Мысли вслух на Ис 41:1-29

Бедные и нищие ищут воды, и нет её... Как похоже это на то, что происходит с нами. Язык пересыхает от жажды, а воды нет... И хочется гневно спросить, где же Бог, почему Он допускает такое... Если мы вовремя остановимся и сформулируем вопрос иначе, то получим ответ. Он — здесь. Он рядом и ждёт, когда мы откроем Ему сердце. Но обиженный внутренний голос продолжает: «А почему тогда Он допустил, чтобы всё вокруг было пустыней?» Ответ прост. Потому что действительно пустыня — сердце человека без Бога. И только если Он войдёт, пустыня станет прекрасным садом.

Пророки Израиля много говорят о Мессии и о мессианском Царстве. Исайя Вавилонский не был исключением: именно у него образ Мессии и Царства явлен отчётливо, как нигде больше в Ветхом Завете. Но есть у него и вполне традиционная, уходящая корнями в допленную эпоху, образность, связанная с традиционными же представлениями о мессианском Царстве. Одним из таких традиционных образов был образ преображаемой дыханием Божьим и расцветающей под воздействием этого дыхания пустыни.

Таким и видит Царство Исайя (ст. 17 – 20). Оно открыто для всех, кто ищет в пустыне падшего мира живой воды (ст. 17). Но реальностью это Царство становится лишь в контексте истории народа Божия как её естественное и логичное завершение (ст. 13 – 16). Здесь ответ на не раз заданный пророком себе и Богу вопрос: что же такое народ Божий? В чём смысл его истории? Такова ли она, как история любого другого народа? А если не такова, то в чём же отличия?

Ответ пришёл от Бога: народ Божий не такой, как другие. Но не в смысле какой-то особой исторической судьбы. Особенность народа Божия, его уникальность — не в истории, она над историей. Народ Божий должен принять обещанного Мессию и положить основание Царству. Здесь и главная его задача как народа Божия, и особенность его исторического пути.

Особенность эта не в какой-то уникальной исторической задаче, которую Бог возлагает на Свой народ. Она в метаистории, там, где вечность Божия соприкасается с историей и входит в неё. Стать местом, где Бог входит в историю и встречается с человеком — вот главная задача еврейского народа. В процессе её решения он и становится Божьим народом. Ради неё он получает от Бога новую, вторую историческую жизнь: его история не может завершиться, пока не решена эта главная задача. А решена в полноте она может быть только в день прихода Мессии и явления Царства.

Мир с самого начала был задуман Богом как Его Царство. Он должен стать этим Царством снова — на меньшее его Творец не согласен. А Мессия и народ Божий должны стать Его помощниками в решении этой задачи. Тогда появится и надежда на будущее, и смысл истории. И для еврейского народа, и для всего человечества. И, самое главное, для каждого конкретного человека. По крайней мере, для человека, ищущего Царства.

Как приятно читать эти слова. Конечно же, так себе и представляешь: большой и добрый Бог, как папа, берет меня за руку и говорит... Но как это — берет меня за руку? Разве у Бога есть рука? Бог ведь не такой, как человек, Он невидим и непостижим, Его нельзя пощупать: Бог есть Дух, как об этом свидетельствует евангелист Иоанн. Значит, это такой образ. Но тогда к кому обращены эти слова? Ведь и «правая рука» может быть тоже образом. Наверное, так оно и есть, потому что весь контекст за то, что Бог здесь через пророка Исаию обращается к Своему народу. А что такое «правая рука» для всего народа? Или кто? Видимо, тот, кто правит, царь. И тогда эти слова означают, что Бог обещает Своего подлинного Царя, Того, Кто всегда будет с Ним рука об руку. Это пророчество о Мессии.

Мы знаем, что это пророчество исполнилось, и Царь, Сын Человеческий пришел, совершил все по воле Божией, восшел к Отцу и остался с нами. А это значит, что с нами рядом Тот, у Кого есть рука, которой Он может взять за руку каждого из нас.