Мысли вслух на 1 Тим 4:11-16

Тимофей был членом возглавлявшего в те времена Церковь совета старейшин, получив некий дар от Бога «по пророчеству через возложение рук пресвитеров» (в Синодальном переводе пресвитеры названы «священством»). В те времена Церковь, как и другие еврейские религиозные братства евангельской эпохи, возглавлялась советом старейшин, который был органом отчасти представительным (туда обычно попадали представители отдельных составляющих братство общин), отчасти кооптируемым (вероятно, новые члены в совет старейшин не могли попасть иначе, чем по согласию всех его участников).

Неудивительно, что при принятии в совет новых членов за них молились с возложением рук: эта древняя практика была связана с традицией пророческих общин и была своего рода инициацией: входя в общину, человек должен был пережить то, что связано с опытом этой общины, понять, что именно составляет основу её духовной жизни.

Такая практика существовала в каждой церковной общине, и было бы странно, если бы она отсутствовала в совете старейшин, который ведь тоже был в первую очередь именно церковной общиной, а не каким-то руководящим и управляющим центром. Как именно проходила молитва с возложением рук в первохристианские времена, мы не знаем, и остаётся лишь догадываться, о каком «пророчестве» упоминает апостол. Не исключено, что кому-то из церковных пророков (а пророческое служение в первохристианский период было в Церкви нормой) открылось нечто особенное, касающееся личности Тимофея и его служения.

Если так, то неудивительно, что Павел призывает его не забывать о том, что Тит получил во время той молитвы. Судя по упоминанию апостолом «учения», в которое апостол советует Тимофею «вникать», речь идёт о служении церковного учителя-раввина, о котором в послании Тимофею Павел вообще говорит немало. Надо заметить, что учителя-раввины нередко оказывались членами совета старейшин: их служение считалось в любом братстве одним из важнейших, а их опыт, связанный не только с изучением священных книг, но и с обретением внутренней Торы, мог оказаться важным для всего братства (в данном случае — для всей Церкви).

Между тем, Тимофей, судя по упоминанию его «юности», был моложе, чем обычно бывали члены совета старейшин, и кого-то этот факт мог даже смутить, так, что Павлу пришлось его подбодрить: если члены совета сочли его достойным войти в их общину, значит, он действительно того достоин, несмотря на возраст. Как видно, апостол призывает Тимофея быть перед Богом тем, кто он есть, оставаясь самим собой при любых обстоятельствах: именно так он справится с порученным ему Богом служением лучше всего.

Павел мельком упоминает один институт, свойственный первохристианской церкви: институт пресвитеров, или старейшин. Судя по тому, что рядом с возложением рук упоминается «пророчество» как дар или «пророчествование» как особое духовное состояние, свойственное пророку в момент, когда он переживает откровение (соответствующее греческое слово может обозначать и то, и другое), можно предполагать, что община «старейшин» (пресвитеров) была (во всяком случае, в Церкви в первохристианский период) общиной харизматической. Во всяком случае, возложение рук предполагало молитву о ниспослании Богом духа, который должен был обновить того, о ком молились, и вся яхвистская, а позднее и синагогальная традиция, так же, как и традиция существовавших в евангельскую эпоху иудейских религиозных братств, связывала такое обновление с даром пророчества.

Конечно, переживший подобного рода опыт не обязательно становился пророком, но он на себе испытывал то воздействие дыхания Божия, которое, собственно, и делает библейского пророка пророком. В народе Божием некоторые служения издавна предполагали необходимость такого опыта; хорошо известен пример первых царей Израиля, которые не могли претендовать на власть, не пройдя через пророческое посвящение (типичный тому пример — посвящение Саула, 1 Цар 10 : 1 – 12). Впрочем, пример Саула является также и лучшим доказательством того, что никакое посвящение само по себе не меняет человека автоматически, помимо его воли и духовных усилий. Потому-то Павел и призывает Тимофея заботиться о полученных от Бога во время возложения рук дарах, которые иначе легко утратить.

