Мысли вслух на Лк 10:1-15

Вчитываясь в рассказ евангелиста Луки об отправлении на проповедь семидесяти апостолов, нам важно по возможности точно выяснить то поручение, с которым отправляет их Христос. Евангелист подробно передает слова Господа о том, что семидесяти не следует приготовляться к долгим и многотрудным странствиям, но, положась на Бога, довольствоваться тем, что Он будет посылать им в пути. Главное, говорит Господь, где примут вас — там оставайтесь, где не примут — оттуда идите дальше. Суть же того, с чем посылает их Господь: нести весть о мире и о том, что приблизилось к вам Царствие Божие.

Итак, задача семидесяти апостолов (а вслед за ними и всей Церкви) — оповестить людей о том, что уже близко, рядом с ними — Христос. Вслед за апостолами Сам Господь придет в эти селения и города и будет говорить слово желающим услышать и исцелять страждущих. В апостольском же служении Церкви главное — возвестить миру приход Христа, и ключевым в этом свидетельстве, по слову Христа, является служение мира. Не бичевать пороки людей и «переустраивать общество», но принести мир тем, кто захочет принять его.

Господь говорит: «если будет там сын мира, то почиет на нем мир ваш». Важно, что Он говорит не «мир Мой», хотя пророки давно сказали, что Он Сам и есть мир для людей, как и апостол Павел вновь повторит: «Он есть мир наш». Для того чтобы исполнить порученное, семьдесят апостолов (и вся Церковь вслед за ними) должны сами исполниться этого Божьего мира, чтобы он действительно был наш.

На первый взгляд, слова Иисуса о мире, который должен быть предложен каждому, кажутся несколько странными. Конечно, поздороваться, входя в дом, нужно в любом случае, независимо от того, кто в нём живёт. Но ведь смысл традиционного еврейского приветствия неотделим от пожелания дому, в который входишь, того мира Божия, который по определению не может быть дан нечестивцам. Означает ли это, что Иисус не делает различия между грехом и праведностью? Едва ли. По-видимому, в традиционное еврейское приветствие Он всё же вкладывает какой-то иной, новый смысл. И смысл этот становится понятен в контексте того главного содержания проповеди посылаемых Им учеников, который сводится к свидетельству о приблизившемся Царстве. Тогда всё встаёт на свои места. В самом деле, если речь идёт о Царстве, то уже не человеку решать, кто достоин Царства, а кто нет. Каждый из нас грешен, притом грешен по-своему, и не нам судить о мере чужого греха. Если мы и можем свидетельствовать о Царстве, то не благодаря, а вопреки собственной греховности. Но тогда нам только и остаётся засвидетельствовать о том, что нам открыто и дано отнюдь не по нашим заслугам. И мир Царства — единственное, что мы можем дать дому, в который входим. Остальное не наше дело: кто достоин, решит Тот, Кто принёс Царство в мир. А от нас в любом случае не убудет: если кто-то в посещённом нами доме примет Царство, его станет в мире больше, а если не примет никто, то его, по крайней мере, не станет меньше.

Послушаем и подумаем потом о том, что говорит нам в комментарии к сегодняшнему евангельскому фрагменту святитель Феофан Затворник («Мысли на каждый день года»): «Стало быть, неверам нечего обнадеживать себя снисхождением Господним. Только и повольничать им, что на земле; а как смерть — так вся гроза гнева Божия обрушится на них. Великое несчастье попасть в неверы! И на земле-то им нерадостно, ибо без Бога и Господа Иисуса Христа — Спасителя и Искупителя, и здесь все мрачно и безотрадно, а что там, того и словом описать и вообразить невозможно. Уж отраднее бы уничтожиться, но и этого не дано будет им». Готовы ли мы пойти вслед за ним в этой ригористичности, строгости и жесткости? Может быть, кто-то и готов, но автор этих строк испытывает некоторый страх, думая об этих словах святого. А для чего же тогда существуем мы, верующие? Только чтобы спасти самих себя? Но это не слишком благородно. Вспоминается молитва из молитв ко Святому Причащению: «Ты бо рекл еси, Человеколюбче, пророком Твоим: яко хотением не хощу смерти грешника, но еже обратитися и живу быти ему. Не хощеши бо, Владыко, создания Твоею руку погубити, ниже благоволиши о погибели человечестей, но хощеши всем спастися, и в разум истины приити…» (Молитвы перед причастием 1-ая молитва св. Василия Великого). Эти слова совсем по-иному расставляют акценты. И вот, кто те люди, которые должны помочь Господу исполнить Его желание о всеобщем спасении? Очевидно, это те, кто сам наиболее близок Ему, их совместным с Господом трудом и держится Земля. Так что грозные слова, которые произносит сегодня Спаситель, на самом деле имеют исключительно дидактическую, пропедевтическую, педагогическую ноту. Мы в этом очень уверены, пусть кто-то скажет, что мы не правы. Но мы очень верим нашему великому святому отцу Василию, и нам очень хочется вместе с ним сказать: но Ты, Господи, незлобив сый… (та же молитва).

