Мысли вслух на Втор 22:1-30

Книга Второзакония содержит гораздо более жёсткие наказания для нарушителей седьмой заповеди по сравнению с теми, которые мы находим в Книге Исхода. Такое ужесточение вызывает закономерные вопросы. Самым простым ответом на них можно считать глубоко религиозный характер книги. Книга Второзакония к Торе, к её соблюдению и ко всему, с ней связанному, подходит именно с точки зрения религиозной, религия становится тут и средством исполнения Торы, и критерием её соблюдения. Неудивительно, что при таком подходе формализма становится больше, а сами правила и наказания за их нарушение — строже.

Этот ответ, однако, сам по себе лишь указывает на проблему, но не объясняет её. Объяснение же связано с представлением о религиозности как о средстве борьбы со скверной, с осквернением. Книга Второзакония вообще требует более осознанного отношения ко всему, связанному с соблюдением Торы. Между тем чистота, отсутствие осквернения как необходимое условие самой возможности освящения было основой всего, связанного с Торой во времена написания Книги Второзакония. Главной целью и главным смыслом соблюдения Торы было именно сохранение чистоты, которую мы бы назвали ритуальной, но которая с точки зрения верующего яхвиста допленной эпохи была связана не с ритуалом собственно, а с духовной жизнью как таковой.

Для верующего человека религия нередко становится средством сохранения чистоты — ему кажется, что, чем строже религиозные нормы и правила и чем тщательнее регламентация, тем больше он приблизится к идеалу чистоты абсолютной, такой, которая позволит ему оставаться освящённым постоянно, всегда пребывая в Божьем присутствии. Между тем в языческих культах сексуальная, эротическая составляющая всегда играла достаточно большую роль, особенно в столь широко распространённом в древности на Ближнем Востоке культе Великой богини, который включал в себя нередко даже элементы ритуальной проституции.

Отсюда особая строгость ко всему, что связано с сексуальной жизнью, а значит, и к седьмой заповеди, которая включает и этот аспект тоже, хотя, конечно, целиком к нему никоим образом не сводится. Не случайно рядом с жёсткими предписаниями, касающимися прелюбодеяния, появляются в тексте законы, запрещающие традиционные языческие ритуалы, связанные с культом Великой богини (запрет на ритуальное переодевание, ритуальную запашку, ритуальный посев). Всё перечисленное рассматривалось как злоупотребление той силой, которую Бог даёт человеку для жизни — а значит, как осквернение, которое разрушает жизнь не только отдельных людей, но и всей общины.