Мысли вслух на Плач 3:22-23

Описывая своё положение, равно, как и положение других изгнанников, автор книги прибегает к языку, напоминающему тот, что используется в погребальных плачах (ст. 1 – 20). И самым страшным для него оказывается то, что все происходящие с народом бедствия, на первый взгляд, исходят прямо от Бога; можно подумать, что именно Он, Своей собственной рукой, уничтожает Свой народ. Мир исчезает из сердца верующего не из-за несчастий самих по себе, а из-за того, что эти несчастья заставляют усомниться если не в благости Божией, как таковой, то, по крайней мере, в том, что она когда-нибудь вновь коснётся страдальца (ст. 17 – 20). И всё же надежда остаётся, и основана она на том, что Бог вовсе не рад тем наказаниям, которые падают на головы Его детей (ст. 33). Мы не исчезли благодаря милосердию Яхве, потому, что милость (снисхождение) Его ещё не истощилось, говорит автор книги (ст. 22; в Синодальном переводе милосердие названо «милостью», а снисхождение «милосердием»).

В ситуации, сложившейся после катастрофы 589 г., рассчитывать только и можно было на милосердие Божие: ведь оно предполагало, что Бог готов сделать для Своего народа даже то, чего народ никак не заслуживал из-за своих грехов. В такой ситуации невозможно ничего требовать от Бога, остаётся лишь раскаиваться в своих грехах, сидеть тихо и ждать, когда раскаяние и обращение принесёт свои духовные плоды (ст. 27 – 31). Решающим в духовной жизни оказывается не грех или безгрешность, а надежда на Бога и твёрдая уверенность в том, что альтернативы отношениям с Ним для человека нет (ст. 24 – 26). Это не удивительно: ведь духовная жизнь определяется именно отношениями, отношениями с Богом и с ближними, без таких отношений духовной жизни не может быть в принципе. Что же касается греховности или праведности, то они для падшего человека являются лишь конкретными духовными состояниями, которые могут меняться, так, что грешник, обратившись к Богу и раскаявшись в своём грехе, вполне может перестать быть грешником. А Бог, попускающий бедствие, по Своему милосердию примет такого раскаявшегося грешника уже не как грешника, а как праведника.

Покаяние было единственно возможным путём выхода из того положения, в котором оказался народ во времена плена. Но покаяние невозможно без принятия ситуации такой, какая она есть, без осознания её абсолютной и несомненной реальности. Именно в таком смысле нередко звучит в ветхозаветных книгах утверждение, что от Бога исходит как добро, так и зло. Дело тут, конечно, не в том, что зло исходит от Бога.

Дело в том, что Бог не может не знать о зле, происходящем в мире. Но, помимо Божьей воли, есть и Божье попущение — то, чему Бог позволяет быть, не вмешиваясь в ситуацию и предоставляя свободу тем, кто хочет обойтись и действительно обходится без Него, иногда лаже пытаясь Ему противостать. Но разница между тем, о чём Бог знает, и тем, в чём Он непосредственно участвует, достаточно велика. Человеку же в практическом плане чрезвычайно важно осознавать, оказался ли он в ситуации прямого Божьего действия или в состоянии попущения, где Божья воля прямо не проявляется.

Важно именно в практическом плане: ведь в человеческой жизни ситуация Божьего попущения чаще всего бывает связана с человеческой греховностью, она складывается там, где человек не хочет следовать Божьему плану или прямо нарушает данные Богом заповеди. Если человек в такой ситуации решит, что зло, с которым он сталкивается, есть следствие Божьего действия, что оно — часть Божьего плана, что тут Божья воля, а не Божье попущение, человек неизбежно обвинит во всём Бога, и тогда никакого покаяния не будет.

Но если, с другой стороны, человек не примет ситуацию зла как закономерную, сочтёт её недоразумением, которое скоро разрешится потому, что от Бога зла ожидать не приходится, покаяния тоже не будет. Оно возможно лишь тогда, когда человек осознаёт ситуацию совещающегося зла как абсолютно реальную и закономерную, а не случайную, в то же время осознавая и то, что в ней повинны люди, а не Бог. Только тогда становится возможным покаяние: ведь оно невозможно без осознания самого факта греха и его причин.

Сегодняшний текст сразу заставляет вспомнить книгу Псалмов. В нем есть скорбный плач, молитва покаяния и упования, воспоминание о милостях, которые давал и дает Господь, увещевание об обращении. С одной стороны пророк описывает страдания и бедствия избранного народа. Но, перечитав этот текст, складывается впечатление, что это одновременно и стенания того, кто был избран рассказать людям, за что на них обрушились такие кары, показать им всю тяжесть вероотступничества. И тем тяжелее доля пророка, что он переживает вместе с народом все тяготы и лишения, но и поругаем за то, что говорит неприятную и болезненную правду.