Институт посланников (или, как их называют по-гречески, апостолов) существовал во всех еврейских религиозных братствах с самого их основания. Задач у них было две: проповедь и свидетельство. Различие в данном случае заключалось в том, что проповедовали обычно чужим, тем, кто к братству ещё не присоединился, в надежде, что и они когда-нибудь присоединятся к движению (большинство еврейских религиозных братств были не жёстко централизованными организациями, а общинными движениями), а свидетельство — на своих, которым нужна была духовная поддержка и своего рода обмен духовным опытом: ведь в разных входящих в движение общинах происходило порой немало замечательных событий, о которых нужно было услышать из первых уст, от непосредственных свидетелей происшедшего.

Вполне естественно, что такие посланники останавливались у своих, в домах тех, кто уже входил в братство, которые на время пребывания в доме посланника становились главным центром жизни общины. И свидетельствовали они, в первую очередь, всё же своим, а всем остальным рассказывали не о том, о чём говорили узкому кругу единомышленников, а о своём братстве, приглашая их присоединиться к движению с тем, чтобы услышать всё самое интересное и приобщиться к братской жизни. Иисус же, как видно, требует от Своих посланников-апостолов, чтобы они свидетельствовали о главном всем, кто готов услышать.

Более того: Он вообще призывает их не делить людей на «своих» и «чужих», не выбирать дома, где бы им остановиться, придя в незнакомый город, а пользоваться гостеприимством каждого, кто будет готов разделить с ними кров. И в свою очередь так же щедро делиться с каждым тем живым свидетельством о Царстве, сила которого им дана, исцеляя всех, кто будет нуждаться в исцелении. Ведь христианство не новая религия, число сторонников которой Спаситель хотел бы увеличить, а жизнь Царства, к которой Он хотел бы приобщить как можно больше людей. Приобщить, чтобы спасти.

И вот Он выслал деятелей на жатву свою и что? Скорее наше делание напоминает прогулку волков, а не жизнь агнцев. Мы всегда во всем правы, мир делится на «они» и «мы». Чем меньше слушают лично нас, тем уже круг «мы», плавно переходящий в «Я», и шире круг «они». Они не понимают, не знают, не слышат, но я-то знаю, понимаю, слышу, поэтому должен настоять на своем. А иначе им будет хуже, чем Содому и Гоморре, поэтому можно себя не ограничивать в словах и делах. Как удобно применять к себе то, что Господь говорил о Себе. Но прочтем в Евангелиях, что «кто не со Мной, тот против Меня». Про делателей же, кто должен принести новость о Его смерти и воскресении: «Кто не против вас, тот с вами». И не наша это задача — оценить кто из нас, как и насколько с Ним, важно то, что в Нем мы не против друг друга, а вместе. И вот тогда станет реальностью 65 псалом, когда «Ты испытал нас, Боже, переплавил нас, как переплавляют серебро».

Господь делит мир людей на тех, кто несет Весть, тех, кто ее принимает и тех, кто ее отвергает. Мы должны понять, что принадлежим к одной из этих групп. Но чаще всего не просто принадлежим, а проходим путь от последних через вторых к первым. Неизбежно, когда человек нынешнего века приходит впервые к слову Божию, что-то в нем вызывает его протест, что-то им не принимается. Если дело обстоит иначе, значит, есть неладное, значит и принятие не настоящее. Но вот постепенно мы выходим к своему личному апостольству. Жизнь каждого настоящего христианина можно написать как историю восхождения к личному апостольству. Вряд ли кто-то может сказать о себе, что он уже пришел к нему, не может об этом сказать и автор этих строк, но давайте задумаемся о том, к чему мы стремимся. Посмотрим на фрагмент Евангелия, которое мы читаем сегодня. Может быть, главное, что можно выделить в этом тексте – весь мир должен восприниматься нами как свой дом, а люди, к которым приходишь как родные братья и сестры, из рук которых спокойно принимаешь еду и питье. Возможно, именно поэтому звучат эти странные слова: "не переходите из дома в дом", ибо всякий дом – свой родной дом. Наверное, это самое главное в апостольстве боль за весь мир как за свой дом, когда мы научаемся в личной молитве плакать за весь мир, мы уже близки к своему апостольству. Обратим внимание на другие удивительные слова: "если будет там сын мира, то почиет на нём мир ваш, а если нет, то к вам возвратится". Мир, который мы несем людям, не может пропасть, исчезнуть, оказаться напрасным. Мир, как всякое истинное благо, нельзя уничтожить.

