Мысли вслух на Лк 1:26-56

Сегодняшнее чтение посвящено событию, которое описывают два евангелиста: Матфей (Мф 1:18–23) и Лука (ст. 26–38). Вероятно, Лука использовал в своём евангелии собственные свидетельства Девы Марии, в отличие от Матфея, опиравшегося на рассказ Иосифа. К тому же, в изложении Луки рассказ о Благовещении примыкает к рассказу о посещении Девой Марией Елизаветы (ст. 39–56). Используя такую композицию, евангелист как бы сопоставляет и соотносит два события: рождение Иоанна Крестителя и Рождество Христово.

На первый взгляд, такое соотнесение может показаться достаточно условным: ведь рождение даже такого пророка, как Иоанн, всё же не сопоставимо по значимости с рождением Мессии-Христа. И всё же в сравнении евангелиста есть свой смысл. Ведь каждое чудо — это не что иное, как вмешательство Бога в природу и в историю, изменяющее, хотя и не прекращающее полностью, течение естественных и социальных процессов. А с такой точки зрения Рождество Христово тоже можно было бы считать обычным чудом, если бы только слово «обычно» было в данном случае уместно. Ведь даже рождение Мессии-Христа и вхождение в мир Царства не является чем-то абсолютно этому миру внеположенным, иначе Христу незачем было бы рождаться, а Боговоплощение потеряло бы всякий смысл.

Царство тем и удивительно, что оно включает в себя наш мир, а не разрушает его. Быть может, поэтому и Боговоплощение было абсолютно необходимо: вмещая Себя в рамки человеческой природы, по определению ограниченной, Бог входит в мир не извне, а изнутри, так, что теперь Его величие не мешает Ему всецело, до конца стать частью Им же сотворённого мира. По-видимому, в падшем мире действовать иначе было нельзя, исправить его можно было лишь изнутри, и Бог решается на этот шаг ради Своей любви к людям. Но ведь и раньше Он не оставлял человечество и, прежде всего, Свой народ. Каждое чудо, каждое богоявление было шагом навстречу миру и человеку. И потому Лука вполне справедливо соотносит рождение Иоанна с рождением Иисуса: ведь все «обычные» чудеса обретают смысл лишь в главном чуде: рождении Мессии и явлении Царства.

Как много значит для нас этот разговор Марии с архангелом Гавриилом. Всего несколько реплик, а ведь в них решается судьба мира, от них зависит наша жизнь. И в основе этой беседы — безграничное доверие. Доверие Бога к нам, к человеку вообще и к Марии лично. Спасение человечества, спасение всего человечества — в руках одного-единственного человека. Всесильный Бог, Который вывел Израиль из земли египетской, давал пищу целому народу в пустыне, карал за грехи Содом и Гоморру, предает себя в руки хрупкой юной девушки.

И, с другой стороны, мы видим доверие Марии к Богу. Сначала Она смущена приветствием архангела, да и кто бы не испугался на Ее месте. Но Бог устами Гавриила готов отвечать на Ее вопросы, Она же не боится их задавать. Мы часто зовем Богородицу Новой Евой, и действительно, беседа Благовещения — словно зеркало того разговора, который Бог ведет с Адамом и Евой (Быт. 3:9-13). Точнее, пытается вести, потому что ни Адам, ни Ева не отвечают прямо на Его вопросы и с каждым Его словом начинают бояться все сильнее. Самое первое последствие их греха — потеря доверия к Богу... Совсем иначе ведет себя Мария: Она не прячется от Бога — и получает от Него ответы на свои вопросы. И, предавая себя в руки Божии, Она дает нам пример смирения и доверия. Доверия даже тогда, когда то, что предлагает нам Бог, страшно и неведомо. Доверия к обещанию вечной Жизни даже тогда, когда кажется, что за смертью ничего нет. И Бог не ждет от нас непосильного для нас понимания своего предназначения, Он лишь предлагает нам согласиться на то, что Он предлагает нам здесь и сейчас.

Много раз Господь или же посланный Им ангел начинали обращение к людям словами "не бойтесь!". И так понятен страх, свойственный людям при встрече с тем, что превосходит их во всех отношениях!

Но вот мы видим, что не с этих слов начинается обращение Гавриила к Марии. Соответствует призыву и реакция Марии: она смущена, недоумевает; скорее всего, смысл услышанного приветствия не сразу уложился в её сознании во всей полноте. Но страха, сравнимого, например, со страхом, испытанным матерью Самсона, которой ангел возвестил предстоящее рождение сына, Мария не испытывает. И если для Захарии важно знать признаки, подтверждающие достоверность услышанного, то Мария открыта принятию того, что приходит от Господа, всем своим существом.

