40 В последней части кн Иез предлагается подробный план религиозного и политического восстановления дома Израилева в Палестине. Пророк черпает вдохновение в прошлом и старается приспособить древнее законодательство к новым условиям, принимая во внимание уроки настоящего, чтобы предохранить в будущем Израиль от искушений и злоупотреблений, приведших его к катастрофе. Он предлагает реформу государственной структуры, которую уже давно предвидели и ожидали. В этих главах не легко разграничить реальный и аллегорический план. Христианскому читателю следует понимать это изложение, вдохновляясь присущим Церкви идеалом святости (Иез 44:23; Иез 43:7) и жизни в присутствии Бога (Иез 48:35).

40:6 Восточные ворота описаны тщательно; двое других, им подобных - более кратко. Эти ворота должны были защищать храм от всякого осквернения необрезанными иноплеменниками (см Иез 44:7).

40:48-49 Этот храм, разделенный на три части: притвор, внутренний зал и Давир (Святое-святых) - почти точное воспроизведение храма Соломонова (3 Цар 6).

41:5 Боковые комнаты были и в храме Соломона (3 Цар 6).

41:12 Это здание упоминается только в описании храма Иезекиилем; возможно, что это те кладовые, о которых говорится в 1 Пар 26 17.

42 Значение этих символических описаний не легко полностью понять. Очевидно, что в архитектуре нового храма должны проявляться гармония, равновесие и простота.

43:2-3 Ср Иез 10:18; Иез 11:22.

44:2 Церковь относит этот текст к Пресвятой Богородице, как знаменующий Ее девственность, пренепорочность и рождение Ею Сына Божия. Он читается как паремия в канун Богородичных праздников.

44:3 " Князь", о котором часто говорится в последующих главах, не Мессия (Иез 34:23; Иез 37:24), а глава нового теократического государства. Речь идет о трапезах, следовавших за принесением жертвы (Лев 7:9; Втор 12:7, Втор 12:18; ср Иез 46:1-2).

44:7-8 Указание на то, что иноплеменникам давались должности при храме (ср Ис Нав 9:27; Втор 29:11; Езд 8:20).

44:9 На храме Ирода еще во время Иисуса Христа была начертана надпись по-гречески: "никакой иноплеменник да не преступает за ограду и стену, окружающие Святилище. Преступивший ее пусть винит самого себя в смерти, которая будет его наказанием" (ср Деян 21:28).

44:10 Ср реформу Иосии (4 Цар 23:8; Втор 12:12; Втор 18:6).

45:18-20 Эти две очистительные жертвы, очевидно, должны заменить день Очищения (Лев 16; Числ 29:7).

46:17 "Год освобождения" - субботний (Иер 34:8), или юбилейный (Лев 25).

47:1-12 Символические воды - образ благословения Божия и благоденствия.

47:15 Эту северную границу точно определить невозможно; о других границах см Числ 34. О правах иноземцев см Лев 19:33, об исключениях Втор 23:3.

48:1-7 В проекте идеального царства каждому колену дается в удел некая полоса, идущая от Средиземного моря до восточной границы.

48:8 Колена, происходящие от сыновей Иакова, рожденных наложницами, т.е. Дан, Асир, Неффалим и Гад - получают уделы, наиболее отдаленные от Святилища (ср Быт 35:23-26). Напротив, колено Иудино и Вениаминово, образовавшие Иерусалимское царство, будут находиться ближе всего к храму.

48:35 "Господь там" (Ягве) - символическое имя города, выражающее основную мысль пророка; присутствие Бога среди Своего народа является источником благословения и залогом вечности Союза-Завета, несмотря на все превратности истории.

40 Описывается самое сложное и загадочное видение пророка. Оно было как бы прощальным великим словом Иезекииля, последним откровением ему, настолько таинственным, что оно, как и первое откровение ему, могло быть сообщено ему только в символических, непереводимых вполне на ясный язык человеческих понятий образах. В этом видении пророку показан был какой-то таинственный храм славного будущего Израилева, причем он показан был в самых мелких и тем не менее далеко не во всех подробностях устройства (гл. 40-43), показано было в подробностях такого же характера богослужение (культ) этого храма (гл. 44-46), т. е. отношение к нему народа, а затем отношение к этому храму св. земли, для которой он обусловливает ее плодородие и служит основанием и исходные пунктом ее деления между коленами Израилевыми (гл. 47-48).

40  Как и 1-я, сороковые главы Иез. составляют неразрешимую загадку для экзегетической науки (Григорий Великий: «при объяснении их идешь как в потемках ощупью»; блаж. Иероним: «лучше здесь ничего не говорить, чем сказать мало»), хотя, как и для 1 гл. не было недостатка в попытках указать идею этих глав. Все опыты объяснения их могут быть сведены к следующим категориям.

40  Наиболее простым, по-видимому, было бы такое понимание этих глав, что пророк в них дает положительные предписания имеющему скоро возвратиться в Палестину из Вавилона народу относительно храма, его разговоров и полезных добавлений к плану Соломонова храма, относительно культа и деления земли между коленами. Так и понимает эти главы рационалистическая экзегетика, которая притом, видит в этих главах первый опыт кодификации еврейского культа, предшествовавший, по крайней мере, некоторым частям Моисеева закона; именно Иезекиилев культ по степени его развития занимает середину между Второзаконием и так называемым Священническим кодексом (частью кн. Левит), почему позднее первого и ранее второго (Сменд, Кречмар и др.; старые рационалисты считали Иез. автором Священнического кодекса). Не касаясь здесь той части этого мнения, которая посягает на целость и подлинность Моисеева закона и потому неприемлема для православного толкователя (несогласие настоящего отдела с Моисеевым законом, как и вообще отношение к последнему получают, как увидим при толковании глав, удовлетворительное объяснение и без такого предположения), и основная мысль такого взгляда на настоящий отдел Иез. не может быть принята. Прежде всего не было нужды пророку давать такие предписания в форме видения, всегда дающего загадку читателю, тогда как закон требует ясности; культовые предписания естественно было дать просто в форме повеления от Бога, как то сделал Моисей. От всего видения дышит такою таинственностью и буквальное осуществление предписаний пророка натолкнулось бы на такие препятствия (напр. деление земли предписывается по прямым линиям, на правильные и равные участки, не считаясь с физическими условиями местности), что у возвратившихся из плена иудеев не являлось и мысли, при построении храма и восстановлении в нем богослужения, следовать в чем-либо Иезекиилю. В книге Ездры прямо замечено, что по сооружении жертвенника возвратившимися из плена на нем принесены были жертвы, указанные законом Моисеевым (1 Езд 3:2), следовательно не видением Иезекииля.

40  Мало изменяется дело и тогда, если видеть в настоящем отделе кн. Иез. не законодательство, а только предсказания, относящаяся к послепленному Израилю. Так как для некоторых из этих предсказаний (особ. в 47 гл.) нельзя указать исполнения в этот период, то такое неполное осуществление их объясняют (Gautier. La mission du proph. Ezйchiel. Laus., 1891) тем, что Израиль оказался недостойным осуществления этих светлых предсказаний во всей их полноте, почему часть их отменена Богом. Но настоящее предсказание не условно (как предсказание Иова о разрушении Ниневии), чтобы возможна была отмена его. Не 47-я лишь глава, но большая часть настоящего видения не осуществилась на послепленном Израиле.

40  Близка к этой такая теория: 40-48 главы Иез. — начертанный идеал будущего, в котором Иезекииль не беспокоился, осуществится ли он в полном объеме и вообще осуществится ли, лишь бы он отвечал его пророческим предположениям. Пророк мог покончить с требованием, чтобы этот идеал стал реальностью, через надежду на Иегову, для которого нет невозможного, что Он осуществит этот идеал во всех частях. Если действительность осталась позади образа, то идея реализовалась недостаточно; но вина лежит в действительности, а не в идее, и Иезекииль за это ее отвечает (Гитциг, 340).

40  Остается, по-видимому, что и делает большинство христианских толкователей, прилагать настоящее сложное видение к церкви Христовой, полагая, что это она со всей ее внутренней организацией, таинствами и разноплеменным составом представлена под видом величественного храма Божия, его богослужения, не вполне тожественного с Моисеевым, под видом, наконец, средоточного положения этого храма среди 12 колен Израилевых. Но при таком понимании почти все многочисленные подробности видения (точное измерение храма, подробности в устройстве ворот, боковых комнат и т. п.) не находят себе приложения или символического объяснения или же получают очень далекое и произвольное объяснение; напр. 46:9 объясняется так, что из церкви выходят другими (лучшими), чем вошли туда по Флп 3:13: «задняя забывая, в предняя простираюся» (Генгстенберг). Притом видение тогда очень мало относилось бы к Израилю, который в совокупности своей, как целое, как народ не вошел в Церковь Христову. Между тем пророк Иезекииль, в противоположность Исаии и др. пророкам, говорившим и о призвании язычников, занимался почти исключительно одним Израилем и его судьбой.

40  Безопаснее всего, по-видимому, и, найлегче для экзегета относить видение к самым последним временем мира. Тогда оно совсем не требовало бы объяснения, потому что таковое было бы совершенно невозможно. Иудейские раввины и думают, что даваемый видением культ будет осуществляться после первого воскресения. В видении есть черты, указывающие явно на его эсхатологичность: уже война Гога — пророчество, которое трудно приурочить к чему-либо другому и более раннему, чем последняя ожесточенная борьба зла с добром (появление антихриста), а настоящее видение описывает, по-видимому, если не явно, времена, следующие за этой войной. Затем некоторые частности в видении, по-видимому, могут быть приложены только к новой, не теперешней земле; такова напр., вся 47 гл. И вообще эсхатологический элемент проникает всюду книгу Иезекииля, прорывается, как мы видели, во все его предсказания; все усиливаясь к концу книги, он в последних главах ее должен был занять преимущественное, если не исключительное положение.

40  Но и такое понимание не неуязвимо. Последние времена мира это такая же непостижимая тайна для человека, как и его загробная жизнь, и Св. Писание также мало сообщает по первому предмету, как и по второму, — по той причин, что невозможно что-либо сообщить человеку об этих предметах, для которых нужны не наши теперешние формы мышления. Посему, если бы вся эта большая часть книги Иезекииля говорила лишь о другом мире, то она была бы настолько же бесполезна для нас и имела бы не большее значение, как подробные изображения кончины мира, которыми наполнены древние апокрифы. Как и везде в Св. Писании — на этот недосягаемый для нас предмет в последних главах Иезекииля можно ждать только некоторых указаний, намеков. Все же остальное содержание этих глав должно иметь более доступный нашему пониманию предмет.

40  Все перечисленные объяснения последнего Иезекиилева видения грешат тем, что ищут в нем пророческие указания на определенное время и предсказания об определенных, конкретных событиях. Между тем сам пророк неоднократно прямо предостерегает от такого понимания своего видения: — 40:4; 44:5 и особ. 43:10-11: «возвести дому Израилеву о храме сем, чтобы они устыдились беззаконий своих и чтобы сняли с него меру — чтоб они сохраняли все очертания его и все уставы его и поступали по ним». След. видение носит, прежде всего, этический характер. Но при установлении смысла и знаменования всех образов видения нужно иметь ввиду, что древний человек не полагал такого различия между вещью и образом, символом ее, какое делаем мы, и искал для идеи всегда таких символов, которые покрывали бы ее всецело. Под видом своего таинственного храма и культа в нем пророк Иезекииль мог представить только нечто такое, что не будучи материальным и вещественным, тем не менее вполне совпадало бы с ними, было бы одно с ними. Давая Моисею разные предписания о тех или других частностях обрядового культа, Бог неоднократно замечает, что эти предписания вечны, вечно должны исполняться (Лев 3:17 и др.). И Христос о Моисеевом законе сказал, что он пребудет, пока не прейдут небо и земля (Мф 5:18 и пар.). Следовательно, в ветхозаветном храме и его культе было что-то вечное, непреходящее, не погибшее и теперь, когда внешне и материально этот культ не выполняется и скиния или храм не существует. Это вечное и непреходящее, может быть, только духовною сущностью культа и храма и сущность эта, по уничтожении видимой оболочки ее, могла сохраниться только в духовном мире человечества, в душах и сердцах его. Нельзя отрицать того, что ветхозаветный храм и культ были главным фактором духовного воспитания Израиля, что это они сделали его таким, сообщили ему тот высокий, поистине богоугодный в истории мира характер и направление, по которому 1) мог произойти только из этого народа Христос и 2) по образцу этого народа Бог потребовал образования всего человечества для царства своего. Таким образом, ветхозаветный храм и культ, не существуя уже внешне, продолжают, существовать в тех душевных следах, которые они оставили в Израиле и человечестве. И нужно ли говорить, что такое существование этого культа, может быть, гораздо более полным и совершенным, тем его прежнее материальное существование. Это последнее необходимо было только до тех пор, пока духовная сущность культа не внедрилась настолько в Израиль, что внешность его, затемнявшая его истинную сущность, стала ненужной. Вот эту-то вечную духовную сущность ветхозаветного культа в ее полном и более совершенном существовании, чем какое она имела до сих пор, до плена вавилонского, и созерцает Иезекииль в своем последнем видении. Такое полное и законченное, так сказать вожделенное существование для ветхозаветного культа началось именно после плена или вернее с плена вавилонского, благодаря чему пророку тем легче было созерцать его. Уже в после плена не нужно было видимое пребывание Бога в Его храме под столь несоизмеримыми с его величием образами, как напр., ковчег завета и облако славы (Шехина), потому что обитание Его в душах, в сердце и сознании Израиля стало таким интенсивным, о каком допленный период не мог и помышлять. Уже у пленников первых лет плена возможна была речь только о тайном и робком «поднятии глаз к идолам дома Израилева» (Иез 18:6), о легком «допущении идолов в сердце» (14:3,4,7); после же плена народ в его целом является мучеником за веру. Если искать осуществления Иезекиилева видения в душах и сердцах послепленного Израиля, то нельзя не поражаться теми размерами и степенью, с какими, и заметным для нас образом, и при нашей скудости сведений об этом периоде свящ. истории, осуществилось пророчество, — равно как нельзя не видеть, насколько ярко, конкретно и близко к действительности выражено предсказание пророка. Бог для послепленного Израиля действительно стал тем, чего хотел пророк в своем видении, — резко отделенным от внешнего мира, природы (мировых сил) высокою и толстою стеною, бесконечно поднятым над миром в недоступную область, вместе с тем и несмотря на эту, по-видимому, столь отчуждающую его от человечества, отделенность от мира (дворы храма, сложные ворота в него). Он и Его храм, культ стали настоящим средоточием народной жизни, народного ума и чувства, а все это прямо животворно подействовало на все области народной жизни, не исключая и чисто телесной, материальной. Нельзя отрицать и того, что все это стало отселе прочным н неуничтожимым душевным достоянием Израиля и доныне обусловливает историческое бессмертие этого народа, охраняя его национальную жизнь от всех превратностей судьбы и являясь в нем залогом того спасения всего его в целом, которое обещал ему ап. Павел. Пророк Иезекииль более националист, чем другие пророки, особенно Исаия: его не занимает, как Исаию, духовная судьба язычников, которых он рассматривал только со стороны их отрицательного отношения к Израилю. Поэтому естественно и в его последнем видении искать речи только о Израиле в тесном смысле, а не о «яже от язык церкви».

40  Скажут, что если и можно усматривать в последних главах пророк Иез. подобную или другую какую-нибудь одну идею, то она совершенно теряется и затемняется бесчисленными частностями и подробностями, крайнею сложностью видения. Но нужно внимательно и с правильным пониманием всех этих частностей и места их в системе видения прочесть эти главы пророка, чтобы убедиться, как в каждом карнизе этого загадочного храма и в каждой ритуальной особенности его культа светится одна идея: чем будет Бог для будущего Израиля и как неизменно твердо и ново будет отношение к нему народа. Трудно было для столь отвлеченной идеи дать столь соразмерное ей и в то же время столь осязаемое воплощение. Бог для человека живее всего, ближе всего и понятнее ощущается в храме и культе, обращаясь без них в слишком неуловимую для среднего человека, для массы, величину.

40:6  Потом пошел муж — ангел ст. 3, а пророк мог стоять на прежнем месте, откуда виден был ангел и все его действия. Если ангел в ст. 3 стоял уже около восточных ворот, а не северных (что возможно — см. объясн. ст. 3), то он здесь подходит к ним ближе для измерения.

К воротам — в внешней стене храма, ведущим во двор храма.

Обращенным лицом к востоку. Кроме них были еще северные и южные ворота; все три были совершенно одинакового устройства и величины; посему подробно описываются только одни восточные ворота, как главные и святейшие, через которые входит Иегова (43:4).

И взошел для измерения.

По ступеням их, которые, как видно из дальнейшего, были устроены не в стене, а снаружи ее, не входили в ее черту. Двор храма предполагается находящимся, как в Соломоновом храме, на террасе горы. Из ст. 22 и 26 видно, что этих ступеней было 7, каковое число LXX ставит и здесь: «и вниде во врата зрящая на восток седмию степенми» (вместо «взошел», вайаал, читали шева, «семь»).

И нашел меры в одном пороге ворот одну трость ширины. Вся толщина стены, равная трости, т. е. 6 локтям, поперечно прорезывались воротами, порог которых (см. план 1: А) посему должен быть шириною тоже в эту трость, т. е. в 6 локтей см. план 1, a-b. Ширина для порога громадная и говорящая о святости места, куда вели ворота.

И в другом (букв.: «и в одном») пороге одну трость ширины. Буквальное повторение предыдущей фразы, бросающее тень на подлинность (диттография); если текст верен, то может разуметься порог противоположной стороны сооружения ворот (c-d), о котором речь в ст. 7 (но о нем здесь речь преждевременна и потому неясна) или же так называемый у греков «верхний порог», верхний косяк, перекладина дверей, ὑπερθύριον, в отличие от нижнего порога, ὑποθύριον, superbus в отличие от inferus (Naevius apud Novium. IV, 278; Plant. Mac. V, 1; Розенмюллер), — но указывать меру для такого порога лишне, — ввиду его равенства с нижним. LXX «порог» передают ἀιλὰμ, что у LXX всегда транскрипция евр. улам, «притвор» — так называют они здесь порог (евр. саф) должно быть за большую величину этого порога (ет-саф немного похоже по начертание на улам). Слав. пред речью о пороге = елам имеет вставку: «(и измери) фее, шесть о сию страну, шесть же обону»; фее — транскрипция евр. та, боковая комната; об этих комнатах в евр. речь только в 7 ст. и их там и по LXX насчитывается только по 3 с каждой стороны ворот, а не по 6, как здесь, следовательно слав. текст допускает какие-то комнатки в наружных сенях ворот.

40:7  Боковая комната, евр. та, Ш транскрипция θεὲ, слав. фее, — слово, встречающееся, кроме Иез., только еще в 3 Цар 14:28, 2 Пар 12:11, где оно означает какое-то помещение в дворце для телохранителей (созвучно ассирийскому ту, присяга). Таких комнат, как показывает 10 ст., было в здании ворот 6 — по 3 с каждой стороны воротного хода или коридора (посему евр. ед. ч. в рус. с правом переводится разделительно). На плане 1 их 6 (B). Это были таким образом нишеобразные комнаты, служившие вероятно помещением для храмовой стражи — левитов (44:11) для наблюдения за входившим в храм народом, для водворения между ним порядка и преграждения доступа незаконным посетителям; с этой, может быть, целью они имели пред собою выступы (ст. 12); они были снабжены дверями и окнами (ст. 13 и 16). Член перед словом показывает, что они были очень знакомы читателям пророка и вероятно существовали в первом храме (4 Цар 11).

Комнаты были квадратные в 6 Ч 6 локтей («одна трость длины и одна трость ширины»).

Комнаты одного ряда находились друг от друга на расстоянии 5 локтей (4 С) и два параллельные ряда их заканчивались новым порогом (D) ворот (знак сугубой святости Дома Божия) такой же ширины как первый. Порог этот (второй — D) вел в особое сооружение (находился «у» него «внутри» — мехабаит, т. е. в направлении выходящего из дома, храма) притвора (улам, см. объясн. 8:16) ворот, — т. е. в описываемый далее, в 9 ст., портик (Е). Так сложен вход в Дом Божий! LXX дают, по-видимому, перифраз этого стиха, чтобы сделать яснее действительно неясный, без 10 ст., еврейский текст; именно они заменяют ед. ч. «комната», с разделительным значением, подробным исчислением боковых комнат: «и фее равно трости в долготу и равно трости в широту и Аилам (прибавка LXX: пространство между комнатами справедливо представляется в виде пилястры (4 С), разделяющей комнаты, — что по евр. было бы аил, собств. баран, выступ, наличник, ср. 41:3) среди Феилаф (мн. ч. от та, фее с жен. оконч. вместо муж. тэй — как в ст. 10) шести (евр. 5; LXX — 6 для соответствия с шириною фее) лакот; и фее второе равно трости в широту, и равно трости в долготу; елам же (греч. ἀιλὰμ то же, что и ранее) пяти (уже = евр.) лакот; и фее третье равно трости в долготу и равно трости в широту». Таким образом, описывается весь первый (правый или левый) ряд боковых комнат.

40:8 Не читается у LXX и во всех древних переводах за исключением Таргума, почему всеми новейшими признается диттографией последних слов 7 ст. Может быть, он указывает ширину портика Е (улам, или «притвора ворот» 9 ст.), которая действительно не указана в описывающем подробно этот портик и указывающем, может быть, его длину (8 локтей) 9 ст. Если так, то ширина этого портика, равна была ширине каждого из двух порогов, следовательно это был как бы третий и последний порог к внешнему двору храма (святость последнего этим еще более отмечается).

40:9  Восемь локтей. Если в 8 ст. указывается ширина улама, «притвора ворот», портика Е, то здесь другое измерение — его длина; если же нет, — то здесь ширина. Так или иначе, — это была уже настоящая зала, комната, не квадратная сторожка лишь, как та или фее. Изящно изукрашенная (41:26) с двумя массивными колоннами, о которых сейчас речь, эти комнаты ворот служили вероятно для собраний вроде описанного в 11:1 и далее и жертвенных трапез (44:3). При входе уже в самый двор храма, хотя двор еще внешний (так свят был и он), эти комнаты, которые в этом же месте имели все трое внешних ворот храма, являлись преддверием храма, заставляя ощущать близость и этим подготовляя ко входу в храм. LXX: «елам же вратный (πυλω̃νος — портал), иже близ елама дверного (т. е. пилястры, отделяющей от первого последнее фее) осми лакот».

И два локтя в столбах. Эти столбы могли стоять только у западного, ведущего уже во двор храма, выхода портика и их ширина, несомненно равная и длине, — т. е. толщина равна была толщине стены портика и всего сооружения ворот. Такие же столбы были и во внутренних воротах (ст. 26,31) и в самом храме (41:3) и должны были иметь подобное же символическое значение, как известные Иахин и Воаз в Соломоновом храме (см. объясн. 3 Цар 7:21). LXX: «аилев» транскрипция евр. ейлав—аил, столб (см. объясн. ст. 7) во мн. ч. с местоимением «его».

Этот притвор у ворот — со стороны храма, т. е. он находился не с наружной части ворот, а с внутренней, со стороны самого храма (точнее — его внешнего двора). Замечание важное ввиду того, что во внутренних воротах, было наоборот; см. ст. 36, 30. Гитциг обращает внимание на то, что длина «притвора ворот» равна 1/5 длины всего здания ворот (40 локтей), как и длина храмового притвора (12 локтей) = 1/5 длины храма (62 локтя).

40:10 Указывается число и расположение измеренных в ст. 7 (см. его объясн.) «боковых комнат», вес (В, В...), и разделяющих их пилястр, простенков, ἀιλὰμ’ов LXX (С, С...). Комнаты расположены одна против другой и составляют два параллельные, ряда по три в каждом. В нач. ст. вместо евр. «у восточных ворот» LXX читают: «(фее) дверные прямо (фее)»; действительно, комнаты были во всех, а не в восточных лишь воротах.

40:11  Ширина в отверстии ворот, т. е. a-h.

А длины ворот тринадцать локтей. Под длиною ворот не может здесь разуметься длина всего сооружения ворот (с порогами, пролетом и портиком), потому что она была не 13, а 50 локтей по ст. 15. След. надо читать это место по LXX: «широту же вратную 13 локтей». С шириною отверстия ворот очень естественно сопоставляется общая широта пролета или коридора (С-С), которая т. о. была более ширины входного отверстия на 3 локтя. Верность чтения LXX (вместо орек, длина, читали дерек, путь) подтверждается тем, что и по другим данным главы ширина этого пролета должна быть именно такая: ширина всего сооружения ворот (с пролетом и обеими комнатами по сторонам) по ст. 13 (у LXX там яснее) 25 локтей; исключая отсюда 2 комнаты по 6 локтей каждая, получаем 13 локтей; правда за комнатами была еще стена, неизвестная толщина которой должна была уменьшать эту цифру (может быть, и на 2 локтя); но пролет мог измеряться не между передними стенами комнат, а между простенками — пилястрами («столбами» ст. 10), отделяющими комнаты; ширина же здесь пролета была более ширины его между комнатами, потому что последние имели выступы. Об этих выступах говорит следующий ст. 12, ограничивая таким образом данные второй половины 11 ст.

40:12  Выступ, гевул, комнаты имели, может быть, для каких-либо удобств в наблюдении за входящими в храм со стороны помещавшейся в комнатах стражи (ср. объясн. ст. 7; может быть, в вост. и зап. стене выступа были устроены для этой цели окна: ст. 16); потому, вероятно, этот выступ и был такой немалой величины — в локоть для каждой комнаты. LXX по Ватиканскому и др. код. «и лакоть един сводим (ἐπισυναγόμενος — должно быть архитектурный термин, имеющий значение выпуклости, выступа) прямо фееим (боковых комнат) сюду и сюду», к чему другие кодексы делают пояснительную вставку пред «сюду и сюду»: «ластя единого и лактя единого предел» (т. е. в размере одного локтя с каждой стороны).

Эти комнаты, с одной стороны, имели шесть локтей и шесть же локтей с другой. Это повторение даты 7 ст. сделано с тою целью, какую им Бог указание размера для выступов: чтобы показать, как составляется ширина пролета в 13 локтей, при ширине всего сооружения ворот в 25 локтей, о которой сейчас будет речь в ст. 13. Потому же единица меры 7 ст. «трость» переведена здесь на локти.

40:13  От крыши одной комнаты до крыши другой 25 локтей. Несомненно (из предыдущего) речь о ширине всего сооружения ворот. Но мысль об этом в масор. тексте выражена странно. Если, как видно из ст. 14 по LXX, все сооружение ворот было непокрыто, то именно таким образом могла быть обозначена ширина ворот: возвышавшиеся над комнатами крыши были наиболее заметными границами (вехами) всего сооружения в его ширине. Другие (Розенмюллер) выходят из затруднения, создаваемого масор. текстом, усвояя евр. гаг (крыша) значение крайней части (в Исх 30:3 этим словом обозначен верх алтаря), здесь — крайней, задней стены комнаты. LXX: «от стены фее (т. е. задней, во двор храма) до стены фее (задней стены противоположной комнаты) широта двадесяти и пяти локтей». Если LXX не усвояли гаг предлагаемого Розенмюллером значения, то они могли читать вместо этого слова столь же краткое кир (стена); или же читали: мигав (от стены) ленегедо (до противоположной); ср. 23:35 по евр. тексту. Во всяком случае, указывается ширина всего сооружения ворот, откуда на основами предыдущих данных можно вычислить и толщину воротной стены (не неважное сведение): [25 - (12 + 10) ] : 2 = 1Ѕ локтя; ср. ст. 42.

Дверь была против двери. Если в предыдущем выражении речь о задних стенах комнат, т. е. о стене всего сооружения ворот (по двору храма), то здесь, может быть, только речь о дверях в этих стенах, ведущих из последних на (внешний) двор храма. Если же ранее нет речи о стенах комнат, то здесь говорится о дверях в коридор ворот.

40:14  А в столбах он насчитал 60 локтей. Букв. «И сделал столбы 60 локтей». Непонятно, прежде всего, почему везде употребляемый в этих главах глагол «измерил» заменен здесь глаголом «сделал», когда храм представляется уже готовым и производится только измерение его. Думают — потому, что здесь указана высота столбов, а она не могла быть измерена как все доселешнее тростью, а имела быть определена каким-нибудь другим, неуказанным точнее образом. Затем неясно, о каких столбах речь: о столбах ли между комнатами (ст. 10) или 2 столбах портика (ст. 9); скорее — о последних, так как только они могли быть такой непомерной высоты (цифра 60 — ни разу в целом описании храма), служа как бы обелисками ворот (как Иахин и Воаз в Соломоновом храме). Наконец, не определено точнее, какое измерение столбов дается цифрой в 60 локтей; только величина этой цифры заставляет предполагать здесь измерение и высоту. Все эти неясности бросают тень сомнения на масор. текст, тем более, что LXX дают опять и здесь более естественное чтение: «и непокровенное (αἴθριον, паперть) елама врать (т. е. портика ст. 9 Е) шестидесяти (столько только славянский текст; лучше: Александрийский: 25, Ватиканский: 20) лактей». LXX дают таким образом не указанную еще и не неважную (ввиду важности этого отделения ворот, см. объясн. ст. 9) длину портика Е; хотя эта длина указывается так поздно в сравнении с шириной той же части ворот ст. 9, но на месте, потому что со ст. 11 везде дается измерение с ю. на с., как ранее с в. на з.; «столбы» и «притвор» созвучны в евр.: елим и улам или елам.

В каждом столбе около двора и ворот. Предположительный и вольный перевод евр. букв.: «и к столбу двор ворот (примыкал) кругом, кругом», т. е. столб (собирательной, причем можно разуметь столбы 9 и 10 ст., или — ел не вместо ли елам, притвор?) выходил или соприкасался уже с самым двором (этой святыней!) подле ворот. LXX должно быть по догадке: «и фее двора окрест», т. е. кругом во двор выходили боковые комнаты, как и елам, о котором только что была речь. Еще лучше был бы смысл, если не читать слова «столб», которое по-евр. совсем созвучие с предшествующим ему предлогом ел, «к»; тогда будет: «и ко двору ворота кругов, кругом», т. е. сооружение ворот свободно стоит во двор, открыто в него со всех сторон, а не как внутренние ворота застроено отовсюду (ст. 38, 44) в знак большей святости последних (см. план 2).

40:15  До передней стены внутренних ворот — неточный перевод евр.: «до лица (входа со двора) притвора ворот внутреннего».

Соответственно ширине всего сооружения ворот, измеренной в 13 ст., здесь указывается общая длина этого сооружения: 50 локтей, — вдвое более ширины, — пропорция, выдержанная во всех сооружениях настоящего храма, как и более простая.

Эта общая длина могла бы быть вычислена из данных доселе цифр: 6 локтей наружной стены, 6 Ч 3 л. боковых комнат, 5 Ч 2 л. столбов между ними, 6 л. другого порога или второй капитальней стены ворот, 8 + 2 л. портика и его стены (равной толщине столбов ст. 9). Масор. текст представляет некоторые шероховатости. От передней стены входа в ворота — букв. «до (ал) лица ворот внешнего»; «до» ( = «у») вместо «от» может быть, потому, что измеряющий стоит у этого входа.

LXX: «и непокровенное (αἴθριον, см. объясн. ст. 14) врат отвне (от внешнего края паперти ворот) в непокровенное елама врат внутрь (до внутреннего, выходящего во двор, края «притвора у ворот», портика 9 ст.) пятьдесят лактей».

40:16 Осталось сказать теперь, как освещалось и какие орнаменты имело здание ворот. Освещалось оно окнами, которые были «решетчатыми». Это слово предполож. перевод евр. атум, употребл. еще только в 41:26 и 3 Цар 6:4, которое LXX здесь и в Цар передают «сокровена» (потайные, слуховые), а в 41 гл. «решетчата», Вульгата, Пешито и раввины — obliquae, косые, = Сим. τοξικαὶ — стрельчатые, то и другое — расширяющиеся во внутрь); Акила: βεβυσμέναι — глухие; все эти значения подтверждаются как 3 Цар, где окна Соломонова храма названы: «решетчатые, глухие с откосами», так и прибавлением «внутрь». Окна таким образом были похожи на амбразуры или бойницы, какие часто встречаются в египетских храмах.

Окна были устроены не только в стенах боковых комнат, но и в столбах (елим, LXX «аилам»), разделявших комнаты, несмотря на всю их массивность (5 локтей, а со стеною 5Ѕ-6). Проделка окон в столь массивной стене не представляла для пророка чего-либо необыкновенного, потому что в Соломоновом храме стены были не тоньше, а восстановить сломленные окна было легче, чем делать новые.

Такие же окна были в притворе, очевидно описанном в 8 и 9 ст.; но он здесь назван не улам, как там, а елам, как читали это слово везде LXX и как оно пунктируется у масоретов отсюда до 36 ст. (15 раз); здесь, кроме того, слово поставлено с окончанием мн. ч. ж. р. (почему рус. «в притворах»; мн. ч. не подходит сюда, так как притвор в воротах был один; посему здесь видят описку (LXX ед. ч.) или древнюю форму ед. ч.

И на столбах пальмы. Так как о столбах уже была речь и слово столбы поставлено здесь в ед. ч., а прежде в этом стихе во мн. ч. и с местоимением «их», то под этими столбами разумеются только два главных столба у входа в притвор (е и f), — обозначены ед. ч. в собирательном смысле, как в ст. 14b. Пальмы указывают на то, что обитание Божие во храме всегда цветуще, полно жизни. Так как Палестина — родина пальмы, то это дерево служило как бы гербом народа и страны; оно изображено на монетах Маккавеев, как и на монете Тита (с надписью Iudaea capta). И Спаситель, как бы с целью символизировать свое вступление во храм нового Иерусалима, совершил торжественный вход сюда среди пальм (Трошон). LXX: «и на аилам (= елим, следовательно читали мн. ч.) финики сюду и сюду», но евр. тимор означает всякую пальму. Соломонов храм, кроме пальм, изукрашен был и другими изображениями; ср. 41:18-19.