Каждый упоминаемый в Библии человек становится для нас примером в чем-то особом и очень личном. Лука же, много написавший, но малоупоминаемый в тексте Писания, часто теряется на фоне тех, кого он так ярко и живо описал. Каждый раз пытаясь разглядеть его черты, услышать его голос, лучше всего вспоминать слова апостола Павла из сегодняшнего чтения: «Один Лука со мной». Здесь Лука тот, кто остается рядом, когда закончился праздник, когда дни идут один за другим, заполненные тяжелой и неблагодарной работой. Он запомнит и сохранит главное, он верен и терпелив. И еще он никогда отступится от Того, в Кого он верит, а это, согласитесь, очень важно на трудной дороге.

Вчитываясь в рассказ евангелиста Луки об отправлении на проповедь семидесяти апостолов, нам важно по возможности точно выяснить то поручение, с которым отправляет их Христос. Евангелист подробно передает слова Господа о том, что семидесяти не следует приготовляться к долгим и многотрудным странствиям, но, положась на Бога, довольствоваться тем, что Он будет посылать им в пути. Главное, говорит Господь, где примут вас — там оставайтесь, где не примут — оттуда идите дальше. Суть же того, с чем посылает их Господь: нести весть о мире и о том, что приблизилось к вам Царствие Божие.

Итак, задача семидесяти апостолов (а вслед за ними и всей Церкви) — оповестить людей о том, что уже близко, рядом с ними — Христос. Вслед за апостолами Сам Господь придет в эти селения и города и будет говорить слово желающим услышать и исцелять страждущих. В апостольском же служении Церкви главное — возвестить миру приход Христа, и ключевым в этом свидетельстве, по слову Христа, является служение мира. Не бичевать пороки людей и «переустраивать общество», но принести мир тем, кто захочет принять его.

Господь говорит: «если будет там сын мира, то почиет на нем мир ваш». Важно, что Он говорит не «мир Мой», хотя пророки давно сказали, что Он Сам и есть мир для людей, как и апостол Павел вновь повторит: «Он есть мир наш». Для того чтобы исполнить порученное, семьдесят апостолов (и вся Церковь вслед за ними) должны сами исполниться этого Божьего мира, чтобы он действительно был наш.

Все-таки, «жатвы много» или «Сын Человеческий, придя, найдет ли веру на земле» (Лк. 18:8)? «Идите, научите все народы» (Мф. 28:19), — это высылание делателей на жатву? Но если вспомнить притчу о пшенице и плевелах, то «жатва есть кончина века, а жнецы суть Ангелы» (Мф. 13:39). Ответ на парадокс — парадоксален: не «или-или», а «и-и». Христианство — это путь, на котором в каждый момент есть что-то от исходного пункта и что-то от конечной цели. Поэтому, хотя веры мало, но жатвы много. Поэтому, хотя никто, кроме Бога, не вправе совершать окончательный суд, но люди призваны собирать и приносить плод свой. Но, прежде всего, Иисус нам говорит о том, чтобы мы молились о высылании делателей, — а Господин жатвы решит, не пора ли уже посылать Ангелов Своих!

Посылая Своих учеников на проповедь Царства, которое приблизилось, Иисус говорит им: я вас посылаю как овец среди волков. Встаёт естественный вопрос: почему все вокруг оказываются волками? И если так, то почему и зачем Иисус отправляет учеников на проповедь? Между тем, ответ заключён в самом характере проповеди, в том, что собираются проповедовать посланные и о чём им предстоит свидетельствовать. Ученикам предстоит свидетельствовать о Царстве. О Царстве, которое, по слову Самого Спасителя, «не от мира сего». И которого именно поэтому мир не принимает.

