Мысли вслух на Лк 12:16-21

Богатый человек, о котором Господь сегодня говорит в притче, радуется изобильному урожаю, потому что он дает ему возможность не заботиться о хлебе насущном и не тревожиться о своем будущем. Это богатство создает иллюзию независимости, и кажется, что можно не бояться. При этом для благодатного переживания зависимости от Бога места в сердце человека уже вовсе не остается. Размеры богатства в данном случае не так и важны: ты можешь чувствовать себя ни от кого не зависящим богачом в день микроскопической зарплаты, разница лишь в продолжительности этой иллюзии. Однако жизнь человека все равно находится в сущностной зависимости от Творца, и потому Господь называет безумием попытку от этой зависимости избавиться. Полагающийся на земное богатство человек пытается заглушить ощущение зависимости от Бога. Если же этого не делать, то переживание того, что ты живешь лишь потому, что так хочет Бог, может стать для тебя совершенно исключительным средством найти смирение и потому найти Бога.

В этом тексте обращает на себя внимание одна примечательная деталь. Богач разговаривает сам с собой. Именно к своей душе он обращается со словами: «покойся, ешь, пей, веселись». И в этом содержится, наверное, ключевой момент, позволяющий правильно понять этот текст. Разговаривать с самим собой – это безумство. Но не просто безумство, а худшее в мире безумство, потому что это означает, что для человека в принципе не существует Бога. Это означает, что место Бога для человека занимает он сам. Человек привыкший жить в предстоянии Богу никак не может разговаривать сам с собой, потому что как можно говорить с собой, когда рядом Бог?! Ведь и безумными мы обычно называем не просто людей, которые говорят сами с собой, а тех, которые говорят сами с собой, когда рядом другие люди. Но ведь когда рядом нет людей, рядом Бог, значит не меньшее, а даже большее безумство (хоть в обществе принято считать наоборот) говорить с самим собой (пусть даже не вслух), когда никого рядом нет. Ну и что было бы хорошего, может быть, скажет кто-то, если с теми же самыми словами он обратился не к себе, а к Богу, его грех разве был бы меньше оттого, что с той же самой самоуверенной похвальбой он обратился бы к Богу? Но в том, то вся правда и заключается, что это невозможно. Даже если человек пытается бахвалиться перед Богом, как бы заявляя свою от Него независимость, очень скоро, если человек действительно обращается к Богу, Бог смягчает его сердце и обращает его к Себе. Только тогда Бог ничего не может сделать, когда человек говорит сам с собой.

Притча Иисуса о богатом человеке, собравшем хороший урожай, известна достаточно хорошо, и смысл её представляется вполне прозрачным. В самом деле, и в ветхозаветных книгах можно найти немало упоминаний о ненадёжности собранного на этой земле богатства.

Разумеется, главным аргументом во все времена оставалась смертность самого человека, который накапливал богатства. Конечно, всё накопленное (а речь не всегда шла лишь о материальных благах) можно было передать наследникам, преемникам, продолжателям начатого дела, словом, потомкам. Но аргумент «всё остаётся людям» был не слишком утешительным: ведь ещё Экклесиаст заметил, что о том, как эти самые люди распорядятся оставленным, уходящему в мир иной приходится только гадать.

Применительно к рассказанной Спасителем притче надо ещё добавить, что поле и урожай (судя по другим Его притчам) означают, соответственно, мир и те духовные плоды, которые поспевают в нём к концу нашей эпохи наступающего Царства. Как видно, речь идёт не просто о материальном богатстве, речь о том, что условно можно было бы назвать духовными накоплениями, которые человек тоже, разумеется, может «сложить в амбар», пусть и не физический.

Вот только накопительство, даже духовное, как видно, ничем не лучше материального: даже достижения на духовной ниве, если только человек пытается сохранить их для себя, полноты жизни ему не обещают: к жизни Царства безумец не приобщается, он умирает так же, как всякий человек, и никакие богатства и накопления, даже духовные, даже накопленные на «правильной» ниве, ничем ему помочь не могут.

Помочь ему, как видно, может лишь одно: перестать, наконец, общаться исключительно с «собой, любимым» («со своей душой») и обратиться к Богу, раскрывшись Ему навстречу. Конечно, при этом придётся открыть также и все амбары со всем, что там успело накопиться. Но зато открывшемуся и открывшему в ответ откроется Царство, а с ним и полнота жизни.