40:17 Пророку теперь имел быть показан внешний двор храма. Так как пророк находился до настоящего момента пред восточными вратами, то он вводится теперь (должно быть восточными же воротами, как в 32 ст.выводится ими) в этот двор. Кем вводится — ангелом или Богом, — как в 40:3, — не сказано, может быть, намеренно, потому что вождение было внутреннее и водителя пророк не мог определить. Этот двор соответствовал не первому двору Иродова храма, двору язычников, а следующему двору этого храма — двору женщин: потому что в Иезекиилев храм язычники совсем не допускаются; посему, может быть, этот двор у LXX назван «внутренним». Двор этот был окружен комнатами, т. е. отдельными домиками (евр. лемакот, LXX παστοφόρια, часовенки, слав. неточно: «преграждение»; см. план 3: Z, Z, Z...), которые стояли подле внешней стены на каменном помосте (евр. рицера, еще только в 2 Пар 7:3 = 4 Цар 16:17 и Есф 1:7, но греч. περίστυλα, колоннада, слав. «междустолпия»; см. план 3: y, y, y), конечно, из равных каменных плит, который тянулся подле стены внешнего двора вдоль всей ее. Всего комнат было 30, но как они были распределены по стенам двора, не указано; самое естественное распределение было бы по 10 — у каждой из 3 незастроенных стен двора — в., с. и ю. (у западной стены было здание особого назначена — 41:12 и далее); но выражение «кругом» позволяет думать, что часть комнат находилась и у западной стены на свободном пространстве ее, часть конечно меньшая, напр. у первых 3 стен по 8, у последней 6. Эти комнаты могли служить кладовыми для хранения каких-либо храмовых принадлежностей (отсюда название их в Вульгате gazophylacia); но так как для хранения священнических принадлежностей и следуемых священникам частей жертв были комнаты во внутреннем дворе (ст. 44; гл. 42, 44:19 и далее; 46:19 и далее), то настоящие комнаты должно быть предназначались для народа и его жертвенных трапез. В Соломоновом и втором храме знатные люди владели такими комнатами при храме каждый отдельною (4 Цар 23:11; Иер 35:4; 36:10; Иез 10:6; Неем 13:4 и сл.; ср. Иез 8:8 и сл.). Не сказано, что настоящие комнаты-домики были в несколько этажей и что они снабжены были галереями (LXX: περίστυλα), что замечено о таких комнатах на внутреннем дворе: 42:3,6.

40:18 Помостом (LXX: στοαὶ, колонны = περίστυλα 17 ст. слав. «притворы», разумея должно быть комнаты) был устлан не весь внешний двор, а только часть его соответственная бокам (слав. то же: «противу задней стране») врат, т. е. ширина его полосы была равна длине ворот (50 локтям — минус толщина стены 6 л.: ст. 5,6) см. план 3: у, у. Этот помост (греч. уже περίστυλον, слав. «междустолпие»), назван нижним (рус. Библ. «ниже», греч. ὑποκάτω, слав. «нижнее»), конечно, в отличие от помоста внутреннего двора, который был выше внешнего двора на 8 ступеней (ст. 37); правда, о помосте внутреннего двора не упоминается, но должно быть потому что, как то имело место в Соломоновом храме (2 Пар 7:3) и Иродовом (epist. Arist.) этот двор был весь вымощен.

40:19 Как и ворота, двор должен быть измерен, а измерить его достаточно лишь в ширину, так как длина его = величине площади храма; двор таким образом имеет одно измерение, когда ворота имеют два главных, и множество второстепенных. Ширина двора проще всего определялась расстоянием между воротами, так как у них стоит пророк. От внешних ворот, названных здесь нижними, так как внешний двор был на 8 ступеней ниже внутреннего — ст. 37, до внешнего края внутреннего двора (не сказано: до внутренних ворот, потому что о них не было еще речи, ср. ст. 23, 27) было крупное и круглое число 100 локтей. LXX: «от непокровенного (паперти, порога) врат внешних, внутрь (по направлению) к непокровенному (порогу) врат (противоположных, внутренних) зрящих вне (к стороне их обращенной к внешнему двору)».

К востоку и к северу. Смысл этого замечания, может быть, только тот, что такой ширины двор был не по измеренному лишь направлению — на восточной его части, но и на северной, к измерению ворот каковой части пророк намерен сейчас приступить. Но такое замечание говорило бы о самопонятной вещи; посему лучше LXX: «зрящих (сто локтей) на востоки (определение к измеренной части двора, представляемой в виде 100 локтей?) и введе мя на север».

40:20-22 Северные ворота (и южные: ст. 24-26) были такой же меры вообще и во всех частях своих, как восточные. Из этих частей поименовываются в ст. 21 «боковые комнаты» (фее), столбы их, т. е. должно быть пилястры — промежутки между комнатами ст. 10 (евр. елав = ст. 9, а в 10 ст. елим, но разница только в том, что второе без местоимения «его», относящегося к воротам; LXX транскрипция здесь аилев ст. 9, а в 10 ст. аилам), еламав (евр. рус.: «выступы», что было бы гевул), т. е. должно быть притворы A, D и Е; LXX, по-видимому, считали новым архитектурным термином: τὰ ἐλαμμὼν, но слав. «еламы» (притворы); LXX + «финики», должно быть попавшее из следующего стиха. В 22 ст. указываются меньшие части ворот: окна, еламав (в написании малая разница с пред. ст.; LXX = пред. ст.; должно быть новый архитектурный термин, неназванный в описании восточных ворот; рус. «выступы») и пальмы (см. объясн. ст. 16). Все это было такой же меры, как в восточных воротах. Но в описании последних не указана мера окон и пальм; посему LXX в 22 ст. вместо «той же меры» читают καθὼς, «яко же» (т. е. вместо кемиддат — кемо). Относительно северных ворот указано, во сколько ступеней была лестница, ведущая к ним от окружающего храм пространства, каковое указание почему-то не сделано при описании восточных ворот, где оно, по-видимому, было бы уместнее Там пророк, может быть, не обратил на нее такого внимания. Число этих ступеней было символическое: 7 (во внутренних же воротах оно было еще больше: 8). Лестница к воротам, точнее — ее ступени, имела пред собою названный и в 21 ст. архитектурный придаток еламав, греч. ἐλαμμὼν. Вульгата: vestibulum (рус.: «выступы»); LXX вместо «пред ними» — «внутрь уду». Может быть, имеется в виду просто порог 7 ст. А.

40:23 Повторяя сказанное о восточной части двора в 19 ст. в приложении к северной части, стих делает туда важное добавление, указывая, что и во внутреннем дворе были ворота против внешних ворот, так что ширина двора могла быть измерена расстоянием между обоими воротами (в 19 ст. она измеряется расстоянием от внешних ворот до «края внутреннего двора»). Должно быть внутренних восточных ворот пророк не видел с такой ясностью, как здесь северных, и в ст. 27 южных.

И восточных — читай с LXX: «якоже врата зрящая на восток».

40:24  И повел — не «привел», как в ст. 17, потому что здесь больше и довольно значительное расстояние. Южные врата были во всем подобны восточным и северным, но измерение их описывается не так, как северных (хороший писатель не любит повторяться), а с незначительными отклонениями. Так, прежде всего, почему-то не говорится о столь важной части ворот, как боковые комнаты (LXX ставят на первом месте опускаемое евр. тексте «фее»), а измерение начинается прямо со столбов (должно быть между боковыми комнатами), после которых сразу называются упоминаемые в ст. 22 (см. там) еламав, LXX τὰ ἐλαμμὼν, слав. «еламы», рус. «выступы».

40:25 Описание южных ворот более отрывочно и менее систематично, чем северных: называются не все части сооружения и выбираются не важнейшие между ними. Так после «столбов» и «выступов» ст. 24 здесь называются сразу окна. При этом окна указываются и в загадочных еламав (не описка ли еламо, в притворе его?) что рус. вынужден передать уже не «выступы» (как в 21, 22, 24 ст.) а «преддверия», LXX же по-прежнему, но без предлога: «и оконца их и елами».

Такие же, как те окна — слав. «яко оконца елаг» (греч. του̃ αἰλάμ); последнее слово произошло явно из евр. еллег, те; посему примечание в слав. Библии заменяет его «оные».

Перечень разных частей южных ворот прерывается в 25b указанием общей длины и ширины их, одинаковой с восточными (ст. 13, 15) и северными (ст. 21).

40:26 = Ст. 22b. Преддверия, евр. еламав, LXX еламы; пред ними, LXX «внутрь уду», см. ст. 22: должно быть имеется в виду притвор — портик Е (может быть, описка вместо «еламо» — см. 25 ст.), потому что с ним связываются далее: Пальмовые украшения одно с той стороны и одно с другой на столбах их, букв. «и пальмы у него», ло, т. е. у еламав, или «ворот», LXX: их. Притвор — портик Е был важнейшей частью всего сооружения ворот и если существовали только две пальмы (т. е. орнамента) друг против друга, то их лучше помещать на столбах портика у самого выхода его во двор храма (священнейшая часть ворот); по возможно, что смысл выражения здесь разделительный и указывает на симметрическое расположение пальмовых украшений по всему зданию ворот (см. объясн. ст. 16 кон.). Симметрическое расположение пальмовых орнаментов — новая, сообщаемая пророком подробность: при обозрении северных и южных ворот не одна такая подробность прибавлена к картине ворот, по-видимому, полно очерченной по восточным воротам.

40:27 = ст. 19 (см. объясн. ст. 19) и ст. 23.

40:28 Измерение и обозрение внутреннего двора начинается с южных ворот, потому что у них стоит пророк. Для измерения этих ворот пророк проходит со своим спутником всю длину их до самого двора, как то делается далее в ст. 32 с восточными воротами.

40:29 Называются важнейшие части здания ворот: боковые комнаты (ст. 7), столбы между ними (ст. 10) и притворы (еламмав — см. объясн. ст. 22, 25, 26) с окнами в них (евр. ло, ему), т. е. в воротах и в еламмав (притворах, — должно быть единственное число, см. объясн. ст. 25 и 26) и указывается величина ворот. Все это во внутренних воротах размерами вполне отвечало внешним воротам.

40:30 Дает указание о притворах (евр. еламот, почему-то множественное число) что притвор был длиною 25 (ср. ст. 14 по Александрийскому кодексу; см. объясн. ст. 14), а шириною 5 лок. (по 9 ст.: 10 — см. объясн. их). Стиха нет почти во всех кодексах LXX (даже в слав. пер.) и в нек. евр.; посему его считают ошибочным вариантом ст. 29b.

40:31 Будучи в общем подобны внешним воротам внутренние ворота имели и отличия от них, именно три отличия: 1) притвор их, — именно притвор ворот ст. 9 (рус. «притворы», потому что в евр. опять двоякого смысла слово еламмав, см. объясн. ст. 22, 25, 26; LXX здесь уже αἰλάμ в единственном числе, но почему-то с членом в род. п. του̃; слав. «еламы») был «на внешний двор», следовательно занимал переднюю часть ворот (см. план 2 А), а не заднюю (находился пред порогом В, а порог F выходил непосредственно на внутренний двор), в противоположность внешним воротам. Будучи священнее внешнего двора, внутренний двор этим наружным притвором своим напоминал входившему в него о своей святости, требовавшей духовного очищения на самом пороге его. 2) Таким образом, те столбы с пальмовыми украшениями (из этого стиха увереннее, чем из прежних упоминаний о пальмах, можно заключить, что пальмы украшали только два столба притвора), которые завершали собою здание внешних ворот, здание внутренних ворот начинали. Так как одинаковой толщины с этими столбами — 2 локтя по 9 ст. — была и передняя стена притвора ворот и так как во внутренних воротах она должна была входить в стену, окружавшую внутренний двор, являться ее частью, то такой же толщины была и эта стена (почему она нигде не измеряется, а только упомянута случайно в 42:7,10). 3) Третьим отличием внутренних ворот от внешних было то, что к ним вела лестница не в 7, а в 8 ступеней, число на 1 больше самого священного числа, служащего символом всей полноты. Так как (как показано в объясн. ст. 6) ступени были высотою в 1/3 метра, то внутренний двор поднимался над внешним на высей 2 2/3 метра — высота при которой с внешнего двора могло быть видимо все происходящее во внутреннем дворе, особенно в глубине его, около храма.

40:32  И повел меня (см. объясн. ст. 24) восточными воротами на внутренний двор, — с евр.: «и повел меня внутренний двором на восток». Пророк уже вошел во внутренний двор южными ворогами и к восточным воротам ближе было ему идти этим двором. Таким образом обозрение внутреннего двора делается не в таком порядке, как внешнего: там восточные, северные и южные ворота; здесь южные, восточные и северные. Это, может быть, не только потому что так путь был короче (от южных внешних ворот ближе всего были южные внутренние), но и чтобы не входить во внутренний двор столь священными восточными воротами (ср. 44:1 и далее). LXX вольно: «и введе мя во врата зрящая на восток и размери я».

40:33 См. объясн. ст. 23.

40:34 См. объясн. ст. 31.

40:35 Так как это уже 3-и ворота (на внутр. двор), то выражение короче, чем в ст. 32 и сл. о восточных воротах.

40:36 Потому же нет после «окна в них» «и в преддвериях их», как в ст. 25-29 и 33.

40:37 См. объясн. ст. 31; но в евр. «притворы» не еламмо, как там, а почему-то елав, «столбы его»; может быть, пророк вместо притвора называет самую видную часть его — два входных столба; LXX как там: τὰ ἐλαμμὼν, «еламы».

40:38  Была также комната со входом в нее у столбов ворот. Букв.: «и комната и дверь ее в столбах ворот». Неясно из текста 1) составляла ли эта комната пристройку к воротам или находилась в самом здании ворот; если первое, то надо было указать, с какой стороны ворот была эта пристройка, как то сделано с комнатами 44 ст., посему вероятнее второе. 2) Не указано, в каких столбах, евр. елим, была эта комната; ввиду того, что столбы притвора (план 1 — e и f) были небольшой толщины, только 2 локтей, нужно думать, что эта комната находилась в столбах, разделявших боковые комнаты или отделявших крайние из них от притвора; последнее вероятнее; но остается неизвестным, в каком из 2 этих столбов была комната. Ввиду сходства евр. слова елим со словом елам, «притвор», не исключена возможность того, что здесь речь не о столбах, а о притворе; тогда понятнее была бы прибавка «дверь ее»: «и дверь в елам»: из притвора была дверь в комнату, потому что в ней омывали жертвы, которые закалались в притворе на особых столах. LXX: «и преграды (παστοφόρια — см. объясн. ст. 17) и двери их (θὺρωμα собств. комната с дверью) и еламы их». Такая комната находилась по прямому смыслу у всех трех внутренних ворот (в евр. последнее слово во множественном числе). Поэтому едва ли справедливо помещают эту комнату только в восточных воротах (см. Бертолет, Кречмар) на том основании, что комнаты у ворот сев. и юж. имели другое назначение (ст. 44), что храмовой источник вытекал именно из-под восточных ворот (47:1,2) и что эти ворота были всегда закрыты, тогда как через сев. и южн. проходил народ. С меньшею еще вероятностью помещают (Геферник, Генгстенберг, Currey) эту комнату только у северных ворот на том основании, что жертва всесожжения, которая омывалась в этой комнате, по закону Моисееву закалалась на северной стороне жертвенника (Лев 1:11,13). LXX: «пред враты их вторыми (если из названных, то — восточными, или же: пред второй дверью ворот, в части их, ведущей во внутренний двор) сток», т. е. для воды указанного далее омовения.

Там омывают жертву всесожжения, т. е. по Лев 1:9 внутренности и ноги ее, — более нечистые части. Замечанием предуказывается на большое значение этой жертвы, о которой будет впоследствии речь. Омовение нужно было для этой лишь жертвы, как святейшей. Для омовения требовалась особая комната, чтобы не осквернять им храма. В Ватиканском и др. кодексах нет 2-й половины стиха; всего стиха нет во всех древних переводах за исключением LXX.

План 2. Внутренние ворота (северные)

A — притвор в зал; B — первый порог; D — боковые комнаты, еее; C — проход; Е — столбы, елим; F — второй порог; a, b, c, d — жертвенные столы внутри притвора (40:39); e, f, g, h — жертвенные столы вне притвора (40:40); e, f, k, g — расположение наружных столов по LXX; ≈≈≈≈≈ — сток для крови по LXX (40:38a,40a).

40:39 В то время, как по Моисееву закону жертвы нужно закалать у северной стороны жертвенника, в таинственном храме Иез., важнейшие, по крайней мере, жертвы: всесожжения, жертва за грех (= Лев 4:3 и далее) и за преступление (= Лев 5:19; слав. «яже за неведение») закалались в притворе ворот, должно быть чтобы особенная святость этого храма не осквернялась грехом, который за грешника несет на себе живое животное. Заклание производилось, может быть, как и в прежнем храме, на особых столах, которых для этой надобности было 4 (может быть, по числу стран света); расположены они были симметрически (как все в таинственном храме) по 2 с каждой стороны притвора (см. план 2 — a, b, c, d). Таким образом уже внутренность ворот видом жертвенных столов вводила входящего в богослужение, главную часть которого составляли жертвы.

40:40 В воспоминание же о том, что по Моисееву закону жертва закалалась на северной стороне жертвенника, у северных внутренних ворот, кроме упомянутых столов в притворе для заклания жертв, стояли столы для той же цели по бокам ворот, тоже числом 4, и тоже симметрически расположенные (План 2 — е, f, g, h.) Нахождение столов вне ворот делало удобным раздавание с них частей народу после отделения из жертвенного животного священнической части. LXX: «и созади стока всесожжений (о котором говорит текст LXX в ст. 38, см. объясн. ст. 38) дверей зрящих на север две трапезы на восток против задней стене (дверей) вторых (т. е. у конца ворот, вдающихся во внутренний двор, где были вторые двери их) и против елама врат (т. е. у противоположной, выходящей на внешний двор, части ворот) две трапезы на востоке»; следовательно по LXX столы были расположены с одной лишь стороны северных ворот, — главной, восточной (план 2 — e, f, k, g), потому что там был и сток для крови (см. ст. 38).

40:41 В стихе, по-видимому, указывается общее количество столов для заклания жертв у (северных ворот и в здании их: в притворе ворот было 4 стола и снаружи 4, всего 8; — и указывается, что они были расположены симметрично, так что у каждой стены ворот по обе ее стороны стояло 4 стола (2 внутри и 2 вне. LXX: «четыри о сию страну, четыри же обону противу задней стране врат (т. е. у наружной стены ворот 4 стола, и на другую ее сторону, т. е. внутри ворот, 4 стола); на тех закалают заколения прямо семи трапез заколения» (т. е. заклание жертв делается не иначе, как против упомянутых 8 столов для заклания, — не с боку жертвенника, как в Моисеевой скинии). Последние слова по LXX «прямо осми трапез, заколения» лучше относить к следующему стиху, видя в них указание, где находились описываемые в том стихе 4 каменных стола для орудий заклания.

40:42 Кроме указанных восьми столов, о которых не сказано, из какого материала они были сделаны, было еще 4 каменных (камни издревле считались наиболее подходящим материалом для жертвенника; у язычников был и культ камней) стола, о которых в свою очередь не сказано, где они стояли (у LXX может быть, сказано; см. объясн. ст. 41 — конец), может быть, потому что, что это ясно из их предназначения. Это были 1Ѕ л. дл., 1Ѕ л. шир. и 1 л. высоты и служили для хранения орудий заклания жертв; всесожжение при родовом своем понятии упомянуто, как наиболее священная жертва.

40:43  Крюки. Так по Таргуму переводят гашефатаим. К этим крюкам подвешивались жертвенные животные для удаления с них кожи. Но такое значение для настоящего евр. слова сомнительно и не вяжется с контекстом, который говорит исключительно о столах; непонятно и указание меры для крюков, — «в ладонь». Посему лучше с LXX читать слово сефатам — «их край»: «и имеют ограждение (γει̃σος, борт, карниз) мало истесано на длань (высотою) внутрь уду» (т. е. на доске стола, а не снаружи ее, вместо евр. бабаит, рус. «к стенам здания» LXX читали мибаит, совнутри). Это «ограждение» не позволяло падать со стола частицам свящ. мяса и литься крови во избежание их попрания. Похоже и Вульгата: labia, губы. Отсюда понятно и дальнейшее замечание: «а (= потому что) на столах клали жертвенное мясо», которое впрочем LXX читали совершенно иначе: «вверху же трапезы покров (балдахин) еже покрыватися им от дождя и зноя», — необходимый как для жертвы, так и для жрецов, так как часть столов стояла вне здания ворот; да и «притвор ворот», где стояли остальные столы, мог быть без крыши (ср. ст. 15 по LXX).

40:44 Стих по евр. тексту говорит о комнатах для певцов, которые могли бы указывать на то, что в описываемое время все будет петь и ликовать. Но ввиду того, что эти комнаты в ст. 45 и 46 оказываются предназначенными уже для священников, которых Иезекииль также строго, как и Моисеев закон, обособляет от левитов (певцов и стражей) и ввиду других шероховатостей в этом стихе евр. текста, ныне толкователи единогласно следуют здесь LXX, которые вместо шарим, «певцов», читали шетаим, две (комнаты). Снаружи внутренних ворот — каких не сказано; между тем из дальнейшего видно, что описываемые комнаты находились подле северных и южных ворот. Понятнее — LXX: «и введе мя во двор внутреннейший». Комнаты, евр. лишкот (от корня схватывать, вмещать), греч. ἐξέδραι — у клас. крытые ходы пред домом, снабженные сидениями; слав. «преграды», непроходные комнаты в отличие от фей, проходных (Фартусов. Планы и фасады Ноева ковчега, скинии Моисеевой, 1 и 2 Иерус. храмов и дворца Соломона. М., 1909, 4); Вульгата: gazophylacia (кладовые для драгоценностей). След. эти комнаты были совершенно другого рода, чем воротные ст. 7 — таим, фее. Был и третий род комнат — в 13:5, см. объясн. там.

С боку — слав. «противу задней стране врат», т. е. у части ворот, вдающейся во внутренний двор. Как видно из дальнейшего — у восточной стены тех и других ворот. См. план 3 — C и D.

Одна обращена лицом к югу (евр. — явная ошибка: «к» востоку»: гаккадим вместо гаддаром, может быть, это остаток указания на вост. стену ворот, у которой находились комнаты), а другая лицом к северу; таким образом комнаты были обращены лицами, т. е. фронтонами, дверьми своими, друг к другу и на середину внутреннего двора, к жертвеннику (ср. ст. 46). Слав. «зрящих же к северу» (т. е. южных ворот) обращенных в северу входом в комнату.

План 3

40:45 Обе комнаты предназначаются только для священников (прежде такими комнатами пользовались должно быть и миряне, оскверняя храм: 8:7 и далее). О ближайшем назначении комнат — для облачения священников в богослужебные одежды — говорит, по-видимому, 44:17. Правая комната по отношению к входящему в храм восточными воротами (Господу — 44:1 и далее), обращенная на благодатный юг, предназначена для священников, несущих более почетные обязанности, отправляющих свою очередную службу («бодрствующим на страже», слав. «иже стрегут стражбу») в самом здании храма (букв. «дома»), в святилище (воскурение фимиама, поддержание огня в светильнике, перемена хлебов предложения; см. объясн. 41:22).

40:46  Левая комната, обращенная на север, предназначалась для священников с менее почетными обязанностями, бодрствующих на страже жертвенника (слав. «требника»), стоявшего на внутреннем дворе, обязанности которых посему не выходили из пределов двора и не касались св. здания. Так как пророк впервые упоминает о священниках, то он делает замечание о племенном составе этого сословия: право на священство, данное законом Моисея всем прямым потомкам Аарона, здесь по историческим обстоятельствам, указанные в 44:15 (ср. 3 Цар 2:26,27,35; 1 Пар 29:22), ограничивается потомками лишь Садока; только они из всего колена Левиина сохранили право на то особенное приближение к Богу, какое имеют священники своим служением в святилище и у жертвенника.

40:47 Величина внутреннего двора определена числом, служивших всегда символом самой совершенной полноты и законченности, 100 локтей, и выражена в наиболее совершенной фигуре — квадрате (длина и ширина одинаковы). Эта величина исчисляется несомненно так, что углы между воротами не принимаются во внимание (исчисляется величина только квадрата ee'ff' на плане 3): в противном случае свободное пространство двора равнялось бы только 50 Ч 50 локтей и было бы очень узким. Стоявший в середине этого квадрата жертвенник мог быть видим одинаково со всех 3 ворот, пред которыми на внешнем дворе стоял молящийся народ. Об устройстве жертвенника в 43:13 и далее.

40:48 Начинается измерение самого храма (букв. «дома»), за которым, по измерении внутреннего двора, теперь очередь. Измерение начинается с тех столбов (LXX «аил» транскрипция) притвора («елама»), которые открывали вход во храм (план 4: S, В) и соответствовали известным Иахину и Воазу Соломонова храма (3 Цар 7:15-21; см. объясн.), будучи и такой же, как те колоны, приблизительно толщины. Указана толщина каждого из этих столбов — в 5 локтей (у ворот двора только 2 локтя — ст. 9). Так как имеется целью указать толщину всей двери (точнее — ворот, так как для двери такая толщина слишком велика; см. объясн. 41:23), то указывается толщина обоих столбов отдельно: пять локтей с одной стороны и пять локтей с другой. Вслед за этим только LXX указывают ширину дверного пролета (план 4: ca): «широта же дверная четырехнадесяти лактей», — очень важное указание, пропущенное масоретским текстом вероятно вследствие сходства последнего слова фразы с окончанием следующей фразы (homoioteleuton). Ширина дверей в притворе, святилище (41:2) и святом святых (41:3) находятся друг к другу в отношении арифметической пропорциональности: 14-10-6. И дальнейшая дата полнее читается у LXX: «и бока дверная», т. е. остальная часть ворот или двери, составляющаяся стеною и образующая как бы большие косяки двери (план 4: ab, cd.) — «три лакти о сию страну и три же обону»; рус. «а в воротах 3 л. ширины с одной стороны и 3 с другой». След. вся ширина притвора 3 + 14 + 3 = 20 л.; ср. следующий стих. В нынешнем виде масор. текст в конце стиха как будто указывает ширину обеих половинок дверей.

40:49 Длиною притвора, по обычному словоупотреблению пророка, называется большее из двух измерений, которое в данном случае соответствует ширине храма (пл. 4: k-i); наоборот, в 3 Цар 6:3. Ширина указана некруглым и несимволическим числом 11; посему лучше у LXX: «12».

Тогда как ко внешним воротам вело 7 ступеней, ко внутренним 8, к самому храму, в знак его особенной святости, ведет громадная лестница из 10 ступеней. Но эту цифру читают здесь только LXX; масор. текст вместо есер, десять, имеет тожественное по начертанию ашер, который.

За этой лестницей должен был находиться еще порог (пл. 4: А; ср. 9:3; 10:4) такой же толщины, как выдающейся кругом всего храма фундамент (пл. 4: C-C; 41:8,11; ср. Ис 6:4 по евр. тексту).

И были подпоры у столбов. Букв.: «и колоны (аммудим) у столбов (елим), LXX елим читают αἰλάμ, притвор («и столпи бяху у аилама»), благодаря чему устраняется неясность масоретского текста, по которому как будто кроме «столбов» ст. 47 в 3 локтя толщины во входе стояли еще два столба неизвестной толщины. Столбы у входа имели ближайшее назначение подпирать верх портала; отсюда название их здесь аммудим, подпоры, устои. Такие столбы были обыкновенными в египетских храмах; особенно замечательны они были в тирском храме Мелькарта (Геродот II, 44), в пафросских и иерапольских храмах (Новак. Archдol. IV, 1, 76). Высотою своею они возводили мысль входящих в храм к Богу.

41:1 Пророк вводится теперь в самую внутренность храма, евр. гекал, слово означающее святилище и святое святых, или одно святилище: 3 Цар 6:2,5,17. У входа в святилище, в дверях, ведущих в него, стояли опять две массивные, колонны (план 4: khmo giln), которые были толще предыдущих на 1 локоть, именно были 6 локтей (в направлении hm и gl).

В ширину скинии — замечание непонятное; посему лучше по LXX, которые имеют здесь повторение прежнего выражения: «широта аилам», читать вместо огел, скиния, слова, которое у Иез. нигде не употребляется (исключая имен Огола и Оголива) аил, столб.

41:2  Дверь (план 4: hg, lm), названная здесь петах, собств. отверстие, а не шаар, монументальная дверь, из храмового притвора в святилище, была ширины в 10 локтей, т. е. такой же ширины, как ворота внешние и внутренние (40:11) и уже на 4 локтя входа в притвор храма (40:48 по LXX); она занимала половину всей передней стены храма, выдаваясь своей величиной: в такую дверь могла быть видна вся внутренность святилища и, может быть, не только из внутреннего двора, но благодаря высокому положению храмового здания, и из внешнего двора; бока дверей (план 4: hk, gi), т. е. остающаяся незанятою для двери часть стены, служившая для двери как бы косяком, — были с каждой стороны по 5 локтей (в притворе храма 3 локтя: 40:48).

Святилище («храм») внутри было длиною (план 4: os или nr) в 40 л., а шириною (on или rs) в 20 локтей, как в Соломоновом храме и Моисеевой скинии. Слав. «долготу их», «их» ошибочный перевод греч. αὐτου̃, его, храма.

41:3 В святое святых пророк, хотя и священник, не может войти, посему ангел без него «пошел внутрь», т. е. в священную глубь святилища (LXX имеют здесь странное: «и вниде во двор внутренний») и приступил к измерению входа во святое святых. Этот вход, как и ворота внешние и внутренние, как и вход в притвор храма и святилище, имел два столба в 2 локтя, очевидно — толщины, т. е. такой же толщины, как столбы 40:9; следовательно такой толщины была и стена (uu', tt'), отделявшая святилище от святого святых. Дверь (петах, см. ст. 2) была 6 локтей, т. е., очевидно, ширины (t'u'); далее, исправляя совершенно непонятное замечание масор. текста: «ширина двери» (только что указанная! О высоте двери предыдущее выражение никак нельзя понимать, так как о высоте нигде в главе не было речи, исключая сомнительную дату 40:14) по LXX на «бока же дверная», т. е. часть стены, незанятая дверью (rt' и u's), была «седми лактей о сию страну и седми обону». Входы в притвор, святилище в святое святых, как сказано, суживались в арифметической прогрессии: 14-10-6 и соответственно расширялись бока стены: 3-5-7.

41:4 Святое святых (по евр. здесь zella) было, как в скинии и Соломоновом храме, квадратное 20 локтей. Выражение «в ширину храма», LXX: «пред лицем храма» дает понять, что ангел определил величину святого святых через измерение его лишь передней стены, не входя в него или из благоговения или чтобы пророк, которому уже никак нельзя было идти туда, мог следить за ним глазами; следовательно величина vy (на плане 4) была указана ангелом a priori. LXX странно: «долготу дверей 40 локтей». После святилища LXX со ст. 3 дают какие-то измерения ворот внутреннего двора.

41:5 Толщина храмовой стены, о способе измерения которой ангелом ничего не сказано (ангел не выходил еще из храма), равнялась 6 локтям. Такая толщина была в духе древней архитектуры, любившей массивность. Эта толщина указана непрямо уже в ст. 1, под видом ширины входных столбов. Столь внушительная толщина — символ резкой обособленности святейшего обитания Божия от мирской скверны — увеличивалась до полного и для данного случая огромного числа 10 (половина всей ширины здания!) шириною в 4 л. примыкающих к стене боковых комнат.

Боковых комнат — евр. цела, как назывались такие же комнаты в Солом. храме 3 Цар 6:5,10; ср. известные cellae языческих храмов; собств. бок, ребро; посему LXX πλευρὰ, слав.: «страна», Вульгата: latus; комнаты, действительно, представляли из себя как бы ребра храма (см. план 4: 1-33). Это был таким образом третий род храмовых комнат подле таим 40:7 и далее и лишкот 40:44 (см. объясн. там). В храме Соломоновом эта пристройка была шириною 5 локтей, вернее — такой ширины были комнаты нижнего этажа ее, среднего же 6, а верхнего 7, вдаваясь в толщину внешней и внутренней стены 3 Цар 6:6). Кругом, в евр. трижды (соотв. 3 стенам): два раза здесь подряд, а третий после слова «храма»; у LXX один раз.

41:6  Боковых комнат, предназначавшихся должно быть для хранения свящ. утвари и приношений, было тридцать три, комната подле комнаты, букв.: «и боковые комнаты комната подле комнаты три и тридцать раз». Выражение можно понимать не только в смысле 33: слово «раз», евр. пеамим, было тогда лишнее. Так как предлог ел, «к», «у», «подле», у Иез. сплошь и рядом синонимичен предлогу ал, «над», то выражение может значить: «комнат было комната над комнатою 3 и это 30 раз» или, переставляя с LXX и др. древними переводами 3 и 30; «комнат было 30 и это 3 раза», т. е. комнат было по 30 в каждом из 3 этажей; в Соломоновом храме количество таких комнат не указано (3 Цар 6:8); Талмуд считает их там 38: 15 на с., 15 на ю. и 8 на з. Таргум в Иез. храме считает 33 комнаты по 11 в каждом этаже. Ввиду такой традиции и согласия переводов в передаче числа 33 (LXX: «тридесять три дващи»), нельзя отстаивать понимания 30 Ч 3. И поделить длину всей стены храма легче между 33 комнатами, чем между 30; именно если считать комнаты квадратными в 4 локтя (ст. 5), а промежуточные стены между ними считать в 2 локтя (по соответствию с 2 л. ст. 3; см. объясн.), то получим следующий расчет. Южная стена храма: 6 л. толщины ее + 40 л. длины вдоль святилища + 2 л. толщины стены между святилищем и святым святых + 20 л. длины вдоль св. свят. + 6 локтей толщина задней стены = 74; в ней может быть 12 комнат и 18 промежуточных стен: 12 Ч 4 + 13 Ч 2 = 74. Западная стена: 6 + 20 + 6 = 32; в ней могло быть 5 комнат и 6 промежуточных стен: 5 Ч 4 + 6 Ч 2 = 32. Следующая стена, северная = 74 локтям и 12 комнатам. Получаем комнат 12 + 5+ 12 = 29. Две комнаты в углах западной стены с сев. и юж. и 2 в стене притвора (Сменд). Но стены между комнатами могли быть и тоньше 2 локтей. LXX и Вульгата: «тридесят и три дващи», где последнее слово явно соответ. евр. пеаним (дващи — в 2 стенах — юж. и сев.?). Как 30, так и 33 — символические числа.

Далее указывается, в каком отношении находились комнаты к стене храма: «Они вдаются в стену, которая у храма для комнат кругом». Букв.: «и входят в стену, которая для (ле) храма для комнат кругом». Говорится о другой стене, окружающей храм за комнатами, ширина которой указывается в ст. 9; стена самого храма не могла быть обозначена так многословно; притом же далее говорится, что комнаты не касаются стены самого храма.

