Мысли вслух на 2 Тим 1:6-7

Читая описание Сошествия Святого Духа на апостолов в день Пятидесятницы во второй главе книги Деяний, можно заметить, что едва ли не самое первое последствие этого события — это бесстрашие тех самых учеников Христа, которые перед этим собирались только тайно «из опасения от Иудеев» (Ин. 20:19). Об этом же даре Святого Духа пишет и апостол Павел.

Какие страхи обычно обитают в нас и мешают нам жить? Страх смерти, страх боли (страдания), страх совершить ошибку, страх потери чего-то или кого-то, страх неизвестности... Эти и другие страхи переплетаются, образуя своего рода сеть, парализующую все наши движения. Что же противопоставляет Дух этим страхам? Во-первых, Он дает силу — не нашу человеческую силу, которая только питает нашу гордыню и на которую всегда найдется другая превосходящая ее, — но силу Божию, совершающуюся в нашей немощи. А если Бог за нас, кто против нас? (Рим. 8:31). Во-вторых, Дух несет с собой любовь. Любовь к Богу, которая позволяла христианам всех времен без страха принимать страдания и смерть, потому что в страданиях и смерти есть соединение со Христом, победившим смерть. И любовь к ближнему, в которой нет страха потери, — ведь любимые нам не принадлежат и идут своим путем, а потеря не может быть вечной, потому что вечна только любовь. И, наконец, дар целомудрия, противостоящий нашей боязни самих себя, наших ошибок. Целомудрие — это не безбрачие, как мы привыкли это понимать. Целомудрие — это цельность, нераздробленность, внутреннее единство самого человека, освященное той мудростью, которую дарует Бог. Оно проявляется во всех сферах нашей жизни, а не только в сексуальной. В браке — это верность, в безбрачии — это воздержание, в отношениях с Богом — это смирение, в отношениях с людьми — это служение. Возможно, именно целомудрие — это то, чего неосознанно ищет всякий человек, обращающийся со своими проблемами к психотерапевту.

Итак, вот секрет подлинной христианской свободы — свободы жить в открытости и бесстрашии: Дух Святой, несущий с Собой силу, любовь и целомудрие.

Мы, вероятно, все знаем, что жадность — это плохо. Именно поэтому все склонны соглашаться с тем, что Духом и дарами Господа нужно делиться. Кроме того, известно, что дар дается Богом для служения этим даром другим (см. 1 Кор. 12:28), как и силы что-то делать даются человеку не просто так, а тогда, когда встает необходимость это что-то делать. С жадностью, вроде, понятно. Но, оказывается, дар нужно еще и «возгревать» (2 Тим. 1:6), как пишет апостол Павел. И объясняет он это не чем иным, как тем, что «дал нам Бог духа не боязни, но силы и любви и целомудрия» (2 Тим. 1:7). Вероятно, этим Павел хотел сказать, что не нужно бояться как использовать дар, так и стремиться к его взращиванию в себе, повышения его «КПД». Да и вообще бояться не нужно, потому что страх сковывает, тем более — страх потерять сам дар. Ведь если крепко сжать что-то в своих кулаках, то пользоваться этим станет невозможно… Странными могут показаться слова про «духа силы», данного вместо «духа боязни», потому что сила обычно ассоциируется с жестокостью, самоволием. Но и Иисус говорил «как власть имеющий» (Мф. 7:29), с силой, и от нас здесь ожидается правильное использование той свободы, которой мы одарены Богом. Сила воли и желания исполнить Божий замысел в выборе «любви и целомудрия» (2 Тим. 1:7).

Павел говорит, казалось бы, абсурдные слова: «Благодарю Бога, что непрестанно вспоминаю о тебе в молитвах моих днем и ночью». Кто молится — Павел или Бог? Почему Павел благодарит Господа за собственные молитвы? Да именно потому, что наша молитва невозможна без действия Бога в нас! В «Хрониках Нарнии» Льюиса Аслан говорит: «Вы не воззвали бы ко мне, если бы я не воззвал к вам». Мы не можем призвать имя Его, если Он не позовёт нас. И потому всякая наша молитва — это Его подарок нам, за который мы можем быть благодарны...

Начиная своё второе послание Тимофею, Павел снова напоминает ему о том, что составляет основу христианства, не как новой религии, а как новой жизни в Царстве, о которой Тимофей призван свидетельствовать так же, как и сам Павел, за это свидетельство арестованный (ст. 8 – 11). Как видно, христианство для апостола — не новое учение, а новое свидетельство, которое, однако, оказывается свидетельством о том, что было задумано Богом от начала времён. Павел и здесь остаётся верен тем традиционным представлениям о Мессии и о народе Божием, которые предполагали, что и Мессия, и народ были частью Божия плана ещё до сотворения мира. Но теперь апостол особо выделяет то, что составляет смысл замысла Бога относительно народа Божия: освящение верных, а через них — и всего мира (ст. 9; соответствующее греческое выражение может означать не только «святой призыв», но и «призыв к святости», т.е. к освящению и к освящённой жизни).

Такое представление о миссии народа Божия было частью раввинистической традиции евангельской эпохи; Павел же распространяет его на Царство и на новый народ Божий, связывая с ним восходящие к поздним пророкам представления о мессианском остатке, которым для него и является Церковь. Неудивительно, что свидетельство о Царстве оказывается для апостола неотделимым от действия того дыхания («духа») Божия, которое даёт человеку силу, любовь и целомудрие, избавляя его от страха (ст. 7). Конечно, Павел в данном случае говорит о духовных дарах, полученных Тимофеем во время возложения рук; но, с другой стороны, он вспоминает и то духовное воспитание, которое получил Тимофей в родном доме, и те усилия, к которым апостол призывает своего ученика с тем, чтобы ему не потерять полученных от Бога даров (ст. 3 – 6).

Как видно, свидетельство оказывается делом богочеловеческим: Бог даёт человеку то, что ему для этого необходимо, а человек в свою очередь берёт на себя ответственность за то, чтобы принять и сохранить Божий дар, позволив ему проявиться во всей полноте. Проявиться при любых обстоятельствах, даже тогда, когда свидетельство оказывается связано с исповедничеством или мученичеством. Ведь жизнь Царства больше жизни нашего, ещё не преображённого мира, и каждый подлинный свидетель об этом знает.

Павел пишет это письмо в тот момент, когда его положение было не самым завидным. Его апостольство принесло ему не только радость и способность творить чудеса, но много страданий. И потому так важны здесь эти слова о страхе. «Ибо дал нам Бог духа не боязни, но силы и любви и целомудрия». Для того, чтобы проповедовать, нужно быть по-настоящему бесстрашным и не стыдиться свидетельствовать о том, что заповедовал Иисус и что идет в разрез с теми принципами, на которых был основан языческий мир. Павел воодушевляет Тимофея, говоря ему, что Бог дает ему это бесстрашие, что это особый дар, который получают верные.

Каждый из нас призван быть апостолом, нести в мир свет Евангелия через свою жизнь. Порой для этого требуется настоящее мужество, которое способен дать лишь Сам Спаситель. Даже если тебе не грозит смертельная опасность, для того чтобы жить в нашем мире согласно заповедям блаженства, нужна почти рыцарская храбрость.