Гавриил назвал Марию благодатной. Мы так привыкли к тому, что это определение относится к Ней, что рискуем упустить из виду, каким потрясением для Марии было услышать такое. Ведь источник благодати - Господь, а Мария сознавала пропасть, лежащую между Ним и человеческой природой. Но Сам Господь, давший Марии Духа Святого, сделал Её причастной благодати.

Эти слова сказаны в совершенно особый момент — Благовещения, когда Ангел призывает Деву Марию стать Матерью Сына Человеческого. Именно здесь Дева Мария произносит слова, ставшие поворотными в отношениях между Богом и человеком: «Се, Раба Господня, да будет Мне по слову Твоему». Ее недоумение о том, как это может произойти, разрешается указанием на всесилие Божественного Слова, и на это Слово Она и полагается.

Бог словом сотворяет мир, Бог словом содержит его. Это слово всемогуще... до тех пор, пока оно не сталкивается с человеческой волей. Сила Божия — это сила любви, отказывающейся от силы, любви, которая может показаться бессилием, когда Бог век за веком обращает и обращает к людям Свое слово, а не применяет силу. Но библейская история показывает, что это слово не бессильно: человечество проходит путь, меняясь от завета к завету, от пророчества к пророчеству, под воздействием слова Божиего. И наконец, Сам Бог приходит в этот мир как Слово во плоти, не как сила, но и не в бессилии.

Как важно, чтобы мы соглашались на эту «небессильность» Божиего Слова, чтобы мы уповали на Него! Тогда происходит встреча Божией любви и нашей веры, тогда Христос рождается и растет в нашем сердце, как во чреве Назаретской Девы.

Как сказал один мудрый человек: «Если бы Ангел не отошел от Девы Марии, святой Иосиф остался бы без супа». Это правило регулирует и нашу жизнь, придавая ей необходимый баланс между духовным и земным. Нельзя всю жизнь оставаться в присутствии ангелов. Бог открывает нам Себя в вечности, но эта вечность прорывается в наш мир на секунды, минуты, может быть часы. А потом мы возвращается к своему «супу», и основной проблемой становится сохранить то, что было открыто. Складывать слова в своем сердце, как это делала Дева Мария, не очень простое дело. Ежедневная молитва, ежедневное чтение Писания, церковная жизнь - все это требует отдельных усилий, когда нет ни ангелов, ни мистических озарений, когда есть только «суп». Но именно такая жизнь, когда Слово не заглушается тернием, когда быт не поглощает сложенное в сердце, и позволяет принести плод во сто крат больше посеянного (Мф 13:1-23).

Что может сделать один человек? Что может сделать молодая девушка из глухой деревушки где-то на окраине Римской империи, уже обрученная своему будущему мужу? Предстоящая ей жизнь, казалось бы, уже определена. Обыденность, быт... Но в этой обыденности звучит Призыв, и девушка, всем сердцем соглашающаяся откликнуться на него, становится Матерью Божией, и в этот момент вся история мира переламывается, становясь историей спасения мира. Так что может один человек? А если не один, а с Богом?

Нетрудно понять, для чего Мария отправилась к Елисавете. То, что Ей было открыто, легло на Неё крайне ответственным грузом и потому вызвало необходимость поделиться с близким человеком, тем более, что о Елисавете Марии было возвещено, что и она избрана Богом. Можно также понять, что сын Елисаветы уже в утробе мог обладать пророческим чутьём и поэтому отреагировал на находящегося в утробе Сына Марии, хотя в обычном сознании это и не укладывается.

Но вот перед нами вдохновенная молитва, вырвавшаяся из груди Марии. Она звучит как псалом, и не случайно, что уже на протяжении многих веков она является торжественным песнопением. Мария благодарит Господа за то, что Он ей даровал соучаствовать в торжестве Его славы, и мы видим, что то, что только ещё должно произойти, Она пророчески переживает, как уже происходящее. Но это, если вдуматься, закономерно: восприняв Духа Святого, Мария получила и Его дары, а один из них - дар пророчества.

В праздник Успения Богородицы Католическая Церковь читает отрывки из Писания, говорящие о роли Девы в метаистории спасения человечества (по книге Откровения), о несущественности смерти перед лицом Воскресения (1 Кор. 15:20-26) и о человеческом прославлении Матери Господа (Лк. 1:39-56). Гимн Богородицы в Евангелии от Луки показывает, что ЕЕ прославленность — это прославленность Господа в Ней через Ее прославление Бога.

