Мысли вслух на 1 Тим 1:1-11

Начиная своё послание Тимофею, Павел упоминает неких людей, которые, судя по его словам, пытались в эфесской церкви выступать в роли учителей Торы, в сущности не понимая, что такое Тора и зачем она была дана Богом Своему народу (ст. 3 – 7). Трудно сказать точно, о каких именно «родословиях» упоминает апостол, но, судя по контексту, можно предположить, что речь идёт о генеалогиях Пятикнижия, которые встречаются там во множестве. Учитывая, что одни из них являются легендарными, а история других теряется в глубине веков, не приходится удивляться тем бесконечным спорам, которые, судя по словам Павла, вызывало обсуждение этой темы. Между тем, Тора, по свидетельству апостола, нужна вовсе не для упражнений в богословии и не для дискуссий, которые в конечном счёте ничего никому в духовном плане не дают, лишь возбуждая страсти, а быть может, и ссоры. Павел вновь напоминает о том, что Тора — инструмент практика, а не теоретика, практика, которому нужен духовный компас по дороге в Царство. Он не случайно говорит о том, что Тора нужна не праведнику, а грешнику (ст. 8 – 11).

Конечно, в данном случае речь идёт лишь об одной стороне Торы, связанной с познанием собственной греховности; другие её стороны апостол не рассматривает. Но, как видно, не осознав и не осмыслив до конца этой её функции, нельзя было двигаться дальше; нельзя было говорить о внутренней Торе с теми, кому важность соблюдения заповедей не была очевидна. Между тем, в эфесской церкви, вероятно, были некие «теоретики» Торы, которые, быть может, прослышав нечто о внутренней Торе и о высоких богословских материях, решили, что достичь совершенства в духовной жизни можно, изучив теоретически то, что без практики не усваивается и не приносит никакой пользы. И Павел, как видно, призывает увлекающихся такого рода «духовным» теоретизированием оставить свои теории и научиться, наконец, соблюдать заповеди, без которых в Царство не войти. Да и сама жизнь в Царстве — не теория, а практика. Практика, которая, как и всякая реальная жизнь, не сводима ни к каким, даже самым хитроумным, теоретическим концепциям.

В своём послании Тимофею Павел напоминает ему о ситуации, сложившейся в Эфесской церкви. Там, как видно, явно просматривалась и даже нарастала тенденция к превращению христианства в род новой религии, основанной на внешне понятой Торе и потому явно тяготевшей к законничеству.

Всё перечисленное апостолом, что тогда интересовало новоявленных эфесских «учителей» и их учеников, совершенно очевидным образом относилось или к тонкостям текста священных книг, или к деталям религиозного законодательства, которыми в Синагоге занимались лишь ревнители самой изощрённой казуистики. Возможно, так проявилась в жизни Эфесской церкви свобода, которую получили в ней те, кто раньше вынужден был довольствоваться вторыми и третьими ролями. В самом деле: церковная община Эфеса, как и многих других городов, состояла главным образом или из евреев, или из тех язычников, которые уже имели опыт синагогальной жизни потому, что прежде интересовались иудаизмом (в Синагоге таких верующих в Бога Израиля «язычников» называли «боящимися Бога»).

Возможно, некоторые из этих людей совсем неплохо знали иудейскую традицию и даже сами объясняли Тору своим собратьям, но в Синагоге их не считали ни раввинами, ни учителями: они ведь для евреев всё равно оставались «язычниками». А теперь, в новой, церковной общине, где у евреев уже не было прежнего исключительного права на учительство, эти люди нашли себя именно как учителя.

Проблема, однако, заключалась в том, что они продолжали учить теперь уже новообращённых христиан тому же, чему прежде учили своих собратьев-«язычников» по Синагоге: иудейской религии так, как сами её понимали. Церкви собственно это было не нужно: христианство ведь — не религия, и обучать христиан какой бы то ни было религиозной традиции особой нужды нет. Между тем, эфесские «учителя» не просто занимались таким обучением, но, по-видимому, считали его принципиально важным и абсолютно необходимым для всякого христианина. Вот на это недоразумение и просит Павел обратить внимание своего ученика.

Основа сегодняшнего чтения – это определения верности и веры. Апостол рассказывает нам о двух событиях своей жизни - обращении и призвании. Первое произошло потому, что Бог милостив и простил Павлу то, что он совершал в неведении. Дарование служения стало возможным благодаря тому, что, обратившись, апостол был верен Призвавшему его. Таким образом, дарование служения является видимым знаком того, что Бог в нас уверен. Легче поверить в собственную никчемность, чем осознать, что даже скудных запасов нашей верности бывает достаточно, чтобы доверить нам что-то очень важное и хрупкое. Или, с другой стороны, видя человека, с нашей точки зрения недостойного, но, тем не менее, получившего такой подарок, будем помнить, что именно верность - и ничто другое - стала причиной доверия. Бог доверяет нам Свои дела. И это становится возможным только при условии, что мы остаемся верными Ему.