Так, что от в связи с нею (букв.: чтобы они были укреплены), но стены самого храма не касаются. Ср. 3 Цар 6:6; LXX (от слов «они вдаются...»): «и расстояние (вместо баат, входящие [вдаются], могли читать бецаот, синоним миграот по 3 Цар 6:6) в стене храма в странах (боковых комнатах) окрест (между стеною храма и боковыми комнатами кругом было свободное пространство), еже на прозрак быти входящим (του̃ εἰ̃ναι τοι̃ς ἐπιλαμβανομένοις ὁρα̃ν — так что был просвет и можно было пройти между комнатами и стеною храма), да отнюдь не прикасаются (комнаты) к стенам храма». Вульгата: et erant eminentia — чем предполагается, что поперечные стены комнаты, в виде контрфорсов выходившие от стены храма и служившие разделением между комнатами, не только доходили до наружной стены боковых пристроек, но и выступали некоторою частью из линии этой стены.

41:7 Стих будет понятен, если предположить, по аналогии с Соломоновым храмами в описании 3 Цар 6:6, что главная стена храма (суживаясь кверху) имела три уступа, на которые положены были (чтобы не долбить и не портить стены) балки для пристойки, благодаря чему комнаты в каждом следующем этаже пристройки была шире предыдущего этажа (на ширину этого уступа, — в Соломон, храме на 1 л. — 3 Цар 6:6). Может быть, полная аналогия с Соломоновым храмом явилась причиной крайней краткости здесь описания, заключающего поэтому много неясностей. Букв. с евр. «И расширялся (кто? по-видимому, все здание храма, но, как видно из дальнейшего, только в боковых комнатах) и оборачивался (насва, — или закруглялся, изменялся) вверх и вверх (т. е. с приближением кверху более и более) для (ле — в отношении) боковых комнат, потому что закруглялся (или изменялся, — тот же глагол в причастной форме мусав; рус. предположительно: «окружность храма») храм (его пристройка?) выше и выше (более и более кверху) кругом кругом храма». LXX: «широта же вышние страны (τη̃ς ἀνωτέρας τω̃ν πλευρω̃ν — каждой верхней боковой комнаты) по приложению (κατὰ τὸ πρόσθεμα — увеличивается сообразно придатку) от стены к вышней (т. е. комнате)». Вульгата по таргуму и равв. «и пространство (platea), кругом поднимающееся вверх винтом (per cochleam, витою лестницей) и вело на самый верх храма извивами (per gyrum)».

И потому (ал-кен, ὅπως, яко да, idcirco) храм (т. е. опять в боковых комнатах; нет у LXX) имел большую ширину вверху. † Проф. А. Олесницкий понимает это место так, что самое здание храма расширялось кверху, составляя в этом отношении противоположность Соломонову. Тогда как исторически Соломонов храм вверху суживался, изображая собою плотяные, тяготевшие к земле формы ветхозаветного богослужения, храм будущий, предуказываемый Иезекиилем, только узкою полосою стоит на земле, все более и более расширяясь кверху и изображая собою все большую и большую открытость религиозного духа в будущем к небесным видениям» (Ветхозаветный храм в Иерусалиме. Спб., 1889, 311). Проф. М. Муретов на это замечает, что Иезеекилев храм, во всех деталях соответствуя Соломонову, едва ли мог и в данном отношении отступать от него (Ветхозаветный храм. М., 1890, 169).

И из нижнего этажа восходили в верхний через средней. Букв.: «и так нижняя (т. е. комната) поднималась к верхней у (ле) средней»; LXX: «и да от долних (комнат) восходят на горняя, а от средних на трекровная» (τὰ τριώροφα, третьеэтажные). Речь явно о лестнице, ведущей в разные этажи 90 или 99 комнат, которая была в Соломоновом храме витою называется в 3 Цар 6:8 лулим. Следы витых лестниц найдены в Месопотамии и Финикии, в Баальбеке; в последней они назывались hil или hul, мн. ч. hilani (А. Олесницкий. Ветхозаветный храм в Иерусалиме, 249). Между собою комнаты могли сообщаться коридором в толстой стене их, именно наружной, в которой были устроены два выхода из комнат (план 4: С, С) на двор (ст. 11).

41:8 Как уже заметил ранее (40:49) пророк, храм в собственном смысле, т. е. здание святилища и святого святых, стоял на возвышении, так что к нему вела лестница в 10 ступеней. У читателя возникал вопрос, в каком отношении к этому возвышению или насыпи, на которой стоял храм, находились боковые комнаты — был ли фундамент их ниже или одной высоты с фундаментом храма. Пророк теперь, окончив описание пристройки к храму, и разрешает это недоумение. Он окидывает взором теперь все здание храма снизу до верху и видит у дома кругом говах, рус. пер. «верх», слав. «высоту», слово, очень близкое (особенно если читать его гава) к употребленному в Ин 19:13 гаввафа, помост (ср. Иез 40:18). Это говах точнее определяется далее как муседот для боковых комнат, слово, в котором перевод Вульгаты fundata позволяет видеть значение фундамента (а не окружность, как рус: «во всю окружность»; LXX: διάστημα, расстояние. След. фундамент боковых комнат представлял из себя возвышение и та мера, которая далее у пророка указывается для этого возвышения, естественно должна быть не мерою его ширины, а мерою высоты его; только такая мера могла быть здесь указана без точнейшего определения. Эта мера была равна полной единице меры для всех настоящих измерений, именно целой трости ангела, заключавшей в себе 6 локтей — ацилла, прибавляет еще пророк какой-то неизвестный термин (может быть, «локтей до изгиба», отсюда рус. «полных»; или какой-нибудь архитектурный термин — может быть, для такого рода как здесь — выступающего из под здания фундамента). Рус. пер. этого стиха неточен и неясен; его следует исправить приблизительно так: «и я видел высокий помост у дома вокруг, служивший основанием для боковых комнат, мерой в целую трость, шесть полных локтей». Такую мысль, кажется, видели в этом ст. и LXX. Но первое слово «и видел» они, читая его не роити, а тера ле («было видимо у»), сочли архитектурным термином и оставили без перевода τὸ θραὲλ; слав. этот термин исправляет должно быть по евр. тексту на «и видех»: «И видех храма высоту окрест расстояние стран (на всем пространстве комнат) равно трости шести лактей расстояния»; последнее слово соответствующее евр. ацилла, греч. библия, читая не род. п. ед. ч., а им. мн. ч. διαστήματα, относит уже к следующему стиху. Некоторые толкователи видят в этом стихе указание на высоту комнат; 6-ти локтей они действительно могли быть в высоту, потому что высота всего здания должна быть 20 локтей (на осн. ст. 4); но пророк нигде, за исключением 40:5, не дает измерения в высоту; и из текста настоящего стиха трудно извлечь такую мысль.

41:9-10 Боковые комнаты храма примыкали ко второй, наружной стене храма (βγ на плане 4), которая была естественно такой же толщины, как продолжение ее — стена притвора (40:48), т. е. 5 локтей, на локоть тоньше первой стены. Такая толщина не соответствовала по теперешним архитектурным требованиям 4 локтям ширины боковых комнат, которые эта стена ограждала; но 1) древность любила массивные стены и в ассиро-вавилонских постройках не редкость маленькие пространства, заключенные в несоразмерно толстые стены; 2) эта стена ограждала не столько боковые комнаты храма, сколько самый храм, являясь для него вторым, а считая и самые комнаты третьим ограждением от мира и всей его нечистоты. Таким ограждением являлось далее для храма и свободное открытое пространство, доступное конечно не всем, евр. муна, LXX «прочая», τὰ ἀπόλοιπα, — между (рус. «подле», евр. бет вместо бен, между, как видно из LXX) боковыми комнатами (слав. «странами») храма, т. е. точнее между его второю стеною и другими «комнатами» 10 ст.; этот последний стих нужно соединить с концом 9 ст.: «и открытое пространство подле (чит.: между) боковых комнат храма и между комнатами (какими, см. далее) расстояние шириною в 20 л.». Лучше у LXX: «и прочая (см. выше) между странами (комнатами) храма и между преградами широта двадесяти лактей». Вульгата (9b ст.): «и был внутренний дом в стенах храма», т. е. должно быть: комнаты храма представляли из себя как бы целый дом, скрытый в стенах храма. Комнат 10 ст. по евр. названы не целаот, как боковые комнаты в самом здании храма, а лешахот, как названы, комнаты у внешней стены храма (40:17, см. объясн.), слав. «преграды», греч. ἐξεδρω̃ν, очевидно, те комнаты у внутренней стены храма, которые так подробно будут описаны в 42 гл. и которая пророк называет здесь без пояснения, предполагая их присутствие на внутреннем дворе само собою понятным и известным читателю по Соломонову храму и по аналогии со внешней стеной настоящего храма. Эта ближайшая, священная окружность храма (план 3: FFF) была шириною в 20 локтей; но к этой цифре немного далее (ст. 11) прибавляется еще 5 локтей какого-то другого, более близкого к зданию храма открытого пространства, благодаря чему оно было шириною в 25 локтей, как и следует ожидать по размерам внутреннего двора: 100 локтей ширины двора — 50 л. ширины храма с двумя стенами и комнатами = 50 : 2 = 25. Это открытое пространство имел храм «кругом» (слав.: «окружность окрест храма», т. е. указанная площадь составляла окружность храма), — выражение, которое может иметь здесь только ограниченный смысл («всего» следовало бы вычеркнуть в рус. пер., как неудачное пояснение подлинника) именно с с., ю. и з., так как с в. находился пред храмом уже указанный пророком в 40:47 столоктевый, священный немногим менее самого храма, квадрат с жертвенником посередине; как бы в соответствие с таким смыслом здесь слова «кругом» оно в евр. (как в ст. 5; см. объясн.) повторено трижды.

41:11 С дворами храма настоящие боковые комнаты сообщались дверьми, которых было 2: одна на северной стороне храма, а другая на южной (план 4: С, С). Таким образом, и в этой частности храм заключал больше симметрии, чем Соломонов, имевший такую дверь только на южной стороне (3 Цар 6:8). К этим дверям направлялись все выходы из всех 90 или 99 боковых комнат, — мысль, которую хотят, по-видимому, выразить и LXX своим началом стиха: «двери (мн. ч.) же преграды к прочему (на открытое пространство) дверей (ед. ч.) единых яже к северу (объединились в одной двери на северной стороне) и дверь к югу». Эти двери вели на открытое пространство, евр. муна, слав.: «прочее», которое описано и измерено в ст. 9 и 10; но выходили они не непосредственно на это пространство, а на меком этого муна (рус. безразлично с прежним: «этого открытого пространства»), на какое-то особенное место в нем, для которого указывается и особая мера, очевидно не входящая в общую меру муна ст. 9 в 20 локтей, мера в 5 локтей. Это «место» могло быть ничем другим, как упомянутым в 8 ст. фундаментом, именно открытою, выдающеюся из под наружной, второй стены храма (боковых его комнат) частью фундамента, панелью здания; теперь таким образом указывается ширина этого фундамента, когда высота его уже указана (ст. 8), именно ширина наружной части его, так как размер остальной части следует сам собою из предыдущих данных. LXX называют эту часть храмового здания: «свет прочего», т. е. освещенная наружная часть храма, примыкающая к открытому пространству, к «прочим» ст. 9; Вульгата по Симмаху: του̃ τόπον τη̃ς προσευχη̃ς — locus ad orationem, считая его местом специально предназначенным для молитвы пред храмом. Эта часть внутреннего двора могла и отделяться каким-нибудь образом, напр. решеткой, от остальной части двора ввиду особенной святости ее от близости к храму.

Кругом, по-евр. савив, дважды должно быть в соответствие тому, что двери находились только с северной и южной стороны храма (см. объясн. в ст. 5 и 10).

41:12 Самую заднюю часть храмового двора занимало большое здание (бинъян — может быть, и целый ряд построек, так названа в 40:5 внешняя стена храмового двора; LXX τὸ διορίζον, «раздел», промежуточное здание? План 3: Е), назначение которого не указано вероятно потому, что оно было неблагородным, напр. служило для каких-нибудь отбросов. Оно находилось «пред» какой-то гизра, рус. «площадью», слав. «противу прочему», слово от корня «отделять», означающее, как думали LXX, место кругом храма в 25 л. ширины; но Лев 16:22, где созвучным гезэра названо место, куда прогоняли козла отпущения, скорее позволяет слово приложить к той части ближайшей к храму площади, которая находилась за самым храмом и как бы заражалась неблагородным назначением этого здания (посему Вульгата начало стиха: aedificium quod erat separatum). Может быть, это место и здание имеют в виду 43:21, указывая жертву за грех сожигать «на назначенном месте Дома вне святилища». Характеру здания вполне соответствовало то, что обращено оно было (фронтоном, входом) к западу («на западной стороне», «аки к морю», букв. «со стороны моря»: Средиземное море на запад от Иерусалима), к стране мрака. В Соломоновом храме, по-видимому, на том же месте было такое же здание, называвшееся фарурим (4 Цар 23:11) или парвар (1 Пар 26:18). Ширина (hl) этого здания или места, т. е. по терминологии Иезекииля меньшее измерение его, следовательно от востока к западу, была 70 локтей; стена же его была в 5 локтей — уже, как то и естественно, стены храма и даже стены внешнего двора, — а длина 90 локтей. Числа все не столь круглые и символические, как в других частях таинственного храма, что отвечало достоинству здания. Если длину здания увеличить толщиною двух стен его (5 Ч 2), получим 100 локтей, что будет соответствовать длине «открытого пространства», «прочего» (план 3: FFZ) и величине внутреннейшего двора в 40:47 (fef'e'). Что же касается ширины здания, то если к ней прибавить 5 л. толщины его восточной стены, предполагая, что западной ему служила внешняя стена храмового двора, то оно как раз займет остающуюся после всего исчисленного часть двора по его протяжению с востока на запад. Именно его протяжение по 42:16 = 500 л., из них надо вычесть: 50 л. 40:15 + 100 л. 40:19 + 50 л. 40:33 + 100 л. 40:47 + 100 л. длины храма + 25 л. ширины фундамента, останется 75 л.

41:13 После описания большего заднего здания во дворе храма указывается отношение его размеров к размерам храма. Это отношение замечательно тем, что размеры обоих столь неравных, если не прямо противоположных по достоинству зданий, почти равны между собою и сводятся к числу 100, числу величайшей полноты и символизма. Но для этого равенства требуется некоторая перестановка составных членов, именно в низшей из сравниваемых величин, что опять таки знаменательно. Длина храма, которая впервые определяется (измеряется ангелом) во всей ее целости и выражается в 100 локтях (5 л. толщины в стене притвора, 12 л. по 40:49 у LXX длины притвора, 6 л. толщина главной стены храма, 40 л. длины святилища, 2 л. стены между святилищем и св. св., 20 л. длины св. св., 6 л. толщины глав. храм, стены на запад, 4 л. ширины боковых комнат, 5 л. толщины наружной стены храма). Этой длине равно соответствующее измерение (ширина по ст. 12) заднего здания (евр. бинъя = бинъян ст. 12 в отличие от баит, дом, о здании храма, рус. пристройка, LXX «разделяющая» = «раздел» ст. 12), но взятое не только с его стенами, но и с той частью гизры (рус. площадь, слав. «прочая»), которая находилась между храмом и зданием.

41:14-15 Ширине храма (букв. «лица храма», фронтона его, слав. «противу храма», рус. «по лицевой стороне»), если к ней прибавить как нечто близкое к ней по святости ближайшую «площадь», гизру восточную (= муна ст. 10 и 11) и благодаря этому считать ее в 100 л. (20 л. ширины внутренности храма, 5 Ч 2 толщины внутренних стен, 4 Ч 2 ширины боковых комнат, 5 Ч 2 толщины наружной стены, 25 Ч 2 «открытого пространства», муны ст. 10, 11), этой ширине отвечало другое измерение заднего здания (длина по ст. 12), именно с той его стороны, которая обращена к гизре (рус. «пред площадью на задней стороне», букв. «пред лицом гизры, которая сзади его»), потому что фронтон здания (который следовало бы измерять) вдавался должно быть во внешнюю стену настолько, что границы здания не были заметны. Но опять ширина храма соответствовала длине заднего здания, если последнюю восполнить величиною каких-то аттик’ов (рус. «боковыми комнатами»), которое имело заднее здание, по ту и другую сторону свою. Что такое эти аттик’и или аттук’и (ketib), упоминаемые здесь впервые и появляющиеся затем в следующем стихе, как принадлежность уже самого здания храма, а затем в 42 гл. как принадлежность стены внутреннего двора и ее комнат, в этом разногласят толкователи. LXX переводят «прочая», ἀπόλοιπα, считая слово таким образом термином, равнозначащим муна, «открытое пространство» ст. 9 и 11; но последнее едва ли могло присчитываться к зданию при измерении его длины; а в дальнейших случаях употребления аттик и совсем невозможно такое значение для него; посему LXX в ст. 16 передают его уже «свещения», ὑποφαύσεις (просветы), а в 42:3 «притворы», στοαὶ, ст. 5 «междустолпие», περίστυλον (галереи, портики); так и Вульгата в последних двух местах, а здесь оставляет без перевода — ethecas; древн. греч. переводы: ἐξθέτας (нечто вроде балкона), Таргум: «угол». Из этих значений наиболее подходит и здесь, и в других местах употребления этого слова: галерея, навес, балкон.

41:15 Пророк переходит к описанию внутренней отделки храма, и этому описанию предпосылается так называемый именительный самостоятельный (ср. 1:7,9), неосновательно присоединяемый в рус. Библии к предыдущему: «со внутренностью храма и притворами двора». Букв.: «и храм (гекал) внутренний и притворы двора», т. е. что касается храма и его притворов, то они были такие-то (следует далее описание). Притвор в храме был один; посему лучше с LXX читать ед. ч., а пред внутренней поставить «и»; тогда под гекал будет разуметься святилище, «внутренний» — св. св., и к ним будет присоединен «притвор двора», т. е. выходящий на двор. Убранство этих только частей храма и описывается далее. Слав.: «храм же и углы (может быть, потому что отделка их главным образом описывается ниже) и елам внешний» (вместо гацер, двор, LXX читали хацон, внешний, разумея, может быть, притвор в собственном смысле в отличие от святилища, являющегося притвором своего рода для св. св.); дальнейшие слова слав. текста «доски постланы» начинают уже описание отделки и соответствуют нач. 16 ст. в евр. и рус. Библии.

41:16 Внутренняя отделка храма не везде, конечно, могла быть одинаковой: нижние части стен должны были иметь не такую богатую отделку как верхние. Сначала, видимо, и описывается у пророка нижняя отделка: «и пороги», гасиппим, мн. ч. от саф, порог; так и Вульгата: limina; рус. пер.: «дверные брусья» (по LXX?). LXX читали седуним, πεφατνωμένα, «доски постланы», высланы досками, и относят к предыдущему: храм, давир и притвор были обложены досками штучно, квадратами. Далее букв. с евр.: «и окна решетчатые и аттики (см. объясн. ст. 15, рус.: «боковые комнаты») кругом во всех трех», т. е. святилище, давире и притворе, названных в пред. ст. и которые поэтому могли быть здесь обозначены так кратко; рус. пер. «ярусах». Пороги, окна и аттик’и были самой заметной частью из внутренней отделки; они не описываются (как описанные раньше), а прямо указываются. LXX: «и окна решетчатая свещения (ὑποφαύσεις — просветы, т. е. окна в форме узких просветов) окрест трем»; слав. в скобках «странам», т. е. боковым комнатам; но скорее разумеются «три» части храма, указываемые концом 15 ст.; «еже приницати», ὥστε διακύπτειν, т. е. окна были такой величины и устройства, что через них можно было выглянуть как через щель; «храм же (т. е.: а остальное в нем кроме окон) и яже близ него (притвор и пристройки?) устлан древом окрест».

Далее, по-видимому, говорится, что пол (слав. «помост», букв. «и земля», Вульгата: terra; рус. пер.: «от пола») до окон, т. е. с частью стены до окон, был облицован одинаково. Чтобы закончить описание этой части стены, прибавляется, что окна были «закрытые», мекусот, или скрытые, т. е. что они закрывались или устроены были в стене так, что их не было видно, и этим должно быть отличались от воротных окон, названных в 40:16 «решетчатыми»; это новое определение окон соответствует должно быть в 1 Цар 6:4 определению их шекуфим (рус. пер.: «глухие с откосами»), означающему, по объяснению халд. парафраста, что амбразуры окон были шире с внутренней стороны чем с наружной (по мнению А. Олесницкого (указ. соч. 250) наоборот, иначе они проводили бы в храм дождевую воду). Если принять во внимание громадную толщину храмовой стены (6 локтей) и ту высоту, на которой сделаны были окна (они находились над крышею храмовой трехэтажной пристройки — в Солом. храме на высоте 25 л.), то эти окна скорее являлись «отдушинами, имевшими напр. целью выводить случайный угар от зажжения ламп или кадильный дым» (Олесницкий, 250), чем световыми окнами. Отсюда и название их «скрытыми». Они не мешали тому мраку, в который, подобно скинии Моисеевой, были погружены святилище и св. св. (по наст. месту Иез. окна как будто предполагаются и во св. св.) храма (Иезекиилева, как и Соломонова). В храме Ирода окна закрывались густыми подвижными решетками, которые днем поднимались: по Tamid. III, 6 когда утром на заре, пред жертвоприношением, отворялись двери храма, то вместе с тем открывались и окна; вместе с этим по Мишне (VI, 1) тушились ночные лампады храма и на день оставлялась горящею только одна лампада (Олесницкий, 520). Конечно, окна предоставляются без стекол; не только стекла, но и слюда вошли в употребление позже, и в нынешнем Иерусалиме окна большей частью не застеклены. Проф. М. Муретов для полного отсутствия дневного света во храме (на что указывает, по нему, между прочим увеличение Соломоном числа светильников во храме до 10) считает окна Сол. и Иез. храма только декоративными (указ. соч. 233-239). У LXX замечание об окнах: «окна же отворяемы трояко (ἀναπτυσσόμεναι τρισσω̃ς — трехстворчатые) на приницание (εἰς τὸ διακύπτειν, в которые едва можно было заглянуть)».

41:17 Чем же украшены были, кроме деревянных панелей и окон, стены храма? Аналогия скинии и Соломонова храма позволяют предвидеть ответ на этот вопрос пророка. Ближе к евр.: «В вышину дверей (ал-меал — собств. «к верху дверей», — слав. «даже до», рус. «от верха дверей», т. е. вниз)» на стенах храма, на стенах храма до (включительно) дома внутреннего, т. е. давира, св. св. (рус: «как внутри храма», но это не может значить ад габаит гапним) и во внешнем, т. е. доме, святилище и притворе (слав. «и до внешнего», — но здесь предлог уже не ад, «до», а ле, «в»; рус. «так и снаружи») одинаково (ве — у, и — и) во внутренней (бапним) и во внешней (бахацон) части здания кругом были миддот». Под последним словом разумеют или обрамленные пространства, большие четырехугольники на стенах, рельефные рамы на стенах для указываемых далее изображений (в Неем 3:11,19-21 это слово об участках земли) или эти самые указываемые далее колоссальные фигуры (рус. пер.: «резные изображения», в Чис 13:32 это слово об исполинах; в Иер 22:14 о каких-то частях или принадлежностях грандиозного дома). Слав. и часть греч. кодексов «меры» (мадад, мерить) должно быть видят указание на симметрическое расположение описываемых далее фигур (Олесницкий, 301; Муретов, 245); то же должно быть Вульгата: ad mensuram. Ватиканский и др. не имеют этого слова.

41:18 Главное украшение таинственного храма было такое же, как в храме Соломоновом (3 Цар 6:29) и скинии: изображения херувимов. Возвышая мысль к самому престолу Божию, эти изображения превращали храм в высочайшее небо. «Стоя вдоль стен молчаливыми рядами вперемежку с пальмами, они напоминали ряд подобных же фигур на стенах Фив и Корсабада» (De Vogue. Le temple de Ierusalem. P. 32). Чередуясь с пальмами, деревом столь символическими в Св. Писании (см. объясн. 40:16), изображение херувимов производили впечатление размещенных в саду, саду, конечно, священном, небесном, Божием, т. е. рае. В первом видении пророку явились херувимы с 4 лицами; здесь на стене по законам перспективы они не могут иметь всех 4 лиц. Как были сделаны изображения херувимов, были ли они выгравированы или представляли барельефы, евр. глагол асуй не указывает; он значит только «сделаны были». Но LXX имеют: «изваянии», т. е. склоняются к мысли о барельефах.

41:19 Херувимы имеют здесь лишь два важнейших из своих 4 лиц: человеческое и львиное. Этим показывается вместе с тем, что виденные раньше, как и теперь, у херувимов лица несовершенно выражают их непостижимое существо: их явление людям не может быть всегда одинаково.

Так был отделан весь храм (букв. «дом») кругом, следовательно, может быть, и притвор. Это думают LXX, связывая стих с предыдущим и выпуская в 18 ст. миддот. Присутствие изображений херувимов и в притворе могло указывать на большую святость настоящего храма по сравнение с прежним рукотворенным. Но см. 26 ст.

41:20 Впрочем, святые и глубоко символические изображения не занимали стены во всю ее высоту; иначе они терялись бы для взора, притом важнейшими частями своими, именно страшно таинственными лицами, в недоступной глазу высоте. Достигая вершины дверей, эти изображения не могли не быть очень высокими (хотя высота дверей не указана нигде, но за свою величину они часто называются шеар, ворота), а если тогда уже соблюдалось элементарное правило нынешней архитектуры об одинаковой высоте дверей и окон, то и страшно высокими; пальмы же могли быть и выше естественной величины. Непонятно последнее замечание стиха: «также и по стене храма» (букв.: «и стена храма»). Единственно возможный, по-видимому, смысл его: такова была стена храма, собств. святилища, где стоит пророк. Масореты ставят над хекал puncta extraordinaria, необычайные знаки: жирную точку над каждою из 5 букв слова, отмечая его сомнительность. LXX, должно быть читая вместо кир, стена, кедеш, имеют: «святое же и храм» и относят эти слова к след стиху.

41:21 К внутренней отделке храма, вообще ни многосложной, но величественно простой и строго однообразной, нужно было отнести и мезузат, «дверные косяки» (значение слова очень вероятное, хотя и не несомненное; LXX в разных местах переводить различно), которые вероятно и делили все стены на упомянутые в 17 ст. миддот, обрамленные пространства с изображениями в них херувимов и пальм. В настоящем храме, частнее в святилище (гекал), где стоял пророк (LXX прибавляют — и во св. святых: «святое же и храм») мезузат, косяки были четвероугольны, форма более простая и правильная, чем пятиугольная, каковую имели те же орнаменты Соломонова храма (3 Цар 6:31). LXX приписывают эту форму не косякам, а самим дверям: «святое же и храм ἀναπτυσσόμενος τετράγωνα», открывается четыреугольником, слав. «отверзаем на четыри страны». И этот стих заканчивается неясным выражением: «и святилище имело такой же вид, как я видел»; букв. «и лице святого видение как видение». Выражение, как будто желая ограничить данное только что описание дверных косяков святилища, может, по-видимому, иметь тот смысл, что фасад («лице») св. св. («святого» в особенном и преимущественном смысле, противоположном гекал, вообще храм и, в частности, святилище) едва выступал пред взором пророка, имел такие неясные очертания, какие обыкновенно имеют предметы видений и какие не позволяли пророку составить представление и описать с достаточной ясностью такой частности на этом фасаде, как дверные косяки. LXX относят выражение к следующему стиху: «пред лицем святых видение яко зрак требника древяна».

41:22 В описании внутренности храма главное пророк искусно приберег к концу. Главным же был «жертвенник». Находясь в святилище, где стоит пророк, этот жертвенник мог быть только жертвенником курений. Это был, по-видимому, единственный предмет святилища, которое в Моисеевой скинии имело три предмета, а в Соломоновом храме — множество. Эта единичность вполне отвечала той простоте и строгости, какую имел во всех чертах своих таинственный храм и какая говорила символически о чем-то подобном в самой идеи Божества и спасения. Той же простоте отвечал и материал жертвенника: он был деревянный, составляя этим контраст Моисееву жертвеннику курений, хотя и деревянному, но так обложенному золотом, что его называли золотым (Евр 9:4). О золоте в своем храме пророк Иезекииль вообще не говорит. Жертвенник соответственно идее своей имел высоту бульшую длины: 3 локтя против 2. Ширина его не указана в евр. тексте, может быть, как сама собою разумеющаяся равной длине, но дается LXX: 2 локтя. Соответственно жертвеннику в собственном смысле, жертвеннику всесожжении, этот внутреннейший жертвенник имел рога, евр. микцоот, рус. пер. «углы»; вставляя глагол «имел» в евр. тексте LXX правильно устраняют от «рогов» определение «деревянные», ошибочно усвояемое им рус. пер.: материал их не указывается пророком. Будучи деревянным, жертвенник во всех частях своих, замечает пророк, и в стенках, позволяющих ожидать другого, более дорогого материала, и в основании (евр. орко, длина его, всеми читается по LXX одно, основание его), позволяющем ожидать более прочного материала, был таковым, выражая этим идею простоты, единства, равенства самому себе (как и в Божестве). Всякий жертвенник — это трапеза Божия (Мал 1:7,12). Тем больше такое значение должен был иметь настоящий жертвенник, находившийся в исключительном по своему положению и значению на земле храме Божием, в этом храме занимавший исключительное место — «пред Господом» (букв. «пред лицом Иеговы»), т. е. пред св. св., пред главным пунктом того особого присутствия Божия, какое имеет только таинственный храм, — и наконец, бывший единственной трапезою храма, так как последний не имел трапезы для хлебов предложения. Если к этому прибавить, что пророк ничего не говорит о ковчеге завета в таинственном храме, хотя бы потому что совершенно не мог видеть внутренности св. св., куда не дерзает войти, кажется, и ангел — измеритель (ср. объясн. ст. 4), то настоящий жертвенник является величайшей святыней таинственного храма, единственной в самом храме («Доме»). Тем понятнее, иначе несколько неожиданное, замечание: «это трапеза, которая пред Господом».

41:23 Описание святилища заключается дверями его, из которых пророк сейчас 42:1) должен выйти. Святилище имело двое дверей: одни вели в него, другие в св. св.: «и двое дверей», буквально с евр. говорит пророк, «для святилища и святого», что рус. пер. едва ли верно передает: «в храме» (в притворе его? гекал у пророка в этой главе означает святилище) «и в святилище» («святое» у пророка в этой главе сокращенное обозначение св. св.: 14 и 21) «по две двери» (двойные двери?). Несколько подобный смысл, впрочем, сообщают евр. выражению и LXX но ценою присоединения сюда первых слов следующего стиха с опущением пред ними «и»: «двои же двери храму и двои двери святому» (св. св.). Еврейское выражение, особенно в понимали LXX, не исключает возможности и принятого новейшими понимания, что здесь речь о двух половинках дверей, о двустворчатых дверях, о чем при первом понимали стиха речь будет только в 24 ст. Дверь — делет, слово, от которого взято название 4-й буквы алфавита далет; так названа дверь у Иез. здесь впервые, может быть, потому, что здесь дается специальное описание ее; ранее же она называется петах, отверстие.

41:24 Букв. с евр. «и две дверцы (тоже делет, что и в 23 ст., но здесь явно в значении «половинки, створы», рус. доски, греч. θυρώματα в противоположность θύραι, слав. «вереи») у обоих дверей вращающиеся (обе могут открываться, а не — одна глухая) дверцы две у двери одной и две дверцы у другой». 4 раза в стихе цифра «2» и 7 раз, а с концом 23 ст. 8 рая слово «дверь»; должно быть символика. LXX: «двоим же дверем (θυρώματα) вращающимся (στροφωτοι̃ς — подвижным), две вереи (θυρώματα, дверцы, при дальнейшем θύρα, двери) единым и две вереи вторым дверем (θύρα̨)», т. е. при или благодаря подвижности дверец или двустворчатости дверей, каждая дверь представляла собою две двери. Новейшие (Сменд, Бертолет, Кречмар) видят мысль о двустворчатости еще в 23 ст., а настояний стих понимают о двустворчатости каждой из двух половинок дверей, благодаря чему целая дверь является как бы ставкой или ширмой из 4 досок, вращавшихся на оси. Это чтобы легче открывались двери (широкая дверь при ее высоте трудно открывалась бы) или чтобы открытая дверь давала меньшее отверстие и не позволяла проникать в святилище лишнему глазу и свету (Сменд). Такая дверь более походила бы на завесу. Подтверждение такому пониманию находит у LXX и в 3 Цар 6:34, но в последнем месте возможно видеть мысль и о простой двустворчатости.

41:25 Будучи священными уже по местонахождению своему, двери храма (здесь гекал уже в широком смысле всего здания святил. и св. св.) становились еще священнее от изображения на них херувимов и пальм, коими были украшены они наравне со стенами храма. Благодаря этому, весь храм был «обстоим» непрерывным и бесконечно круговым рядом этих священнейших и столь знаменательных изображений. Двери своими 2 или 4-мя створами давали естественные рамки для этих изображений.

Пред притвором (букв. «пред лицем притвора», слав. «пред лице елам») был деревянный ав (рус. «помост»). Что означается этим словом, употребленным еще только в 3 Цар 7:6 в такой же связи, мнения расходятся. Более вероятным, чем значение «помост» (догадка рус. пер.; в 3 Цар «крыльцо») представляет значение «навес», необходимый для защиты притвора от ветра и дождя. Что такие навесы были употребительны при храмах, показывает храмовая целла Ел-Амрита (Сменд). LXX: σπουδαι̃α ξύλα, «древеса потребна» (запас дров?), а в 3 Цар πάχος, «толстота». Вульгата здесь grossiora ligna (помост?), но в 3 Цар epistytium. Таргум: нижний порог.

41:26 Пророку осталось сказать о внутренней отделке притвора. Его место менее священное, чем святилище и святое святых, уже не украшали изображения херувимов, а только решетчатые (LXX здесь «сокровены», см. объясн. ст. 16) окна, которые здесь благодаря отсутствию херувимов и так как были ниже, более бросались в глаза и занимали место тех священных изображений. С двух своих сторон каждое окно, как херувим во святилище, имело пальмы (LXX «и размери», читая далет вместо рош в тиморим). Так были украшены только боковые стены (рус. «по бокам», евр. китпот, не кирот, вообще «стены») притвора kk', ii' на плане 4), а также боковые комнаты храма (евр. дома; LXX; страны, πλευρὰ, храма) и какие-то уббим, слово, не поддающееся объяснению, — рус. пер. «и на деревянной обшивке», может быть, мн. ч. от ав ст. 25. LXX: ἐζυγωμένα, т. е. комнаты были соединены друг с другом, к чему слав. прибавляет «древами» (может быть, дуплет от чтения ав как ец), — замечание не безразличное, но не на месте, впрочем в 43 гл. речь именно об этих комнатах.

