Мысли вслух на Быт 16:1-16

Бог, как известно из соответствующего библейского рассказа, обещал Аврааму сына. Наследника. Того самого, с которым будут связаны все данные Богом Аврааму обещания относительно будущего его потомков. Авраам ждёт, но наследника всё нет. Ждёт и Сарра — но они с Авраамом ждут по-разному. Авраам ждёт просто, с доверием, он верит Богу, Который обещал ему то, что обещал.

Да, конечно, ждать ребёнка в их возрасте — полное безумие, но ведь Бог Аврааму обещал сына, и поверить Ему на сей раз — безумие не большее того, которое было нужно, чтобы поверить Ему с самого начала, ещё там, в Харране. Так для Авраама — Бог ведь говорил с ним, а не с Саррой, Он был реальностью для Авраама, но не для его жены. Для Сарры, конечно, тоже, но иначе — по рассказам Авраама. Сарра наверняка доверяла мужу, не могла не доверять — иначе они расстались бы гораздо раньше.

И всё же Бога она не слышала — по крайней мере, не слышала Его так, как Авраам. Одно дело слышать самому, другое дело судить по рассказам другого человека, пусть даже человека близкого. В первом случае вера основана на доверии к Тому, Кто говорил, во втором — на доверии к рассказчику. В первом случае доверия больше, оно полнее — и это естественно. С такой мерой доверия ждать проще. Если по рассказам другого — ждать тоже можно, но сложнее. Недоверия выказать нельзя, даже если оно сидит где-то в самой глубине души.

Однако если оно всё же есть, оно всё равно проявится, проявится парадоксально, превратившись в стремление побыстрее осуществить обещанное собственными силами. Отсюда наложница: ребёнка, рождённого наложницей, можно было усыновить, он стал бы тем самым наследником… а потом оказалось, что всё не так просто, что самая обычная женская зависть может стать проблемой, такой проблемой, что Сарра вскоре не захочет видеть ни ребёнка собственного мужа, ни её мать.

Так ли уж «презирала» служанка-наложница свою хозяйку? Трудно сказать; кто, в самом деле, может сказать наверное, как отреагирует старая бездетная хозяйка дома на естественную радость и гордость материнства сравнительно молодой служанки-наложницы? Так стремление исполнить волю Божью побыстрее породило проблемы, с которыми Богу пришлось разбираться особо. Он справился, чего не скажешь о людях с их усердием. Человеческое стремление решить за Бога Его задачи — сила страшная, но Бог справляется даже с ней.

История с Агарью современному читателю не может не показаться, как минимум, странной. Между тем, в эпоху Патриархов так поступали нередко, ведь ребёнок, даже родившийся от рабыни, всё равно мог наследовать хозяину дома при условии, если хозяин дома был его отцом. А бездетность считалась у древних тяжёлым несчастьем и знаком гнева богов. В случае же Авраама ситуация утяжелялась ещё и нетерпеливым ожиданием Сарры: ведь она не хуже своего мужа знала о завете и о данных Богом обещаниях. Между тем, прошло уже десять лет (ст. 3), и Сарра, естественно, беспокоилась всё больше: она старела, старел и её муж, а обещанного Богом наследника всё не было (ст. 1 – 2). Рушилось всё, ради чего Авраам покинул когда-то землю отцов и переселился в чужую, неведомую страну! И в голове Сарры сама собой родилась мысль: а не ускорить ли ход событий? Быть может, именно этого и ждёт от неё Бог? Конечно, ребёнок рабыни — не свой, но, по крайней мере, он всё же будет считаться наследником, и дело Божие будет продолжаться. Так на свет появился Измаил, а вместе с ним — презрение и ревность (ст. 4). Казалось бы, какое может быть соперничество между хозяйкой и рабыней? Но рабство у евреев никогда не было таким, каким оно было у древних греков и римлян, или у древних египтян, где рабы порой не считались за людей. Рабство у евреев было мягким, патриархальным, и на рабов смотрели, в сущности, как на младших, неполноправных членов племени, которые, конечно, на совете племени не имели права голоса, но в остальном были такими же, как все. Не случайно подростка и раба евреи называли в древности одним и тем же словом. И если рабыня делалась матерью наследника и наложницей хозяина, положение жены в доме становилось неоднозначным (ст. 5). Авраам же, по-видимому, рассматривал все жалобы и упрёки со стороны Сарры как не вполне справедливые: ведь, в конце концов, Сарра сама, по собственной инициативе, создала ситуацию, из-за которой теперь страдала. И он предоставил ей возможность разрешить эту ситуацию по собственному усмотрению (ст. 6). Решение оказалось быстрым, хотя едва ли справедливым: Агарь вместе с её ребёнком фактически выгнали из дому (ст. 6). По-видимому, женская ревность перевесила все соображения, которые прежде заставили Сарру обратиться к Агари с предложением родить хозяину наследника. Наверное, и Аврааму, и его жене после всего случившегося стало ясно, что планы Божии невозможно осуществить одними человеческими усилиями. Иногда, как оказалось, лучшей помощью Богу в осуществлении Его плана становится терпеливое ожидание. Впрочем, Бог не оставляет беглецов (ст. 7 – 12): в конечном счёте, именно Ему приходится решать проблемы, которые создают люди, желающие, но не умеющие Ему послужить. Всё разрешается благополучно, и на Ближнем Востоке появляется ещё один народ со своим будущим и со своей историей. Бог для каждого находит место под солнцем. И всё же при чтении сегодняшнего отрывка невольно возникает вопрос: стоит ли создавать лишние проблемы и Богу, и самим себе?

Время идет, а обещание, на котором теперь основана вся жизнь Аврама, так и не исполняется. Очевидно, Бог ждет от него какого-то решительного шага — пора действовать. И он действует: рожденный от рабыни сын по праву считается его наследником и сыном Сары. Господь допускает и принимает его ход — Измаил тоже будет знаменитым человеком и великим отцом народов. Но обетование осуществляется не человеческими ходами и уловками — это дело Божье, и Бог должен его исполнить Своими методами. Стало быть, Бог ждал от Аврама не столько решительных действий, сколько решительной веры — способности допустить, что невозможное возможно и достижимо, если это дело Божье, ведь именно так происходят все важнейшие события человеческой жизни...