Мысли вслух на Лев 23:1-44

Сегодня в иудейской среде (да и в христианской тоже) немало спорят о смысле традиционных еврейских (иудейских) праздников. Что это — простое освящение обычного земледельческого годичного цикла или некая особая философия, имеющая самостоятельный смысл? Однозначного ответа нет. С одной стороны, речь безусловно идёт именно о традиционном земледельческом цикле. Причём важно учитывать, что не все из перечисленных праздников являются одинаково древними.

Можно думать, к примеру, что Песах и Йом-кипур (или какой-то его прообраз) существовали у евреев (точнее, у потомков Авраама) ещё до переселения в Египет, а остальные традиционные праздники появились уже после завоевания Палестины, когда недавние кочевники довольно быстро осели на землю и освоили земледелие. Речь совершенно очевидным образом идёт именно об освящении земледельческого сельскохозяйственного года — это было абсолютно необходимо, иначе местное язычество, и без того влиятельное, взяло бы окончательный верх над яхвизмом.

Вместе с тем в яхвистском праздничном круге просматривается та символика, которая уже в иудейском осмыслении позволила представить его как духовный путь народа в землю обетованную, как его актуализацию, каждый год повторяющуюся снова и снова — от шалашей праздника Суккот, символизирующих пустыню, через Песах, напоминающий об Исходе, к земле с её плодами, которые Бог освящает для Своего народа. При ближайшем же рассмотрении одно не так уж и противоречит другому. В самом деле: Бог ведь дал народу землю на том условии, что народ сохранит Ему верность — тут передача не в собственность, а скорее во владение, притом на вполне определённых условиях.

Эти условия предполагали отношения с Богом, которых не может быть вне той динамики, что задана вторыми смыслами традиционного праздничного круга — ведь речь идёт о непрерывном обновлении этих отношений, без которого они неизбежно деградируют. Между тем в отношения входило и плодородие земли, которая была тем плодороднее, чем благодатнее, чем больше проявляло себя на ней Божье присутствие. Бог ведь сотворил не только дух человека, но и его природу — так же, как сотворил Он и всю природу вообще. Потому-то она и связана воедино с духовной жизнью человека, так, что разделить их если и возможно, то лишь для удобства рассмотрения и описания.

Что первично — воспоминание о Боге и Его спасительных действиях в человеческой истории, или празднование, отмечающее то или иное конкретное событие? Ведь, например, событие исхода из Египта — это реальная историческая основа праздника кущей, когда израильтяне жили в палатках, подобно тому, как жили их отцы во время странствий по пустыне; но и сам праздник существует для того, чтобы помнить это событие, заново переживать его и продолжать этот исход — из смерти и рабства в жизнь и свободу. Законодательство особо подчеркивает неразрывность этой двойной связи. Это особенно актуально для нашего времени, когда Рождество или Пасха превратились в повод выпить и погулять, или, в лучшем случае, сходить на кладбище, когда воскресный день потерял для большинства людей связь с Воскресением Христовым. А между тем, оказывается, что любой «выходной» может стать для нас святым временем праздника, когда мы одновременно вспоминаем тот момент Божьего действия, который соединяет вечность и время, и — соприкасаемся с Вечным во времени.

За что мы любим праздники? Спросите у тех, кто вокруг вас. Интересно, что они ответят. Может быть, самый частый ответ для советского (и пост-советского) человека будет: «Потому что в праздники можно не работать!» Нет, вообще-то можно и поработать, на дачу съездить, картошку посадить (или окучить, или собрать), но важно, что для себя, а не для «дяди». Мы ощущаем это так, что все будние дни мы надрываемся, пашем для кого-то, а праздники — это наше, это «все для меня». А вот в книге Левит Бог устанавливает навеки праздники для Своего народа, и логика этого установления — абсолютно обратная. Будни — это когда мы делаем свои дела, а праздники — это то, что мы посвящаем Богу, это дни, отданные Богу, и в эти дни мы совершаем приношение Богу — жертв, труда, времени, наконец, самих себя.