42:1 Теперь пророку имели быть показаны, ограждающие святой дом и его ближайшую окружность от соприкосновения со всем мирским и нечистым, комнаты, которые составляют промежуточную ступень между внешним и внутренним двором и имеют целью охранять священников и их святыни от всякого соприкосновения с народом. Описание этих комнат полно неясностей, еще больших, чем Дома; таким образом в изображении таинственного храма трудность и темнота все растут. Для обозрения настоящих комнат пророк выводится (кем, должно быть намеренно умолчано; см. объясн. 40:17) из святилища или его притвора, где он находился, на внешний двор, потому что к последнему были обращены описываемые комнаты дверями и фронтоном своим и потому что с него только возможно, было обозреть два здания, описываемые далее, которые, с внутреннего двора, закрывали бы друг друга. Но по LXX пророк выводится на внутренний двор (ἐξωτέραν, слав. однако «внешний»), — может быть, LXX имеют в виду ту часть двора, которая, находясь между квадратом, собственно, внутреннего двора (план 3 — ft'ee') и двором внешним по бокам внутренних ворот не могла быть причислена ни к внешнему, ни к внутреннему двору. Может быть, одно из двух одинаковых и рядом стоящих, непонятно зачем, слов «дорогою», дерек, из которых первое притом с членом (букв «и вывел меня ко внешнему двору, тою дорогою, дорогою севера») и замененное у LXX неожиданным «на востоки», является непонятным для нас или поврежденным ближайшим определением этого двора. Так как настоящие комнаты были с двух сторон храма и с каждой совершенно одинаковы (ст. 11, 12), то достаточно было осмотреть одну из этих двух групп. Выбирается северная группа, так как северная часть в храме была важнее южной (так и в православных храмах). Поэтому пророк идет «северною дорогою», т. е. к северным внутренним воротам и через них, которою и достигает комнат. Комнаты, евр. лишка (ед. ч. должно быть в собирательном смысле, греч. ἐξέδραι, слав. «преграды», Вульгата: gazophylacium, см. объясн. 40:44 и 41:5. Эти комнаты были должно быть больше таим в воротах и лишкот у храмового корпуса. Здания их (план 3: G и G') находились «против площади», гизра, 41:12 (см. объясн.), «и против здания», бинъян. Последним словом в 40:5 названа внешняя стена храмового двора, а в 41:12,15 большое заднее здание за храмом (план 3: Е). Так как на последнее указание ближе отсюда и так как оно примыкало к гизре, то естественнее его разуметь здесь под бинъян, как и делают LXX, переводя его тем же τὸ διορίζον (слав. «предел», в гл. 41 «раздел»), что и в 41 гл., а не «предстение» как в 40 гл. Евр. выражение: «к комнатам, которые против гизры и которые против бинъян к северу» позволяет, если не заставляет (Бертолет, Кречмар) принимать два ряда таких комнат (план 3: кроме G, G' и Н, Н'; тогда бинъян может означать и внешнюю стену, = 40:5. Число комнат евр. текст здесь не указывает, но LXX называют их 5, а Александрийский код. и 15; последнее число (15 Ч 2) соответствовало бы числу комнат на внешнем дворе.

42:2 По обыкновению указывается только длина и ширина здания комнат. Но так как о цельном здании для комнат не говорится и они могли и не составлять одного здания (что, по-видимому, и дает понять конец предыд. ст.), то отсюда такая странность в подлинном обозначении размера комнат: «и к лицу» (т. е. с фасада, Вульгата: in facie, слав.: «противу лица длина локтей сто», т. е. имели комнаты. Эта мера вполне отвечала длине храма (41:13a), вдоль которого здание комнат и тянулось (отделяясь от него площадью муна 41:10-11). Но это соответствие могло сейчас же внушит читателю мысль, что фронтон комнат обращен был к храму и гизре; пророк предупреждает это замечание сжатым до неясности замечанием: «двери (петах, собств. отверстие, выход) севера», т. е. двери комнат, расположенные по названной длине их здания, выходят на север. LXX: «противу (κατὰ) лица (в Ватиканском и др. вместо этого один предлог ἐπὶ, согласованный с дальнейшим πήχεις) ста локтей долгота к северу». Рус. вольно: «(привел меня) к тому месту (т. е. месту комнат, предполагая, что они не составляли одного здания), которое у северных дверей (своих?) имеет в длину 100 локтей». Ширина здания или места, занимаемого комнатами, если они не составляли одного здания, отвечала длине ворот (внутренних), вдоль бока которых они тянулись (40:36), именно была 50 локтей. Если комнаты находились в 2 зданиях, то в эту веру (для круглоты числа и для соответствия с длиною ворот) включается и пространство, между 2 корпусами (план 3: I, I').

42:3 Как будто опасаясь неясности, действительно неизбежной в словесном описании столь сложного архитектурного целого, пророк еще раз, уже другим образом определяет положение здания или места священнических комнат в системе храма. Оно (здание или место это) находилось насупротив (негед) двадцати, чего, не указано, но по связи и контексту последнего слова в ст. 2 «локтей», явно, что локтей, и очевидно тех 20 локтей, которые по 41:10 имела муна, главная часть внутреннего двора, в ширину. С другой стороны это здание или место находилось насупротив помоста, того каменного помоста (рифца, план 3: у), который тянулся вдоль внешней стены храмовой площади «на внешнем дворе» (40:17,18) и который составлял лучшую часть этого двора, соответствовал муне (или «20 локтям») внутреннего двора. Теперь, когда положение здания или места священнических комнат определено вполне, пророк может приступить к описанию их, устройства их. (Дальнейшая мысль стиха отделяется от изложенной в евр. тексте большими знаком препинания — атнах). Главное, чем обращали на себя внимание эти комнаты, это было симметричное расположение в них тех аттик’ов, с которыми мы встречались не раз в таинственном храме с 41:15 (см. объясн.) и которые, оставаясь загадкою для толкователей, почитаются м. пр. за «галереи» (рус. пер.). Эти аттик’и находились в шелишим, понятие, опять неизвестное (от корня «три»), но с большою вероятностью понимаемое о трех этажах здания, ярусах (см. объясн. 41:16; ср. Быт 6:16); по блаж. Иерониму: символ троичности в Божестве.

У LXX этот стих «расписаны (т. е. комнаты) яко же врата (есрим, двадцать, читали как шеарим, ворота) двора внутреннего и яко же междустолпия (περίστυλα, см. объясн. 40:17) внешнего двора (,) чинорасположены (ἐστιχισμέναι, расположены рядами, т. е. комнаты), прямоличны (ἀντιπρόσωποι) притворы три στοαὶ τρισσαί», — а против них или у фасада их тройные портики.

42:4 Хотя комнаты, как узнаем далее (ст. 4, 8), помещались в 2 отдельных зданиях, но главнейшие из них и большее их число помешались в «одном здании (G, G') тянувшемся вдоль муны, так что другой группы (H, H') пророк пока не имеет в виду и занимается только первыми. «Перед (лифней, у лица, у фасада) комнатами», точнее следовательно между одним корпусом комнат и другим, «ход (магалак, περίπατος, слав. «проход», deambulatio; план 3: I, I') в десять локтей ширины», т. е. такой же большой, как ширина ворот (40:11), потому что им должно быть доставлялось из заднего здания все потребное для жертвы. Чем отмечен был этот ход от остальной части двора, особенно в той части своей, которая не упиралась во второй корпус комнат (на плане 3 обозначенной пунктиром), не указано (может быть, мостовой. Сменд), а вместо того делает непонятное замечание; «а внутрь в один локоть» (букв.: во внутренний, или: во внутреннее путь локоть один), которое можно понимать или так, что ход по местам, напр. в дверях здания, углублялся в здание еще на локоть, или так, что кроме этого хода был внутри, у самого здания еще один ход (тротуар, панель) в 1 л., или лучше читать это замечание по нек. код. LXX: «длиною же (орек, длина, близко по начертанию к дерек, путь) в 100 (меа вместо exam) локтей» (= длина храма). Двери комнат, продолжает пророк свое описание, «лицом к северу», не к храму, чего скорее можно было ожидать, почему в говорится это, хотя оно следует само собою из конца 1 ст. («на север»). О дверях второго корпуса комнат не говорится по неважности этих комнат, но двери их не могли быть обращены к северу, потому что не вели бы тогда в «ход», а были обращены уже к нему.

42:5 Архитектура комнат, т. е. их здания, представляет противоположность архитектуре боковых комнат храма: те расширялись кверху (41:7), эти суживались: верхние комнаты уже (кецурот, Ис 28:20, Вульгата: himiliora), потому что галереи (аттик’и, очевидно, выступавшие с наружной стороны; Вульгата: quae ex illis eminebant) отнимают у них несколько (йокму — съедают) против (ме сравнительная частица) нижних и средних комнат этого здания (бинъян здесь уже здание комнат, которое следовательно было так же мало похоже на баит, дом, как внешняя стена храма и заднее здание, называемые этим словом в 40:5 и 41:12). LXX дают текст стиха, сильно уклоняющийся от еврейского: «и проходи горничные такожде (второй этаж комнат соответственно нижним περίστυλα имел — περίπατοι, коридор кругом них), яко (ὅτι, потому что) изнищаше (ἐξείχετο, выдавалось) междустолпие из него, от дольнего междустолпия (нижний περίστυλον портик служил основанием верхнему), и расстояние (διάστημα — простой проход без колоннады?), сице междустолпие и расстояние и сице притворы (στοαί δυο — так было два портика?)».

42:6 После подробностей в здании священнических комнат пророк дает заключительную общую картину внешнего вида здания. Оно было трехэтажное (мешулашот — из 3 частей, не шелишим как в ст. 3; LXX: трегубы) и от комнат на дворе (внешнем где было 30 комнат по 40:17 или внутреннем с его 2 только комнатами по 40:44) эти комнаты отличались отсутствием у них столбов, о которых, впрочем, ничего не говорилось при описании тех комнат; может быть, эти «столбы» составляли при тех комнатах особые портики как в храме Иродовом и, должно быть, Соломоновом; в настоящем здании эти портики должно быть заменялись аттик’ами, может быть, балконообразными выступами. Потому-то (ал-кен) настоящее здание суживалось (неецал от ацал, отделять, — было устроено уступами) от нижнего этажа к среднему, вообще от своего основания (мегаарец) вверх (LXX: изницаху, см. объясн. ст. 5). Такая конструкция здания была удобна в том отношении, что менее заслоняла с внешнего двора храм, который при том же стоял на искусственном возвышении (41:8).

42:7 Описание корпуса священнических комнат было бы не кончено, если бы пророк не сказал, в каком отношении находился этот корпус к внешнему двору, т. е. — если бы пророк не описал северной половины того пространства, южную половину которого занимал, описываемый им теперь (правый, северный) корпус священнических комнат. Со стороны внешнего двора (рус. пер. «от», евр. дерек, «путь», «в направлении внешнего двора») фасадом комнат (ел-пней галлешахот) служила (леуммат, Вульгата: secundum; рус.: «насупротив») «наружная стена» (букв. стена, которая вне), т. е. часть стены внутреннего двора, которая у пророка, впрочем, только предполагается (постулируется из существования внутренних ворот, но не указывается нигде прямо). Этот фасад здания (план 3: Н, Н') был длиною в 50 локтей. Почему не 100 локтей, когда главный корпус (G, G') священнических комнат был длиною в 100 локтей (ст. 2), объясняет следующий стих. LXX: «и свет внеуду, якоже (ὃν τρόπον) преграды двора внешнего зрящие противу преградам яже к северу, долгота 50 лактей», т. е. комнаты освещаются окнами с той же стороны как и обращенные фасадом к ним, т. е. описываемым северным комнатам, комнаты внешнего двора (план 3: z, z, z) и длина этой световой стороны здания — 50 локтей.

42:8 Второй «наружный» (ст. 7) корпус священнических комнат (Н, Н') потому был длиною только 50, а не 100 локтей, что кроме него у (ле, рус. неточно «на») внешнего двора, разумеется вдоль первого корпуса комнат (G, G') были еще комнаты длиною в 50 локтей (tp, t'p'), назначенные, может быть, для менее священных надобностей и предметов. Эти 50 локтей и 50 локтей длины «наружного» корпуса вполне соответствуют длине 1-го корпуса комнат и длине пространства пред храмом (муны), т. е. 100 локтям. LXX яснее и полнее: «зане долгота преград зрящих во двор внешний бяше пятидесяти лактей, и тыя суть прямоличны тем («преградам двора внешнего» в ст. 7): все же (длина этих комнат и «света» ст. 7) 100 лактей».

42:9 Так как священнические комнаты находились во внутреннем дворе, значительно возвышавшемся над внешним, то ход к ним с этого последнего двора, бывший очевидно и главным ходом в них (t, t'), был «снизу», т. е. требовал подъема по лестнице и обращен был, как и весь храм к востоку. Этот ход должен был вести непосредственно в наружный, меньший корпус комнат (Н, Н') и находиться у восточной оконечности его (t, t'). LXX «снизу» не читают.

42:10 Симметрическое расположение храма заставляет ожидать, что и на южной части внутреннего двора будут такие же священнические комнаты, как на северной. О них теперь и говорит коротко пророк (до сих пор он обозревал только северные комнаты). «На (той же) ширине», так странно начинает пророк определение местоположения этих комнат, разумея очевидно под шириною измерение двора с с. на ю., как менее важное, чем с в. на з. (выражение отвечает нашему: на той же географической ширине) «ограды двора в направлении к востоку (т. е. также обращенные главным входом к востоку, как и предыдущие комнаты, если только здесь не нужно читать с LXX вместо кадим, восток, похожее начертанием даром, юг) пред (ел-пней) гизрой (рус. «площадью», см. объясн. ст. 1 и 41:12) и перед зданием (бинъян, см. объясн. ст. 1) (тоже были) комнаты (лешахот, см. объясн. ст. 1)». LXX в начале стиха видят продолжение речи предшествующего стиха о входе в северные священнические комнаты: «по (κατὰ) свету сущаго в начале прохода (του̃ ἐν ἀρχη̨̃ περιπάτου)», т. е. вход в комнаты с внешнего двора (см. конец предыд. стиха) вел в просвет, пролет первого коридора комнат (t); а затем, у LXX, начинается описание южных комнат: «и к югу (может быть, гедер, стена читали нагев, юг) на лице юга (т. е. и фасадом на юг) и (= то же, — подобно сев. комнатам) прямо прочему (гизре) и прямо разделения (бинъян, см. объясн. ст. 1) и ( = то же) преграды».

42:11 Южные комнаты были подобны (букв. «как видение комнат») северным во всех частностях своего плана: по проходу между ними (здесь дерек, путь, вместо магалак, ход, ст. 4), по длине, по ширине, по всем (следовательно их было много) выходам (моцаеген не указаны у первых комнат, как само собою подразумевающиеся и должно быть по незначительности их, почему они не названы и дверями) по устройству (мишпетеген — учреждениям, назначению? слав. «вращениям», ἐπιστροφὰς, применению? LXX прибавляют «и по светом их», освещению, ст. 7), по дверям, т. е. главным, входным, о которых сейчас в следующем стихе подробнее.

42:12 Двери в священнические комнаты, повторяет пророк, были такие же в южных комнатах, как и в северных (подразумевается). Для входа в них (т. е. комнаты; евр. бевоан в самом конце стиха) дверь у самой дороги (букв. «у начала дороги»), которая шла (в евр. выражено повторением слова «дорога») прямо вдоль стены на восток, букв. «у лица стены гагина по направлению к востоку»; ἄπαξ λεγόμενον гагина по талмудическому ганун, надлежащий, придают значение «правильно», «как раз». Как мы видели в 9 ст., главный ход в священнические комнаты (t и t') был именно в стене внутреннего двора, в той части ее четырехугольника, которая тянулась с запада на восток; следовательно дорога к этому входу от главного хода во храм шла вдоль этой стены. Таким образом, вторая половина стиха говорит в других выражениях и точнее по отношению к южным комнатам о том же, что 9 ст. по отношении к северным. LXX, опуская первое евр. слово стиха («такие же двери») дальнейшие слова «преград яже югу» считают объяснением местоимения «их» предшествующего стиха, а вторую половину стиха имеют в следующем измененном виде «по дверям от начала прохода», т. е. двери в южные комнаты устроены по, сообразно с теми дверями в север. комнаты, которые находятся в начале коридора между ними. «Аки к свету расстояния трости», ὡς ἐπὶ φω̃ς διαστήματος καλάμου; «свет», как видели в 7 ст., у LXX синоним фасада наружного корпуса комнат; а последние два слова — род, самост.: дверь (собственно вход, петах) в комнаты была устроена так что (ὡς) до (ἐπὶ) фасада корпуса оставалось еще расстоянии в 1 трость или 6 локтей, т. е. длина входного крыльца была 6 локтей, — дополнение как и по масоретскому тексту, но другого рода, к прежним датам о комнатах (сообщенным при описании северной группы их). «И на восток ему входити ими», т. е. через них (δι’ αὐτω̃ν) вход в комнаты, это единственный вход в комнаты с восточной, главной стороны храма (с западной как мы видели, комнаты проходом между ними могли сообщаться с задним зданием храма). Блаж. Иероним: «в начале той дороги, т. е. восточной, которая открыта входящим есть дверь, и которую мы не могли бы войти, если бы она не была открыта сказавшим: «Аз есмь дверь» и имеющим ключ Давидов, и дверь эта в притвор, отделенный добродетелями святых».

42:13 Описание священнических комнат (а с ними и всего храма) кончено и теперь нужно сказать о назначении их. Как северные так и (в евр. нет союза) южные комнаты, которые пред лицом гизры (рус. «площадью» см. объясн. 41:12; LXX: «противу лицу расстояний», διαστημάτων называя так, должно быть, ту же гизру за то что она являлась пустым местом между храмом и комнатами; мн. ч., так как было две гизры), этого святейшего места двора, потому самому «суть комнаты священные», и назначение их должно быть священное. Это назначение двоякое: а) в них священники, — не все впрочем, а только «приближающиеся к Богу» (см. объясн. 40:46), т. е. «сынове Садоковы», как пояснительно добавляют здесь LXX, снедают «святая святых», как точно передают LXX еврейское выражение, величайшие святыни, рус. «священнейшие жертвы»; так называются остатки жертв неоднократно в Пятикнижии, напр., Лев 2:3,10 и у Иез 44:1); но Вульгата: «которые приближаются к Богу во святом святых», т. е. через непосредственную близость к святому святых во святилище. Но так как эти святыни можно снедать лишь в печеном или вареном виде, а печение и варение их производится уже в менее священном месте храма (46:19), то в настоящих комнатах они, эти святыни, кроме того, что съедаются, еще и кладутся (евр. яниху), т. е. сберегаются для приготовления их к потреблению. Ход описания позволяет думать (Кречмар), что съедаются они в главном корпусе комнат, прилегающем к гизре и более священном, а сберегаются в менее священном, прилегающем к внешнему двору, в котором священники должно быть снимают по ст. 14 богослужебные одежды пред выходом к народу. Что такое «величайшие святыни», «святая святых», которые за их святость могут съедаться только в особом святейшем месте храма, этого пророк после точных и общеизвестных указаний на этот предмет Пятикнижия мог бы и не говорить, но он все же дает краткое перечисление этих святынь: это (ве, «и», пред этим перечислением следовательно имеет пояснительный смысл = т. е.) «хлебное приношение», минха, слав. «жертву», Вульгата: oblationem (Лев 2:1 и далее и др.), жертва за грех, хатта, «яже за грехи» (Лев 4:3) и жертва за преступление, ашам, «яже за неведение» (Лев 5:19; 7:1). Снедаемые священниками остатки этих жертв считались настолько священными и в законе Моисея, что к ядению их допускалось только мужское потомство священников, будущие священники (Чис 18:10). У пророка Иезекииля святость их возвышается, или, по крайней мере, наглядно изображается, через то, что для съедения их отводится святейшее место храма. Ср. Чис 18:9. От такого святого назначения настоящие комнаты как бы еще более получают святости; отсюда добавка: «это (ки, «понеже») место святое». «Величайшая святыня должна съедаться священными лицами на священном месте» (Бертолет).

42:14 б) Второе назначение священных комнат — служить для переодевания священников. В них они должны снимать священные одежды, в которых служили, пред выходом на двор к народу, чтобы, как добавляет 44:19, «священными одеждами своими не прикасаться к народу» (и не оскверниться какой-либо случайной скверной в народе); в этих же комнатах, несомненно, хотя об этом здесь почему-то умолчано, священники и облачались в богослужебные одежды, что по 44:17 делалось у «ворот внутреннего двора». Так заботливо оберегаются священники от приражения к ним не скверны лишь и греха, но и всего мирского, как бы невинно и чисто оно ни было. Так должна оберегаться идея Божества от примеси к ней чего-либо тварного и так оберегается она в христианстве, а отчасти и в послепленном иудействе.

Когда войдут туда священники — по евр. краткое бевоам, при входе их.

И тогда выходить к народу — букв. «и тогда приближаются к тому, что у народа». Священники, только снявши богослужебные одежды, могут соприкасаться с народом и со всеми принадлежностями последнего — с местом, где он стоит, с предметами, принесенными им, и т. п. LXX: «да не входят тамо кроме жерцев и да не исходят от святого (прямо, помимо комнат священнических во двор внешний), яко да присно святи будут приносящий (προσάγοντες может значить и «приближающиеся», т. е. к Богу, соотв. евр. карав, приближаться), и да не прикасаются (посторонние) ризам их, в них же служат, понеже свята суть, но да облекутся в ризы ины, егда прикасаются людем».

42:15  Когда, евр. ве, и, кончил он, т. е. ангел: евр. колла без подлежащего, почему LXX: «и совершися размерение». Внутреннего храма — букв. «внутреннего дома», т. е. здания святилища и св. св. со всеми его пристройками, к которым следовательно относятся и священнические комнаты, измеренные последними. Теперь, когда измерен весь храм внутри его стен, производится измерение внешней окружности его. Для этого пророк выводится («вывел» без подлежащего, см. объясн. 40:17) из храма восточными воротами, которыми пророк и введен был в храм (40:17).

И стал измерять его кругом — букв. «кругом, кругом» — далее 4 измерения. Поставлено, местоимение не могущее возбуждать сомнений насчет его смысла, ввиду трудности поставить здесь существительное: сказать храм (баит) или двор (хецар) было бы не точно, как и стену (бинъян), потому что дается размер целого.

42:16 Каждая сторона (руах, собств. дух, направление ветра; см. объясн. 1:12) священного □-ка равнялась, по масор. тексту, 500 тростям, т. е. 6 Ч 500 = 3000 локтей, а по LXX (ст. 17) 500 локтям. 500 локтей как для ширины, так и для длины храма даются как раз всеми в совокупности прежними датами. Ширина: 50 Ч 4 локтей длины 4-х ворот (40:21,25,29,36) + 100 Ч 2 расстояния между внешними и внутренними воротами (40:23,27) + 100 ширины внутреннего двора (40:47). Длина: 50 Ч 2 длины ворот (40:15,33) + 100 между обоими воротами (40:19) + 100 внутреннего двора (40:47) + 100 храма (41:13) + 100 пространства за храмом (41:13) Это набрасывает сомнение на верность масоретского чтения. Оно могло возникнуть из текста, который имели LXX благодаря тому, что он в этом стихе не имел при 500 наименования меры («и размери пятьсот тростию мерною») или по сходству евр. меот, (пять) сот с амот, локти. Не исключена впрочем возможность верности и для масоретского чтения. Тогда 3000-локтевый квадрат будет особым священным местом, окруженным особой стеной ст. 20 с целью еще резче отделил святыню храма от приражений всего мирского. Талмуд (трактат Миддот) считает в Соломоновом храме без сомнения на основании настоящего жеста 500 л. в квадрате (Трошон). Иродов храм, по Иосифу Флавию был в одну стадию, т. е. в 400 кв. локтей (Сменд; А. Олесницкий считает последнюю дату намеренно или ненамеренно неправильной. Ветхозаветный храм в Иерусалиме, 336). В начале стиха LXX прибавляют к масор. тексту: «и ста созади врат, зрящих на востоки». Последнее слово евр. текста савив, кругом (рус. «всего»), действительно как будто не идущее сюда, так как измерение делается только в одном направлении, LXX, читая весавав «и обратися» относят к следующему стиху.

42:17-19 Та же разница в наименовании меры при 500 (тростей и локтей) между евр. текстом и LXX и, кроме того, в евр. после северной стороны измеряется южная, а у LXX западная (называемая у LXX точно по евр. «яже к морю»); от северной к южной стене храма можно было пройти только вдоль западной (или восточной, уже измеренной); западная могла быть поставлена назади как низшая (см. объясн. 1:4). Вместо савив, кругом (рус. «всего») у LXX опять «и обратися».

42:20 Если квадрат был 500 тростей, как по евр. тексту, то «стена», его окружавшая, была особою, по сравнению с описанною в 40:5, и отстояла от последней на 1250 локтей. Тогда таинственный храм занимал бы столь громадную площадь, которая может «обнять не только гору храма, но и весь древний Иерусалим» (Олесницкий. Ветхозаветный храм в Иерусалиме, 335). Если же, как по LXX, квадрат был 500 локтей, то называемая здесь стена была стеною внешнего двора, высота и толщина которой измерены в 40:5. В том и другом случае, характерно что все вне храма по пророку несвято, ев. хол, Вульгата: vulgi locum, но по LXX только «предстение, сущее в чиноположении (διατάξει) храма» (вызываемое устройством храма). Оно должно быть резко разграничено от святого. К Божеству не должно примешиваться ничто тварное «Весь интерес у пророка привязан к храму и без храма мир для него пустыня» (Бертолет); вернее не «без храма», а без Бога.

43  И я пал на лице мое — см. объясн. 2:1.

43:1 Пророк с его небесным проводником находится с 42:19 вне пространства занимаемого храмом, с западной (по евр. тексту) или южной (по LXX) стороны этого пространства. Отсюда он приводится («привел» без подл., см. объясн. 40:17) «к воротам», о которых сначала не сказано, каким, следовательно к воротам κατ’ ἐξοχήν, восточным, что впрочем сейчас и поясняется пророком: к тем воротам (повторение, как 42:12), которые, обращены лицом к востоку. Через эти ворота, как главные, имел войти Бог в свой храм.

43:2 Теперь самый важный момент настоящего видения (отсюда «вот» — см. объясн. 1:15). Слава Бога Израилева, которая у пророка Иезекииля является синонимом самого Бога (см. объясн. 2:1), шла от востока», куда удалилась она в 11:23. Место нахождения рая и место первого обнаружения Бога на земле, восток был самым естественным исходным пунктом для шествия Бога, «Солнца правды, Которому имя восток» (Мальдонат). Пророк не указывает ближ. обр. вида, в котором шла Слава Божия теперь; но два важнейшие способа обнаружения ее присутствия или шествия в данном случае общи с 1 гл. Шествие ее давало знать о себе одновременно слуху и зрению, воспринимала т. о. сразу всеми главными чувствами человека, всем существом его.

Глас Его (местоимение может относиться и к «Славе», и к «Богу») как шум вод многих — из ряда соответствующих сравнений 1:24 выбирается первое, как самое характерное (ср. Откр 1:15; 14:2; 19:6). LXX дают пространный перифраз: «и глас полка (παρεμβολη̃ς, лагеря, добавка по Быт 22:3; см. объясн. Иез 1:24), яко глас усугубляющих (διπλασιαζόντων) многих» (какого угодно множества, если его удвоить?). Для зрения слава Божия давала о себе знать, естественно, светом как в 1:4,27,28; ср. ст. 13), ибо «Бог обитает во свете неприступном» (1 Тим 4:16) и есть Отец светов. Этим светом славы Божией осветилось теперь не такое только малое пространство, как в 10:4 двор храма, а вообще «земля», погруженная доселе в глубокий мрак (Ис 60:1-2; 6:3).

43:3 Настоящее видение пророка было, так сказать, общим видением его жизни, не раз повторявшимся (начало стиха букв. «и как видение, это видение, которое я видел»; LXX «как видение» не имеют). Кроме настоящего случая, пророк еще в двух местах и в два важные момента имел это видение (вследствие честнейшего определения повторение: «точно такое, какое я видел», букв. «как видение (существительное уже 3-ий раз в стихе), которое я видел», — глагол уже 2 раз). 1) «когда приходил (евр.: «я»; но Вульгата и блаж. Феодотион: «Он») возвестить гибель (букв.: «когда приходил погубить, убить — пророк представляется сам разрушающим Иерусалим, как в 22:18; Иер 1:10) городу»; 2) на реке Ховаре; опять повторение «и видения (мн. ч. вследствие сложности видения; LXX: «и видение колесницы, юже видех», чем указывается на то, что пред пророком теперь повторилось все Хов. видение с херувимами, этой умной колесницей Божества, и с колесами, а не часть видения, напр. Сидевший на престоле), подобные видениям (ед. ч.; 5-й раз в стихе существительное), которые я видел» (3-ий раз глагол). Не упоминается о таком же видении в 3:23, так как оно, будучи так скоро после первого и представляя из себя точное повторение его, имея притом целью только окончательное укрепление пророка в решимости начать служение, было по существу тожественно с Ховарским: было призывом к пророчеству. Называется сначала видение 8-11 глав, как более сродное с настоящим по смыслу.

43:4-5 «Как только Иезекииль находится в области действия славы Божией, агент, который обусловливает его действия, не его собственная воля, но сверхчувственный руах , Дух» (Бертолет). Пророк вводится во внутренний двор, чтобы убедиться, что слава Божия возвратилась в храм и наполняет его образом должно быть подобным 3 Цар 8:1 и далее; Исх 40:34 и далее. По этой же причине пророк не может быть введен в самый храм.

43:6 Теперь пророк получает откровение. Оно дается ему не так, как доселешние объяснения, сопровождавшим его «мужем» — ангелом; когда тот «муж» (замечательно, что в евр. без члена: это может быть знаком неуверенности пророка, тот ли самый это муж, который водил его, или же просто объясняется позднейшей писательской свободой в употреблении члена) стоял подле пророка, последний слышит «кого-то говорящего» (в евр. одно причастие; LXX: «и стах, и се глас от храма глаголющего», к нему из храма (букв. «дома», здания святилища и св. св.), т. е. конечно из св. св.; намеренно, как в 2:2, не указывается говорящий. Чтобы слышать этот голос м. пр., пророк и приведен был во внутренний двор, как в 44:4.

43:7 От «Говорящего» пророк получает откровение, являющееся зерном и сутью всей этой части книги. Осмотренный пророком и измеренный в его присутствии храм будет местом (в евр. вин. п. без управляющего им глагола; посему LXX: «видел ли еси место?») самого престола Божия, таким местом, каким доселе было только небо. В нем непосредственно будет обитать Бог («место стопам ног» усиление выражения «место престола Моего»). Это обитание сделалось возможным благодаря тому, что «дом Израилев не будет более осквернять святого имени» Божия. Это осквернение производилось с двух сторон и было двоякого характера. Кроме того, что осквернял имя Божие весь народ в совокупности («они»), оскверняли его, в частности, цари Израилевы. Первый делал это «блужением», обычное у Иез. обозначение идолопоклонства (ср. гл. 8, 16, 23) Вторые, не ограничиваясь этим осквернением (общим у них с народом), так сказать пожизненным, простирали его и за пределы земной жизни своей, оскверняя храм близостью к нему трупов своих, которые они завещали хоронить должно быть в каком-нибудь месте, находившемся в непосредственной близости к храму. Уже Давид и Соломон были похоронены не за городом, а в самом «городе Давидовом» (3 Цар 2:10; 11:43), том городе, на одном из холмов которого стоял и храм, именно в ю.-з. части Сиона (Неем 3:16). Хотя автор книги Царств говорит об этом без тени неодобрения, но это может быть, потому, что понятия об обрядовой нечистоте тогда не были так тонки. Цари же Манассия и Амон были похоронены, вероятно, еще ближе к храму, в каком-то «саду Уззы» (4 Цар 21:18,26). По мнению раввинов, у пророка Иезекииля здесь именно речь о месте погребения Манассии и Амона. Царские сады находились в низменной местности у Силоама, на пересечении долин Енномовой и Иосафатовой. Это было подле самого храма.

На высотах их, евр. бамотам, «их могильные холмы»; если читать бемотам, то = «при смерти их» (Таргум, Симмах). LXX: «во убийствах старейшин своих среди себе» (казни).

43:8 Хоронились цари в такой близости к храму, потому что и жили они, дворцы свои имели (а цари часто хоронились в дворцах) в настолько оскорбительной близости к храму, что пороги и вереи дверей (слав. «преддверия» и «праги») царского дворца и храма непосредственно примыкали друг к другу. Замечательно, что эта близость не извиняется в очах Бога и пророка тем, что царский дворец был старее храма, следовательно ранее занимал свое место. «Здесь не имеется в виду соседство с храмом города, хотя и последний у пророка удаляется от нового храма на 1/3 мили: 45:1 и сл.» (Сменд). Эта близость не была бы так оскорбительна, если бы соседний с храмом дворец не осквернялся «мерзостями» (слав. «в беззакониих») разными, но главным образом идолослужением. За последнего собственно Бог и «погубил их» — Израиля и его царей «во гневе», вызванном мерзостями, и близостью их ко храму.

43:9 Бог повторяет, в знак неизменности, обещание Свое, что Израиль удалит от Него как мерзости свои, так даже и могилы царей («трупы», LXX: «убийства старейшин своих»), что сделает вечным обитание Бога среди Израиля.

43:10 Видение храма, еще более таинственное, чем видение 1 гл., не должно однако оставаться личным откровением пророку. Последний должен обнародовать его. На дом Израилев это откровение должно произвести потрясающее действие: «и устыдятся они (рус. «чтобы они устыдились», LXX: + «и да престанут» (от грехов), Вульгата: et confundatur) беззаконий своих, и снимут с него меру» (рус: «чтобы сняли», Вульгата: metiantur fabricam): LXX: + «и видение его и чиноположение его»: два действия, очевидно стоящие между собою в тесной связи. Евреи тогда устыдятся беззаконий, когда измерят храм так, как измерил его пред пророком ангел. Измерить в данном случае значит постигнуть план этого таинственного здания. Когда окажется способным к такому постижению дом Израилев, не говорится.

