Мысли вслух на Гал 6:1-10

Продолжая разговор о Царстве и об отношениях, складывающихся между жителями Царства, Павел формулирует фундаментальное правило духовной жизни, которое оказывается близко известной пословице «Что посеешь, то и пожнёшь» (ст. 7 – 9). Апостол прекрасно понимает, что духовная жизнь — такой же процесс, как и обычная жизнь, но, в отличие от неё, он протекает не по законам нашего, ещё не преображённого мира, а по законам Царства. И если в непреображённом мире вполне возможна ситуация, когда человек, нарушающий Тору и все нравственные нормы, всё же в известных отношениях преуспевает, то в Царстве такое невозможно в принципе. И не потому, что нарушителю Торы кто-то специально не позволит преуспеть, а потому, что сама природа Царства этого не допускает. Потому-то Павел и напоминает о бессмысленности с точки зрения законов Царства похвальбы и самопревозношения (ст. 3 – 5): дело не только в том, что это обман, дело ещё и в том, что это обман бесполезный: в Царстве обманывать не только невозможно, но и бессмысленно. Сама природа Царства позволяет человеку быть лишь тем, что он есть на самом деле.

Можно было бы сказать, что Царство — мир, где рассеиваются все иллюзии и исчезают все миражи, как пугающие, так и утешающие. Неудивительно, что, говоря об обличениях, апостол советует обличающим проявлять кротость и следить за собой (ст. 1). Конечно, за собой важно следить и потому, что согрешить может каждый, а, увлекшись обличением греха ближнего, это можно сделать очень легко: ведь внимание обличающего во время обличения неизбежно переносится с него самого на ближнего, так что следить за собой времени обычно не остаётся или остаётся очень мало. Но дело не только в этом. Обличением легко увлечься ещё и в другом смысле, забыв о том, что в Царстве, где все находятся в едином духовном пространстве, духовное состояние каждого касается не только его самого, но и всех, кто разделяет с ним жизнь Царства. Чужой грех в Царстве перестаёт быть чужим, он становится общей проблемой, проблемой всей полноты Царства, которую он разрушает и с которым поэтому нельзя мириться. Но и борьба с грехом тоже может оказаться для Царства разрушительной, особенно если она становится борьбой не только с грехом, но и с самим грешником.

Конечно, если грешник отождествляет себя со своим грехом, отказываясь раскаяться, ситуация действительно становится критической: иногда получается так, что нераскаявшийся грешник может вообще лишиться Царства. Но во всех других случаях человеку необходимо помочь освободиться от греха, который ему мешает, а не выталкивать его вон лишь потому, что его присутствие доставляет всем остальным слишком много хлопот. Именно это, очевидно, и имеет в виду Павел, говоря о необходимости носить тяготы («бремена») друг друга (ст. 2). Как видно, всё сказанное апостолом об отношениях христиан к себе и друг к другу имеет лишь одну цель: переориентировать членов галатийской церкви с законов нашего, ещё не преображённого мира на законы Царства.

Павел снова и снова возвращается к теме человеческой ничтожности. О самом себе апостол нередко говорил, что он ничто, а другим, как в Послании к галатам, советовал не воображать себя чем-то великим или выдающимся, будучи ничем. Такая самооценка и такой призыв вполне уместны в контексте того представления о бедности как о духовном состоянии, которое во времена Павла было общим местом иудейской, равно как и первохристианской, духовной традиции.

В самом деле: бедность как духовное состояние определяется тем, что человек в известном смысле сам не свой по факту сотворения. Человеком человека делает то «дыхание жизни», которое Бог при сотворении «вдувает» ему «в ноздри». Оно и делает человека образом Божьим. Но это дыхание человеку не принадлежит, оно остаётся Божьим, а человек остаётся человеком лишь до тех пор, пока сохраняет и постольку, поскольку осознаёт его. Осознав же до конца, что его собственное существование как образа Божия ничуть от него не зависит, что оно всецело дело Божье, а сам он может быть тут лишь соучастником, человек осознаёт себя как ничто, как несуществование себя отдельно от Божьего действия.

Природа же человека, не говоря уже обо всём, что ему принадлежит, начинает осознаваться теперь лишь как внешняя оболочка, как данный Богом инструментарий, как нечто полученное от Него в аренду для решения тех задач, которые ставит Бог перед человеком в течение его жизни. Осознав себя таким образом, человек становится совершенным Божьим орудием. Теперь он может помочь и ближнему, если тот согрешил: ведь через него будет действовать Сам Бог, Который знает, что делать. Если же человек не примет собственного несуществования, он не приобретёт иного качества бытия, не станет чем-то таким, чем он не был прежде, но вполне может убедить себя и даже других, что он является чем-то, будучи на самом деле ничем.

Такая иллюзия может дорого обойтись в духовной жизни вообще, а в христианской особенно: ведь тут речь идёт о Царстве, которое можно найти и потерять в одно мгновение — стоит лишь опустошить для него своё сердце или, наоборот, заполнить его чем-нибудь из мира сего. Вот об этих основополагающих для христианской жизни вещах и напоминает Павел адресатам своего послания, которые, судя по всему, основательно о них забыли.

На первый взгляд текст полон противоречий. Но только на первый, потому что, как всегда, у Павла каждый стих логичен и четок. Общее правило: носите бремена друг друга, но каждый конкретно, должен заниматься своим делом, выполнять свой труд и не требовать, чтобы его бремя нес кто-то другой. Следи за собой, за словами и делами, а вместе исправлять кого-то можно только в духе кротости. Следи за собой. И дух кротости не позволит осуждать и обвинять людей вокруг, ты не сможешь считать себя чем-то выдающимся. И проживая каждый день в трудах, неся то, что возложил на тебя Господь, в духе кротости ты сможешь помочь тем, кто вокруг тебя.

В сегодняшнем апостольском чтении апостол Павел открывает нам поразительное толкование священной истории. Он говорит о том, что обетование Аврааму имело в виду пришествие Христа, закон же, явившийся четырьмястами тридцатью годами позже, был специальной формой помощи буйному человечеству, чтобы мы не погибли без опоры до встречи со Христом. Сам по себе закон, безликая норма, не дает нам возможности встретить Христа и нужен для того, чтобы «по дороге» к этой встрече мы не отвратились в сторону. Так фотография возлюбленной полезна нам в разлуке, чтобы не забыть черты ее лица, но не она приводит нас к встрече с ней.