Мысли вслух на Быт 39:1-23

Жизнь Иосифа замечательна в том отношении, что ему несколько раз приходится начинать всё с нуля, начинать после очередного жизненного краха. В Египте ему с самого начала, говоря языком человека неверующего, повезло: он попал в дом придворного сановника, где быстро стал управляющим. Иосиф оказался человеком сообразительным, он быстро понял, как сделать, чтобы имения его хозяина приносили наибольший доход.

Потифар занимал один из высших постов в египетской придворной иерархии — он был начальником дворцовой стражи фараона. Должность была ответственная, на неё назначали особо доверенных лиц — дворцовая стража была одновременно и службой охраны самого фараона, и чем-то вроде национальной гвардии.

Под началом Потифара, вероятно, была и собственная специальная служба, нечто вроде особой контрразведки, и специальная тюрьма, где содержались, с одной стороны, особо опасные государственные преступники, а с другой — высокопоставленные заключённые. Именно в этой тюрьме и оказался в конце концов Иосиф. Однако ещё прежде он успел завоевать полное доверие своего хозяина как управляющий его домом и хозяйством — а значит, и его имениями, которых у высокопоставленного придворного было уж точно больше одного. Управлять такими имениями было непросто: все они работали на рынок и должны были приносить доход.

Это было то же самое, что в наши дни управлять крупным агрохолдингом. Иосиф справлялся, он управлял имениями своего хозяина так, что тот не заботился ни о чём, «кроме хлеба, который ел», как говорит о том священнописатель. Это была карьера, о которой выходец из кочевого семитского племени не мог и мечтать. Иосиф, конечно, юридически оставался рабом, но его фактическое положение было выше положения многих свободных египтян — такое в древности было совсем не редкостью как в Египте, так и в некоторых других странах.

Крах же наступил неожиданно и вовсе не с той стороны, с какой его можно было ожидать: история с женой хозяина испортила всё дело. Иосиф оказывается в тюрьме, но и там он вскоре становится своего рода начальником — чем-то вроде старшего среди заключённых. Бог как будто специально не позволяет Иосифу закрепиться на том месте, где, казалось бы, можно прожить всю оставшуюся жизнь. Не даёт потому, что у Него есть относительно Иосифа Свой план.

Сегодняшнее чтение рассказывает нам об испытании, выпавшем на долю Иосифа в Египте. Казалось бы, испытанием была уже сама продажа Иосифа в рабство; что же могла добавить к этому египетская тюрьма, в которой оказался Иосиф (ст. 19 – 20)? И всё же, как ни покажется это на первый взгляд парадоксальным, именно она стала первым по-настоящему серьёзным испытанием для Иосифа, хотя положение его в заключении отнюдь нельзя назвать очень уж тяжёлым (ст. 21 – 23). Ведь именно здесь, в Египте, Иосифу впервые пришлось пережить жизненный взлёт и жизненное падение. Став управляющим в доме своего господина (ст. 1 – 6), Иосиф, юридически оставаясь рабом, фактически сделал карьеру и занял такое положение в обществе, о котором любой из его соплеменников мог только мечтать, притом в стране, жить в которой почли бы за счастье не только полудикие кочевники, но и обитатели многих соседних, вполне цивилизованных, стран. Потерять такое место, да ещё потерять его так, как потерял Иосиф, было самым настоящим жизненным крахом. Но не это было самым страшным. Самым страшным и разрушительным для духовной жизни Иосифа было то, что случившееся с ним было не просто незаслуженным, но произошло как раз потому, что Иосиф твёрдо следовал тем нравственным нормам, которые, по-видимому, считал для себя абсолютно непреложными (ст. 7 – 18). Вряд ли, попав в Египет, Иосиф мог забыть о Боге своих отцов; и, хотя Декалог ещё не был открыт Богом Своему народу, какие-то нравственные нормы Иосифу, как и всем его сородичам, должны были быть известны, притом известны именно как данные Богом и потому непреложные. И вот случилось так, что, следуя этим данным Богом нормам, Иосиф вместо вознаграждения попадает в египетскую тюрьму! Такой поворот событий любого мог заставить усомниться не только в незыблемости нравственных норм, но и в самом существовании Бога. Ведь в те времена люди были уверены, что благоволение высших сил влекло за собой благоденствие и процветание, а всякое несчастье рассматривали как знак гнева свыше. И теперь Иосифу предстоял очень серьёзный духовный кризис: ему надо было или полностью пересмотреть эти традиционные для своей эпохи представления, или утратить веру. С другой стороны, пройдя через кризис и сохранив при этом доверие к своему Богу, Иосиф выходил на новый уровень отношений с Ним, которые теперь не зависели от жизненных успехов или неудач. И, судя по тому, что Бог не оставляет Иосифа в заключении (ст. 21), Иосиф не утратил веру, пройдя через кризис. И тогда перед ним, как это и бывает обычно в таких случаях, открылся следующий этап духовного и жизненного пути.

История испытания человека повторяется по той же схеме, что и в самом начале Бытия, только здесь она совершается уже не в общечеловеческом масштабе, когда Адам представляет собой все человечество, а на личном уровне. Аналогичность событий подчеркивается даже сходством деталей: Бог помещает Иосифа в райские условия, дает в его руки все, что его душе угодно, и тут же возникает соблазн покуситься на то, что ему не принадлежит (его оправдание перед женой Потифара совпадает с ответом Евы на предложение змея: ему дозволено все, кроме нее — как же ему согрешить против Бога и хозяина?). И происходит чудо — испытание может быть пройдено успешно именно на уровне отдельного человека. Благодаря этой победе Иосиф оказывается в двойственном положении человека, совершившего нетипичный поступок — он попадает в тюрьму, но и здесь Бог устраивает его жизнь самым лучшим образом. Священная история продолжает свое развитие в рамках этого приключенческого романа, только теперь ее ход пойдет не от провала к провалу, как в первых главах Библии, а от победы к победе, за каждой из которых стоит замысел Бога и — конкретное решение человека.