43:11 Названные действие и его условие: стыд за поведение и измерение храма — имеют и обратный порядок: постигнуть расположение храма, а особенно осуществить его возможно будет для Израиля тогда только, «если они устыдятся (LXX: «и тии приимут казнь»; вместо им, если, читали гем, они, очевидно смущаясь обратным по ср. с 10 ст. порядком условия и следствия; так и Вульгата: et erubescent) всего того, что делали» (не только указанного в 8 ст., но и всего плохого). При этом условии пророк и может только познакомить с таинственным храмом народ: без этого условия видение его, хотя и записанное и прочтенное народом, не будет иметь смысла для него, будет загадкой и странным, какие оно и представляется по сие время многим. При этом же условии все в описанном храме будет понятно народу, может быть, показано ему («покажи», года, дай узнать). Затем подробно указывается, что в таинственном храме должно быть показано народу и понято (года) им: 1) «вид храма», цурат баит. Цура в настоящем перечислении названное 4 раза (рус. передает словами: «вид», «очертания», «образы», «очертания») и более нигде не употребляющееся, если не считать тожественным с ним цур Пс 48:18, передаваемое рус. «сила», слав. «помощь» и имеющее ketib (разночтение) цир по Ис 45:16 «идол», т. е. образ; на этом основании и настоящему слову усвояется последнее значение. LXX считают глаголом, читая должно быть царта, «и распишеши храм». Имеется в виду, может быть, внешний вид (Вульгата: figuram) храма в отличие от внутреннего плана его, обозначаемого»: 2) «расположение его», евр. техунато, LXX: «и уготование его», ἐτοιμασίαν, чего и следующего существительного Ватиканский и др. не имеют, Вульгата: fabricae (определение к предыд.). Наряду с общим видом и планом храма должны быть показаны (и были доселе описаны), т. е. с особою подробностью, важнейшие частности в храме, каковыми являются: 3) «выходы его» и 4) «входы его», так как они обусловливают для храма самое тщательное предохранение от всякой скверны, т. е. от приражения к нему не только всего греховного, но и мирского; потому-то все описание храма было, в сущности, описанием этих выходов и входов, разумея под ними не только ворота, но и притвор, комнаты для священников и заднее здание храма. 5) Все очертания его — тоже цура, что под № 1; непонятное повторение во мн. ч.; LXX: «и бытие его»; Вульгата: descriptionem. 6) «И все уставы его», евр. хуккотав, LXX: «повеления», praecepta, обряды, имеющие совершаться в храме, еще не описанные, описание которых будет сейчас и в последующих главах. 7) «И все образы его», опять цурато, уже опускаемое LXX, Вульгата: ordinem, ввиду чего и также по сходству его с следующим словом торотав, законы его, считают его вставкой переписчика (де Лагарде заметил, что переписчик, когда не мог прочесть первой буквы слова, ставил рядом два возможных чтения); 8) Все законы его — так и в слав., Вульгата: leges, законы, может быть, касающиеся священных лиц и поведения их во храме и изложенные в гл. 44, а может быть, все важнейшие законы храма, содержащиеся во всем настоящем отделе книги, включая и главы 45-48. Все это пророк должен не только возвестить (года) народу, но и «написать при глазах их» ввиду особой важности откровения, для твердого сохранения его, и потому что оно назначается не столько для современников, сколько для будущих поколений. Но не знать и не проникать лишь умом должен Израиль во все это таинственнейшее откровение: он должен «сохранять» и «поступать» (букв. «делать», Вульгата: faciant) по этим «очертаниям» (опять цурато) и «законам» храма; из перечисленных 8 пунктов названы по одному главному из двух разрядов их: устройства храма и культа в нем. Как Израиль может хранить эти «очертания», а особенно «творить» их («законы» храма, описанные в 44-48 гл. буквально не осуществимы), — это не объяснено пророком, конечно потому что не могло быть объяснено тогда, как и теперь. Чтобы предостеречь читателя от буквального понимания выражения пророка, что Израиль должен после плена осуществить в Палестине буквально предначертания пророка, LXX изменили здесь местоимение «его» (храма) на «Мои» (в евр. местоименные суффиксы «и» и «о» очень похожи): «и снабдят вся оправдании Моя, и вся повеления Моя, и сотворят я».

43:12 После упоминания о «законах» храма называется и важнейший из этих законов, на которых все прочие «висят» (LXX: «и расписание храма», читая вместо тора — цур, но в конце стиха: «сей закон храма»): это величайшая святость — «святое святых» — не только храма, но и всего места горы кругом храма (см. объясн. 40:2; ср. 42:20; 45:3; 48:12). Божественное не должно быть смешиваемо ни с чем тварным и мирским; и не только оно, но и все связанное с ним и приобщающееся ему (ср. православную идею святости святых, сообщаемой им лишь от Бога, в противоположность языческим полубогам и новейшей идее какого-то церковного богочеловечества, не мирящейся с богочеловечеством одного лишь Сына Божия).

43:13 Пророк уже описал храм. Теперь он может перейти к изображению культа, совершаемого в этом таинственном храме. Переходом к этой второй части настоящего видения служит описание жертвенника. Жертвенник (слав. «требник»), о которых до сих пор упомянуто лишь вскользь на своем месте (40:47), является самой существенной частью храма для народа, поскольку он именно посредствует общение последнего с Богом, возносит жертвы народные к Богу и низводит благодать Божию на народ. Посему он заслуживал не менее тщательного, чем что бы то ни было в храме, измерения (описания) и это измерение уместнее всего здесь на переходе к описанию культа. Тем, что это измерение жертвенника дается отдельно от описания всего храма, жертвенник ставится на одну высоту со всем храмом, является чем-то самостоятельным и самоценным подле него, чем он и был в древности, часто заменяя собою храм.

Ввиду важности измерения пред ним повторяется определение единицы измерения, данное в 45:5: «и вот размеры жертвенника локтями, считая локоть в локоть с ладонью», букв.: «в локтях; локоть: локоть и ладонь»; LXX сокращенно: «в лакоть лактя и длани».

Измерение жертвенника начинается с хек его, — термин неизвестного и древнего значения. LXX передают его здесь κόλπωμα, «недро», в ст. 14 κοίλωμα, «вдоление», в ст. 17 κύκλωμα, «обдержание», следовательно усвояют ему, как в Вульгате: sinus, значение какого-то углубления на жертвеннике или у жертвенника, в которое, очевидно, должна была стекать кровь (чтобы она не смачивала одежды священников; а из него шла подземными трубами в Кедрон. Haneb. Alth. 1869, 5, 303. Сменд). Но Таргум усвояет слову значение фундамента, базиса жертвенника (так и рус.: «основание»), Кречмар объединяет эти значения так, что желоб для стока крови был сделан в фундаменте жертвенника. Что касается меры хек’а, то она дается в двух направлениях, но первое не названо, а просто сказано: «хек локтя»; был ли хек желоб для стока крови или фундамент, выражение одинаково понятно: в первом случае, оно может означать только глубину (большая!), а во втором — высоту, потому что далее указывается ширина. Эта ширина тоже была в локоть. LXX пополняют еврейский текст: «недро глубины, лакоть (нет в греч.) на лакоть и лакоть в ширину», т. е. желоб был в 1 л. глубины и 1 л. ширины. См. черт. abcd. После желоба (или: фундамента) указывается мера гевул, рус. «пояса», LXX γει̃σος, «ограждение», Вульгата: definitio, т. е. бордюра. Этот бордюр, принадлежащий, как показывает ж. р. местоимения при нем (опущенного у LXX и в рус. пер.) хек’у, а не жертвеннику (который в евр. м. р.), шел по краям его (букв. «до губ его», LXX «устия ему», Вульгата: ad labium ejus, что говорит за первое значение хек), очевидно удерживая кровь от пролития с хек’а, и направляя ее по нему. См. черт. bc. Мера его (не указано, в каком направлении; скорее в высоту, чем в ширину) была в «одну пядень», евр. зерет, еще в Исх 28:16; 39:9; 1 Цар 17:4; Ис 40:12, слово должно быть египетского происхождения (дзрт — рука), — но ст. 17 — Ѕ локтя. И «вот гав жертвенника» заключает пророк это описание; если придавать слову гав обычное его значение зад, «задняя сторона» (рус. пер.), то выражение будет непонятно; посему Вульгата: fossa (ров кругом жертвенника), а LXX, читая говаг и переводя: «и сия высота требника», относит выражение к следующему стиху. Может быть, ко времени Иез. гав получило другое значение, напр., цоколя, фундамента, или выступа (здесь нижнего?)

43:14 Жертвенник устроен был уступами, и описанный хек (abcd — qpo), фундамент или желоб его был первым уступом его. Каждый следующий из 2-х уступов его был такой же ширины (т. е. также выдавался на один локоть bd, ef, gh), но вдвое выше предыдущего: хек был в 1 л. высотою (ab), второй уступ в 2 л. (de), а третий в 4 л. (fg). Выражено это у пророка, как и все в этом таинственном видении, с некоторою своеобразностью.

От основания, что в земле — букв.: «от хек земли», т. е. от хек нижнего (может быть, в отличие от хек ст. 17; LXX вольно: «от глубины (? т. е.:) начала вдоления») до нижнего выступа, т. е., очевидно, до места, откуда начинается нижней, 2-ой уступ жертвенника — 2 локтя, а шириною (следовательно то была указана высота) он (нижний выступ) в один локоть (ef). Евр. азара, переводимое здесь по контексту и по Вульгате (crepido — утес) «выступ», во 2 Пар 4:9; 6:13, как в Мишне и Таргуме, означает двор храма; по ассир. езеру, ограничивать, езурту, граница, может означать обшивка, обкладка, рама (еще ст. 17,20; 45:19). От «азара малого», продолжает пророк свое описание таинственного жертвенника, называя малым тот же выступ («нижний») за его вдвое меньшую сравнительно с следующим высоту, до азара великого (рус: «от малого выступа до большого выступа») 4 локтя (fg), а ширина (следовательно то была указана высота) его в 1 л. (gh). Идея этих выступов могла быть та, что они охраняли святыню жертвы от приражения всего нечистого, блаж. о. от тела священника. Не без мысли об этом им должно быть усвоено одинаковое название с дворами храма, охраняющими его от того же. Характерно наименование этих выступов и у LXX: очистилище, ἱλαστήριον: как и крышка ковчега они не кропились только, но непрерывно орошались и омывались кровью жертвенных животных.

43:15 На описанной второй части жертвенника покоилась третья, верхняя и самая священная часть его, жертвенник в собственном смысле. Этой части усвояется дышащее священною древностью имя гаръэл, букв. «гора Божия», по qeri и дальнейшему описанию ариел (LXX и здесь «Арииль»), «очаг Божий» (ср. Ис 29:1-2 и надпись Меши: «взял я в Атарофе ариел Давида»; может значить и «лев Божий»; если «л» флексия, то просто «очаг»; может быть гаръел народная переделка ариел). Эта священнейшая часть жертвенника была одинаковой высоты со второй частью — 4 локтя (hi). Как жертвенник скинии и храма, настоящий жертвенник, точнее гаръел или арииль его, имел 4 рога, символы крепости и изобилия. К ним, может быть, привязывались приносимые в жертву животные. Такие рога имели на себе, и египетские жертвенники (Трошон), следовательно это был естественный символ в жертвеннике. LXX читала вместо арба, четыре, ама, локоть: роги в 1 локоть, причем число рогов у них не указывается как само собою понятное.

43:16 Теперь, когда указана высота трех составных частей жертвенника, указывается площадь, длина и ширина его, и это измерение дается, естественно, в обратном порядке, с верхней стороны, которою закончилось измерение высоты, до нижней. Верхняя часть жертвенника, его ариел (слав. «ариил», рус. «жертвенник»; не гаръел, как в ст. 15, см. объясн.) представлял собою квадрат, считавшийся всегда за свою правильность символом совершенства (Откр 21:16), в 12 локтей («локтей» не названо в евр. тексте, как само собою понятное: у LXX есть) длины и ширины (il). Букв. с евр.: «12 длины, 12 ширины четырехугольный на 4 стороны», — описательное выражение понятия квадрат, 12 — символическое число. Моисеев жертвенник был 5 Ч 5 (Исх 27:1).

43:17 Уже из прежних пропорций (ст. 13, 14) следует, что «площадка», евр. азара, LXX «очистилище», именно верхняя из 2-х азара (см. объясн. ст. 14) будет на 2 локтя шире жертвенника в собственном смысле, ариила, т. е. будет квадратом («на все четыре стороны ее» см. объясн. ст. 16) 14 Ч 14 локтей («локти» опять не названы). Хотя это из измерений 14 ст. само собою следует, но пророк, точный в своем описании, говорит это еще о верхней «площадке» (азара), но о нижней уже не говорит (en = 16 л.), тем более, что нижнее основание жертвенника по малой своей высоте не было так заметно. Вместо этого пророк повторением меры для самого нижнего основания (хек слав. «обдержание» и пояса (гевул), слав. «ограждение» (см. объясн. этих терминов в ст. 13) возвращается концом своего описания к его началу. Ширина жертвенника у его нижнего основания (12 л. ариила + 2 локтя верхних выступов + 2 локтя нижних выступов + 2 л. хек’ов) — 18 л. стоит в отношении 3:2 к его высоте (1 л. хек’а + 2 л. 1 азары + 4 л. 2-ой + 4 л. ариила +1 л. рогов по LXX) 12 локтям, отношение, любимое у Иез. (40:42; 41:22). Проф. Муретов находит, что Иезекиилев жертвенник «не только своим террасовидным устройством и тройственным числом уступов, но даже и отношением высот уступов одного к другому и к общей высоте алтаря, представляет математически точное соответствие пропорциям между высотами разных частей Соломонова храма», — так: «основание или цоколь храма составляет, 1/6 общей высоты здания (60 : 10); также и нижний или фундаментальный уступ жертвенника относится к общей высоте алтаря как 2 к 12 = 1/6» (Ветхозаветный храм в Иерусалиме, 367). По мнению † проф. Олесницкого Иезекиилев жертвенник послужил моделью послепленного жертвенника, который в сравнении с ним был только вдвое увеличен в масштабе: по Миддот III, 1 в основании он имел 32 кв. л., а верхняя доска 24 кв.; 1-й уступ, называвшийся иессод, был на 1 локоть от мостовой, а второй уступ, собеб — на 5 локтей от этого (Ветхозаветный храм в Иерусалиме, 483).

Стих заключается указанием на ступени к жертвеннику, который должно быть предполагается на покатости; ступени, число коих не указано, вели к жертвеннику с восточной, фронтовой его стороны. В жертвеннике скинии, стоявшем на ровном месте, напротив ступени были запрещены: Исх 20:26. И в общем вид жертвенника уклоняется как от Исх 28:1-8, так в от 2 Пар 4:1, знаменуя этим свою новозаветность.

43:18 В жертвеннике, этой средоточной части храма, проводнике освящения Божия на народ, также как размеры его, важен способ освящения его. Так как об освящении таинственного храма у пророка не говорится ничего, а освящение жертвенника описывается подробно, то последнее, очевидно, заменяет собою первое, равносильно ему. Устав освящения жертвенника, названный у пророка уставами жертвенника (слав. «заповеди требника»), так как с освящения только жертвенник заслуживает своего, имени изрекается пророку («сказал»), кем, не указано (как и в ст. 6, см. объясн.), — с предупреждением: 1) что это слово Божие (торжественная формула «так говорит Господь Бог», — нет даже в 7 ст.; в настоящем отделе она впервые); 2) что устав этот подлежит исполнению «в день» (так и LXX точно с евр.: рус. «ко дню»), когда жертвенник «будет сделан», а сделан он будет, конечно, не раньше, чем будет существовать таинственный храм, если только не возникнет и после самого храма; 3) что назначение жертвенника: а) приношение на нем всесожжений, т. е. сожжение на нем целиком этой святейшей жертвы и других, которые разумеются под именем ее как главной, б) кропление (слав. «возливати») на него кровью, т. е. пролитие на него крови, — вторая составная часть всякого жертвоприношения, заменявшая в некоторых родах жертв сожжение их на жертвеннике.

43:19 Освящение алтаря, как неодушевленной вещи, или, что то же, очищение его от всякой скверны, должно сводиться, или, по крайней мере, начаться с очищения служителей его. Поэтому освящение его начинается с принесения жертвы за грех (см. объясн. 42:13) священников. Но новое священство, замечает здесь пророк, не вполне тожественно с древним; объем его изменился (как бы с тем, чтобы за счет его увеличилась святость): оно составляется не из всего потомства Ааронова, а только из племени Садока, вследствие отступничества других ветвей (см. объясн. 40:46). Жертва за грех, различная для различных классов общества, для священников положена самая крупная, почетная и следовательно самая священная — телец (Лев 8:14; Исх 29:1,10; ср. объясн. Иез 1:7).

43:20 Освящение самого алтаря должно состоять в кроплении жертвенной кровью на все наиболее выступающие части его; не только а) на рога, которые кропились кровью и по Моисееву законодательству (Исх 29:12), но и б) на «углы», т. е. тоже своего рода рога, «площадки», азра, слово переведенное в ст. 14 (см. объясн. ст. 14) выступ (здесь обозначены все они коллективно) и в) на пояс, гевул (см. объясн. ст. 13). Кровь кропления означает, по блаж. Иерониму, «кровь Спасителя; что очищаются 4 рога алтаря, это означает 4 части света; что кропится пояс очистилища, или основание кругом, это означает очищение всего и что это очищение твердо». Таким кроплением алтарь не только очистится (не имеется ли в виду м. пр., думает Сменд, предписание Исх 20:25, нарушенное в устройстве настоящего жертвенника?), но и освятится. Обряды освящения Бог велит совершить пророку, что нельзя понимать в том прямом смысле, в каком велено было некогда сделать это Моисею, а в смысле предсказания: 2 л. ед. ч. вместо 3 л. мн. ч., почему LXX ставят почти везде 3 л. мн. ч.: «возмут», «возложат». Так и далее.

43:21 По Моисееву закону жертва за грех, как носительница его нечистоты, сожигалась вне стана. Настоящая таинственная жертва тоже должна быть сожжена вне святилища: но с другой стороны, должно быть, как более Моисеевой священная, не совсем вне храма, а в особом месте его («Дома»), называемом у пророка мифкад, словом, которым обозначается у Неем 3:31 одни из восточных ворот города, имевшие следовательно близкое отношение к храму или непосредственную связь с ним, и именно с западной; заднею частью храма, где по Иез. было особое здание менее благородного и священного назначения и гизра; хотя это не достает основании для отожествления мифкад с этим последним местом храма и еще менее с священническими кухнями 46:19,20 (Эвальд). О месте этом можно с уверенностью сказать разве только, что оно лежало не вне храмовой области 45:2; LXX называют его «во отлучением, ἀποκεχωρισμένω̨, храме (читали мифрад вместо мифкад), предполагая, очевидно, нарочитое здание. Место служило таким образом цели полусвященной, полунечистой (тонкость разделения у пророка между священным и несвященным). По Моисееву закону, не вся жертва за грех сожигалась вне стана: на алтаре из нее сожигались тук и кровь. Так должно быть и с Иезекиилевой жертвой, о чем не говорится, может быть, только как о само собою понятном. А может быть, здесь разница с Моисеем: только чистейшая часть жертвы кровь (и то не вся, а нужная лишь для кропления) достойна вознестись к Богу через кропление от принявшей на себя грех жертвы.

43:22 Жертвой за грех, тельцом и кровью его, покропленной на жертвеннике, последний еще не вполне очистился; ею только начато очищение его, для завершения которого требуется символически полное число 7 дней. Но в остальные 6 дней (ср. ст. 25) не требуется для очищения жертвенника уже столь крупной жертвы, как телец. Телец заменяется козлом из коз (по Розенмюллеру, нежное выражение, как у Зах 9:9; может быть, указание на молодость: детеныш, сосун; рус: «из стада козьего козла», LXX: «два», должно быть по аналогии с днем очищения). Жертва эта должна быть принесена с теми же обрядами, направленными к очищению жертвенника, с какими приносился телец в первый день освящения жертвенника, т. е. с кроплением кровью жертвы на выпуклости жертвенника и сожжением ее в особом месте. Такая же жертва за грех приносилась ежедневно в великие праздники: 45:23. По Моисееву закону, в жертву за грех при освящении скинии ежедневно приносился овен (менее крупное, чем козел, жертвенное животное).

43:23 Когда жертвенник будет очищен жертвою за грех, не на седьмой день, когда это очищение закончится совсем, а, как показывает 25 ст., в первый же день очищения, после первой очистительной жертвы на нем, он становится годным для святейшей жертвы, жертвы κατ’ ἐξοχήν, жертвы жертв, всесожжения. Эта жертва вместе с тем своею величайшею святостью и завершает наряду с ежедневной жертвой за грех ежедневное очищение жертвенника. Она должна состоять из непорочных (слово дважды в знак особой важности требования) тельца и овена; тот и другой морально совершеннее козла. Из стада — см. объясн. ст. 22.

43:24 Это будет первая настоящая жертва Господу («принеси их пред лице Господа») на новом жертвеннике, жертва всесожжения. Она должна быть посолена (только обрядно: через бросание на нее соли) священниками (впервые они в этом культе выступают как действующие лица). По Моисееву закону, соление требовалось только для бескровной жертвы (Лев 2:13), но практика усвоила его всем жертвам: Мк 9:49; Иосиф Флавий. Иудейские древности III, 9, §1. Высокий символизм соления жертвы виден уже из наименования соли в Ветхом Завете «солию завета» (Чис 18:19; 2 Пар 13:5). «Первоначально каждая жертва была общим пиршеством почитателя с своим божеством, и получала такое приготовление, в каком люди вкушали ее; а соль и теперь еще на Востоке символ гостеприимства» (Бертолет).

43:25 Жертва должна приноситься 7 дней, символическое число полноты и святости, принятое в ветхозаветном законе для всех священных сроков, длиннейших одного дня. В течение этих дней должны приноситься на очищаемом и освящаемом жертвеннике как жертва за грех, состоящая из козла (точнее: тельца для первого дня, и козла для последующих 6; здесь в видах сжатости, обобщение), так и «жертва» настоящая, т. е. всесожжение — телец и овен.

43:26 Во всех перечисленных обрядах, наполняющих 7 дней, и должно состоять а) очищение таинственного жертвенника от всего тварно-нечистого в нем, б) освящение его для божественного назначения; то и другое являются для него в) своего рода наполнением рук его (по ketib — ядав, руки его, по qeri — ядо, рука его, по LXX ядам, руки их, т. е. священников) подобным тому наполнению рук посвящаемых священников жертвенным мясом, которое было заключительным обрядом их посвящения (Исх 29:9; Лев 8:33). Замечательно, что о посвящении священников на их служение здесь ничего не говорится (если не считать указанием на это последнее слово стиха в чтении его у LXX). Не говорится и о помазании жертвенника и храма елеем. Таким образом, обряды освящения нового храма разнятся с Моисеевыми не только в роде и количестве жертв освящения (см. объясн. ст. 20 и сл.), но и в самом характере и сущности освящения, отличаясь большею простотою и так сказать объективностью.

43:27 С восьмого дня, первого дня, следующего за 7 днями освящения и носящего в цифре своей высокий и самый таинственный символизм (больший семи, образ будущего века) на новом жертвеннике может начаться правильный ряд жертвоприношений, которых остается по-прежнему два главных рода: ола, «всесожжение» и шелем, «благодарственная жертва», LXX: «яже спасения», в других местах: «мира», — разнившиеся количеством сожигаемого: в первом случае сожигалось все, во втором — жир и кровь. Эти жертвы, в противоположность старым на старом жертвеннике, будут приниматься (LXX, рус. еще сильнее: «буду милостив»; евр. terminus technicus раца должно быть вернее передан LXX) Богом, в чем Он уверяет торжественно Своим словом Бога.

44 Описав храм в 40-42 гл. и его освящение (через возвращение в него Господа и очищение жертвенника) в 43 гл., пророк может теперь заняться установлениями нового храма. Весь характер этих установлений можно наперед предугадать по изображенной рельефно доселе и опять указываемой (ст. 1-2,4-5) святости храма. Порядок излагаемых теперь предписаний очень характерен. Он исходит от князя (44:3), чтобы к нему возвратиться в заключении (45:7-46:18). Но гораздо важнее в новой теократии священники (ср. 44:1 со ст. 4 и 24); посему дается ряд постановлений: а) о выделении необрезанных из обрядового персонала (ст. 7-9) и б) левитов из священства (ст. 10-14), в) о садокидах, как единственно законном священстве в потомстве Аарона (ст. 15-16); г) об обязанностях (ст. 17-27), и д) содержании (ст. 28-31) нового священства.

44:1 Пророк, которого мы оставили на внутреннем дворе (43:5) за созерцанием жертвенника (43:13 и далее), приводится («привел» без подлежащего, см. объясн. 40:17) снова (40:6; 42:15; 43:1) к внешним восточным воротам храма («святилища», микдаш в самом широком смысле) — и именно как видно из ст. 4 (см. объясн. ст. 4) к внутренней их стороне, чтобы показать, что эти ворота и промежуток времени с той поры, как пророк был у них в последний раз (42:15), оказались закрытыми.

44:2 Закрыты они были, как узнает пророк из нарочитого откровения ему Божия об этом, следовательно необыкновенной важности, обстоятельстве, навсегда, причиной чего было наблюдавшееся пророком в 43:1 вступление через них Бога в новый храм для вечного обитания в нем, следовательно вступление существенное, не символическое лишь и благодатное, как в прежний храм с его свободным доступом через все ворота (может быть, и в действительном храме восточные ворота, как обращенные к незаселенной местности, открывались редко или, по крайней мере, был закрыт главный пролет их, а для пользования народа предоставлялся ход через притвор ворот — ст. 3. Пр. А. Олесницкий. Ветхозаветный храм в Иерусалиме, 431). Именно порог храма, это начало и граница его, должен вследствие вхождения Божия во храм остаться не попираемым для ноги человеческой. Этим хорошо знаменовалась полная реальность обитания Божия в новом храме. Правосл. церковь поэтому справедливо видит осуществление этого пророчества в воплощении Сына Божия от Прем. Девы Марии и в соблюдении ею вследствие этого присного девства, ввиду чего место служит паремией на Богородичные праздники.

44:3 Неприступность восточных ворот несколько уменьшалась для князя, — евр. ганаси, не мелек — царь Мессия как в 36:22; LXX только ἡγούμενος, слав. старейшина, но в паремиях «игумен». Не имея права, как и все, ступить на их священный порог, он может пользоваться и это в качестве исключительной и почетнейшей привилегии обширными (40:6 и сл.) постройкам этих ворот, притвором их, для того, чтобы снедать в них хлеб пред Господом, т. е. назначенные для свящ. пиршества части мирной жертвы и хлебного приношения (43:27). Для этой трапезы князя мог служить или притвор ворот (план 1) или одна из 30 комнат внешнего двора (40:17), назначенных для священной трапезы народа, и именно должно быть прилегавшая к восточным воротам. Но для этой цели князь должен входить в сооружение ворот и выходить из него не через самые ворота, главный пролет их, а «путем притвора» их, LXX: κατὰ τὴν ὁδὸν αἰλάμ τη̃ς πύλης, слав. «по пути елама» (в паремиях неточно: еламских врат), т. е. через пристройку к ним со стороны внешнего двора, имевшую на последний не один выход (40:13; см. планы 1 и 3). Таким образом и князь мог только «приметатися» у святого порога этих ворот, не ступая на него.

44:4 От восточных ворот, где пророк стоит, он переводится с целью показать ему, что слава Божия наполняет храм (баит, т. е. здание святилища и св. св.), пред фронтом его, но приводится не ближайшим путем через внутренние восточные ворота, что было невозможно ввиду 46:1-2, а путем ворот северных. Пред лицом славы Божией, являвшей присутствие в храме самого Бога, пророк естественно пал ниц.

44:5 Должно быть из внутренности святилища или св. св. и наполняющего их облака пророк слышит настоящее откровение. Он призывается Господом к особой внимательности как к предшествующим откровениям («смотри глазами твоими»), так и к настоящему: постановлениям Дома Господня и законам его. На важность откровения указывает уже обширность и торжественность этого вступления к нему. Откровение это будет касаться входа во храм, т. е. как увидим из его содержания, входящим во храм, имеющих доступ к нему, во (пред этим рус. пер. добавляет «и», которого нет в евр. и у LXX, и «бе», в, передает «к», как и предшествующее ле, для) всех выходах его, которым столь важное значение придано еще в 43:11, см. объясн. там).

44:6 Особую важность это откровение о «входе во храм» получает ввиду прежних тяжких незаконностей, допущенных Израилем в этом отношении, которые даваемые теперь постановления имеют устранить и горькое воспоминание о которых срывает с уст пророка по отношению к Израилю не употреблявшийся доселе во второй части книги эпитет «мятежный дом» (первый раз в книге 1:8 и последний доселе 24:3). По крайней мере, теперь в новой теократии Израиль должен оставить все мерзости свои, особенно оскверняющие храм введением в него недостойных элементов (каких, — делают намеки следующие предписания).

44:7 Первая и самая худшая из мерзостей этого рода, которых указывается 3 разряда (см. предисл. к главе), это допущение иноплеменников (поэтически-сильно называемых «сынами чужой» не евреянки, не стоящей по своему племени, в заветных отношениях к Богу), которые все или в большинстве своем потому уже, по иноплеменному происхождение своему, необрезаны сердцем (духовное понимание обрезания, предвосхищающее ап. Павла!), т. е. идолопоклонники, а другие необрезаны и плотию (таковы были все язычники, исключая финикиян, египтян, ассириян и нек. др.), допущение в части храма, которые могли быть доступны только священникам и левитам, даже в самое святилище (если микдаш понимать здесь узко, что кажется запрещает дальнейшее, для исполнения там церковно-служительских обязанностей — подношения (т. е. должно быть подавания на руки священникам) хлеба Божия (жертвы, как символической пищи и трапезы Божией) и даже священнейших частей ее — тука и крови (которые чаще всего сожигались, так как мирная жертва, из которой сожигались только эти части, была кажется самою) употребительною. Таким неугодным Иегове участием язычников в священнодействиях нарушается завет Божий, в котором может участвовать только Израиль. Пророк в этом месте явно имеет в виду утвердившийся еще с И. Навина и едва ли не с его одобрительного (сам И. Навин в своей книге не ставит этого себе в вину) почина в отношении гаваонитян (Нав 9:27) — обычай для низших работ при скинии, которые по смыслу Моис. закона все должны исполняться левитами, пользоваться военнопленными, составлявшими при храме особое сословие нефинеев (1 Езд 2:43-54; Неем 7:46-56); от рубки дров и ношения воды, что было предоставлено им И. Навином, нефинеи вероятно перешли к другим работам при скинии, требовавшим недоступной никому, кроме левитов, близости к свящ. предметам. Настоящим местом не ограничивается даваемое язычникам Моисеевым законом и всегда признававшееся за ними (см. молитву Соломона при освящении храма) право на жертвоприношение в храме, не всякое впрочем (напр. вкушение пасхального агнца запрещалось им). Иезекииль не занимается здесь тем, что дозволено Моисеевым законом.

44:8 Для храмовой стражи, вероятно, нередко употреблялись солдаты, даже без разбора, евреи они или нет (ср. 4 Цар 11).

44:9 Запрещение необрезанному иноплеменнику («сын чужой» прилагательное в именит. падеже; м. р. вместо «сынов чужой» = ст. 7, где р. п. ж. р.) входить во святилище в знак настойчивости повторяется заключительно с замечанием, что оно распространяется и на такого иноплеменника, «который среди Израиля», т. е. имеет постоянное жительство и право гражданства в новом св. обществе и которого 42:22-23 в других отношениях уравнивает с израильтянами.

44:10 Не терпя в себе языческих служителей, святилище не может мириться и с теми из своих законных служителей — потомков Левия («левиты» здесь все колено Левия), которые во время отступничества Израилева оставили Иегову уклонившись в идолопоклонство. Ограничение прав в служении, которое они должны за это понести, изображается в ст. 11-14. Критическая школа видит в настоящем месте историческое объяснение введенного Пятикнижием различения между священниками и левитами: левитами стали те из колена Левиина, которые были до утверждения единобожия и сосредоточения богослужения в Иерусалиме служителями высот и сельских капищ, а священниками остался иерусалимский аристократический род садокидов. Эту вызванную историческими обстоятельствами деградацию Пятикнижие свело к различию в происхождении левитов и священников. Это доказывают тем, что 1) в Второзаконии левиты будто бы равны священникам, 2) у Иезекииля это равенство уничтожается и мотивируется различие между ними и 3) в так называемом «Священническом кодексе» (часть книги Левит) это различие относится уже к Моисееву времени (Сменд). Не говоря о других произвольных утверждениях этой гипотезы (напр., о Второзаконии, где вследствие общности содержания не дано повода останавливаться на различии между священниками и левитами), она влагает ложь в уста богодохновенного автора книги Левит.

44:11 Низшее служение при храме, назначаемое для левитов, также как высшее служение священников будет сводиться к двум главным родам: страже и, собственно, священнослужению (ср. ст. 16). Под руководством священников левиты будут стражами у ворот храма (для чего последние снабжены комнатами — 40:7) и прислужниками при жертвоприношениях. Этот последний род церковнослужения («прислужники у храма») будет состоять в закалании всесожжений и других жертв для народа; для князя жертвы, по-видимому, закалали сами священники — 46:2; они же одни закалали жертвы за грех и преступление — 43:19; остальные жертвы по Моисееву закону, по-видимому, предоставлялось закалать самому жертвователю: Лев 1:5,11; 3:2; 4:28,33, — который, если затруднялся сделать это или просто не желал, поручал опытному левиту. Таким образом, служение левитов было не столько Богу (ср. ст. 16), сколько народу: слав. «станут пред людьми (стоять пред кем-либо = служить: Быт 41:46; Втор 1:38 и др.; рус. неясно: «пред ними») служити им». Но так как оно касалось и Бога и происходило в непосредственной близости к Его святилищу, то оно было и должно быть почетным и вожделенным для каждого (Пс 83:11), а посему противозаконно поручалось ранее иноплеменникам (см. объясн. ст. 7). Замечательно, что и после плена левитов в сравнении с священниками оказалось так мало (340-360, из них только 74 состоящих при священниках, тогда как последних было 4289, — по 1 Езд 2:36-41; Неем 7:43-45; Ездра позже разыскал еще только 38), что пришлось недостаток их восполнить нефинеями, прежними иноплеменными служителями храма.

44:12 Идолослужение левитов непростительнее им, чем народу, так как они предназначены были для непосредственного служения Богу, а стали служить идолам; зато теперь, в новом храме они и будут служить не столько Богу, сколько народу, которого они своим авторитетным примером ввели в соблазн («соблазн к нечестию» слав. «мучение неправды», см. объясн. к 7:19 «поводом к беззаконию»). Бог с клятвою («поднял на них руку Мою», см. объясн. 20:5) обещает им кару за этот возмутительный (отсюда клятва) грех.