Что же касается общины «старейшин» (пресвитеров), то она, по-видимому, была общиной харизматической не в том смысле, что все её члены были пророками, а в том, что все они пережили опыт нисхождения Духа подобно тому, как пережил его Тимофей. Вероятно, после такого возложения рук переживший духовное обновление сам становился пресвитером, как это и произошло с Тимофеем, который прежде, судя по контексту послания, был, вероятно, обычным дьяконом, возглавлявшим общину. Теперь он стал дьяконом-пресвитером, притом, как видно, необычно молодым с точки зрения существовавшей в те времена церковной практики, что, судя по тому ободрению, которое посылает Павел своему ученику, вызывало у некоторых недоумение и пренебрежительное отношение к молодому «старейшине». Как видно, апостол помнил то, о чём некоторые его единоверцы забывали: духовный возраст и возраст физический — не одно и то же. Первый определяется числом прожитых лет, второй — интенсивностью духовной жизни и мерой укоренённости в Царстве. И Павел, как видно, советует Тимофею заботится прежде всего о втором, не придавая большого значения первому.

Завет апостола Павла Тимофею, наверное, касается и нас. Что он подразумевает под словом «учение»? Видимо, то, что учитель передал своему ученику. То есть, в первую очередь, Писание, слово Божие (во времена ап. Павла это Ветхий Завет); во-вторых, Благую Весть, Евангелие, рассказ об исполнении древних пророчеств земной жизнью Иисуса Христа; в-третьих, свидетельство первого, апостольского, поколения христиан о действии Воскресшего в их жизни; в-четвертых, богословское осмысление всего происшедшего... Вероятно, можно найти и «в-пятых», и «в-шестых». Так или иначе, этого много, и этим, действительно, стоит заниматься постоянно. Но как заниматься? Павел говорит: «вникай». Это значит входить внутрь, вглубь, пробираться через внешние формы выражения учения к его сердцу, Слову Божьему воплощенному, к встрече с Самим Христом. Но кроме того, необходимо вникать и в себя, светом учения просветлять темные участки своей души для того, чтобы придти на встречу со Христом, принеся все осознание своей тьмы и желание быть очищенным и спасенным. Тогда спасение входит в нас, а через нас — в этот мир. Тогда мы становимся теми, кто несет свет спасения своим ученикам, как Павел принес его Тимофею. Чистота учения и чистота нас самих — это то, что может сделать учениками все народы (ср. Мф. 28:19).

Сегодня мы читаем рассказ евангелиста Луки об обращении Закхея. Начиная с этого дня воскресные чтения из Евангелия будут давать нам пищу для размышлений и молитвы, которые помогут нам приготовиться к Великому посту и, следовательно, в известной степени — к Пасхе. И начинается этот путь для нас с рассказа о Закхее, начальнике мытарей, который пренебрег своим социальным положением, лишь бы увидеть Господа Иисуса.

Человек небольшого роста, он не мог приблизиться ко Христу из-за толпы. Важно обратить внимание на то, чем именно Закхею пришлось поступиться. Ведь он был не только богатым человеком, но и начальником налогового управления. Он представлял римскую власть и его деятельность по сбору налогов и пошлин касалась каждого из жителей Иерихона. Иудеи презирали мытарей как предателей, но боялись римской власти. Поэтому «уронить себя» в глазах горожан означало для Закхея и неисчислимые трудности, и всплеск социального презрения. Все это, выражаясь словами апостола Павла, он «почел тщетою».

Мы читаем этот рассказ потому, что во время приближающегося поста каждому христианину дается возможность искать Христа, не задумываясь о том, как сам ты выглядишь в глазах окружающих. И поэтому так важен для нас пример Закхея. И поэтому так важно, что Господь вознаграждает его словами: «Ныне спасение дому сему».