Мысли вслух на Исх 13:1-22

Собираясь в дорогу, даже перед долгожданным отпуском, человек все равно волнуется. Как что получится, как доеду, а как здесь все оставлять? Уходя из Египта, уходя со скандалом, не мирно, очевидно, что каждый из уходящих испытывает не просто волнение, а страх. Что будет завтра? Здесь плохо, но там неизвестность. Куда мы все идем, мало ли что нас ждет. И как еще фараон отреагирует на наш уход? Все бросить, пусть немногое, пусть плохое, но все свое — и идти в никуда, где ничего еще нет. Доверяясь только вере отцов и настойчивому косноязычному человеку. Что же говорит глава народа своим соплеменникам? Что брать в дорогу? Куда идем? Как будем идти? Что ждет впереди? Он говорит, что каждый год много сотен и тысяч лет будет происходить одно и тоже: все будут вспоминать уход из рабства.

При чтении сегодняшнего отрывка внимание привлекает, прежде всего, описание расступившихся морских вод (Исх 14:19–22). Между тем, это чудо, как и все чудеса Исхода, при желании можно было бы объяснить вполне естественными причинами, как это не раз уже и делалось критически настроенными комментаторами. Бог ненавязчив, и чудеса становятся чудесами лишь для тех, кто хотел бы увидеть в исторических событиях руку Божию. Тем же, кто этого не хочет, остаётся лишь естественный ход событий. В самом деле, сильный ветер со стороны пустыни вполне мог согнать воду в море и сделать непроходимые места проходимыми, ведь речь в еврейском тексте идёт не о Красном море собственно, а о «Тростниковом море», которое находилось в районе Горьких озёр (сегодня по этой территории проходит Суэцкий канал). А Горькие озёра представляли собой систему лиманов, связанных с Красным морем, так что ветер из пустыни, отогнав воду в море, обнажил на время дно, что и позволило евреям уйти в пустыню. Но самое важное, быть может, связано даже не с чудесным переходом через Тростниковое море, а с самим присутствием Божиим, сопровождавшим народ на пути из Египта к Синаю (Исх 13:21–22; 14:19–20). Это присутствие будет отныне сопровождать народ Божий на всём протяжении его последующей истории, проявляясь в разных формах и в различных ситуациях. И именно оно делает народ Божий народом Божиим. А расступившиеся воды — лишь одно из чудес, один из примеров вмешательства Божия в ситуацию, когда Его народу потребовалась помощь. Ни один народ на земле сам по себе недостоин того, чтобы стать народом Божиим. И только непосредственное присутствие Божие, Его, так сказать, прямое воздействие может сделать достойным тот народ, который Бог изберёт, чтобы сделать его Своим народом. Но и после избрания избранный народ остаётся избранным лишь до тех пор, пока хранит верность Избравшему. И потому каждому поколению придётся снова и снова отвечать на призыв Божий: ведь избранничества нет без реальных, живых отношений с Богом, которые не передаются по наследству и не устанавливаются сами по себе, по какому-то особому «праву избранника». Это верно для Церкви Ветхозаветной; тем более это верно для Церкви Христовой.