Мысли вслух на Ис 61:8

Как вы помните, именно это место из пророка Исаии решил прочитать Господь Иисус, когда Ему предложили читать и толковать Писание в синагоге Назарета. Наверное, оно ярче всего отражает суть Его служения — благовестие нищим, исцеление сокрушенных, освобождение узников. Это служение не закончилось с Его видимой земной жизнью — Он продолжает совершать его, и это может подтвердить всякий, кто был так утешен, исцелен, освобожден. Евангелие — это не только книга об Иисусе, это также Его живое действие здесь, среди нас, Благовестие, совершающееся через тех, кто сам живет Евангелием, кто открыт действию Духа. Среди них — и пророк Исаия, и другие пророки, и Апостолы, и святые, и Сам Господь — главный Благовестник, Целитель и Освободитель.

61-я глава книги пророка Исайи продолжает торжественный гимн, посвященный приходу Мессии. Пророк говорит здесь о смысле избавления, о том, в чем оно будет заключаться и кому оно будет даровано. Именно это место открывает Господь Иисус Христос, и именно о нем Он говорит иудеям: «Ныне исполнилось пророчество сие». Вдохновляемый Духом Божьим, пророк говорит здесь о радостной вести, которая даруется нищим, ничего не имеющим: это весть о спасении, которое приносит Христос. И ключевое слово в первой части главы — слово об утешении, с которого и начинается вся принадлежащая Второисайе часть книги. Пророк возвещает от лица Мессии, что Дух Божий посылает Его исцелять сокрушенных сердцем, освобождать плененных и утешать сетующих на Сионе. Вместо плача, вместо страдания и гибели, людям дается елей радости и одежда веселья — все это знаки преображения людей, знаки того, что из ничтожных погибающих существ они становятся возлюбленным насаждением Всемогущего.

Все народы, восклицает пророк, будут трудиться для славы Иерусалима. Иудеи поняли это пророчество буквально, ожидая, что они распространят на весь мир свою власть, как это делали ассирийцы и вавилоняне, греки и римляне. Но пророк не говорит о владычестве Израиля: народ Божий призван стать священниками, служащими Богу и людям. Перед этим тот же пророк возвещает призыв Божий к Израилю быть свидетелями Его милости. Следовательно, слово о том, что Израиль станет центром жизни спасенного мира, относится не к земному владычеству, а к вере народа Божьего, распространяющейся повсюду. Это исключительно важный момент, потому что именно приземленно-буквальное понимание этого пророчества и привело к тому, что Израиль отверг своего Спасителя. В конце главы пророк вновь подчеркивает, что спасение будет не явлением славы и силы Израиля, но радостью всех народов о правде и милости Творца.

Сегодняшнее чтение вновь предлагает нам мессианскую проповедь Исайи Вавилонского. Кроме всего прочего, она замечательна ещё и тем, что именно её, как говорит нам Евангелие, прочёл Иисус в назаретской синагоге. Впрочем, в самом тексте сегодняшнего отрывка нет никаких признаков того, что речь в нём идёт о Мессии, а не о самом пророке, свидетельствующем о своей миссии — провозвещать близость мессианского Царства (ст. 1 – 3). Конечно, главным образом Исайя говорит здесь о грядущем возвращении евреев на землю отцов и о возрождении Иудеи после десятилетий запустения (ст. 3 – 6). Но вместе с тем пророк упоминает о бедняках, или «нищих», которым он послан принести благую весть утешения (ст. 1). Вполне возможно, что речь в первом стихе идёт о ситуации совершенно конкретной, связанной с теми преследованиями, которым, вероятно, еврейская община подвергалась в последние годы существования Вавилонии. Но всё же то еврейское слово, которое переводится обычно на русский язык как «нищие» или «бедняки», несёт в себе и иной смысл, связанный с пониманием бедности как состояния духовного, предполагающего полное предание себя в волю Божию. Такие бедняки могли бы получить ожидаемое лишь тогда, когда в мир пришёл бы обещанный Богом Мессия, а вместе с Ним — и мессианское Царство. И Исайя, говоря о том, что он послан принести таким беднякам благую весть, очевидно, хотел тем самым засвидетельствовать и близость ожидаемого бедняками Царства. И снова перед нами переплетение перспективы исторической с перспективой мессианской: с одной стороны, окончание плена и возвращение евреев на землю отцов было событием, вполне вмещавшимся в рамки земной истории, с другой же — оно стало началом процесса, который действительно спустя столетия завершился приходом Спасителя. Конечно, всё произошло не так легко и быстро, как ожидали возвращавшиеся в Иудею репатрианты, а может быть, и сам Исайя. Но единственной духовной силой, которая обусловливала послепленную историю народа Божия, стало именно пришествие Христово, и в этом смысле столь ярко просматривающаяся именно в конце эпохи плена мессианская перспектива становится видимой, конечно, далеко не случайно. В духовном мире свои законы и свой ход времени. Но все линии истории в конце времён сходятся в одну точку — в ту, где торжествует Воскресший, принесший миру Царство.

Господь обещает народу новую жизнь на возрождённой земле, и она обрисована, как и во многих других пророчествах, с помощью образов земного благополучия. Но мы знаем, что не всегда такие образы следует понимать буквально, хотя, конечно, и буквально многие пророчества сбывались. И всё-таки не менее важно увидеть и то, что открывается за этими образами. Вот и теперь, скользя поверхностным взором по строкам, где упоминаются иноземцы, работающие на полях и виноградниках и пасущие стада, можно сделать вывод, что здесь выражена мечта о господстве и эксплуатации других народов.

Но вчитаемся и в другие строки: те, к кому непосредственно обращены слова пророчества, названы священниками, и тогда мы вспоминаем, для чего, для какого ответственного служения Господь призвал народ. Необходимо, чтобы привыкшие к жизни в рабстве и многое позабывшие изгнанники вспомнили о высоте своего призвания. Не к господству над другими людьми, а к служению Богу призваны священники, и даже если не все из услышавших пророческое слово станут священниками в прямом смысле, то всё равно всем им, а значит, и нам, следует постоянно помнить о Нём.