Даже не потому, что оно миру иноприродно, а потому, что оно ему враждебно. Ведь мир лежит во зле. Если бы он был просто иным по сравнению с Царством, враждебности могло бы и не быть: воздействие Царства на мир преображало бы его, меняло бы его природу, и мир становился бы Царством, открываясь прямому Божьему воздействию. Но в мире есть силы, которые Царству противостоят, а мир им подчинился, попал в полную их власть — потому он и называется падшим.

И поэтому он враждебен Царству. Не по природе, а по наличному состоянию этой природы. И каждый, живущий по законам мира сего, становится, соответственно, враждебен каждому, кто живёт Царством и свидетельствует о нём. Тут такое же органичное противостояние, как между волками и овцами. Волки ведь нападают на овец не со зла, а с голоду.

Как, впрочем, и все вообще хищники на своих жертв: ничего личного, только необходимость выживания. И никаких оправданий, в отличие от известного персонажа басни Крылова, ни волки, ни другие хищники себе не ищут. «Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать» — это человеческий взгляд на ситуацию, животные таких понятий не знают, их инстинкты ничего не говорят им ни о каких нравственных категориях.

И люди, живущие по законам падшего мира, нередко реагируют на свидетелей Царства и на живущих его жизнью примерно так же: они хотят избавиться от таких людей, хотят, чтобы они исчезли из мира и из их жизни просто потому, что они другие. Потому, что привносят в мир и в их собственную жизнь что-такое, что разрушит существующий порядок вещей, вне которого падший человек себя не мыслит. Конечно, в отличие от волков и других хищников люди обычно как-то оправдывают это своё желание.

Но по сути тут работает всё тот же инстинкт самосохранения, желание выжить и не погибнуть, которое заставляет волка нападать на овечье стадо. И, пока человек не захочет измениться сам, пока он не захочет избавиться от власти того зла, в котором лежит падший мир, он будет реагировать на свидетелей Царства, как хищник на жертву. Не из каких-то личных побуждений, а просто по закону мира сего.

Мы все так или иначе призваны к апостольству, к проповеди Евангелия. Ясно, что не все должны быть миссионерами, проповедниками и прочими «служителями слова», однако, свидетельство о Христе — дело всей Церкви. Сегодняшний отрывок поможет нам понять, на каких принципах должно строиться такое служение. Во-первых, открытость и полное доверие Богу; во-вторых, открытость и благожелательство к людям, которым мы несем Евангелие; в-третьих, реальное действие благодати через нас — оно может выражаться не только в исцелении больных и бесноватых, но и во всяком добром деле, молитве за этих людей, «миротворчестве» или просто присутствии любящего сердца там, где не хватает любви.

Ученики рады, что стали глашатаями и со-вершителями Божьего Царства, победителями демонов и целителями болезней. Но Иисус останавливает их: «Вы не тому радуетесь»... Бог дает верующим в Него множество хороших и удивительных вещей (если они могут их увидеть), но главная ценность Его Царства — не это. Ученики, а вместе с ними и читатели Евангелия, блаженны, счастливы уже потому, что видели и слышали то, что только снилось пророкам и мудрецам древности: они — свидетели, свидетели не только чудес, исцелений, побед над злом, — они находятся рядом с самим Центром Божьего Царства. Значит, это не абстракция, не рай, не загробная жизнь, не дары и чудеса, а Сам Бог, явленный людям в Своем Сыне Иисусе.

Несколько раз за время Своего земного служения Иисус посылал на проповедь Своих учеников. И всегда главным смыслом этой проповеди становилось свидетельство о Царстве, о том, что оно рядом и готово войти в мир. Конечно, такое свидетельство было важно и в плане подготовки людей к тому, что должно было произойти в день Пятидесятницы. Но не менее значимой была эта миссия для самих учеников. Им ведь тоже важно было на собственном опыте пережить реальность Царства. Понять, как это — быть его жителем. Конечно, тут ещё не опыт Пятидесятницы, полнота дыхания Царства, врывающегося в мир, подобно вихрю, была ещё впереди. Однако первое, ещё отдалённое и слабое, но вполне реальное веяние этого дыхания посланные на проповедь ученики почувствовали.

Его хватило, чтобы, по собственным их словам, им повиновались даже бесы. Между тем, Спаситель обращает их внимание на другое. Он говорит: радуйтесь не власти над духами, а тому, что ваши имена записаны на небесах. Ведь Царство — не сверхспособности, не овладение некими тайными силами, природными или сверхприродными. Царство — это, прежде всего, участие в новой жизни. Такой, какой в природе нет. А значит, и новое качество собственной жизни, внутренней и внешней. Это ведь, собственно, и есть христианство.