В сегодняшнем отрывке мы читаем об одной из первых Евангельских встреч человека и Святого Духа. Первой такой встречей была, несомненно, встреча девушки по имени Мария, которая вылилась в то, что она стала Матерью всех людей (см. Лк. 1:26-35). Именно благодаря встрече духа Марии, ее «да», с Духом Святым, возможно стало пришествие нашего Господа в этот мир, Его вочеловечение. А что же потом? Казалось бы, что должна делать беременная женщина? Что бы она ни должна была делать по понятиям того или нынешнего времен, Мария встала и «с поспешностью пошла в нагорную страну, в город Иудин» (Лк.1:39). Она поспешила к своей родственнице, о которой возвестил ей ангел. И ведь удивительная логика: Господь сообщил Марии о беременности Елисаветы, и та моментально принимает решение идти на помощь (см. Лк 1:36). Ведь зачем-то ангел это упомянул… Мария приходит, и Елисавета исполняется Святого Духа. А вместе со своей матерью, Духом исполняется и младенец Иоанн. Таким образом, мы видим, что Мария делиться, приносит Духа тем, кто в Нем нуждается. Уже Божией Матерью исполняется это правило: нужно делится Божьим даром, а не держать его под полой.

Подобно тому как взыграл ребенок во чреве Елизаветы все внутри радуется при мысли о Марии Матери нашего Господа. Праздник Ее Успения один из самых светлых праздников, без тени печали. Потому что это пример того, как человек умирает, но не уходит из мира, становясь его молитвенным щитом. Оставаясь в молитвенной связи с живыми. Ведь Мария всегда с нами, когда мы Ей молимся.

Есть легенда о том, что перед смертью Матери Божией, перед ее Успением, Ей так же, как в дни Благовещения, явился ангел Гавриил и принес белые благоухающие цветы, цветы, напоминающие о блистании неба, о вечной жизни. Может, это просто легенда, но в ней говорит дух человеческий во всей своей любви к Марииной святости, чистоте, ко всему Ее образу, к Ней самой.

Елисавета говорит: Мария (Уверовавшая) уже блаженна, то есть счастлива, потому что то, что Ей обещано, еще сбудется. Как-то у нас обычно по-другому. Ну вот, допустим, начальник мне пообещал повысить зарплату — вряд ли я почувствую себя счастливым, пока ее не получу! А если, пока я эту радость жду, меня кто-нибудь начнет поздравлять, то я и по дереву постучу, и три раза через левое плечо поплюю... А Мария? «Величит душа Моя Господа!» — Она действительно счастлива. Вот что приносит Христос в этот мир. Он еще не родился, Его зародышу еще несколько дней, но все узнающие о Нем исполняются радости и хвалы. Почему же мы не входим в эту радость или так легко теряем ее? Ведь нам, в отличие от Елисаветы и Марии, уже известно все, что Он совершил, и Он Сам — постоянно с нами. Может быть, нас просто нельзя назвать «уверовавшими»?

Не так-то просто найти во всех четырех Евангелиях слова Богородицы, эти эпизоды можно пересчитать по пальцам. А если и Она и говорит, то, как правило, евангелисты приводят лишь краткую реплику. Но, тем не менее, мы все время чувствуем Ее тихое, молчаливое присутствие, Она все время сопровождает своего Сына вплоть до самого Креста и остается с Ним до конца. Если вдуматься — Она и есть тот человек, который с самого Благовещения и навсегда рядом с Богом. В этом верность Марии, через которую Она возвращает Богу все заблудшее человечество. Эта та самая верность до конца как возвращение «долга» Адама и Евы.

Но и очень важно смирение Богородицы. Даже тогда, когда Она хочет сказать о своей собственной радости, Она более всего говорит о Боге, не только в знак благодарности — но просто потому, что Она не видит себя в этой радости. Потому что вся Она обращена к Богу. Она не столько гордится тем, что Ее «отныне будут ублажать все роды», но радуется тому, что обетование Господне истинно. Что Бог не до конца гневается к людям, что любовь Его к нам сильнее гнева Его. И сама Мария – живое свидетельство этой милости и являет собой то, к чему призваны мы все — верность Богу до конца, смирение и обращенность к Богу в каждый момент жизни.

Продолжая свой рассказ, евангелист снова и снова возвращается к главной теме своей книги — к новой, радостной Вести, возвещаемой всем людям. Вслед за Захарией эту весть слышит Мария из города Назарета. С одной стороны, Она продолжает ряд библейских праведников и пророков (сравните Ее молитву с песней матери Самуила Анны в 1 Царств, гл. 2), в покорности Богу осознавая Его бесконечное превосходство и удивительную близость. С другой же стороны, Она — «благословенная между женами», то есть самая благословенная, получившая всю полноту любви, удостоившаяся самой большой милости от Бога. В торжественном библейском языке евангелиста здесь чаще всего встречаются слова «благословение» и «благодать», то есть доброе Слово и милость, которые Бог дарит людям. Видимо, эти слова в данном случае лучше всего описывают евангельскую Весть, впервые принятую две тысячи лет назад Матерью Господа Иисуса.