Стабильность и уверенность в завтрашнем дне представляются одним из основных достижений цивилизации. Ничто так не возмущает людей, как потеря этого блага. Никакие научные знания, образование и познание мироустройства не помогают человеку, который хочет только одного: чтобы его желание жить в статичном мире было выполнено раз и навсегда. Мир должен быть неизменен, он должен застыть в тот момент, когда я чувствую себя наиболее комфортно. Древние учат нас, что нельзя дважды войти в одну и ту же реку. Физика безуспешно пытается объяснить нам нестабильность мельчайших элементов мироздания. А люди-физики, люди-историки, все мы продолжаем требовать, чтобы сегодня было так же как вчера, чтобы все было стабильно. Потому, что такой мир поддается контролю. В нем мы можем обойтись без Бога. Однако, Он объясняет нам все проще всех наук. Мы не можем продлить свою жизнь против Его воли. И в это всегда будет для нас напоминанием, что уверенность в завтрашнем дне есть уверенность в Боге, который любит нас и дает нам жизнь.

Что такое «в Бога богатеть»? Можно поразмышлять над словами апостола Павла: «Мне, наименьшему из всех святых, дана благодать сия — благовествовать язычникам неисследимое богатство Христово» (Еф 3:8). «Неисследимое богатство Христово». Что это такое? Но на то оно и неисследимое, чтобы нам не понимать этого до конца, а значит и не понимать, что значит в Бога богатеть. Наши святители говорят о том, что это означает делать дела милосердия, раздавать свое материальное имущество, свой труд и это понятно и прекрасно. Но, право слово, этого не совсем достаточно. На этом можно сорваться в такую пропасть, если ты сейчас не «тот, кому дано свыше» творить такие дела. Все мы были свидетелями подобных печальных историй в жизни. Когда вроде все есть в человеке и доброта и самоотреченность и желание все отдать, но вот после нескольких лет «святой» жизни человек срывается в пропасть. А почему? А потому что того, что мы перечислили, подводя итог, скажем, поучению святителя Филарета на слова «богатеть в Бога», еще не достаточно. Все-таки неисследимое оно этого богатство в Бога, богатство Богу, богатство Бога (наверное, глубоко символично, что в нашем языке эти слова однокоренные). Но послушаем, что дальше говорит апостол. «И всем явить в свете, что есть домостроительство тайны, сокрытой от вечности в Боге, создавшем всё, чтобы теперь поведана была чрез Церковь началам и властям на небесах многообразная премудрость Божия, согласно предвечному предустановлению, которое Он исполнил во Христе Иисусе, Господе нашем, в Котором мы имеем дерзновение и надежный доступ чрез веру в Него.» (Еф 3:9-12) На самом деле, здесь явлено в полной мере описание того, что есть это богатство. Трудно пересказывать, трудно пытаться передать своими словами, приблизить, сделать более понятными эти слова. Но вот видимо главное, что стяжается сия «многообразная премудрость на небесах» (каковая и есть сие богатство, как нам видится) только через «дерзновение и веру в Него».

В Евангелии немало притч, рассказанных Спасителем о богачах, о богатстве, о его значении в жизни и о самой жизни. Иногда, как в данном случае, притчи были связаны с конкретной ситуацией: Иисуса просят решить, как сегодня бы сказали, наследственный спор, а Он отказывается, заявляя, что такие споры не Его дело. Притча же становится иллюстрацией Его слов, объяснением Его отказа заниматься дележом чужого имущества.

Между тем просьба, с которой обратились к Иисусу, была как раз свидетельством Его авторитета в глазах обращающихся, признанием того факта, что Он, Иисус, сумеет справедливо и в соответствии с Торой совершить раздел наследства. У евреев в древности (да и впоследствии тоже) нередко с вопросами, которые язычники решают обычно в судах, шли к учителям Торы и к учёным раввинам, которые их и решали, включая проблемы, связанные с семейным, наследственным, имущественным законодательством. В принципе судьёй мог быть кто угодно, если он знает Тору, может принять соответствующее Торе решение, и если тяжущиеся стороны ему доверяют.