44:13 Определив положительно обязанности левитов, пророк определяет их отрицательно, чем ярко и не без горечи характеризуется невысокая, но вполне заслуженная их степень. Они не могут приближаться к Богу на такую близость как священники (40:46; 42:13; 43:19) а) через непосредственное священнодействие (возложение жертв, каждение и т. п.); б) через приступание (слав. «приносити» неточный перевод греч. προσάγειν) к святыням (вместо «Моим» LXX имеют определение «сынов Израилевых» gen. subjecti, вместо objecti), евр. микдашим, которое, имея в других местах значение «святилища», здесь вероятно, как показывает мн. ч., означает жертвы, святейшие из которых, напр., жертва за грех и преступление (предназначенные только для священников), далее названы «святым святых», как в 42:3; Чис 4:19.

44:14 Левиты будут таким образом только стражами («стражи» здесь в более широком смысле, чем в 11 ст. — в смысле низших служителей) храма во всех его священнодействиях.

44:15 Левитам отступникам противополагаются потомки Левия, происходящие от Садока (потомка Елеазара, сына Ааронова), самое имя которого означает праведность и который при вступлении Соломона на царство остался верным Давиду и помазал Соломона, тогда как первосвященник Авиафар (потомок Ифамара сына Ааронова) принял сторону Адонии (3 Цар 1:7,25), за что лишился первосвященства, отошедшего с того времени к Садоку (3 Цар 2:26,27). Садок совершил и первое жертвоприношение в Соломоновом храме. Верность Садока Давиду и Соломону (3 Цар 2:35) была как бы залогом верности его потомков истинному Богу. Сыны Садока и впоследствии во время «отступления» Израиля (см. объясн. ст. 10) «стояли на страже святилища», отстаивали законность богослужения в одном Иерусалиме и его храме (высоты) и одному истинному Богу. Посему они и теперь одни из потомков Левия «будут приближаться» ко Господу «чтобы служить». Ему (см. объясн. 40:46) и «будут предстоять пред лицем» (см. объясн. ст. 11) Господним «чтобы приносить ему тук и кровь» (см. объясн. ст. 7). В этом уверяет их Господь словом Своим. По мнению критич. школы, Иезекииль здесь ратует за привилегии, постепенно присвоенные себе иерусалимским священством (садокидов) пред священством провинциальным («высот») и за притязание его на исключительное право священнослужения (из нов. Сменд, Бертолет, Кречмар).

44:16 Кроме обязанностей на внутреннем дворе храма у жертвенника Господня (приношение тука и крови — ст. 15), священники садокиды будут иметь еще более высокие и почетные обязанности в самом «святилище» (в собств. смысле), у «трапезы Господней», как назван еще в 41:22 (см. объясн.) алтарь курений, где они будут а) служить Господу (через курение фимиама и должно быть кропление крови на этот алтарь; если же в Иезекиилевом храме предполагается стол для хлебов предложения и светильник, то здесь имеется в виду и служение, связанное с этими священными предметами) и б) соблюдать стражу Господни в святилище, т. е. заботиться всесторонне об этой святейшей части храма.

44:17 Святость прямых служителей Божиих священников виднее и рельефнее всего выражается через необычайно строгие требования даже относительно их одежды, этой самой внешней и на первый взгляд неважной частности в человеке, на которую однако человек смотрит, как на продолжение во внешнем мире его существа. Главное требование относительно этой одежды, что она не должна быть шерстяною. Основание для этого требования не указывается, если не считать намеком на него замечание ст. 18: «в поту они не должны опоясываться», — что в шерстяной одежде тело скорее потеет и пот, это грязное выделение организма, сохраняется шерстью навсегда и не может быть отмыто с нее, как со льна. Вероятно основание для этого требования какое-либо другое, более глубокое и символическое (может быть, шерсть своего рода падаль, мертвечина).

На служении своем как во всем внутреннем дворе, начиная от его ворот, т. е. главным образом у жертвенника, так тем более «внутри храма», в святилище, священники должны быть в льняных одеждах, за свою чистоту и белый цвет усвояемых и являющимся на земле небожителям (9:2; Дан 10:5; 12:6 и далее). Льняная материя здесь названа пиште, настоящий лен (означает и лен на корню), тогда как в Пятикнижии бад (волокна). По Моисееву закону только нижнее платье («от чресл до голеней» — надраги, брюки) должны быть у священников льняное (бад), а верхнее — хитон и кидар — висонные (хлопчатобумажные), следовательно пророк Иезекииль усиливает здесь требование Моисея об одежде священников и возвышает идею чистоты их. Переодеваться в такие, льняные, одежды священники должны у самых «ворот внутреннего двора», т. е. северных или южных (восточные были большею частью закрыты и ими не входили: 46:1, 2) может быть, в устроенных у них комнатах для певцов 40:44; план 3 — C и D, а снимать эти одежды в комнатах 42:14 (H и H'). Таким образом священники выходят из внутреннего двора не теми воротами, которыми входят, как то определеннее требуется от мирян в 46:9.

44:18 Даже «увясла» (головные повязки, греч. κιδάρεις, слав. клобуки, евр. пеер, но в Пятикнижии мигбаа, а у первосвященника мицнефет, пеер — обыкновенные мирские повязки: 24:17,23; Ис 3:20 и др.), как и исподняя одежда (слав. «опоясание», но греч. περισκελη̃, Вульгата: feminalia, евр. микнесаим, собств. короткие брюки (Иосиф Флавий. Иудейские древности III, 7, §1; в Исх 28:42 слав. «надраги») должны быть льняными у священников. Далее у пророка, по-видимому, указывается и основание для такого требования: «в поту они не должны оставаться», замечание, которое допускает и такой перевод: «потного (яза ἄπαξ λεγόμενον, но близкое к зеа Быт 3:19 «пот») они не должны одевать», см. объясн. ст. 17). LXX: «и да не препояшутся крепко, βία̨» — не должны перезатягиваться в одежду, что стесняет свободу движений и вызывает потение.

44:19 Священные одежды при выходе священников к народу, т. е. на внешний двор, должны сниматься в особых священных комнатах, чтобы ими «не освятить народа» (рус. по Таргуму «не прикасаться», но LXX: «да не освятят людей»). До того должна быть оберегаема святость от приражения чего-либо мирского: хотя она прикосновением своим освящает мирское, но этим освящением нужно пожертвовать для соблюдения ее во всей ее кристальной чистоте. До того трансцендентна у Иезекииля идея Божества. Критическая школа несправедливо видит здесь крайнее материализирование святости: это глубокий символизм.

44:20 К правилам об одежде, естественно, примыкают правила о волосах, этом естественном одеянии животных. Священникам одинаково запрещается как брить волосы, что было в древности знаком траура (7:18; Ам 8:10 и др.), а в Египте — отличием жрецов, в Израиле же запрещено было Моисеевым законом и мирянам (Втор 14:1), так и отпускать их, как то делали назореи (между прочим, Самуил 1 Цар 1:11; для священников это было неудобно), но должны их стричь (касам ἄπαξ λεγόμενον, ср. ассир. касаму, резать). Ср. Лев 21:5,10. Волосы считались тоже седалищем жизни, почему назореи их сожигали в жертву Богу при окончании обета. Жизнь священников нового храма будет введена в должные границы, не развиваясь по прихоти природы и не замирая.

44:21 Подтверждается Моисеево (Лев 10:9) запрещение священникам употреблять вино пред отправлением обязанностей, т. е. пред вступлением во внутренний двор. Имея широкое употребление в языческих, в частности — в ханаанских культах, вино всегда не пользовалось симпатиями истинных служителей Иеговы (назореи, рехавиты) и пророк Иезекииль не именует его в числе жертвенных приношений (45:17).

44:22 Требование чистоты переходят все более к важным сторонам жизни священника: от одежды к волосам, затем к пище и здесь наконец к брачному сожительству. Священник не должен жениться на вдове или разведенной, а только на чистой девице и притом из племени Израилева, так как женщины иноплеменные считались дочерями других богов (Мал 2:11), с которыми Иегова не хочет иметь ничего общего. Впрочем вдову священника, как освященную сожительством с ним, может взять себе женою священник. Требования Моисея не так строги: священнику запрещается брак только с блудницей, опороченной или разведенной, а первосвященнику и с вдовой (Лев 21:7,13).

44:23 Перечисленные требования от священников, были более внешнего и отрицательного характера. Теперь указываются положительные и внутренние требования, соблюдение которых глубже освящает священника. По самой идее своей священник, прежде всего, охранитель святости на земле, этой силы, которою и стоит она. Только ему дано настоящее познание и ощущение всего святого, которое то же, что принадлежащее Богу и носящее Его печать на земле. Они учат народ отличать от него несвященное, чем охраняют идею Божества от примеси к ней чего-либо мирского (явление, характеризовавшее язычество), а также отличать чистое, т. е. то из земного, что достойно приближения к Богу, от нечистого. Ср. Лев 9:10 (а также гл. 11-16, 21); Иез 22:26; Мал 2:7.

44:24 Являясь руководителями религиозной жизни, священники нового храма должны принимать деятельное участие и в гражданско-общественной, как и религиозно-общественной жизни. Они а) должны составлять высшую инстанцию всякого суда, как то заповедано и Моисеем (Втор 17:8 и далее; 19:17; 21:5; Исх 18:25 и далее; основываясь на этом законе Иосафат назначил судей по городам из священников и левитов — 2 Пар 19:8; ср. 17:7 и далее; 19:5 и далее; и судьями Христа были священники: Мк 15:43 и др.): «при спорных делах (LXX: «на суде крове»; евр. гемма, они, читали дам, кровь, чтобы ограничить участие священников в суде важнейшими, уголовными делами) они должны присутствовать (слав. точнее: «да стоять», так как хотя судьи сидели на суде, но приговор изрекали стоя) в суде и по уставам Моим (вместо человеческого произвола) судить их». Тора всегда была главным источником еврейского права (Benzinger. Archдol. § 44-45) и должна быть по идее такою, следовательно и ее истолкователя верховными судьями. «Нагромождение выражений показывает, что до сих пор не делалось так» (Сменд). в) Еще более священники должны быть руководителями религиозно-общественной жизни, наиболее ярко выражающийся в праздниках и субботах: «они должны, наблюдать законы Мои (основные и главные) и постановления Мои (честнейшие) о всех праздниках Моих и свято хранить (особенно:) субботы Мои», те и другие (праздники и субботы) в эпоху нового храма будут больше, конечно, составлять для жизни, чем прежде. Ср. 20:12,20; 22:8,26.

44:25 К указанным требованиям от священника присоединяется еще одно, по-видимому, менее важное, но необходимое для полноты и завершения его святости, для нерушимого сохранения ее: священник не должен подходить (евр. бо, слав. «да не приидут»; не только касаться; в Лев 21:1-3 «оскверняться», прикосновением или приближением, не сказано) к мертвому человеку (LXX «над душу человека»). Такие предписания давало и язычество своим жрецам: о фламинии Юпитера говорится в Noct. Attic. X, 15: «на место, где производится сожигание трупов, никогда не ходит и к мертвому никогда не прикасается». Исключение в согласии с Лев 21:1-3 делается для ближайших родных, хотя и они также нечисты, о чем нарочито и говорится: «ради них можно им сделать себя нечистыми» (слав. точнее и сильнее: «осквернится». Таково снисхождение Божие к человеческим слабостям. Характерно, что а) из числа кровных родных священника исключается сестра (не дочь!) вышедшая замуж, вошедшая в другой род и б) что в это число не внесена жена священника, как не состоящая с ними в кровном родстве, что проливает свет на 24:15 и далее: ввиду настоящего закона для Иезекииля, если он был действительно священником, было понятнее повеление Божие не оплакивать жену. Первосвященнику Лев 21:10 запрещает и осквернение над столь близкими родственниками, но Иез. вообще не говорит о первосвященнике в видении нового храма.

44:26-27 Если прикосновение к трупу, по Моисеевому закону, оскверняет и мирянина на 7 дней и для очищения его требуются известные обряды: кропление в 3-й и 7-й день очистительной водой с пеплом рыжей телицы (Чис 19:11 и далее), то священнику нового храма мало такого очищения: по окончании его, этого очищения, не описываемого здесь пророком, как хорошо всем известного, священник еще 7 дней считается нечистым и не допускается во внутренний двор для служения во святилище (LXX так передают евр. бакодеш, рус. «для служения святыне»). Через эти 7 дней от осквернившегося священника требуется еще жертва за грех, хотя здесь грех был, по-видимому, не только вполне естественный и извинительный, но и дозволенный законом. Такой чистоты и святости требует служение Богу в новом храме! В 26 ст. вместо «по очищении» предлагают (Корниль) читать «по осквернении», чем закон сближается с Чис 19:11. Относящие происхождение части Пятикнижия к послепленной эпохе видят в настоящем месте указание на постепенное развитие законов об осквернении трупом: семидневная нечистота от прикосновения к трупу для священника (ср. Лев 11:1-4) распространяется на всех в Чис 19:11.

44:28 Совершенной святости священников, их принадлежности одному Богу, мешали бы не только исчисленная скверны, но даже и такая невинная вещь, как собственность, особенно столь ценная собственность, как земельная. Уделом («а что до удела тя» — усиливает мысль) священников (выражение буквально из Чис 18:20; Втор 18:1; 10:9) будет сам Иегова (какая почетная и выгодная замена земли!), ближайшим образом то, что принадлежит Ему, жертвенные части и т. п., исчисляемые в ст. 29, 30. Священники (как и левиты, что видно из проектируемого 45 и 47 гл. раздела земли) не должны иметь владения во Израиле. Хотя им даются участки земли в 45:1-5 (м. б. только усадебные), но целому колену Левиину не дается определенной области.

44:29 Святость сообщается священникам, и пищей их, которая вся состоит из величайших святынь. Священникам принадлежит 1) бескровная жертва (минха) из хлеба и некоторых пищевых продуктов, которая, как прообраз бескровной жертвы и родоначальница святейших хлебов предложения, здесь т. о. первая относится к величайшим святыням (Лев 2:3,10; 6:9-11; 7:9 и далее); 2) жертвы за грех и за преступление, который м. б. заменили собою первоначальный выкуп в скинию за грехи и потому естественно и целиком принадлежат священникам (Лев 6:19,22; 7:6; Чис 18:9); ее, как величайшую святыню, можно были потреблять только в храмовых комнатах (42:13); 3) заклятое, херем, т. е. посвященное Богу без права выкупа (Лев 27:28) и становившееся, как исключительная собственность Божия, неприкосновенной святыней, если даже было греховно (занятые города, Лев 27:21; Чис 18:14). Им же, может быть, указывает на оспаривание прав священников на последнее (заклятое).

44:30 Исчисленные средства содержания более священны, чем богаты. Теперь указываются более существенные средства содержания священников. Такими являются: а) Начатки плодов, букв. «лучшее (решит, первое — как по происхождению, так и по качеству) из первородного (биккурим)». Первородные плоды (биккурим), и по закону Моисееву полагалось приносить ко святилищу, как и упоминаемые далее «приношения» и «молотое», причем они потреблялись принесшими совместно с священниками и бедными: Исх 23:16,19 и др.; но по Чис 18:12,13,27 и Неем 10:36,38 они как будто целиком поступают священнику; так и здесь: усиление первоначального закона. LXX: «начатки (ἀπαρχαὶ — собств. самые начатки) всех и первенцы» (πρωτότοκα), разумея, должно быть, под последним скот, а под первым плоды; но биккурим всегда только о плодах и хлебах, но не о скоте; о первородном скоте Иез. почему-то не говорит; но Исх 22:30 и др. требуют этого приношения священникам. б) Приношения — темура, собств. поднятое (по обряду возвышения, совершавшемуся над ними); LXX: «участия», ἀφαιρέματα, отделенное, т. е. для Господа, — добровольные приношения в противоположность первым, как обязательным по закону, в) Начатки (евр. тоже решит) молотого (т. е. крупы, муки; евр. ариса, ср. талмуд. арсан, ячменная крупа), но Таргум и Пешито здесь и LXX в Чис 15:20 «тесто»; LXX в Неем 10:38 «хлеб», здесь: πρωτογενήματα, но слав. «начатки жит». Поступая в жернова, хлеб, из которого начаток уже дан священнику, становится новым родом продукта и из него вновь полагается начаток священнику, т. е. Господу. Эта повинность тяжелее прежних (отвечая десятинам Моисея), посему за нее обещается особое благословение Божие на дом, могущее с избытком восполнить понесенный для Господа убыток; ср. Мал 3:10.

44:31 К положительному требованию относительно питания священников присоединяется отрицательное: запрещение вкушать невела, падаль, мертвечина и трефа, растерзанное — одинаково как от птиц, так и от зверей. То и другое запрещается и всем израильтянам — первое Исх 22:20, второе Втор 14:21, но не так строго, как священникам: по Лев 17:15-16 и 11:39-40 съевший это только делается нечистым до вечера; следовательно мирянину считается простительной неосторожное осквернение такой пищей. Особенная же святость священника требует, по Иезекиилю, как и по Моисею (Лев 22:8), безусловного охранения его и от столь незначительного осквернения.

45 В 45 и 46 главах, прежде чем перейти к закону 47 и 48 гл. о распределении между коленами нового Израиля новой обетованной земли, указывается, что из этой земли, как самой по себе, так и из продуктов ее, должно отойти Господу — в форме: а) священного и княжеского участков земли; б) дани князю для его жертв Господу и дани от народа непосредственно Господу: жертв различного рода.

45  В 1-8 ст. 45 гл. указывается мера священного участка с окружающими его 3 участками; данные этого отдела раздельнее и подробнее представлены в 48:8-17. Священный участок с прилегающими к нему участками, с севера левитскими и с юга городским, образует квадратное пространство в 25000 Ч 25000 локтей, занимающее почти самую середину новой обетованной земли (немного к югу от середины). Самая священная часть этого участка, имеющая быть владением священников, с храмом посередине, при общей с другими двумя участками длине в 25000 локтей имеет ширину в 10000 локтей; лежащий к северу от священнического участка левитский участок такой же ширины; городской участок к югу 5000 локтей ширины. С востока и с запада ко всему священному участку (в 25 тыс. локт. ширины) примыкает княжеский участок (см. чертеж к комм. 48:1), обнимая с двух сторон священный и простираясь прямоугольным четырехугольником вместе с ним на всю ширину обетованной земли (от Иордана до моря). Такое расположение священного участка имеет в виду указать: а) на то, что храм должен быть центром земли (в пользу исторической действительности сделана однако уступка в том, что храм лежит не в самой середине колен, как увидим в 48 гл.) и б) что он должен быть огражден от всякого соприкосновения со всем не освященным (с этою целью между ним и городом назначается незастроенное пространство).

45:1 Как от плодов земли должно быть посвящаемы начатки Богу (44:30), так и от самой земли. По жребию делится земля только между родами и семействами (47:22), а коленам назначаются пророком участки (48 гл.); не так Нав 13 и далее.

Из земли должно быть отделено Господу терума (греч. ἀπαρχὴ, слав. «начаток», рус. «участок») — дар (Втор 12:11; Исх 25:2; ср. Притч 29:4), который будет поэтому святынею, кодеш (слав. «свято», рус. «священный») земли. Это святое место земли, окружающее храм («кругом»), должно представлять из себя 25000 Ч 10000 не указанной меры, может быть, локтей («тростей» — 40:5 не соответствовало бы ширине всей обетованной земли); возможно, что отсутствие единицы измерения хочет возвести мысль к небесным, неизмеримым величинам. Из ст. 4 видно, что эта часть земли составит участок священников, особенно священный как прилегающий к храму. LXX в большинстве ркп. увеличивают ширину участка до 20000, включая в него таким образом и левитский участок (ст. 5).

45:2 Святейшей частью Господня участка является место, занимаемое самим храмом с его двумя дворами («святилище», кодеш) и имеющее (еще по 42:16-20) 500 единиц не указанной ни там, ни здесь меры в . См. чертеж к 48 гл. Ввиду величайшей святости этого места кругом него должна быть свободная, незастроенная «площадь» (слав. «расстояние» — миграш), сравнительно узкою лентою — в 50 ед. м. — опоясывающая храмовую площадь и отделяющая ее от священнических жилищ (даже).

45:3 Храм, называемый теперь пророком более общим именем микдаш, слав., рус. «святилище», «освящение» и характеризуемый как «святое святых» (ср. 43:12) должен быть в только что указанном для него объеме («из этой меры») исходным пунктом, центром, от которого имеют отсчитываться те (указанные уже в 1 ст.) 25000 длины и 10000 ед. м. ширины священного участка. Новейшие толкователи вслед за Корнилем ставят этот стих непосредственно после 1-го, за ним 2, а затем уже 4-й, предполагая, что стихи переставлены позднее, чтобы речь о святилище была ранее, чем о священниках (в ст. 4).

45:4 Чтобы обеспечить особую святость месту, окружающему храм («священная часть», слав. точнее «свято — кодеш — от земли»), оно должно быть отдано священникам, «служителям» самого «святилища» (не храма вообще, как левиты — ср. ст. 5) и постоянного «приступающим к Богу», — отдано под «дома» их, — «будет для них местом для домов и святынею для святилища», евр. микдаш — лемикдаш, букв. «святилищем (святым местом?) для святилища» — неестественное выражение, почему уже LXX читали первое слово мипкад — «отделенное», «и будет им место на домы отлученны (ἀφωρισμένους) освящению их», т. е. дома священников, находясь на таком месте, так изолированные, будут соответствовать святости священников: выражение тоже не совсем гладкое; новейшие предполагают в первом микдаш повреждение миграш, свободная площадь. Особое место для жилищ священников не противоречит поведению 44:28: «владения не давайте им в Израиле — я их владение», потому что настоящий участок (терума ст. 1) принадлежит, собственно, Господу и храму и поселение на нем священников только конкретное выражение идеи, что Господь — удел их (Шредер).

45:5 Соответственно меньшей святости левитов, «служителей храма» вообще (не святилища — ср. ст. 4) их участок, по величине равный священническому, в 25000 Ч 10000, но не уменьшаемый площадью храма (так как левитов было больше), не находился в такой непосредственной близости к храму, как священнический, а примыкал к священническому с севера (как видно уже из 48 гл.). Как их владение для обитания их — евр. есрим лешахот собств. «двадцать комнат»; ввиду неестественности такого смысла (речь могла быть о домах на столь громадном пространстве, как в ст. 4, а не о комнатах, да еще в таком малом количестве), читают, с LXX (ср. Чис 35:2; Нав 14:4; 21:2) арим лашебет — «грады ко обитанию».

45:6 Если к полученному до сих пор в 25000 ед. м. длины Ч 10000 ширины свящ. + 10000 ширины левитского участка прибавить принадлежащее городу, будущему Иерусалиму, конечно, с его пригородами, 25000 Ч 5000, то получится квадрат в 25000 Ч 25000 ед. м., обнимающий со всех сторон храм. Нижний, южный этого квадрата в 25000 Ч 5000, входя в этот священный квадрат и находясь в таком же отношении («против» — леумат, собств. «соответственно») к священному участку терумат гакодеш; рус. «священного места, отделенного Господу», но «Господу» нет в подлинном тексте), в каком к нему находится левитский участок, должен иметь с последним одинаковую степень святости, посему LXX последнее выражение передают: «якоже начаток (ἀπαρχὴ) святых». Эта городская площадь, как и священный и вписываемый далее княжеский участок, не должна считаться владением какого-либо одного колена (как некогда колено Иудино считало Иерусалим своим городом), а всего дома Израилева. Подробнее обо всем этом в 48:15-19.

45:7 По обе стороны квадрата в 25000 кв. ед. м., заключавшего в себе левитский, священнический и городской участки, простирался во всю 25000 ед. м. ширину этого квадрата княжеский (наси, см. объясн. 44:3) участок и достигал на в. Иордана, а на западе Средиземного моря, обнимая с в. и з. священный квадрат и занимая, как и каждый «из уделов» 12 колен, всю ширину Обетованной земли. 48:21. См. чертеж к комм. 48:1. Слав.: «И старейшины от того и от всего», греч. ἐκ τούτου καὶ ἀπὸ τούτου — букв. перевод евр. миззе умиззе, которое вслед за Вульгатой (hinc et inde) теперь все переводят «по ту и другую сторону». Славянский текст далее: «В начатки святых, во одержание града», — «в» = евр. ле, «для», «соответственно», рус. «подле»; «начатки святых» — священный участок (терума) ст. 1 и 4. «По лицу одержания града» точнейшее определение этого «в». «Яже к морю и от сущих к морю яже на восток» — букв., но с перестановкою и с пропуском, перевод евр. «со стороны моря (запада) к морю и со стороны востока к востоку», т. е. с западной, морской стороны (свящ. участка) до самого запада (моря) и с восточной стороны до самого востока (Обетованной земли). «Долгота же яко едина часть (коленный участок) от (ἀπὸ) предел иже (τω̃ν) к морю (от морской границы земли) и долгота к (ἐπὶ) пределом иже на восток земли» — распространенный перевод евр., причем слово «земли» правильно взято в этот стих из начала 9-го евр. стиха.

45:8 Князю и отводится такой сравнительно большой участок земли (около 17 кв. м., если считать действительную ширину Обетованной земли у Иерусалима), чтобы будущие князья, которых Господь знаменательно называет здесь Своими (LXX впрочем «Израилевыми») и которых пророк мыслит целый наследственно-преемственный ряд (в противоположность одному Мессии с нескончаемым царством у других пророков), чтобы эти князья подобно своим предшественникам (Иез 22:6) не угнетали народа, тоже Господнего, как и они, а главное, чтобы не отнимали у колен Израилевых их уделов. Начало стиха: «это его земля» (лаарец — «для земли») с LXX-ю нужно отнести к предыд. ст. (см. его объясн.).

45:9-17 Так пророк подходит к вопросу о правах и обязанностях князя по отношению к народу (ст. 9-17), который сводится к вопросу о подати, потому что подать, на которую имеет право князь с народа, он обязан употреблять на культ, который и до плена главным образом оплачивался из царских средств; теперь же, при полном отсутствии военных расходов и при совершенной теократизации общества, это — единственное назначение государственных финансов: народ платит подать князю, чтобы он, как церковный патрон, имел средства приносить установленные жертвы. Так вся жизнь народа (ближайшим образом — материальная) направлена к религии. Подать пророк регулирует сначала с отрицательной стороны, устраняя делавшиеся доселе злоупотребления в этой области (ст. 9). Эти злоупотребления были двоякого рода: бралось из положенного не столько, сколько нужно, и бралось совершенно не положенное; первое вызывало необходимость в точном определении мер вообще (ст. 10-12) и меры для подати (ст. 11-15). Затем подать регулируется с положительной стороны, по ее назначению, которое указывается всецело в поддержании народного культа (ст. 16, 17).

45:9 Сущность нового порядка на новой, обетованной земле с внешней, государственной стороны должна состоять в полном устранении всякой неправды и обиды народу со стороны власти. Этой неправды до сих пор было слишком достаточно, чтобы мера ее исполнилась. Пророк называет два вида такой неправды: «обиды и угнетения» — хамас и шод — см. Иер 6:7; 20:8; Авв 1:3; LXX: ἀδικίαν καὶ ταλαιπωρίαν, второе сильнее первого. На эти неправды «князей» и прежние пророки жаловались часто: напр. Мих 3:1-3; 3 Цар 12:4,11. Соответственно этому предъявляются к князьям и два положительных требования не только суда, но и правды на нем. По связи с предыдущим и по существу дела пророк особенно предупреждает князей от самой большой обиды народу — отнятии земельных участков, — под предлогом напр., конфискаций их, как то было допущено Ахавом по отношению к Навуфею; ср. также Ис 5:8; Мих 2:9. Последняя мысль («перестаньте вытеснять...») — наиболее вероятный перевод евр. «устраните геруштехен», где геруша — ἄπαξ λεγόμενον от корня выгонять; LXX: «изымите насилие»; Вульгата: separate confinia vestra.

45:10 С неправильными мерами в частной практике, вообще распространенными у древних евреев и вызывавшими обличения пророков (Лев 19:35 и далее; Втор 25:13 и далее; Ам 8:5; Ос 12:8; Мих 6:10; Притч 16:11), легче было бороться, чем с злоупотреблениями в этом отношении самого правительства при взимании повинностей натурою, каковые злоупотребления следовательно были и, может быть, не в малом объеме. Называются все роды мер: веса, сыпучих и жидких тел. Вам — князьям. LXX: «вес праведный и мера праведна и хиникс праведный да будут вам в меры» заменяют специальные термины ефа и бат общими: «мера» и χοι̃νιξ. Χοι̃νιξ — дневная порция на человека питательных продуктов и определенная хлебная мера = 2 ξέσται или 4 κοτύλαι.

В меры — первое слово 11 евр. стиха привлечено LXX в 10 ст.

45:11  Ефа и бат — мера одинакового объема, но первая для жидких тел, а вторая для сыпучих; та и другая = 36,4 литра = около 3 ведер или 11 гарнцев. Бат впервые упоминается у Исаии, следовательно это позднейшая мера; у Моисея мерою жидких тел служит гина (Лев 19:36) = 1/6 ефы. Хомер — 364,4 л. Большие меры реже допускали злоупотребления, поэтому ими нормируются (5, 10) меньшие. Слав.: «еже приимати», «чтобы вмещала», но далее надо вин. пад. как в греч.: «десятая (читай: десятую) часть».

45:12 Как эфой и батом отмеривались натуральные повинности, так весом — денежные, так как монета в собств. смысле не было. Сикль — (шекель) 3,83 зол. = 14,55 грам. (4,10); сикль серебра, следовательно ценностью был около нашего рубля (4 зол. 21 доля чистого серебра); немецкие толкователи считают в нем своих (2 марки 50 пф., а в рубле ныне 2 м. 16 пф. Деление сикля на геры было уже во время Моисея и уже Моисей при всяком упоминании о сикле настаивает, что в нем должно быть 20 гер, называя такой величины сикль священным (Исх 30:13; Лев 27:25; Чис 3:47); следовательно урезывание сикля, породившее обыкновенный, гражданский сикль, началось еще с того времени. LXX и Вульгата переводят «гера» через «обол»; ὀβολὸς — аттическая монета = 1/6 драхмы, 4-5 копеек. Двадцать сиклей, двадцать пять сиклей и пятнадцать сиклей составлять будут у вас мину. Запрещается понижать курс денег.

Мина (мане) — общее у семитов с греками (μνα̃) название монеты, встречающееся в библейской литературе только околопленного периода; 3 Цар 10:17; 1 Езд 2:69; Неем 7:71-72. Сравнивая 3 Цар 10:17, где 3 мины золота употреблены на щит со 2 Пар 9:16, где о таком же щите говорится, что он сделан из «300 (сиклей) золота» (слова «сикль» впрочем нет в евр.; у LXX «златник», χρυσω̃ν), заключали, что мина равнялась 100 сиклям; но ныне стало известно, что в передней Азии мина заключала 60 сиклей (Новак. Archдol. I, 207 и далее и др.). Замечательно, что и сумма данных чисел (20 + 25 + 15) составляет 60. Нельзя думать с Таргумом и раввинами, что пророк для большей верности счета обозначил здесь 60 через сумму его слагаемых: это было бы очень странным выражением. Ничем нельзя доказать и предположения Гитцига, что здесь указываются мины трех достоинств: серебряная, золотая и медная. Поэтому, вероятно, в масор. тексте повреждение. А между тем Александрийский код. дает вполне естественное чтение: «пять сиклей будут (т. е. должны считаться за) пять сиклей, и десять сиклей — десятью сиклями, и 50 сиклей будут одною миною», т. е. не должны считаться менее своей стоимости; 5 и 10 сиклей, как круглые числа, могли быть взяты для примера или может быть, были такие монеты; мина к этому времени могла быть понижена с 60 до 50 сиклей. Ватиканский кодекс — короче, но не так гладко; «пять сиклей — пять и сиклей, десять и пятьдесят сиклей — мина». Мина следовательно была около 50-60 рублей.

45:13  Дань князю, как и священная подать (44:30; ср. 45:1), обозначается словом терума, потому что и она в конце концов идет на храм и культ, хотя это слово «в Притч 29:4 имеет светский смысл» (Сменд). Из хлебов дань вносится только от важнейших и (оставляет 1/60 урожая, так как 1 ефа = 1/10 хомера, а дань составляет 1/6 ефы. Шестую часть — букв. «разделить на 6 частей» (глагол вместо числит.).

45:14 Дань от елея уже значительно меньше, едва не вдвое, хлебной дани; только 1/100. И обозначена она уже на терума (см. ст. 13), а хок — «постановление» (ср. 16:27 «назначение», Лев 7:34 «участок»). Кор (арам. кора, греч. κόρος) = хомеру (Новак. Archдol. I, 203; Benzinger, 183) и должно быть заменил это название около времени плена (3 Цар 4:22; 5:25; 2 Пар 2:10; 27:5), став, может быть, преимущественно мерою жидких тел; длинное объяснение этой меры здесь показывает, что она была новою. Но евр. текст здесь до невозможности темен и многословен — букв. «и постановление елея: бат елея — десятая часть бата от кора десять батов хомер, потому что десять батов хомер»; в словах «бат елея» видят глоссу по Втор 14:23; вместо хомер 1 читают с Пешито и Вульгатой «кор»: «десять батов кор», так как, естественно, ждать объяснения, что такой кор, а не хомер, объясненный в ст. 11; последнее предложение стиха считают диттографией, предполагая, что ки, «потому что», возникло из кор; но это предложение, может быть, хочет сказать, что кор равнялся хомеру. LXX: «меру (κοτύλη — кубок) елеа от десяти мер, понеже десять мер суть гомор», т. е. короче: 1/100 хомера.

45:15 Дань от овец еще меньше, чем от елея; именно вдвое меньше последней: 1/200. Дань очень умеренная. Но LXX по Втор 14:23 и здесь исправляют на 1/10. «Одну» и в евр. ж. р., потому что большие стада состоят в большинстве из особей ж. р. Овца, евр. се как в Исх 12:3 означает штуку всякого мелкого скота (и коз). Но LXX πρόβατον. Овцы в дань требуются «с тучной пажити Израиля», машкег, обильно орошенной, как в Быт 13:10 названа долина иорданская. Это не значит того, что владельцы не тучных пажитей были свободны от дани, а что все пажити на новой св. земле будут тучными. Смущаясь этим словом, LXX читали близкое по начертанию: «участие (дань, ἀφαίρεμα = терума) от всех отечеств Израилевых». Все это — удачная добавка рус. пер., так как далее указывается предназначение не одной дани от овец, но всей дани князю: на хлебное приношение (LXX не точно: «жертвы», должно быть, видя речь о предназначении овец) овцы не могли идти. Замечательно, что между жертвами не поименованы жертвы собственно за грех (сравнительная безгрешность будущего Израиля). В очищение их, ле аппер, собств. «чтобы покрыть», известный жертвенный термин откуда название и крышки ковчега. LXX хороша: еже умолити, του̃ ἐξιλάσκεσθαι.

