Мысли вслух на 2 Тим 2:8-9

Что хочет сказать Павел, говоря, что «для слова Божия нет уз»? Можно, конечно, было бы сказать, что истина всё равно победит, несмотря на все гонения и преследования. Но так можно было бы говорить лишь в том случае, если бы истина была чем-то совершенно независимым от человека и от его выбора. Знаменитое «а всё-таки она вертится!» тому лучший пример: если «она» действительно «вертится», неважно, что думают люди, так же, как неважно и то, заставят ли отречься от своих слов того, кто рассказал об этом другим: кто слышал, тот слышал, дальше каждый сделает свои выводы, а реальность от этих выводов не изменится ни на йоту. Конечно, для самого учёного его позиция и верность открытой им истине — вопрос духовного выбора, но человеческие слабости в данном случае ничего не меняют: «она» будет «вертеться» в любом случае, а личные духовные качества каждого и его выбор в конкретной ситуации повлияет лишь на его собственную судьбу. И каждый, кто захочет исследовать открытое другим, сумеет это сделать независимо от позиции и личных качеств своего предшественника. Когда же дело касается свидетельства о Царстве, всё оказывается совсем не так. О жизни Царства свидетельствовать может лишь тот, кто к ней приобщился, и от его свидетельства может зависеть духовная судьба ищущих. И здесь верность свидетельству оказывается важной не только для самого свидетеля, она перестаёт быть лишь его личным делом. Но свидетельством тут оказывается уже не только слово, но и жизнь свидетеля, и даже его смерть. Не случайно тех, кого позднее стали называть мучениками, в раннехристианские времена называли свидетелями: расставаясь с земной жизнью, они тем самым доказывали, что есть жизнь иная, жизнь Царства, о которой прежде они рассказывали тем, кто был готов слушать. И ради этой жизни, жизни во всей её полноте, не жаль расстаться с той малой крупицей полноты, которую составляет наша жизнь в непреображённом мире. И тогда оказывается, что для слова Божия действительно «нет уз»: ведь если не только жизнь, но и сама смерть свидетеля оказывается свидетельством, такое слово заглушить невозможно уже ничем.

Во втором послании к Тимофею апостол Павел, вероятно, приводит слова одного из христианских гимнов (2 Тим. 2:11-13). Он пишет об этих строках: «Верно слово», - как бы подписываясь под их содержанием. И правда, они напоминают своим строением стихи, которые в малом количестве слов несут так много смысла. Затрагивается самое главное в жизни человека: ее смысл и то, в результате, как эту жизнь нужно проживать, о чем нужно помнить. Если мы связываем свою жизнь с жизнью Христа настолько, что отдаем Ему жизнь, то Он — наш Господь — в силе вернуть нам жизнь сполна, воскресив нас из мертвых. О содержании этой связанности с Богом мы читаем дальше: терпеть вместе с Ним, разделяя Его страдания, быть верными. А страшные слова о Его отречении от нас в ответ на наше отречение от Него означают лишь констатацию Им того, что связь с Творцом прервана. Прервана с нашей стороны. А ответить Он может лишь одним — Своей верностью, «ибо Себя отречься не может» (2 Тим. 2:13).

Вопрос о страдании за Христа всегда является одним из самых сложных. Неверующие считают глупостью отстаивать свою веру вплоть до смерти, дескать, оно того не стоит, никому этим ничего не докажешь, да и не нужно ничего доказывать. Верующие понимают, что в сложной ситуации может не хватить духу, сил и смелости сопротивляться физическому и моральному давлению. И, тем не менее, Павел в ожидании смерти призывает нас к стойкости перед лицом любых испытаний, потому что отречение от Иисуса является всегда последствием того, что он называет связыванием житейскими делами. Нас страшит неизвестность, боль, возможные последствия нашего упорства для родных и близких. Павел не дает нам рецептов, как противостоять искушению отречением, он просто призывается нас помнить всегда о том, что при всей нашей неверности Бог всегда верен, всегда за нас. И нет ничего страшеннее отречения от того, кто доверил нам Самого Себя.

Продолжая разговор о свидетельстве, Павел обращает внимание на ответственность свидетеля. Свидетельство для апостола — своего рода духовная эстафета, в ходе которой каждый получивший возможность приобщиться к жизни Царства впоследствии сам становится свидетелем для ищущих новой жизни (ст. 1 – 2). И дело тут, как видно, не в одном лишь чувстве долга, пусть и долга, как иногда говорят в таких случаях, священного. Дело в том, что свидетельство — это нормальное духовное состояние христианина. Речь, конечно, идёт не о том, что христианин должен целыми днями проповедовать, рассказывая окружающим о Христе и о Царстве. Речь о другом: если христианство для человека — действительно новая жизнь, а не просто новая религия или новая мораль, он не сможет скрыть этой новой жизни от окружающих, да вряд ли и захочет её скрывать. И дело тут не в одной радости, переживаемой каждым, кто знает, что такое Царство.

Дело ещё и в том, что Царство может существовать, лишь непрерывно расширяясь и включая в себя всё новых жителей. Дыхание Царства не случайно переживалось (в частности, и в день Пятидесятницы), как ветер: подобно ветру, оно не знает преград, и, подобно воздуху, проникает всюду, куда только возможно, занимая всё доступное пространство. Отличие этого дыхания от физического воздуха лишь в том, что оно распространяется от сердца к сердцу, и любовь к ближнему становится для него такой же органичной средой распространения, какой для ветра является атмосфера. И христианин, если только он не хочет потерять Царство, непременно должен стать частью этого процесса, этого духовного движения, связанного с распространением Царства в нашем преображающемся, но ещё не до конца преображённом мире. Только тогда его собственная духовная жизнь будет полноценной, о чём и напоминает Павел Тимофею (ст. 3 – 7).

Напоминает он своему ученику и о другом: о той верности Христу, без которой нет Царства (ст. 8 – 13). Павлу очевидно, что верность Христу и верность Царству — одно и то же, ведь Иисус из Назарета не просто Учитель, показывающий дорогу, Он Сам и есть Царство, Он несёт его в Себе во всей полноте. Христианин может отречься от Царства постольку, поскольку сам ещё, до полного преображения своей человеческой природы, живёт двойственной жизнью; принадлежа Царству лишь отчасти, он так же отчасти принадлежит ещё прежнему, непреображённому порядку вещей. Иное дело Христос: Он весь Царство, в Нём нет никакой иной жизни, и отречься от Царства для Него означало бы отречься от Самого Себя. А Павел, как видно, призывает и Тимофея, и всех остальных христиан уподобляться Христу именно в этой полноте, в полноте жизни Царства.