Такого рода третейский суд в еврейском обществе был широко распространён во все времена. Вот Иисуса и просят стать таким судьёй в наследственном деле, а Он отказывается. А отказавшись, рассказывает затем ту самую притчу о, как мы его обычно называем, безумном богаче. Может показаться, что этой притчей Иисус лишь хочет нам сказать, что лучше быть бедным, чем богатым — так в Царство войти проще. На самом же деле всё несколько сложнее. Бедность ведь разные люди тоже переживают по-разному.

Главный посыл тут в другом: настоящая, подлинная жизнь человека от его имущества не зависит. Жизнь человека — не только духовная, но и жизнь вообще — определяется не тем, чего и сколько он имеет, а тем, кто и что он есть. Можно быть бедным или богатым — главный вопрос в том, с чем человек связывает самого себя, своё «я», с тем, где, выражаясь евангельским языком, находится его сокровище. Потому, что там, где его сокровище, там и его сердце. Там — его подлинная жизнь.

Если она окажется связана с тем, что человек легко может потерять, хотя бы умирая, значит, и его жизнь окончится в тот момент, когда он расстанется с тем, что не может взять и унести с собой. Тогда единственной и абсолютной реальностью в момент расставания с земной жизнью для человека станет разделение, утрата, смерть. Жизни же — той жизни Царства, которой он мог бы жить в полноте — человек так и не узнает. Тут, однако, его собственный выбор. Каждому своё.

Ключевой фразой сегодняшнего евангельского чтения являются, конечно, последние слова отрывка: «Ищите прежде Царствия Божия, и это все приложится вам». Предшествующие же слова Христа, подводящие к этому выводу, касаются главным образом природы человека. Говоря ученикам о том, что должно составлять предмет их заботы, Господь предлагает им вопрос: «кто из вас, заботясь, может прибавить себе роста хотя бы на локоть?». Самоочевидный ответ — «никто» — подразумевает невозможность изменить то, как устроен человек. Отсюда также следует, что значимым в нашей жизни является не внешнее, но именно внутреннее устроение человека, именно об этом стоит заботиться. В начале сегодняшнего отрывка Господь также говорит: «жизнь человека не зависит от изобилия его имущества». Синодальный перевод предлагает здесь парафраз, буквально же греческий оригинал можно перевести так: «жизнь человека не [есть] в изобилии имущества». Если не во внешних обстоятельствах и не в земной обеспеченности заключается жизнь, то в чем? Вот главный вопрос, на который и отвечает Христос. Жизнь человека заключается в Царствии Божьем, пребывание в нем сущностно важно для того, чтобы быть живым. Все же остальное Господь призывает отдать на попечение Небесного Отца, знающего наши нужды.

Эта притча — мечта человечества. Собрать сколько возможно, застраховать себя от любой беды, подстелить соломки, где только возможно, чтобы ничто не могло разрушить нашего благополучного существования. Все развитие цивилизации построено на этом желании: поработав, собрать все в амбар и ощутить себя независимым от происходящего. Разговаривая с людьми, все время натыкаешься на уверенность в том, что это возможно и, если цели этой не получается достичь, то это можно считать несчастьем и полным поражением в борьбе за амбар. Тем не менее, проблема в том, что эта иллюзия — первое, что гибнет не просто при столкновении с реальностью, но даже при более внимательном взгляде на происходящее вокруг нас. Один пристальный взгляд - и станет видно, что единственная гарантия для человека не собирать амбар, а прирастать к Богу, то, что сам Иисус описал как жизнь ветвей около лозы, чтобы никакая буря не могла оторвать нас от Него. Это единственный рецепт, который Он дает нам для жизни в мире.

Рассказывая ученикам о Царстве, Иисус описывает его прежде всего как новую жизнь, открытую тем, кто её ищет. Но найти её можно лишь в случае абсолютной собственной открытости. Чтобы жить жизнью Царства, от собственной жизни надо отказаться. Не от жизненного пространства как такового, не от того потока жизни, который в Библии называется душой, а от того, чтобы присвоить это пространство и этот поток себе, рассматривать его как свою неотъемлемую собственность, принадлежащую тебе по праву.