Их, т. е. налогодателей, но LXX в соответствии ст. 13 «о вас».

Подать имела расходы на жертвы одною из целей своих, главною целью, но не единственною; для одних жертв она была бы и слишком велика. Она вообще шла на содержание и расходы князя. Ячмень м. пр. и не употреблялся в культе.

45:16 Настаивается на общеобязательности дани, может быть, ввиду отсутствия ее в Моисеевом законе. Земли — плеоназм, не имеющийся у LXX (в слав. есть). Приношение, терума, см. объясн. ст. 13; ср. ст. 1 и 44:30.

45:17 За дань князь будет платить народу жертвами, которые являются главною обязанностью его (букв. с евр.: «и на — ал — князе будет: всесожжения» и т. д., слав. «и старейшиною да бывают всесожжения» и т. д.) по отношению к народу настолько, что о других и не упоминается. Посему блаж. Иероним справедливо видит в князе образ Христа. Сначала указываются праздничные жертвы князя, а затем жертвы его вообще (в 17b, но едва ли ежедневные; ср. 46:13-14) В числе первых указано кроме всесожжения и хлебного приношения (LXX последнее вообще: «жертвы») еще «возлияние», евр. несек, термин, прилагаемый в зак. М. только к возлиянию вина; но так как оно у Иез. совершенно исключено из культа (см. объясн. 44:21; ср. 23:42), то имеется в виду возлияние елея (46:5,7,15; ср. Мих 6:7). Праздников, в которые князь должен приносить три названных рода жертв, тоже сказано три рода: праздники в собственном смысле, самые великие годичные (хаг как напр. Пасха, Кущи), праздники менее торжественные и более частые — новомесячия и наконец еженедельные праздники — субботы; все они объединяются в термин «торжества», моадим от корня «собирать», — торжеств, собрания (Быт 1:14; Лев 23:2). LXX «праздники». В качестве обыкновенных непраздничных жертв указываются кроме принадлежащих и к первому роду: всесожжения и хлебного приношения, жертвы более скорбные: жертва за грех (хатта) и менее торжественные: мирная. Все эти жертвы князя имеют целью не столько его, даже и вообще не его самого, а народ, — очищение (капар — см. в 15 ст.) дома Израилева. Князь является таким образом заступником и ходатаем за свой народ пред Богом.

45:18-25 Так как пудать князю главным назначением своим имеет окупать расходы его на жертвы, особенно праздничные, то от речи о ней пророк переходит к табели жертв и праздников. В отношении праздников год делится на две половины, каждая из которых открывается днем очищения и в середине первого месяца имеет великий праздник, в 1-м месяце Пасху, в 7-м, не названный по имени, но соответствующий Кущам. Так год имеет два дни очищения и два высших праздника (45:18-25). Дальнейшими праздниками являются: суббота (46:1-5) и новомесячия (46:6-7). Для всех этих праздников указываются жертвы, и затем дополнительно (46:8-12) даются некоторые указания о поведении князя и народа при этих жертвах. Но и каждый день чтится жертвами (46:13-15). После небольшого отступления от главного предмета речи, — замечания об имущественных правах князя (46:16-18), пророк, чтобы закончить речь о жертвах, указывает местоположение во храме священных пекарен и жертвенных кухонь, чем настоящий отдел о праздниках и жертвах, а равно предшествующий о священных участках и подати включается в речь о храме.

Этот ритуальный кодекс Иезекииля обращает внимание своею разницею с соответствующими отделами Моисеева законодательства. Иезекииль назначает не только другие жертвы для праздников, но и дает другой табель последних. Так Иезекииль не указывает праздника Пятидесятницы, Нового года и назначает вместо одного два дня очищения, но менее торжественные. Представленный краткий обзор Иезекиилева церковного года показывает сам собою причину этих изменений. Как в плане храма видение пророка сообщает Соломонову храму строгую симметрию, так то же делает настоящий табель праздников с Моисеевым. Кроме того, построение Иезекиилева церковного года определяется числом 7. Праздник Пятидесятницы и Нового года устраняются именно, чтобы обе половины года вполне соответствовали друг другу. С этою же целью вводятся два дня очищения. Этим последнем вместе с тем умаляется значение этого дня — в соответствие большой чистоте нового Израиля. Поэтому отрицательная критика несправедливо из меньшей сложности Иезекиилева церковного года заключает к его первоначальности по отношению к Моисееву, считая Моисеевы праздники, особенно в том виде, как они являются в Лев 17-26 (так называемом «Священническом кодексе») значительным развитием Иезекиилева законодательства; промежуточной ступенью между этими фазами развития церковного года отрицательная критика считает церковный год Второзакония, меньше отличающийся от Иезекиилева, чем книга Левит (так там и у Иез. для Пасхи и Кущей назначается 7, а не 8 дней: Втор 16:4,8; Лев 23:5 и далее; Чис 28:16 и далее; Исх 12:18).

Еще более разницы с Моисеевым законом представляют у Иезекииля предписания о жертвах. Тут уже ни в одной частности нет совпадения. Но опять нельзя сказать, что Иезекиилевы законы о праздничных жертвах проще и что Моисеевы представляют их развитие. Первые только представляют более строго организованную систему, в которой количество жертв точно сообразуется с важностью праздника. Следующая таблица наглядно покажет отношение Иезекиилевых законов о жертвах к Моисеевым. Вс. означает жертву всесожжения, Гр. — жертву о грехе, М. — мирная, а. — агнец, о. — овен, т. — теленок, к. — козел, в. — вол.

Наименьшей жертвенной единицей у Иезекииля, также как у Моисея, является агнец. Для будничной жертвы у Иезекииля берется одна такая единица, у Моисея — две: первое дает возможность более возвысить праздник над буднями и следовательно более освятить праздник. Это мы и видим уже на законах Иезекииля и Моисея о субботней жертве. Тогда как Моисей просто удваивает субботнюю жертву, у Иезекииля в субботу приносится 6 агнцев за минувшие 6 дней недели и за субботу следующая по величине жертвенная единица — овен. В новолуние же, следующий по степени праздник, к жертве субботней прибавляется и дальнейшая по величине жертвенная единица — телец (ср. Пс 50:21; 1 Цар 1:24; Мих 6:6-7). Следующее за овном по величине жертвенное животное — собственно козел, но он у Иезекииля, как и у Моисея, является только жертвою за грех, причем у Иезекииля только заменяет собою для этой жертвы тельца в менее торжественных случаях. У Моисея же трудно найти какую-либо постепенность и связь между жертвою субботы и новомесячия. Новолуние 1-го и 7-го месяца, служащее у Иезекииля днями очищения, отмечаются присоединением к всесожжению — жертвы за грех, которою у него всегда служит вол, а не козел, как у Моисея, — животное и крупнейшее и достойнейшее козла. Этим настоящие два новолуния достаточно выделяются из ряда других, тогда как у Моисея они имеют почему-то меньше жертв, чем заурядные новолуния. Отличительное преимущество новолуния пред субботой — жертвенный вол в следующие за новолунием в важности праздники — Пасху и Пятидесятницу — удваивается у Иезекииля, тогда как у Моисея Пасха имеет жертву такую же как новолуние, а Кущи — самую большую из всех праздников, многократно превосходящую и пасхальную. Одиноко стоит у обоих законодателей праздник освящения храма, но у Иезекииля он почти приближается к типу новолетия, теряя кое-что из его торжественности (нет 6 агнцев). Таким образом Иезекиилев ритуал приблизительно также относится к Моисееву, как его храм к Соломонову: тот и другой пророк перестраивает по строгим законам симметрии, которой у Моисея не могло быть достаточно, может быть, потому, что его законодательство должно было сообразоваться со сложившимися до него обычаями. Полная же симметрия в культе дает возможность у Иезекииля построить и из священных времен правильной архитектуры храм, в котором верующий начиная от будней восходит ко все большим святостям: субботы, новолуния и праздников, во время последних вступая в святое святых церковного года.

45:18 Замечательна кроткость выражения без слова «месяц» и «день», превосходящая и нашу (опускается только слово «день»); впрочем, понятие день выражено словом «новолуния», ла ходеш LXX и рус. «месяца»).

Речь о новом полугодии, которое у Иезекииля является на место столь общепринятого нового года. Возьми — и безл. смысле (не пророк), посему LXX: «да возмете». Тельца, евр. пар, должно быть менее молодой, чем егел (ср. Лев 9:2,3). Без порока, что требовалось от жертвенных животных и Моисеевых законодательством. И очисти святилище, не народ, как у Моисея в день очищения. Этого дня у Иезекииля совсем нет ввиду чистоты нового Израиля; он заменяется легким обрядом очищения в новое полугодие, очищением храма, к которой, как величайшей святости, могло приравняться что-нибудь нечистое и от сравнительно чистого народа; см. объясн. ст. 20.

45:19  Священник. Первосвященника Иезекииль не знает, — одно из отличий его от Моисея.

Крови. Она главное в жертве.

Этой жертвы за грех. Только здесь и как бы мимоходом объясняется, что телец ст. 1 есть жертва за грех.

Вереи, евр. мезазат; значение «косяк» — наиболее вероятное (см. объясн. 41:21); LXX: «праги», в 46:2: «преддверия», а в 41:21 еще иначе (см. там). LXX, Пешито, Вульгата и новейшие — напрасно множ. числ.: оно везде у Иезекииля в един. числ., потому что предмет составлял одно цельное; рус. напрасно новое слово по сравн. с 41:21, где «косяки». У храма кропятся только косяки (важнейшая часть дверей: Исх 12:7), так как только со вне храму может прирезаться скверна.

Храма, евр. баит, дома — здания Святилища и святого святых.

И на четыре угла площадки у жертвенника. «Площадки», евр. азара, см. объясн. 43:14. Как и храм, жертвенник освящается только в оконечностях своего подножия, где он соприкасается с менее, чем он, священным местом и где возможно приражение к нему нечистоты. LXX азара читали должно бы иначе, потому что: «и на четыре» углы святилища (т. е. его здания, — кроме косяков, и на углы его), и на жертвенник».

И на вереи ворот внутреннего двора. По степени святости следующее за жертвенником место — внутренний двор; он тоже очищается в конечности своей; внешний уже не очищается. LXX тоже «праги».

45:20  Седьмый день месяца. В евр. букв. «в седьмый в новолуние». Если бы имелся в виду 7-ой день месяца, было бы сказано, как в 18 ст. «новолуния» с предл. «ле», а не «бе». Посему и масор. текст дает право разуметь седьмой месяц (в 18 ст. тоже опущено слово месяц), а авторитет LXX подтверждает окончательно такое понимание: «в седьмый месяц». Для такого смысла масоретского выражение, правда, не вполне ясно, но в нем возможно какое-либо повреждение, из желания видеть здесь праздник нового года, а не неслыханный — нового полугодия; масор. текст весь строй Иезекиилева календаря требует последнего рода праздника.

За согрешающих умышленно и по простоте. «Умышленно» неверный перевод евр. шоге, согрешающий по ошибке, заблуждению (Лев 4:2,13). Так и LXX: «от коегождо неведущего и младенца» (умом?). В обновленном Израиле будут только такие легкие грехи.

Храм — баит, дом.

45:21  В четырнадцатый день. Первый день Пасхи, по закону Моисееву был, собственно, 15-го нисана, но так как церковный день у евреев (как и у нас) считался с вечера предыдущего дня, то Пасха начиналась уже 14-го нисана и вечер этого дня, благодаря вкушению в него пасхального агнца, был самые торжественным моментом праздника. Посему это число месяца и указано здесь в качестве начала для праздника. Но это нисколько не нарушает полного соответствия по времени празднование между Пасхой — праздником весеннего полугодия и Кущами — праздником осеннего полугодия: первый день обоих праздников падает на 15 число их месяцев; празднование Кущей также так и Пасхи начиналось с вечера 14-го тисри, но так как этот вечер не выделялся чем-нибудь из других дней праздника, то Иез. в 25 ст. начало осеннего праздника полагает на 15-й день седьмого месяца. Поэтому совершенно лишне исправлять с новейш. толков. здесь 14 на 15 для симметрии со ст. Праздник семидневный — по-евр. букв. «праздник седмиц дней». Если бы не было прибавки «дней», то этим определением праздника, Пасха отожествлялась или соединялись бы в один 50-дневный праздник с Пятидесятницей, потому что именно последняя называлась «праздником седмиц» (хаг шибуот); но и прибавка «дней» не исключает такого смысла, потому что неделя, седмица иногда плеонастически называется «седмица дней» (Дан 10:2,3; ср. Быт 29:4: «месяц дней»); только тогда первое слово «седмица» не стояло бы в casus constructus (падеже соединения), как оно стоит здесь. Посему все древние переводы принимают здесь шибуот не в значение «седмицы», «недели», а «семи» («седмерицы»), т. е. видят здесь мысль, что Пасха должна праздноваться 7 дней; за это говорит и аналогия Моисеева закона, и соответствие с осенним праздником 25 ст. Новейшие предполагают, что здесь шиб’ат, семь, исправлено переписчиками в шибуот, неделя, чтобы внести в текст указание на недостающую у Иез. Пятидесятницу.

Опресноки, «которые можно печь из жнущегося уже тогда хлеба» (Бертолет). Но это второй по значению обряд Пасхи; первый — агнец не упоминается, но должно быть потому, что указывается самым именем Пасхи.

45:22  В этот день — в вечер 14-го числа 1-го месяца.

Князь за себя и за весь народ земли. О значении князя в культе Иез. см. предв. зам. к 45:9-17 и объясн. 45:17.

Народ земли — см. об 7:27; но здесь в смысле всех подданных.

Тельца в жертву за грех. Обычною жертвою за грех у Иез., как у Моисея, служит козел, телец — как жертва за грех более торжественная, назначенная только для первого вечера праздника.

45:23 Жертва очень большая и по сравнению с Моисеевым законом и по сравнению с жертвами других дней у Иез.; см. предв. замеч. и таблицу.

45:24  Хлебное приношение, евр. минха, эта бескровная ветхозаветная жертва, подготовлявшая к бескровной христианской жертве, полагалось и у Моисея при каждом всесожжении; при пасхальной оно было значительно меньше, чем у Иез: 3/10 ефы на тельца, 2/10 на овна и 1/10 на агнца (Чис 28:20). Ефа и гин — см. объясн. 45:10. При значительной величине пасхального всесожжения у Иез., хлебное приношение достигало громадной величины: около 8Ѕ чк. Ч 14 муки в Ѕ ведра Ч 14 елея. Но будущее плодородие земли и требовало такой большой жертвы.

45:25  В праздник, соответствующий Кущам, но почему-то не названный по имени (новейшие: потому что был древнейшим и потому считался праздником, κατ’ ἐξοχήν). Вполне равен Пасхе и занимает во второй половине года такое же положение, как та в первой.

46:1 Тогда как внешние восточные ворота должны быть затворены постоянно (44:1) в знак полной непостижимости Божией помимо Его откровения вне будущего храма и для не имеющих доступа в него, внутренние восточные ворота открываются в праздники, во время которых Бог более познается и ощущается, чем в обыкновенные дни.

46:2 Тогда как ранее цари имели во внутреннем дворе храма для себя великолепную комнату (4 Цар 16:18) и особые ворота внутреннего двора, вероятно, соответствовавшие позднейшим южным, предоставлялись исключительно им (43:8), теперь князь не смеет и вступить на внутренний двор, и только может смотреть в него через открытые восточные ворота, находившиеся как раз против жертвенника, и видеть, как на последнем приносятся его жертвы. Он не может стоять даже в самых воротах, а только в притворе их, представлявшем целую залу, и расположенном во внутренних воротах на их внешней, выходящей во внешний двор стороне (см. план 3. LXX «внешних» несправедливо сочли определением к воротам); в этом притворе он может стать у самой двери, или вернее дверной рамы, мезазат (вереи, LXX «преддверия» — см. объясн. 45:19 и 41:21), выходивший из притвора в пролет ворот, не смея войти даже в этот пролет. Отсюда открывался прямой вид на жертвенник en face; это положение было ближе к храму и почетнее, чем место для народа (ст. 3); но в большие праздники князь обезразличивался с народом (ст. 10), выделяясь из него только в субботы и новомесячия, когда вследствие малочисленности народа в храме князя легче было выделить из него. Всесожжение должно быть в размере ст. 4, а благодарственная жертва по усердию. Ворота открываются не только для князя, но и для народа, чтобы и он в них мог видеть жертвенник en face, почему ворота не закрывались по уходе князя (как то делалось, когда они открывались специально для князя — ст. 12 конец), «чтобы после князя весь народ земли молился пред отверстием этих ворот» (блаж. Иероним). По Кимхи: «царь здесь Мессия, ибо после этого пророчества не было царей во Иуде, но вожди, как видно из книг Маккавейских».

46:3 В большие праздники народ, по-видимому, мог видеть жертвенник только через боковые ворота (ст. 9). Откровение Божие в эти дни было большее, чем в субботу и новомесячие, и превосходило постижение народа.

46:4 Устанавливается размер субботней жертвы, которую князь приносит от всего народа, как его представитель, так как народ в эти праздники не должен был являться в храм. Почему 6 агнцев и 1 овен, см. предвар. замеч. к 45:18-25.

46:5 Размер хлебного приношения на агнца в противоположность Чис 28:20, не устанавливается, а предоставляется желанию князя («сколько рука его подаст», может быть, полную горсть? Лев 5:12). Потому и возлияние определяется в отношении к хлебному приношению, но не животному. Хлебное приношение, евр. минха, у LXX здесь почему-то транскрипция μαναὰ, тогда как обычно «приношение» προσφορὰ.

46:6 О характере и размере жертвы см. предвар. замеч. к 45:18-25. Без порока — в евр. мн. ч. должно быть ошибка под влиянием «без порока» 2, где и требуется мн. ч. или «корректура по Чис 28:11» (Сменд). Не упоминается о трубах, этом главном обряде новомесячия по Моисею (как и о пасхальном агнце и кущах).

46:7  Сколько рука его подаст, в евр. немного не так выражено как в 5 ст.: посему LXX там: «дар руки своея», здесь: «яко же постигнет рука его» (горсть); но для разницы смысла нет оснований.

46:8 В описываемые только праздники: субботу и новомесячие — князь относительно входа во храм пользуется преимуществом пред народом, предоставляемым ему в 44:3; см. объясн. там.

46:9 Предписание предотвращало давку. Но едва ли оно имело только такую низменную цель. Может быть, имеется в виду известная особенность в движении херувимов (1:9,12) и что Израиль на новой земле будет то, что херувимы первого видения (Gaupp. Die Eigentьmlichkeit des Ez. In Neue kirchliche Zeitschift. 5, 618). Праздники — моадим должно быть только два годичных — Пасха и Кущи, когда народ должен был являться весь «пред лице Господа»; но в 45:17 термин обозначает все праздники.

46:10 В великие праздники князь относительно входа во храм не имеет преимущества пред народом (должно быть потому что народ представленный во всей своей целости не ниже князя), предоставлявшегося ему относительно входа в храм в 44:3 и здесь в ст. 2 и 8 в субботу и новомесячие, т. е. должен входить и выходить из храма теми же воротами и также как народ, может быть, и потому, что восточные ворота тогда не открывались (см. объясн. ст. 1 и 3). Но Пешито: «князь же среди них может через те же ворота, через которые он пришел, и выйти».

46:11  Праздники, евр. хаггим (Вульгата почему-то здесь: nundinis — ярмарки), торжественные дни, евр. моадим, см. объясн. 45:12. Но в хаггим (Пасху и Кущи) агнец не приносился (разве в качестве вседневной жертвы). LXX «манаа» — см. объясн. ст. 5. Вообще стих — повторение ст. 5,7; 45:24. Нет подлежащего, но подразумевается явно князь.

46:12  По усердию — не по обету или обязанности; так в Моисеевом законе могла приноситься только мирная жертва. LXX: «исповедание».

Должны отворить — евр. «и откроет», почему LXX: «и отворит себе»; но, конечно, безличное предложение.

По выходе его ворота запрутся, чтобы не терялось различие между буднем и праздником. Прерогатива для князя большая.

46:13  Приноси. LXX, Пешито и Вульгата: «да сотворит», т. е. князь, главный попечитель культа (см. предв. зам. к 45:9-17), который обязан был представлять народ и в ежедневной, как праздничной жертве, хотя, конечно, мог не всегда лично присутствовать при ней.

Каждое утро. Моисеев закон требовал и вечером, но Иез. дает новый закон; у него вообще освящается только начало каждого периода времени: полугодия, месяца, недели, дня. LXX «манаа», см. объясн. ст. 5.

46:14 Хлебное приношение большее, чем у Моисея: Исх 29:38-42; Чис 28:3-8, но нет вина; см. объясн. 45:23. Здесь устанавливается размер хлебного приношения на агнца, когда в ст. 5,7,11 он предоставляется желанию. Каждое утро — Вульгата: cata mane — странная вставка греческого предлога.

Растворить — евр. ἄπαξ λεγόμενον, должно быть арамаизм.

Муку, евр. солет, LXX «семидал», Вульгата simila — крупчатая мука, требовавшаяся для жертвы и Моис. зак., в отличие от обыкн. муки кемах.

Вечное — обычное и у Моисея выражение об обрядовых установлениях, иногда заменяемое более точным: «в роды их».

46:16-18 Так же вечно и постоянно, как оконченное уже изложением «постановление» (ст. 14) о жертвах, должно быть имущественное обеспечение князя, этого исключительно — блюстителя жертв. Он не должен дробить своего удела, обнимающего удел Господень и как бы изолирующего последний от всего мирского. Он может делить его только в пределах своего рода, причем уже это дозволение предполагает, что главная масса владения переходит к первенцу — наследнику. Если же князь дает удел рабу (такими часто считались у древних царей все их чиновники, даже министры), то он может оставаться у владельца только до года освобождения, т. е. субботнего (Исх 21:2; Втор 15:12; Иер 34:14), следовательно не более 7 лет. С другой стороны, князю не дозволяется и увеличивать свой удел за счет народа: в данном случае у пророка могли говорить грустные воспоминания прошлого. Предписания, примыкающие к 46:16-18 и 45:8, постановка которых здесь совершенно необъяснима по сознанию новых толкователей, если видеть в них только практические законы.

46:19 Чтобы закончить регламентацию жертвенного культа, осталось сказать, где варить и печь для жертв то, что полагается варить и печь. И в этом отношении строго разделяются жертвенные части, принадлежащие священникам, от народных, хотя те и другие священны. Кухни для последних не на внутреннем, а на внешнем дворе. Пророк стоял по 44:4 пред фронтоном храма, именно здания святилища. Оттуда он был приведен («мужем», 40:3) «ходом, который сбоку ворот», как видно из дальнейшего, описанным в 42:4,9 (по плану 3: r-u) «к священным комнатам для (евр. ел, «к», LXX, Пешито и Таргум читали «ашер ле», которые для) священников», описанным в 42:13,14 (LXX: «в преграду» — см. объясн. 42:13 «святых жертв»), именно к тем из двух рядов этих комнат, которые были «обращены к северу», т. е. находились на северной стороне храма. Подле этих комнат было «место», очевидно, непокрытое, свободная часть двора (LXX: «место отлучено» вместо всего дальнейшего) «на краю к западу», букв. «в двух углах к морю (западу)», должно быть L, L' по плану 3, не одно L, потому что нарушалась бы симметрия, и не V, V' (Сменд) потому что место было бы недостаточно свято (задний, черный двор храма). LXX дают должно быть пояснительный перевод, когда прибавляют к «воротам» — «яже к югу»: северные ворота внутреннею стороною своею смотрели на юг, а к этой стороне их и должен был подойти пророк от фронтона храма.

46:20 Как видно из предш. стиха, вблизи тех комнат, где священники должны были по 42:13 есть принадлежащие исключительно им части жертвенных животных, находилось и место для кухонь, в которых эти части варились. Дается и перечень жертв, от которых поступали такие части священникам, представленный уже и в 14:29; в жертве всесожжения сожигалось все, а к мирной допускались и миряне. Пророк усиливает здесь свою заботу о несообщении священника несвященным до того, что не допускает даже изнесения на внешний двор священнейших частей жертвы (как ранее священных одежд — 42:14; 44:19). Особенно сильно выражение: «для освящения народа», чтобы как-нибудь не освятить народ вынесенной к нему священнейшей частью жертвы. (Вульгата: et sanctificetur populus): в 45:19 точнее, но не так сильно: «чтобы священными одеждами своими не прикасаться к народу». Ср. Лев 8:31; LXX после «хлебное приношение» (манау — см. объясн. ст. 3) + «весьма», τὸ παράπαν, вполне, т. е. съедать все остатки этих жертв.

46:21  В каждом углу двора еще двор, отгороженное стеною (ст. 23) пространство; по плану 3: К, К, К, К; букв.: «двор в углу двора, двор в углу двора» повторение разделительное как в 1:23; отсюда LXX: «и се двор по углам двора. (ст. 22:) По углу двор».

46:22  Покрытые, евр. кетурот — необъяснимое ἄπαξ λεγόμενον. Таргум и Пешито производят от арам. корня связывать, заключать, — замкнутые (стеною 23 ст.) дворы; в Талмуде: непокрытые (лишняя о дворе добавка); LXX читали кетанот — «малые», Вульгата disposita; вероятнее первое и никак не рус. пер. Созвучно с «дым»: «всегда дымящиеся» (Шредер). Углах 2 соотв. евр. мехукцаот — арам. форм. part Hof (страд. причастие) от корня «угол»: выведенные углом? поставленные по углам? четырехугольные? Масореты как подозрительное отмечают puncta extraordinaria; LXX, Пешито, Вульгата не читают. Нач. ст. в слав. «по углу двор» — см. объясн. ст. 21.

46:23  Стены, евр. тур, собств. ряд в 3 Цар 6:36; 7:4,12 о рядах камней. LXX ἐξέδραι, преграды. Главное назначение этих стен — устройство в них очагов.

У — евр. тахат, под, как у LXX в Ватиканском; очаги были может быть, подземные.

46:24  Служители храма — левиты: 44:11 и далее; ср. ст. 15. Жертвы, евр. зевах наиточнее слав. «заколения» (греч. θύματα), но разумеются только мирные жертвы, от которых можно было есть народу. Ср. 1 Цар 2:13 и далее.

47 Фактической основой для пророческой идеи животворного храмового источника у пророка Иезекииля, как ранее Иоиля (Иоил 3:18), а позднее у Захарии (Зах 14:8) мог послужить действительный родник в храмовой горе, о котором говорит письмо Аристея («неиссякаемое скопление воды как бы от многоводного источника естественно текущего») и Тацит («постоянный источник воды, горы со впадинами под землею». Hist. V, 12. Ср. Robinson. Palдst. II, 159-163) и указание на который должно быть находится у Исаии 8:6. Основой этой идеи могли послужить и священные источники, которые известны были в древности евреям (хотя в меньшем количестве, чем окрестным язычникам, напр., финикиянам в сирийцам): ср. Быт 14:7 «источник Мишпат» (т. е. суда), Быт 16:14 «источник Живого видящего меня», 3 Цар 1:9,33; 2 Цар 5:10 и др. На Востоке вообще плодородие страны сильно зависит от обилия вод; ср. значение, которое придается в описании рая его рекам. Между тем Палестина в отношении плодородия оставляла всегда желать много лучшего, и особенно Иудея не могла похвалиться им: недалеко на ю.-в. от Иерусалима начиналась иудейская пустыня, а за ней лежало Мертвое море, в которое изливались воды Кедрона и храмовой горы, а на ней обитал Бог. Если Он на ней будет обитать более существенным и постоянным образом, чем доселе, то это не может не вызвать особого благосостояния страны, ближайшим образом плодородия ее, которое может быть, произведено текущим из храмовой горы ручьем, если бы он соответственно увеличился и направился на бесплодные юг и запад Иудеи. Обитание же Божие во храме явится неизбежным следствием правильности богослужебного культа в нем (богопочитания), к которому следовательно в последней инстанции как к своей причине и возводится плодородие страны. Таким образом храмовой источник, превращающий будущую св. землю в рай, является лишь символом исходящей из правильного богопочитания жизни, спасения (по блаж. Иерониму «означает учение нашего Спасителя») и служит другим выражением идеи, заключенной в таких местах как Ис 30:25; 44:3; Иер 2:13; Пс 86:7; 64:10; 45:5; Ин 4:10; 7:38; Откр 22:1. Пророку показаны были сначала поток и направление воды из-под храма (ст. 1-2), затем ее возрастание в поток (ст. 3-5), и наконец, ее чудесное действие (ст. 7-12).

47:1 С внешнего двора, где пророк находился с 46:21, он приводится («мужем» 40:3) обратно (44:4) к дверям, собств. входу храма, т. е. здания святилища и святого святых, к дверям, конечно, в притвор храма (посему LXX: «к преддверию») и здесь увидел текущую (собств. «выходящую») из-под порога храма воду (может быть, выходившую и из святого святых) и направлявшуюся на восток, так как и храм был обращен на восток. Вода вытекала не из-под дверей храма, потому что она в таком случае шла бы на жертвенник, а «из-под правого бока храма», т. е. из-под стены z-a на плане 3 (LXX: «из-под непокровенного, т. е. паперти, храма»), благодаря чему она проходила «по южную сторону жертвенника». «Мертвое море, в которое она изливалась, лежало именно на ю.-в. от храма» (Сменд).

47:2 Чтобы проследить дальнейшее направление храмового потока, пророку нужно было выйти из храма, но прямым путем выйти нельзя было, так как восточные ворота были закрыты (внутренние — большею частью: 46:1 ср. 40:1, а внешние всегда: 44:2); потому пророк выводится в северные ворота (оба) и, обогнув храм со вне («внешним путем повел меня») приходит пред его восточные внешние ворота; «к внешним воротам, путем обращенным к востоку» нужно с LXX и Пешито читать: «к воротам внешним (LXX: «двора»), обращенным к («путем» — евр. дерек означает иногда только направление и = к) востоку. От этих ворот (собств. «входа»; не выражено в рус. и слав. пер.) направо, т. е. под примыкающей к воротам справа стене, пророк увидел опять воду, бывшую, очевидно, продолжением виденного им ранее потока.

Течет — евр. ἄπαξ λεγόμενον миппаким, переводимое так по сродным корням («капля»); Вульгата: redundantes; LXX: κατεφέρετο — падала, слав. «исхождаше»; срод. с ассир. паку, прорывать.

47:3  Когда тот муж пошел на восток. «Муж», 40:3. Букв. с евр.: «при выходе мужа на восток»; LXX, читая вместо «бе», «в», ке — «как», имеют: «якоже исход мужа противу», связывая это с концом ст.: «и се вода исхождаше от страны десныя, якоже исход» и пр., т. е. должно быть вода текла так ровно, как идет человек в прямом направлении.

Шнур, евр. кав у Иез. только здесь, = «льняная веревка», 40:3, — так как измерения предстояли большие. Измерение потока имеет целью показать, что глубина его увеличивается в строгой постепенности и с полною равномерностью, чем он совершенно не походил на естественные потоки и реки и вполне отвечал как новому храму так и новой св. земле, соразмерности в плане первого и в делении второй. На расстоянии тысячи локтей от храмовой стены поток едва пробивавшийся из-под стены доходил уже до лодыжек, евр. офсаим — дв. ч. арамаизованного евр. пасим. LXX, может быть, видели в выражении таинственный смысл: «и прейде (т. е. ангел, а не пророк; сред. залог вместо причинит. «и повел меня») водою воду оставления» вместо евр. «вода лодыжек»; но ἀφέσεως может быть транскрипция евр. офсаим, представляющего действительно, неупотребляемую нигде форму.

47:4  И повел меня — LXX опять (см. ст. 3) διη̃λθεν (т. е. ангел, а не пророк), по слав. «и преведе мя». Воды было по колено, как и слав. «и взыде вода до колен» — перифраз краткого, как и в ст. 3, евр. «вода колен» (греч. точнее без «взыде»); но «вода» в евр. не в stata consctr. как ранее и дальше, а в st. abs. маим не мей, может быть потому что в первой форме выражение означало бы то же, что у Ис 24:12 «вода ног» (моча). Из «повел меня» LXX образовали сказуемое к вода: «и взыде вода».

47:5 Вода таким образом увеличивалась в геометрической прогрессии. Я не мог идти — LXX «не возможе, т. е. ангел, преити», как в ст. 3 и 4.

Вода была так высока — LXX «кипяше вода», волновалась как море, от ширины и глубины реки.

Что надлежало плыть — букв. «вода плавания», LXX: «аки шум» (поточный). Розенмюллер сопоставляет место из Зенд-Авесты (перев. Keukler, t. III, p. 16), что Зороастр во сне проходил воду, достигавшую ему сначала до пят, затем до колен и пояса и наконец до шеи и увидел в этом сне указание на развитие своего учения.

47:6-7  Видел ... ?, т. е. сверхъестественное возрастание воды в потоке. Вместо измерения дальнейшей глубины потока, которое невозможно, пророку показывается действие его на окрестность, которое есть тоже мера его, заменившая прежнюю недостаточную единицу меры. Но действие это начинается не с 5-й лишь тысячи локтей его длины, а гораздо ранее, почему пророк с ангелом возвращаются назад для обследования берегов потока.

Слав. «во обращении моем» — «когда я пришел назад», нач. ст. 7.

47:8 За невозможностью проследить многоверстное течение реки лично, пророк получает от ангела сведения об этом. В восточную сторону земли. «Сторону» — по-евр. гелилла, округ, Нав 22:20 и далее; LXX приняли за собственное имя: «в Галилею»; но это слово собственным именем стало гораздо позднее; здесь имеется в виду восточная часть Иудеи, Иерихонская область.

Равнину, евр. арава, собств. степь, что LXX опять приняли за собств. имя: «ко Аравии»: слово, действительно, было собственным именем, но им обозначался не известный полуостров, а «южная часть низменности между заливом Акаба и Мертвым морем, с которым ныне исключительно связано имя Ел-Араба, так равно и нынешний Гор между Мертвым морем и Генисаретским озером» (Buhl. Geographie d. alt. Palдstina. 111 и далее): здесь имеется в виду вторая Арава, — иудейская равнина к зап. от Мертвого моря. Вообще это море окружено равниной со всех сторон, почему называлось морем равнины (4 Цар 14:25 йам гаарава, рус. «море пустыни», слав. «море Аравитское»).

