Мысли вслух на 1 Фес 4:13-17

Вопрос о судьбе тех, кто уже завершил свой земной путь, в Фессалоникийской церкви стоял достаточно остро, так, что Павел счёл нужным коснуться этого вопроса отдельно. Возможно, острота его была связана с тем, что первое поколение христиан (или, по крайней мере, отдельные его представители) стали уходить из жизни, не дождавшись возвращения Спасителя, и у остающихся возникал закономерный вопрос: так что же с ними будет дальше? Вопрос был связан с неизжитыми традиционными дохристианскими представлениями о смерти и о посмертии, которые сводились к тому, что человек, как думали, после смерти уходит в шеол, в мир теней, где и пребывает в виде такой тени до дня Суда, а значит, и всеобщего воскресения.

Однако день Суда и воскресения связывался в сознании верующих и с днём прихода Мессии, Который, что было совершенно несомненно для христиан, уже пришёл, а значит, теперь смерти, по крайней мере, для тех, кто принял пришедшего Мессию, вообще не должно было быть. Попросту говоря, в соответствии с такой логикой христиане вообще не должны были умирать: они должны были дождаться скорого возвращения Мессии и получить наконец от Него ту полноту жизни, которая исключает смерть в принципе. Но реальность, как казалось, противоречила этой логике: христиане умирали так же, как и все прочие люди. Между тем Павел видит реальность совершенно иначе.

Его видение отличается от видения адресатов его послания большей полнотой, а соответственно, и большей масштабностью. Жизнь христианина для апостола не сводится лишь к рамкам её земного этапа. Она продолжается и после его окончания, а в целом путь христианина завершится лишь в день возвращения Христа и торжества Царства. И вот тогда встретятся все: ведь пути всех христиан, когда бы по земному времени они ни начались, сходятся в этой точке. А там уже не будет иметь смысла вопрос о первых и последних, о «раньше» или «позже».

Никому никого не придётся ждать: все приходят к месту встречи тогда, когда приводит их туда их собственный путь, а когда человек доходит до конца своего пути, оказывается, что каким-то таинственным образом он прибыл вовремя, так же, как и все остальные. И тут начинается нечто новое — жизнь Царства во всей её полноте. С участием каждого пришедшего.

Говоря о Царстве и о христианской жизни, Павел, между прочим, касается и вопроса об умерших, который, как видно, вызывал недоумение у фессалоникийских христиан, а быть может, и не только у них. Вероятно, это было связано с тем, что первое поколение христиан ожидало возвращения Спасителя буквально со дня на день, так что, когда некоторые его представители начали умирать, не дождавшись второго пришествия, оставшихся их смерть повергла в недоумение: они ведь были уверены, что смерть побеждена воскресшим Христом, так что верным уже никогда не придётся с ней встретиться, тем более, что речь шла не о смерти свидетелей Христовых, а о смерти естественной, обычной для нашего, ещё не преображённого мира. Павел же указывает своим читателям на тот очевидный факт, что победа над смертью вовсе не означает того, что смерти можно избежать: ведь и Сам Христос не ушёл от смерти, а победил её. И от верных Он, как видно, ждёт той же победы, которая станет для них возможна с Его помощью (ст. 13 – 14).

Но победа эта неотделима от истории Царства, которое раскрывается в нашем, ещё не преображённом мире, всё больше приближая его к полноте преображения. Полноту жизни получит каждый верный независимо от того, когда Бог судил ему пройти его земной путь: ведь Царство всегда больше истории и выше времени; потому-то те, кому придётся жить в дни возвращения Спасителя, и не опередят («не предупредят») тех, кто свой земной путь к тому времени уже завершит. Когда оно раскроется во всей своей полноте, время, определяющее последовательность событий в нашем, ещё не преображённом мире, как видно, просто перестанет быть актуальным, а вместе с ним перестанут быть актуальным и такие понятия, как прошлое, настоящее и будущее, во всяком случае, в той их форме, в которой мы их знаем сейчас. И тогда в полноте Царства, где нет места смерти, перед Богом предстанут вместе и те, чей земной путь, по меркам уходящего мира, завершился давно в прошлом, и те, кому будет суждено жить в его последние дни (ст. 15 – 17). Так торжество Царства становится торжеством и победой над смертью для всех, кто к нему причастен.