Мысли вслух на Суд 11:1-40

Иеффай — традиционалист, это видно сразу. Выступая против Сигона, царя аморреев, он опирается в первую очередь на историю, ссылаясь на то, что земли, о которых идёт спор, принадлежат евреям уже не одно поколение. Когда-то Бог прогнал аморреев, дав дорогу и место евреям — и это Божье вмешательство становится весомым аргументом, но и история тоже важна: евреи ведь за прошедшие несколько поколений успели уже освоить данную им Богом землю. Такой традиционализм позволяет Иеффаю одновременно слышать Бога и идти за Ним, в то же время не забывая и об истории, о том лучшем и важном, без чего она потеряла бы свой смысл.

Тут традиционализм кажется однозначно хорошим и полезным. Однако у него есть и обратная сторона — и она проявляется очень скоро, сразу же после победы над врагом, когда Иеффай приносит в жертву свою дочь. Да, он дал обет Богу, обет принести в жертву то, что первым появится ему навстречу из ворот его дома. Он, конечно же, был уверен, что это будет коза или овца из его стада. Он не думал, что первой будет его дочь. Свои обеты Иеффай понимает абсолютно буквально — именно потому, что он традиционалист.

Традиционное отношение к обету не допускало послаблений и не предполагало исключений. Вообще-то Яхве никогда не требовал от Своих поклонников человеческих жертвоприношений, но ведь народные традиции не всегда и не во всём совпадают с яхвистскими. Народные традиции строги и суровы: нарушение обета может повлечь за собой потерю всего, что было по обету получено. Враги могут напасть снова, и тогда сражение победой евреев не завершится — ведь их вождь нарушил данный Богу обет…

Отношение к обету тут вполне магическое, но ведь традиционализм всегда целен, он не различает разных пластов традиции, разных её смыслов. Исполняй всё, иначе не исполнишь ничего — таков традиционалистский подход. Иеффай так и делает: он исполняет свой обет, принося в жертву свою дочь. Он пошёл на войну и победил — потому, что его вёл Бог, но после войны его традиционализм оказался сильнее, и воля Божья отошла на второй план — со всеми вытекающими последствиями.

История об Иеффае Галаадитянине из Книги Судей может поставить нас в тупик. Вроде бы, он — положительный персонаж, возглавитель войска Израильского, победитель извечных врагов — аммонитян. И обет, который он приносит Богу, тоже, кажется, понятен. Сколько раз мы слышали о людях, которые обещали Богу то или иное в критических обстоятельствах! А тут — критическая ситуация даже не у самого Иеффая, а у народа Божьего. Но вот приходит время исполнять обет, Иеффай его исполняет, а наше сердце в нас переворачивается: ну как он мог принести в жертву свою дочь, ведь Богу не нужны человеческие жертвоприношения, что показано еще в истории с Авраамом и Исааком. И куда смотрит Бог?

Но обратите внимание на Божье молчание во всей этой истории. Иеффай получает Духа на ведение войны с аммонитянами, все же остальное — чистая его самодеятельность. Он сам принимает решения и за себя, и за Бога, он не пытается Его ни о чем спросить. Богу нет места здесь, и вся ситуация неизбежно заходит в тупик, потому что исполнить обет и не исполнить обет оказывается — согрешить пред Богом. И опять Иеффай сам принимает решение, без участия Бога, и даже, похоже, не осознает своей греховности при этом.

Книга Судей не выносит своих оценок (ох, а как бы нам хотелось, чтобы нам все разжевали), она рассказывает нам историю и призывает к размышлению и, наверное, молитве.