В море. Настолько ясно, какое, что не требовалось определения. После «войдет в море» евр. непонятная добавка: «к морю гаммуцаим», второе слово, видимо, имеющее своим корнем йаца выходит, может быть, только part Hof (страд. прич.) от этого глагола, — форма невозможная от сред. глагола, — и притом член необъясним. LXX считали существительным: «к воде исхода», ἐκβολης̃, должно быть к излитию, к устью реки (может быть, Иордана). Вульгата: exibunt, т. е. воды, войдя в море, выходили потом из него другой рекой. Слово близко по начертанию к «соленый» (гамуцим), и новейшие толк. читают его так.

И воды его сделаются здоровыми. Ныне вода в Мертвом море очень ясна и прозрачна, но сильно солена, горька и вызывает тошноту; взятая на губы, она производит ощущение как бы сильного раствора квасцов. В древности, по-видимому, вода его была гораздо хуже. По Тациту (Hist. V, 6), «вода в этом громадном озере по вкусу хуже морской, вредоносна для жителей самим запахом своим, не волнуется от ветра, не терпит рыб и обычных птиц». По блаж. Иерониму, «в нем не может жить ничто живое, — это самое горькое море, по греч. называемое λίμνη ασ̓φάλτου , т. е. озером смолы». Пророк смотрит на воды этого моря как на больные и ожидает в будущем исцеления их; причем, может быть, Мертвое море берется как наиболее больная часть природы.

47:9  Пресмыкающееся — в общем смысле: «движущееся»; так LXX: ἐκζεόντων, «вреющих» — «кишащее». Быт 1:20 и др.

Две струи, букв. «потоки» в двойст. ч.; неожиданное двойств. число, так как доселе была речь об одном потоке. Объясняют (Maurer) дв. ч. тем, что оно поставлено в смысле единств. ч. для соответствия с ближайшим «маим» — duale tantum (употребляемым в дв. ч. только), или для выражения могущества, силы реки (Генгстенберг, Кейль); или потому, что река разделялась во входе в море (Клифот) или вследствие впадения в него подле Кедрова (Геферник) или Иордана (Currey). Новейшие читают с LXX просто ед. ч. или сходное по начертанию «поток их» (т. е. вод, — невозможное выражение), предполагая, что дв. ч. возникло из сопост. с Зах 14:8.

47:10 Обилие моря рыбой поэтически рисуется в картине целой вереницы на несколько верст рыболовов, стоящих на берегах моря. Ен-Гадди, ’Ινγαδει̃ν, слав. Ингадд, ныне Ен-Джиди, город на самой середине западного берега Мертвого моря, от которого к ю. берег его должно быть был необитаем, — упоминается часто в Библии, начиная с Нав 15:12; слово значит источник козленка (т. е. должно быть с сладкой, теплой водой).

Еглайм, точнее с евр. Енглаим, Εναγαλλείμ, слав. Ингалим, более не упоминаемый в Библии, по блаж. Иерониму, «в начале моря, где впадает Иордан», неизвестно предположение ли это, или Е. существовал тогда; на основании этого свидетельства отожествляют с нын. Ен-Фешка на с.-в. конце Мертвого моря; едва ли можно отожествлять, как делает рус. пер., с моавитским городом Еглаймом (Ис 15:8) к в. от Мертвого моря; восточную сторону моря пророк, по-видимому, предоставляет «сынам востока» (ст. 18). Слово значит «источник двух телят». Корнелий а-Ляпиде обращает внимание на то, что козел и телец — животные для жертвы за грехи.

Будут закидывать сети — букв. «распростертие сетей», = 25:5,14, посему LXX «сушило мрежам», Вульгата: siccatio sagenarum; но здесь едва ли в таком смысле, а в смысле бросания сетей.

Рыба будет в своем виде — букв. «в вид ее будет»., т. е. разного рода; LXX: «о себе будет» (сама собою будет плодиться?); слово, вызывающее сомнению отсутствием подстрочного знака (маппика) и неестественностью выражения: в Пешито нет. Большое море — Средиземное.

Блаж. Иероним: «все уловлено апостолами; ничто не осталось неуловленным, так как знатные и незнатные, богатые и бедные, люди всякого рода извлекаются из моря этого века ко спасению».

47:11 Куда не достигает действие благодатного потока, там вода не может проявить своей живоносности, но от этого большого вреда не будет: такие места явятся хранилищами столь необходимей соли (и ныне доставляемой в Иерусалим в большом количестве из местности Мертвого моря). Соль — образ пустынности или того немногого, что может полезного дать пустыня: Втор 29:23; Пс 107:34; Соф 2, LXX: «и во исходе ее», ἐν τη̨̃ διεκβολη̨̃ αὐτου̃», должно быть при устье (см. ст. 8), в лимане реки (αὐτου̃ ποταμὸς или ὕδωρ; как видно из последующего ὕδωρ), и во обращении (ἐπιστροφη̨̃) ее — в извилинах бухтах, и в возвышении (ὑπεράρσει, должно быть на мысах) ее; из евр. цотав, «болото» LXX должно быть сделали два первых слова, а третье = евр. гевавев, рус. «лужи», — корень «подниматься».

47:12 Дерево на берегу реки — принятый в Библии образ праведника Пс 1:3; Иер 17:8. По св. Амвросию (в толк. на Откр 22), плоды означают добрые дела, а целительные листья — слово проповеди. Палестинская сикомора подходит к этому описанию своим неоднократным плодоношением в году и могла предносится здесь уму пророка. Целебные растения, конечно, известны были ранее основания медицины как науки; см. Сир 38:1-8, по которому «от Вышнего врачевание»; ср. Откр 22:2. Врачевание евр. ἄπαξ λεγόμενον. LXX εἰς ὑγίειαν, «во здравие», но в Откр εἰς θεραπείαν; ср. Быт 2:9: древо жизни; Одиссея VII, 114: сады Алкиноя.

47:13-23 Определяются границы будущей св. земли и даются общие основания для деления ее. Границы (ст. 13-20) не совпадают вполне; ни с Чис 34:1-15 и др. указаниями Шестикнижия, ни с действительными границами Еврейского царства какого-либо периода. Главное отличие от тех и других совершенное исключение Заиорданья. Основание для этого — что наиболее священные и древние традиции, история патриархов напр., связаны были только с посюсторонней Палестиной, — а также, что только в границах последней можно было симметрически расположить колена кругом храма, что в данном случае самое важное; и для Моисея, впрочем, хотя границы идеального Ханаана достигают Евфрата, но собственно святой землей является она до Иордана (Чис 34:12). Как бы в компенсацию за восточную область, границы будущей св. земли отодвигаются немного далее Моисея к северу и значительно далее к югу.

И принцип разделения между коленами земли (ст. 21-23) отличается от Моисеева, и именно в двух отношениях: 1) участки коленам определяются законом, а не жребием; по жребию деление происходит точно в границах каждого колена; 2) ко владению св. землей на равных правах с евреями допускаются и иноземцы (призвание язычников).

47:13  Вот, слав. «сия», евр. не зе, этот, а ἄπαξ λεγόμενον ге может быть по ассирийскому ага, этот, или описка.

Распределение, евр. неестеств. без члена.

В наследие — принятое с Моисея обозначение для владения евреев Ханааном (Чис 32:18; 34:13; Ис 14:2), — наследие от отцов или от самого Бога; в Новом Завете то же понятие к царству небесному (Мф 20:34 и др.).

Иосифу два удила. Об этом упоминается, потому что иначе не составилось бы 12, так как Левий не получает участка. Удела, евр. хавалим, так в 2 Цар 8:2 называется веревочная мера; здесь, очевидно, метонимически; но удел у Иез. везде хелек; странно и мн. ч., а не дв. LXX, считая Иосеф нарицательным (= «прибавлять»), имеют: «приложение ужа» (разделение должно быть самое точное).

47:14  Как один, так и другой. Равные участки и очевидно не только у отдельных семейств, но и колен; наоб. Чис 26:54; 33:54; ср. Нав 17:14,17. Должно быть, скрытая мысль о численном равенстве колен в будущем; ср. Откр 7:4-8.

Поднял руку мою, т. е. клялся (см. объясн. 20:5); гл. обр. может быть, имеется в виду Быт 15.

И будет (LXX точнее: «падет» — выпала на долю Израиля при Бож. распределении земли между народами) земля сия наследием вашим. Самое законное право владения.

47:15 Границы св. земли определяются с меньшею подробностью, чем в Чис 34 и не в таком порядке: там с ю. на з., с. и в.; здесь с с. на в., ю. и з.; это потому что там Израиль входит с Египта, здесь из плена, с севера (1:4). Северная граница идет от Средиземного («великого» — ст. 10) моря, как видно из дальнейшего, под прямым углом у него к Ливану у Ермона.

Хетлон (только здесь и 48:1) отожествляют в последнее время или с теперешним Хейтела в 2 часах к востоку от Средиземного моря к Ермону (Xorrer. Zeitschr. der Deutsch. Morgenl. Gesellsch. VIII, 27), или с Адлун к северу от устья Косимье.

Цедад, упоминаемый и в Чис 34:8 — прежде (Робинсон) отожествляли с Цудуд к в. от дороги из Дамаска в Емессу; но это слишком восточно; посему теперь предлагают читать по LXX и Самарит. пятикн. Серад и отожествляют с Хирбет-Серада вблизи Ермона (Бертолет, Кречмар). LXX вместо слов: «чрез (евр. гадерек — дорогою) Хетлон по дороге (евр. лево собств. «чтобы придти») в Цедад» имеют: «[от моря великого] сходящего и отделяющего (περισχιζούσης, гадерек ле, может быть, прочитано как йаред-бин) вход (греч. р. п., = евр. бо) Имаселдам» («Емаф» первое слово ст. 16. + «Цедад», прочитанное как Селдам), т. е. от спускающегося вниз и пограничного входа Имаселдама. Новейшие предпочитают это значение, так как лево, «у входа» часто связывается с городом Емафом и указывает на ложбину между Ливаном и Антиливаном (Ермоном), через которую входили в Келесирию.

47:16  Емаф, евр. Хамат, см. объясн. Чис 34:8. у подошвы Ермона, ныне Гама, довольно значительный город. У LXX — см. пред. ст. Называемые далее города должны составлять линию северной границы далее к в.

Берот = Бероф (букв. Беротай) 2 Цар 8:8, поэтому месту принадлежавший к царству Савскому и взятый Давидом; должно быть, нынешний Берейтан у запад. подошвы Антиливана. LXX: «Маавфирас» (Хамат + Берот?).

Сивраим — только здесь, но созвучно и должно быть тожественно по местоположению с Цифрон (слав. Зефрон) Чис 34:9, может быть = Цаферан между Гамат и Емесой или Цифран к с.-в. от Дамаска. LXX «Еврамилиан»: Севраим + Илиам во втором слове видят название города, выпавшее из масор. текста и = Елам 2 Цар 10:16, где Давид одержал большую победу над сирийцами.

Находящейся (евр. ашер, который, — е) между Дамасскою и Емафскою областями — определение может относиться и к последнему городу Севраиму (у LXX даже к Илиаму = Еламу) и к ряду всех трех (так, по-видимому, и у LXX: «среде предел Дамасковых и среде предел Имафовых»); но никак не к следующему городу Гацар-Тихону, как в рус. пер. «Гацар-Тихон», букв. «Газер-средний», может быть, в отличие от другого к.-л. Газера; но в 48:1 город этот назван Гацар-Енон и как с.-в. граница не должен отличаться от Гацар-Енона ст. 17; посему в Тихоне видят просто описку — Енон, — что подтверждают и LXX своим чтением: «дворы (= гацер, может быть, кочевья, см. объясн. 25:4) Савнани»; о Гацар-Еноне в сл. ст. Авран = Αβρανίτις (= LXX) греко-рим. пис. — сев. заиорданская часть Палестины; слово значит «котловинная страна».

47:17 Заключается описание северной границы указанием на ее общее протяжение от з. к в. и определяется пограничная с этой стороны иноземная область, чтобы она не причислялась к св. земле. Гацар-Енон = 48 гл. и Чис 34:9 по значению слова «двор источников» или «истоков» (LXX: «от двора Енанова») и контексту естественно искать у истоков Иордана, следовательно приблиз. = нынеш. Банъян или соседний Ел-гадр. Это самый восточный край северной границы, тогда как море (Средиземное) западный. Все к северу от этой линии уже языческие пределы — именно Дамасская и Емафская область. Букв. «и будет граница от моря, до Гацар-Енона — граница Дамаска и север к северу (Сменд: «от Дамаска граница описывает дугу к северу») и граница Емафа и край (ет-меат, член вин. п. ет при этом слове предлагают читать зот — сей, вот) северный». LXX: «сии пределы от моря, от двора Енанова (а за погр. чертой от м. и Е. —) пределы Дамасковы, и яже к северу (= и еще более северная страна), и предел Емафов, и предел северск (и более северн. страны)».

47:18 Букв.: «и восточный край от (местности) между (мибен — от между) Хавраном и между Дамаском (с одной стороны) и между Галаадом — и между землей Израилевой (с другой стороны) Иордан от границы (указанной северной; но члена нет) до моря восточного (Мертвого, = Иоил 2:20; Зах 14:8) отделите (тамоду) и это край восточный». Таким образом, восточная граница, начинаясь от восточного края северной границы, шла по Иордану до Мертвого Моря, чем все Заиорданье исключалось из территории св. земли будущего (см. предв. зам.). LXX: «Иордан делит (составляет границу, гевул) к (до) морю на востоки фиников», ἐπὶ τὴν — θάλασσαν, τὴν πρὸς ἀνατολὰς Φοινικω̃νος» (до моря, которое на восток от города Финикона); по блаж. Иерониму LXX читали тамоду как тамарот (финики); если это чтение верное, то здесь указывалось в первоначальном тексте должно быть в качестве южного края восточной границы та самая Тамара, которая в ст. 19 является исходным пунктом южн. границы.

47:19  Южной, евр. негев. С полуденной стороны, евр. тимна, вин. п. направления от Феман, название идумейского города, употребляемое в смысле «юг» только в позднейшем библейском языке. LXX считают собственным именем: «и яже к югу и ливу (λίβα — дуплет) от Фемана».

Тамара, евр. Тамар, упоминаемый только еще 48:28, но созвучный с Федмор (букв. Тамор) 3 Цар 9:18, должно быть тожественный с Thamaro Птоломея (V, 16, 8) и Θαμαρα Евсевия, по которому (Ономастикон — под Hazazon) находился в 1 дне от Хеврона на пути в Елаф (Втор 2:8; 3 Цар 9:26) и был во владении римлян. Робинсон (Bibl. Research, T. III, p. 178, 186 и сл.) указывает на место нынешнего Курнуба, но он слишком на севере. Слово значит пальма, почему LXX передают Φοινίκων (см. ст. 18), а Таргум — Иерихон, «город пальм» по Втор 34:3.

До вод пререкания, евр. мей меривот, т. е. Мерива, Чис 27:14; Втор 32:51, — только здесь мн. ч. LXX: «до воды Маримоф». Ближайшее определение этой даты: «при Кадисе» (в евр. и греч. без предлога, евр. Кадеш, LXX Кадим), т. е. Кадес-Варни, нын. Айн-Кадис к ю. от Вирсавии в пустыне между Палестиной и Египтом (о нем есть целое исследование Trumbull H. С. Kadesh Barnea. New York, 1884: ср. Guthe в Zeitschr. des Deutsch. Palдstina — Vereins. VIII, 182). Потока — должно быть «река Египетская», 3 Цар 8:65 и мн. др., нын. Вади-ел-Арис, последняя восточная река, впадающая в Средиземное море, текущая от Кадеса, на устьи которой лежала ’Ρινοκορούρα и которая по св. Епифанию называлась просто Νεελ = евр. нахал, поток. Генгстенберг на том основании, что в др. м. эта река не называется одним словом «поток» (без определения «Египетский»), усвоив слову значение «в наследие». LXX: «продолжающееся» (подразумевается должно быть граница, ὅρος).

Это (ет = зот, см. 18 ст.) полуденный край на юге, евр. тамана негева — к югу, к югу: граница все закругляется к югу (ср. в ст. 17 о севере). LXX: «сия страна юга и лива».

47:20  Западный — букв. «морской».

Великое море — Средиземное, ст. 10 и 19.

От южной границы — евр. «от границы» — т. е. только что указанной (но слово без члена).

До места против Емафа — букв. «до против (того), как идти в Емаф». «Против», нохах, Пешито принимает за собственное имя Nachoch. LXX: «Сия страна (μέρος) моря великого (часть прилегающая к Средиземному морю) разделяет (ὁρίζει, граничит с:) даже прямо входу Имаф, даже до (ἕως) входа его (морская граница простирается до геогр. широты Емафа, до морской гавани его), сия суть яже к морю Имаф» (= «это Имафско-морская граница»?).

47:21  Разделите... по коленам — не сказано: по жребию, как в следующем стихе, где речь о наделении единичных семейств. В противоположность И. Навину, участки коленам назначаются от Бога, а не даются по жребию: 48:1 и далее; см. объясн. 45:1.

47:22 У масоретов стих начинается: «и будет», не передаваемым LXX. Новейшие видят в этом слове тенденциозную поздн. прибавку к свящ. тексту, чтобы категоричность неприятного евреям повеления в этом стихе заменить гипотетичностью. Иноземцы (gerim) LXX προσήλυτοι уравниваются в правах с евреями, но только поселившиеся окончательно среди Израиля и имеющие потомство. Отношение к иноземцам всегда у евреев было очень гуманное: Лев 19:34 предписывает относиться к ним как к соотечественникам и любить их. Втор 23:3-9 дозволяет и принимать их в общество Господне (должно быть через обрезание) за некотор. исключениями (моавитян и аммонитян) и с некоторыми ограничениями (в третьем поколении). Пророки много сделали, чтобы еще улучшить это отношение: Ис 56, Иер. и другие. У Иезекииля нельзя не заметить особого попечения о пришельцах; 14:7; 22:7,29, как и хорошего мнения о язычниках: 3:6. Плен мог значительно содействовать сближению и улучшение мнения об язычниках. А здесь пророку явно предносятся язычники, пришедшие с Израилем из плена. Возможно, что имеется в виду и усилить небольшую численность народа: 36:37 и далее; 37:1 и далее. «Так религия перевешивала национальность». (См.) Антиципация Рим 10:2; Гал 3:28; Еф 3:6; Кол 3:11; Откр 9:10. Замечательно, что обрезание не ставится условием равноправия; последнее дается не в 3-ем поколении как у Моисея, и даже не в 1-м, а только при наличности потомства.

Войдут в дом, по евр. те же слова, что «разделите по жребию в наследие» в нач. ст., но глагол там поставлен в причинительном залоге (гифиль), а здесь в среднем (каль), почему смысл, собственно, получается такой, что иноземцы станут наследием Израиля (ср. Зах 2:9); здесь видят опять тенденциозную поправку. LXX: «ядят во участии» (читали акал вместо нахал).

47:23  LXX: «и будут в племени (φυλη̨̃ — колено) пришельцев, в пришельцех иже с ними». Как будто мысль (в противоположность масор. тексту), что пришельцы должны составить особое колено во Израиле.

48 Как храм является источником плодородия будущей уравненной и раздвинутой в своих границах св. земли, так он же и тесно связанный с ним город служит центром ее населения и исходным пунктом для раздела св. земли между коленами. Как идеальная, св. земля будущего представляется правильным удлиненным с с. на ю., который восточно-западными параллелями длится на 12 равных участков для колен (последние, как идеальные, представляются одинаковыми и по численности; на оборота Чис 26:53-56; 33:54). Место для колена указывается ближе или дальше от священного участка в зависимости от большого или меньшего достоинства его происхождения: природные сыновья Лии и Рахили получают участки ближе к храму, чем сыновья от служанок (Лииной Зелфы и Рахилиной Валлы); непосредственно же окружают храм — соответственно исторической действительности колена Иудино и Вениаминово.

48  К северу от храма три важнейших Лиины колена (порядок: Рувим, Иуда, Левий уже во Втор 33:7 и далее), к югу — остальные; верх первым занимает старший сын Рахили, верх вторых — младший сын ее; окраины — рабынины колена; из них подле Лииных старшее колено ее рабыня (Гадово); подле Рахилиных колен тоже колено ее рабыни, Неффалимово — соответственно исторической действительности, как и соседнее с ним Асирово. Самая же большая уступка исторической действительности сделана в том, что храм занимает не самую середину св. земли, а отодвинут ближе к югу (ст. 1-29). (См. чертеж к комм. 48:1.)

48  Распределение св. земли между коленами

48 

48 Л. — Лия, Р. — Рахиль, Л.р. — Лиина рабыня, Р.р. — Рахилина рабыня.

48 

48  По такому же принципу распределены между коленами 12 ворот будущего св. города (ст. 30-35). Лиины колена, расположенные к северу, получают ворота на северной стороне города, южные — на южной. Рахилины колена получают ворота на самой почетной восточной стороне, здесь же имеет ворота и старшее из колен ее рабынь (Даново); младшее (Неффалимово) в диаметрально противоположном углу города для симметрии). Остающиеся двое ворот западной стены предоставляются коленам от Лииной рабыни. (См. чертеж.)

48  Распределение городских ворот между коленами

48 

48  Всем этим указывается на различную степень святости в будущем, новом Израиле, дающей и не одинаковое приближение к Богу и коренящейся в исторических условиях происхождения и развития народа.

48  Четырехугольный — ревиит в древнем языке, — четверть (город. участок действ. составлял ј священного), а квадрат или — мерубат или равуа.

48  Со включением — евр. ел, к = ал, над, LXX ἀπὸ, «от».

48:1 Размещение колен начинается с севера, на что и указывается в нач. стиха, особ. по LXX: «сие же имена племен от начала еже к северу» (с северного края земли). Вслед за тем повторяется из 45:15-17 определение северной границы земли, но в очень сокращенном, и по местам до неясности виде: из названных там 7 пунктов приводятся только три важнейших.

По дороге от Хетлона, ведущей в Емаф, Гацар-Енон, букв. «до дороги (в направлении) Хетлона, при входе в Емаф, Гацар-Енон». Не указан исходный пункт северной границы: «от моря» как в 47:17 (посему новейшие первое слово переделывают в такое указание). О местоположении городов Хетлон, Емаф, Гацар-Енон см. объясн. 47:15-17. LXX: «по стране схождения разделяющего ко входу Имафову двора Енаня», κατὰ τὸ μέρος τη̃ς καταβάσεως του̃ περισχίζοντος ἐπὶ τὴν εἴσοδον τη̃ς ’Ημὰθ αὐλη̃ς του̃ Αἰλὰν. «Схождение разделяющего ко входу» то же, что «сходящего и отделяющего вход» 47:15 — см. объясн. там (здесь более точное выражение). «Двора Енаня» (это вернее, чем греч. Αἰλὰν) = «дворы Савнани», 47:16. Емафов вход представляется ведущим в Гацар-Енон.

От северной границы Дамаска по пути к Емафу, букв. «предел Дамаска к северу до Емафа». Описание границы возвращается назад от Гацар-Енон, самого восточного ее края, чтобы, как в 47:17 (такое же, но более пространном выражение), указать сопредельные с будущей св. землей языческие страны, которые не должно включать в нее. LXX: «предел Дамасков к северу по стране (вдоль) о бок с Имафова двора» (может быть, кочевья емафские, как «дворы Савнани», 47:16).

Все это от востока до моря, букв. «и будут ему (т. е. Дану, как видно из дальнейшего) граница (пеат) восток — море» (очень сжатое выражение, восполняемое уже LXX: «и будут, греч. ἔσται, им — мн. ч., — яже на востоки даже до моря»). По-видимому, обращается внимание на большое протяжение коленного удела; в древности ни одно колено не владело такой широкой полосой Ханаана (во всю ширину его); что же касается Данова колена, о котором здесь речь, то оно имело наименьший удел и приютилось подле Иуды, что и побудило его искать места себе на более свободном, не завоеванном еще север. Ханаане и основать там город своего имени, считавшийся потом крайним север. пунктом св. земли (3 Цар 3:10 и далее).

Один удел Дану, букв. «Дан — один». LXX «Даново едино».

48:2  Подле, евр. ал, собств. «над», LXX — «от». От восточного края до западного — «края» (пеат), т. е. будущей св. земли, простиравшейся от Иордана на в. до Средиземного моря на з.; «западного» букв. «края моря». Выражение не столь краткое как в 1 ст. о том же предмете и уже вполне ясное. По LXX «к востоком даже до моря», τὰ πρὸς ἀνατολὰς ἕως τω̃ν πρὸς θάλασσαν. Это один удел Асиру, букв. «Асир один», LXX «Асирово едино», — как в 1 ст. о Дане. Почему здесь удел Асиру — см. предвар. замечания.

48:3-7 Об основаниях для такого местожительства каждого колена — см. предв. замеч. Выражения в евр. букв. тожественные с 2 ст., только иногда «восточного» — кадима (ст. 3-5) в винительном падеже направления, а иногда кадим (ст. 6 и 7), как в 1 и 2 и 8 ст. в им. п. А «западного» (букв. море) везде в вин. напр. йама (2-8 ст., только в 1 ст. им. п. — айм.). LXX же едва не в каждом стихе разнообразят выражения, а слав. еще более: ст. 3, 6 и 7 — ἀπὸ τω̃ν πρὸς ἀνατολὰς ἕως τω̃ν πρὸς θάλασσαν — слав. «от сущих к востоком даже до моря»; в ст. 6: «иже на восток», 7: «иже на востоки»; ст. 4: ἀπὸ ἀνατολὰς ἕως τω̃ν πρὸς θάλασσαν — «от страны восточные даже до страны моря»: ст. 5: ἀπὸ τω̃ν πρὸς ἀνατολὰς ἕως τω̃ν πρὸς θάλασσαν, «от... сущих на востоки даже до сущих к морю».

48:8-22 Определяется величина «священного участка», евр. терума, LXX ἀπαρχὴ, начаток. Вульгата: primitiae (см. объясн. 45:1) в который входят 1) участок священников с храмом (ст. 9-12), 2) участок левитов (13-17), 3) города (15-20) и 4) князи (21-22). Размер этого участка, являющегося, в сущности, уделом Левиина колена, указывается точнее, чем участки колен: кроме длины, равной, как и уделы колен, всему протяжению святой земли, указывается и ширина его: 25000 неуказываемой меры: см. объясн. 45:1. Важен этот участок тем, что среди его находится «святилище», гамикдаш (LXX τὸ ἅγιον, святое), т. е. храм, который лежит т. о. соверш. вне города. Не указана единица меры, см. объясн. 45:2. Шириною, т. е. с с. на ю. Длиною — с в. на з.

48:9 Священнейшею частью этого участка, посвященной самому «Господу», является центр его, непосредственно примыкающей к храму, в 25000 Ч 10000, по LXX 25000, что новейшие предпочитают; ср. 45:1,3, см. объясн. 45:1,3 и сл. ст.

48:10  И этот священный участок должен принадлежать священникам — LXX точнее «от сих будет начаток святых (терумат гаккодеш) жерцем», т. е. из всей терумы особенно священной будет часть ее принадлежащая священникам. Ввиду такой святости и важности этой части она измеряется с собою раздельностью по всем сторонам своим, давая 25000 Ч 10000. Чтобы этот стих не был повторением ст. 9, цифры там нужно читать по LXX.

48:11  Это посвятите священникам, в евр. «священникам посвященное»; посему LXX: «жерцем освященным»: так и Таргум, Пешито и новейшие. См. объясн. 44:15,10.

48:12  Эта часть земли из священного участка, по-евр. терумийа, из терумы, первое слово какое-то образование от терума может быть, с отвлеченным или усиленным значением: особенная терума; LXX: «начаток даемый». Святыня из святынь — кодеш кодашим евр., слав. «святое святых», святейшая часть земли, так как здесь находился храм; служа специальным названием святого святых, это выражение и у Моисея, и у Иез. имеет и общий смысл — величайшей святости (41:4; 43:12; 45:3). Левитский участок называется просто «святыней» (ст. 14).

У предела левитов. Так как исчисление участков у Иез. идет с севера на юг, то это выражение должно было бы обозначать, что участок священников на юге граничит с левитским; но тогда храм не приходился бы, как то требуется 8 ст., в середине всей терумы (священного участка): посему левитский участок надо полагать на с., а не на ю. священнического; следовательно пророк здесь отступает от своего порядка в описании (с с. на ю.) и из всей терумы говорит ранее о центре ее — священническом участке ввиду его особенной святости.

48:13  У священнического предела — с севера, см. объясн. ст. 12.

В длину — с в. на з., в ширину — с с. на ю.

Вся длина — непонятное повторение (явно не в смысле ст. 10), также как излишнее определение «вся» при длина; посему с гл. LXX нужно понимать кол, весь, независимо: все (πα̃ν, гаккол), т. е. священнический и левитский участок, и вместо «десять» читать «двадцать» (в ширину); так во всех почти кодексах LXX; слав. исправлен по евр. на «десять». Тем более, что и ст. 14 относится явно не к левитскому лишь участку, а ко всему священному участку (лев. и свящ.). По обыкновению не названа единица меры; см. объясн. 45:2. Т. о. левитский участок был равен священническому, но на самом деле больше его, так как не уменьшался громадною площадью храма (1/5 участка), соответственно большему числу левитов.

48:14 «Что посвящено Богу, на то не имеет права человек»; ибо что-либо священно, поскольку оно изъято от соприкосновения со всем несвященным и отделено от него» (Бертолет). Бог является собственником священного участка (45:1, ср. 44:28), и, понятно, что служители его, пользующиеся только произведениями его, не могут отчуждать его. Ср. Лев 25:32-34. Не могут ни продать, ни променять, в евр. один глагол (макар) и не подходящие глагольные формы: в перв. случае в действ. зал. 3 л. мн. ч., во втором в причинит. зал. 3 л. ед. ч.; между тем у LXX оба в страд. зал.: «не продастся, ни заменится», причем второй: καταμετρηθήσεται (собств. отмеривать).

Не могут переходить — евр. авар, переходить, должно быть стало тогда и юридическим термином.

Начатки земли — стоящее после «переходит», относится к всем трем глаголам, под «начатками» имеется в виду самая земля, а не ее произведение; LXX πρωτογενήματα, слав. неточно: «первая жита».

Святыня — не «святыня из святынь» как в ст. 12, потому что речь и о левитском участке, представлявшем меньшую святыню, чем священнический.

48:15 Хотя священным участком считаются уделы только священников и левитов, но и весь, часть которого составляют эти уделы, уже от этого одного становится незаурядным. Притом остальная часть этого, именно юг его и восточная с западной окраины принадлежат владетелям, наиболее приближающимся, по святости или, по крайней мере, по значение своему, к священно- и церковнослужителям, — именно столице св. земли и князю ее. Отсюда понятно, почему в представлении пророка последних два владения составляют с первым (священным участком) нечто одно. Тем не менее, то и другое — участок городской и княжеский — не составляют в собственном смысле чего-либо священного.

Остальные между Иудиным и Вениаминовым уделом. На общее употребление, евр. гу хол, Вульгата: profana erunt, — не священное, см. объясн. 42:20, LXX вольно: προτείχισμα, предградие, Акила: βέβηλον, Симмах и Феодотион: λαϊκὸν.

Предместья, евр. миграш, — или выгон, пастбище; LXX — διάστημα, расстояние (чтобы было расстояние между городом и храмом).

48:16 Город, как и храм, представлял из себя правильный квадрат в 10 раз больший храма (ср. объясн. ст. 17 и 42:20). Если единица меры здесь, как думают нов., локоть, то город имеет в окружности около 9 километров (8Ѕ вер.); по Иосифу Флавию Иерусалим его времени имел в окружности 33 стадии = 6 километров. Если единица меры, что вероятнее, трость, то окружность около 50 километров (громадная: Иер 31:38,39; Откр 21:16.

Пятьсот 3 дважды в евр., посему второе в qeri опускается и в пунктиров. тексте ставится без знаков: «прекрасный пример диттографии» (Бертолет).

48:17 Предместья, миграш διάστημα, расстояние — см. объясн. ст. 15. С предместьями город представлял собою квадрат в круглое число 5000 единиц меры: 45:6.

48:18  Работающих в городе = лат. colere urbem (LXX: «делающим град»), — всех жителей его, которых следовательно пророк представляет по преимуществу земледельцами (1000 + 1000) Ч 5000 един. м. земли едва ли было бы достаточно городу в 5000 Ч 5000 един. м. для пропитания, но имеется в виду будущее плодородие св. земли. Против священного участка — LXX, по-видимому, читали как то иначе: «и будут начатки святого».

48:19  Работать в городе. См. объясн. ст. 18; ср. 45:6. След. население города должно состоять из разных колен, и он будет служить объединением их.

48:20 След. и городской участок принадлежит к священному, к теруме («весь отделенный участок» — кол — терума, LXX: «весь начаток»).

48:21  Как со стороны священного участка, так и со стороны владений города. LXX точнее: «от сего и от оного (миззе умиззе, — с той и другой стороны) от начатков святого и [подразум. «от яже»] во участие (удел) града».

До восточной границы участка, и на запад — LXX «до предел иже к морю, и к востоком».

У западной границы, букв «до границы к морю», т. е. Средиземному.

Соразмерно с сими уделами удел князю. LXX: «близ (ἐχόμενα) частей старейшины», т. е. священный участок с в. и з. соприкасается с княжеским участком, собственно двумя участками его. Святилище — букв. «святилище дома» = Лев 16:33, LXX: «освящение храма». Ср. 45:7.

48:23  И то, что от владений левитских и от владений города остается в промежутке, букв. «и от владений левитов и от владений города в середине» (так и у LXX) может относиться и к предыдущему: священнический участок и храм лежит среди владений левитских и города. Принадлежит также князю. У LXX: «старейшин» — мн. ч., так как имеется в виду преемственный ряд князей.

48:23-27 Владение остальных (йетер, περισσὸν, избыточное) 5 колен. В евр. и греч. образ выражения во всех стихах одинаков, а слав. разнообразит: 23 ст. «от сущих к востоком даже до сущих к морю», = греч. 24 ст.; «к востоком даже до страны яже к морю»; 25 ст. «от страны яже на восток даже до страны яже к морю»; 26 ст.: «от востоков даже до моря»; 27 ст.: «от востока даже до страны моря». См. объясн. ст. 1. Основание распределения — см. предв. зам.

48:28 Подобно северной границе (ст. 1), описывается и южная в евр. дословно по 47:19; см. объясн. там. После «Года» LXX: + «от восток». Южный предел, евр. темана, — Феман, см. объясн. там же.