В Царстве все иначе. Там жизнь общая. Одна на всех. Она не в собственности, она в пользовании. И размеры этого использования не ограничены ничем, кроме духовного потенциала самого человека. Сколько жизни Царства он сможет вместить, столько её и получит. Но своей в том смысле, в каком мы привыкли употреблять это слово применительно к отношениям собственности в нашем мире, она ни для кого не становится.

Жизнь Царства твоя постольку, поскольку ты можешь этой жизнью жить. И поэтому Иисус советует отдаться потоку жизни Царства. Войти в неё, как в реку. И двигаться вместе с ней. Не пытаясь ничего, как принято говорить в наши дни, зафиксировать. Не пытаясь оценивать собственные состояния, достижения или провалы. Не цепляясь ни за что из того, что притягивает и держит человека в мире сем. И уж точно не пытаясь вместить жизнь Царства в религиозные рамки: ни на фарисейской, ни на саддукейской закваске новую жизнь не замесить. Не вмещается Царство ни в какие человеческие рамки. Зато вмещается в человеческое сердце. Если, конечно, станет для человека главным сокровищем. Ведь где сокровище, там и сердце.

Сегодняшнее чтение продолжает тему Царства и религиозности. Начинается оно предупреждением Иисуса о «закваске фарисейской и саддукейской» (ст. 1). И, конечно же, не случайно Лука помещает это известное высказывание Иисуса в контекст другого Его высказывания о том, что в мире нет ничего тайного, что не открылось бы (ст. 2). Ведь религия меняет человека лишь внешне, внутренне он остаётся прежним, и, входя в Царство, такой человек не сможет скрыть религиозностью свою сущность.

Но отказ от «фарисейской закваски» неизбежно ведёт к конфликту и к гонениям, о которых Иисус тут же предупреждает Своих учеников (ст. 4–5). И тут Спаситель вновь обращается к теме бедности как духовного состояния. С одной стороны, она, конечно же, никак не совместима с погоней за наживой и за имуществом. Потому-то, как видно, Иисус и не собирается разбирать спор о наследстве, в который Его просят вмешаться (ст. 13–15). Более того, Он тут же рассказывает притчу о человеке, накопившем запасы на годы вперёд, которыми, по смыслу притчи, ему не придётся воспользоваться (ст. 16–21). И здесь перед нами не просто осуждение жадности, здесь указание на неверно расставленные приоритеты, искажающие духовную жизнь человека и делающие её бессмысленной. При этом Иисус объясняет и то, как расставить их правильно (ст. 6–7, 22–34).

Здесь нет речи о том, чтобы жить в нищете, здесь есть лишь напоминание о Царстве, которое во всяком случае должно быть на первом месте, и тогда всё остальное Бог даст ищущим Царства, даст столько, чтобы этого хватило на жизнь, а запасы ищущим Царства не нужны. И тогда происходит главное: человек начинает жить уже не своей жизнью, а жизнью Царства (ст. 32). Той жизнью, которой никто не может у него отнять, если только живущий ею сам от неё не откажется. И только тот, кто живёт жизнью Царства, может быть верным свидетелем Христовым: ведь он знает, что он живёт не своей жизнью, ограниченной и конечной, которую легко может отнять каждый, а жизнью Царства, которую можно потерять, лишь уступив тому, кто может «ввергнуть в геенну» (ст. 5). Так Иисус напоминает Своим ученикам о том главном, что составляет смысл жизни христианина: о торжестве Царства и о том, что главной задачей всякого, кто хочет идти за Христом, становится стремление сделать всё для того, чтобы стать частью Царства и в своё время принять участие в этом торжестве.

«Вы дороже многих малых птиц» — эти слова сегодня звучат новостью для многих людей. Когда цена человеческой жизни — копейка (или много копеек), пища неизбежно становится важнее души, а одежда — важнее тела. Реальность Царства Божьего освобождает нас от этого рабства деньгам, пище, одежде, давящей заботе о жизни — Господь просто говорит нам: «Вы для Меня важнее, дороже, чем все это». Мы очень хорошо умеем видеть уродство этого мира, уродство окружающих людей (иногда и свое). А Господь говорит: «Вы для Меня прекрасней полевых цветов». Мы дрожим от страха за свое благополучие, здоровье, жизнь. А Он говорит: «Не бойтесь, вам принадлежит Мое Царство».