Сегодня мы празднуем начало, отправную точку нашего спасения. Возникший не позднее 5 века, этот праздник изначально назывался Днем Воплощения, современное же название появилось позже, не ранее 7 века. Это древнее название выражает для нас и главный смысл праздника, и главное «действующее» Лицо. Мы ликуем сегодня, потому что Всемогущий Бог возжелал воплотиться, чтобы спасти нас — и исполнил эту Свою волю. И мы ликуем сегодня о Той, Кто приняла Его в Своем чреве, о Его Матери. Мы не празднуем годовщину события, потому что не знаем в точности, когда оно произошло: дата установлена вполне условно, просто ровно за 9 месяцев до Рождества. Но мы ликуем о Воплощении как о свершившемся факте. Возвещенное некогда пророками, оно стало событием реальной истории, и благодаря этому все стало причастно вечности. Приведем слова двух великих святых об этом событии (пер. с греч.).

Вот что говорит преп. Иоанн Дамаскин: «Да веселятся небеса и радуется земля: ибо Отцу соприсносущный, собезначальный и сопрестольный, в щедрости и человеколюбивой милости Себя истощил, по благоволению и замыслу Отца: и в утробу вселился девичью, предочищенную Духом. О, чудо! Бог в человеках, Невместимый в ложеснах, вечный во времени: как преславно и зачатие бессеменное, и истощание несказанное, и таинство такое! Бог умаляется, и воплощается, и создается, когда ангел Чистой о зачатии говорит: Радуйся, обрадованная, Господь с Тобою, имеющий великую милость». А вот слова преп. Андрея Критского: «Ныне радость Благовещения, девственное торжество, земное с небесным соединяются, Адам обновляется, Ева от изначальной печали освобождается, и обитель нашего естества, обоженная Принявшим наш состав, становится Божьим храмом. О, таинство! Непостижимо, как Он умалился! Образ зачатия несказанен! Ангел служит чуду; Девичья утроба принимает Сына; Дух Святой ниспосылается; Отец свыше благоволит, примирение всем созидается волей [Его]! Во Христе, Христом спасенные, вместе с Гавриилом воззовем к Деве: Радуйся, Обрадованная — через Тебя пришел Господь, спасение наше, Христос Бог наш, принявший наше естество и возведший нас к Себе; моли Его о спасении душ наших».

Явление ангела Деве Марии, благовещение — что это? Откровение, подобное множеству других, описанных в Библии? Да, конечно, речь несомненно идёт именно об откровении, которое по сути и по форме подобно многим другим. Уникальное откровение, в котором речь идёт о рождении Мессии? Да, безусловно: главное содержание откровения ведь и сводится к благой вести о Его рождении. Однако не только всё это — есть тут и нечто большее.

Намёк на большее между прочим отражён и в самом традиционном назывании события: благовещение ведь — то же самое, что евангелие, благая весть. Так где же начинается евангелие, благовестие, благовещение? В древних пророчествах о приходе Мессии? Да, конечно — но там всё же ещё лишь предыстория. В том обещании, которое возвещает ангел Деве Марии? Несомненно: ведь он возвещает ей исполнение древних пророчеств. Однако будущее есть будущее, оно ещё впереди, а прошлое есть прошлое, оно уже позади. Благая весть между тем всегда в настоящем, иначе она не существует.

Что же в настоящем? «Дух Святой найдёт на Тебя, и сила Всевышнего осенит Тебя». Точнее, по смыслу греческого текста, не «найдёт» и «осенит», а «нисходит» и «осеняет» — греческие формы допускают в переводе настоящее время не меньше, чем прошлое. Вот это уже действительно благая весть. Благая весть ведь всегда включает в себя того, к кому обращена. Включает его в тот процесс, который предполагает её реальность, возможность её осуществления в полноте — там и тогда, где и когда такое осуществление предусмотрено Божьим промыслом.

Однако Божий промысел, если он открывается человеку, никогда не остаётся для него лишь в будущем, он всегда открывается тому, кому открывается, как вечное настоящее, частью которого становится его собственная жизнь. Так произошло и с Девой Марией: благая весть сделала Её саму частью Божьего промысла. Разумеется, с Её согласия: «се, раба Господня». Без такого согласия человек частью Божьего промысла не станет. Дева Мария согласилась — и стала Тем, Кем стала. Матерью Мессии.