Посылая Своих учеников на проповедь, Иисус давал им возможность понять, что такое христианство. Конечно, потом Он скажет двенадцати многое и на словах. Особенно во время Тайной Вечери. Но без этой миссии, без связанного с ней опыта Его слова едва ли были бы хоть сколько-нибудь понятны даже двенадцати. Словами можно было лишь описать, как жить, чтобы не потерять того, к чему они уже отчасти приобщились.

Опыт дыхания Царства, входящего в мир через приобщившееся этого дыхания сердце, — драгоценнейший опыт, которого ничто не заменит. И Спаситель дарит этот опыт Своим ученикам. С тем, чтобы потом, и в дни Гефсимании, и после Воскресения, и в самый день Пятидесятницы он стал для них мерилом. Чтобы им не обмануться насчёт новой жизни и не усомниться в том, в реальность чего поверить было совсем непросто. И чтобы, приобщаясь жизни Царства, они чувствовали бы, что возвращаются домой, где их ждут. И где Он Сам готов их встретить.

Сегодняшнее чтение вновь возвращает нас к сюжету, связанному с темой апостольской проповеди. В отличие от Матфея, Лука упоминает некий более широкий круг апостолов, состоящий из семидесяти человек, о котором Матфей ничего не говорит. Но сути дела это не меняет: семьдесят апостолов получают от Иисуса то же самое наставление, какое получили двенадцать ближайших учеников. Как видно, никакого эзотеризма в Своём кругу Иисус не допускал, у Него не было никакого особого, тайного учения для «посвящённых». А после возвращения, когда апостолы, упоённые победой, рассказывали Учителю о совершённых ими исцелениях и изгнаниях бесов, Он посоветовал им радоваться не этим успехам, а тому, что их имена «записаны на небесах» (ст. 17–20).

И дело, разумеется, не в том, что Иисусу были не важны успехи Его апостолов в деле проповеди Царства. Он просто считал необходимым правильно расставить акценты в духовной жизни Своих учеников. Ведь зримые успехи всегда привлекают к себе внимание. И внимание апостолов было, как видно, приковано к тем действиям и явлениям Царства, которыми сопровождалась их проповедь. А здесь всегда есть опасность увлечься процессом и позабыть о главном. Ведь свидетельствовать о Царстве можно лишь тогда, когда сам укоренён в нём. А укоренённость эта не рождается сама собой, она даётся Богом и нуждается в постоянном укреплении, ведь для человека, живущего физически в ещё не преображённом и лежащем во зле мире, само пребывание в Царстве — отдельная духовная задача.

Однако важно тут и другое. Свидетельство о Царстве тоже не является самоцелью. На первый взгляд это звучит парадоксально: ведь и Сам Иисус, и все апостолы только тем и заняты, что свидетельствуют о нём словом и делом! И всё же свидетельство о Царстве вторично. Ведь свидетельство, в конечном счёте, похоже на демонстрацию автором созданного им произведения: он сам, а иногда и кто-то из его друзей, призывают всех желающих посмотреть на то, что автору удалось сделать. Но что было бы, если бы такое произведение нуждалось в постоянном обновлении, если бы оно только так и могло бы существовать? Тогда, очевидно, главной задачей стала бы не демонстрация как таковая, а творческие усилия, направленные на обновление самого произведения. В случае с Царством свидетель оказывается именно в таком положении: о нём можно свидетельствовать, только являя его, а являть его можно, лишь обновляя через соприкосновение с ним собственную духовную жизнь, которую по-другому обновить невозможно. И тогда оказывается, что главным делом свидетеля, как это ни парадоксально звучит, оказывается не свидетельство о Царстве, а жизнь в нём, притом жизнь открытая, на виду у всех. Так решается главная задача, которую ставит Иисус перед Своими учениками: рост Царства, которое после Его возвращения охватит весь мир.

И в наших городах явлена сила не меньшая, чем в Хоразине, Вифсаиде, Тире, Сидоне и Капернауме. Ведь почти в любом городе есть открытые церкви, а в любой православной или католической церкви совершается Евхаристия. А в Евхаристии Бог полностью присутствует телесно, то есть не менее полно, чем в Капернауме, Хоразине или Вифсаиде. Но в церковь еще надо прийти. А придут ли в нее люди зависит от нас, христиан. «Слушающий вас Меня слушает», говорит Господь, но разве мы можем сказать о себе, что часто говорим от лица Господня? Разве мы часто слушаем Бога так, чтобы мочь потом поделиться этим?