Букв.: указать; LXX: встретить.
47:9 Или: жительства; то же ниже в этом стихе.
47:12 Букв.: и весь дом отца своего по числу / устам детей.
47:18 Букв.: не скроем от господина моего.
47:21 В Самаритянском Пятикнижии и в LXX: сделал их рабами.
47:29 См. примеч. к 24:2.
48:3 Евр. Эль-Шаддай; см. примеч. к 17:1.
48:4 Букв.: потомкам твоим после тебя.
48:6 Букв.: по именам своих братьев они будут названы в своем наследстве.
48:14 Друг. возм. пер.: и с умыслом положив.
48:15 Букв.: ходили.
48:19 Букв.: станет полнотой народов.
48:20 Букв.: тобой (LXX: вами) будут благословлять Израиль.
48:22 Или: Шехем.
49:1 Или: в конце дней. В своей боговдохновенной речи Иаков рисует картину будущего потомков своих сыновей в Ханаане, исходя при этом из особенностей их характера и обстоятельств жизни. Одни предсказания касаются более близкой, другие - более далекой перспективы, простираясь до «последних дней» (в мессианском смысле этих слов).
49:4 Колено Рувима никогда не играло сколько-нибудь значительной роли в истории Израиля.
49:5 Или: советы; значение евр. слова неясно.
49:6 Букв.: подрезают жилы.
49:7 а) Букв.: разделю их в Иакове.
49:7 б) Потомки Левия (левиты) не получили своего земельного удела в Ханаане - им было выделено 48 городов по всей его территории. Потомки Симеона были столь малочисленными, что получили лишь несколько селений на земле потомков Иуды.
49:8 а) См. примеч. к 29:35.
49:8 б) Букв.: рука твоя (будет) на шее врагов твоих; ср. 16:12.
49:9 Или: львица.
49:10 а) Букв.: не отойдет скипетр от Иуды - царственное достоинство колена Иуды, обретенное при Давиде, благодаря завету Господню становится вечным (см. 2 Цар 7:16) и в царствовании Иисуса Христа находит свое полное осуществление.
49:10 б) Один из возм. переводов по-разному понимаемого евр. текста.
49:12 Или: темны от вина глаза его, белы от молока его зубы.
49:13 Колену Завулона обещано приморское (между Галилейским и Средиземным морями) положение как источник его богатств (см. Втор 33:18, 19).
49:14 Эмблема Иссахарова колена - крепкий осел. Ему обещана плодородная, удобная для земледелия область, его потомки будут предпочитать рабство войне.
49:16 Друг. возм. пер.: будет отстаивать (честь и права) своего народа, как и другие племена. По словам Иакова, это колено будет играть важную роль в истории Израиля. Частично это предсказание нашло свое исполнение в период судей, когда Самсон, потомок Дана, правил Израилем 20 лет. В перечислении 12 колен Израилевых, тех, кто войдет в небесный Ханаан, имя этого колена выпущено, очевидно, из-за его характера (Откр 7).
49:18 Очевидно, это краткая молитва Иакова в предвидении той борьбы, которую предстоит пережить его потомкам.
49:19 Букв.: он будет преследовать их по пятам. Колено Гада подвергалось постоянным набегам арабских кочевых племен (Суд 10; 1 Пар 5:18).
49:20 Действительно, территория Асира между Кармилом и Ливаном на границе с Финикией была плодороднейшей местностью в Палестине.
49:21 Букв.: дает он речи изящные; перевод дан по друг. чтению.
49:22 а) Друг. чтение: Иосиф - сын дикой ослицы, сын дикой ослицы у источника, жеребята на склоне холма. Иаков, благословляя Иосифа на все дни его жизни, указывает на Бога как на источник этих благословений.
49:22 б) Или: дочери.
49:26 Так в LXX; масоретский текст: благословения моих прародителей.
49:27 Букв.: делит добычу - воинственный характер, который умирающий отец видит в своем младшем сыне, позже проявил себя в его потомках (см. Суд 3:15; 1 Цар 11:6-11; 14:13-15).
49:28 Или: когда благословлял их.
49:29 Букв.: быть приобщенным к народу моему; см. примеч. к 15:15.
50:10 Букв.: до гумна Атады.
50:11 «Авель-Мицраим» переводится как скорбь египтян.
50:23 Букв.: сыновья Махира, сына Манассии, родились на колени Иосифа, что указывало на их усыновление Иосифом и получение особых прав наследования от него.
50:24 Букв.: Бог посетит вас; то же в ст. 25.
Прежде всего - Бог. Первые же строки книги, которой открывается Священное Писание, - о Нем. Он есть Начало начал. В Нем - причина и цель бытия. Не осознав этого, невозможно постичь смысл жизни вообще и уникальное значение своей собственной в частности. Вот почему всякий, кто приобщился к чуду познания Бога, охотно соглашается с древним поэтом-пророком: «У Тебя источник жизни, и во свете Твоем прозреваем» (Пс 36:10).
Бытие*, первая книга в Пятикнижии (по-еврейски Тора), ведет нас к осознанию реальности мира, сотворенного Богом и от Него получившего и формы свои, и наполнение. Она являет собой такую сокровищницу знаний, благодаря которой мы можем точно и внятно говорить о своей жизни: о том, откуда мы пришли и куда идем, о людях, с которыми мы живем, и о наших отношениях с ними, о бедах, которые нас постигают, и о благословениях, которые непрестанно ниспосылаются нам. Иначе говоря, Бытие не только отвечает на непростые вопросы нашего происхождения и общего для человечества положения после разрыва с Богом, но и указывает на то, как эти отношения могут быть восстановлены и человек может вернуться к тому состоянию, которое, по определению Бога, было «весьма хорошо». В книге Бытие нам даны ясные свидетельства о Боге - не только как Источнике жизни, но и Хранителе ее: Бог творит, Он и восстанавливает разрушенное, Он вступается за Свое творение, Он и судит милостиво, Он зовет к жизни веры и послушания, и Он же заключает с нами Договор, Союз, традиционно называемый словом «Завет».
Примечательно в этой книге и то, что она представляет всё это не в форме неких абстрактных истин или философских принципов. Нет, она предлагает нам глубоко трогающие душу рассказы о людях, которые любили и ссорились, верили и сомневались, создавали семьи, рожали детей, познавали на себе силу греха и благодати Божьей. Вчитываясь в жизнеописания Адама и Евы, Каина и Авеля, Ноя и его сыновей, Авраама и Сарры, Исаака и Ревекки, Иакова и Рахили, Иосифа с его братьями, мы обнаруживаем, что обстоятельства их жизни, их решения, выбор так или иначе вновь и вновь повторяются в наших собственных судьбах. Рассказы этой книги впечатляюще ярко свидетельствуют о не сопоставимой ни с чем ценности человеческой жизни, каждой неповторимой жизни, поскольку Бог желает иметь дело не с безликой массой людей, а с каждым из нас в отдельности.
Неудивительно, что спустя три с половиной тысячи лет эта книга не утратила своего значения для всего человечества. Христос и Его апостолы, да и многовековая традиция, дали нам достаточно оснований считать, что по особому промыслу, откровению и вдохновению Божьему автором Бытия является уникальнейшая в мировой истории личность: египетский принц, он же пастух, он и освободитель евреев из египетского рабства, и законоучитель, и величайший из древних пророков - Моисей.