Мысли вслух на Деян 15:36-16:10

Вся история первохристианской Церкви — это история апостольства. Миссии. Свидетельства. Апостолы всё время в пути. Конечно, тут сказывается суть апостольского служения как такового. В иудейских религиозных братствах евангельских времён посланец (именно так переводится греческое слово «апостол») должен был быть в первую очередь именно свидетелем, свидетелем тех или иных событий, происходивших в той или иной общине. Иудейские братства, так же, как и первохристианская Церковь, представляли собой общинные движения, у которых был совет старейшин, но не было ни единого центра, ни жёсткой структуры. Институт посланцев-апостолов играл в таких условиях роль и связующего звена между составлявшими братство общинами, и своеобразного инструмента обмена духовным опытом: ведь апостолы помимо прочего могли рассказать и о важных событиях в духовной жизни той или иной общины.

Для Церкви, разумеется, главным событием было воскресение Христа, оно сделало возможным само существование Церкви, и неудивительно, что община апостолов — непосредственных свидетелей этого события и всего, с ним связанного, — стала ядром Церкви. Без апостольского свидетельства жизнь первохристианской Церкви была немыслима: именно это свидетельство о реальности Воскресения придавало смысл христианству и давало надежду вновь приходящим. Свидетельство же Павла имело особое значение: он ведь встретил воскресшего Христа уже после Пятидесятницы, он обратился, опираясь не на чужие свидетельства, а на собственный опыт.

Это означало, что встречи со Христом не остались в прошлом, что они принадлежат не только тем сорока дням, что отделяют Воскресение от Вознесения, что они — часть христианской истории, истории Церкви, истории Царства, входящего в мир. Но было в апостольском свидетельстве и ещё кое-что, чего не могло быть в апостольстве традиционном. Это — само Царство, которое христианин, если, конечно, он христианин не только на словах, всегда несёт с собой. Оно-то и есть главное христианское свидетельство.

Иначе свидетельствовать о Христе и о Царстве не получится, одних слов тут мало. А если христианин свидетельствует о Царстве, которое несёт с собой, значит, через него Царство распространяется в мире, захватывая его всё больше и больше. В этом и заключается главная задача Церкви — пребывать в мире, неся ему Царство. А слово о Христе и о Царстве — лишь дополнение к главному. Дополнение важное, но не абсолютно необходимое: там, где проявляется сила Царства и веет его дыхание, слова не так уж нужны.

На что мы ориентируемся, когда рассуждаем о том, что нужно или не нужно делать человеку для спасения, или когда обсуждаем вопросы церковного устройства, когда задаемся вопросами вроде: «как и во что верить?», «какое решение будет угодно Богу?», «чего Он ждет лично от меня»? Обычно мы вспоминаем те или иные слова из Писания, из церковных правил, из опыта других людей. На худой конец, поступаем, как нам вздумается. А книга Деяний открывает перед нами удивительный пример апостольской веры, когда Святой Дух ясно дает им увидеть, как нужно действовать и куда идти. Поэтому Лука может так запросто сказать: «Дух не пустил их туда-то»... Остается только один вопрос. Если опыт апостолов сильно отличается от нашего опыта, то что это нам дает — повод к унынию и отчаянию или повод для мольбы о Духе?

Сегодняшнее чтение позволяет нам лучше понять, как распространяется в мире Царство после Пятидесятницы. Начинается рассказ с того, что у Павла и Варнавы возникли разногласия по поводу состава будущей миссионерской группы (Деян. 36 – 41). Разногласия были достаточно серьёзны, чтобы в отношениях между ними возникла напряжённость (именно так буквально можно перевести соответствующее греческое слово). Вероятно, они были связаны с горячим и решительным характером Павла, по-видимому, не очень доверявшего Иоанну-Марку, который, как говорит о нём евангелист, в своё время оставил Павла и Варнаву в Памфилии. Эти разногласия, как видно, заставили апостолов расстаться. Описанный эпизод наглядно демонстрирует нам, что даже люди, знающие Царство, порой отнюдь не свободны от разногласий и даже ссор. Вопрос лишь в том, чем оканчиваются такие ссоры. В нашем, ещё не преображённом, мире они, как известно, нередко оканчиваются враждой. В Царстве до вражды дело не доходит: в случае принципиального разногласия те, у кого оно возникло, обычно просто расстаются (как правило, на время) и продолжают делать порученное им Богом дело по отдельности, хотя само дело от этого не перестаёт быть общим. Разумеется, ссора не самая лучшая форма межчеловеческих отношений. Но если ссора не доходит до вражды и до ненависти, разногласия не становятся непреодолимыми и не разрушают того единства, без которого невозможно Царство. Конечно, определённые помехи и трудности такая ситуация создаёт, но сила Божия их преодолевает: ведь здесь нет того противления воле Божией, перед которым Бог останавливается, уважая свободу выбора человека. Интересна и упоминаемая Лукой ситуация с Тимофеем (Деян. 16 : 1 – 3). Казалось бы, учитывая решения Апостольского собора, обрезание было ему совершенно не нужно. И всё же Павел обрезает Тимофея, по слову евангелиста, «ради иудеев». Как видно, речь в данном случае идёт не о том, что «без обрезания нет спасения», а о том, чтобы не противопоставлять себя конкретной церкви, состоявшей, вероятно, полностью или преимущественно из иудеев. В такой ситуации соблюдение иудейских религиозных норм было вполне естественным, а смущение в общину скорее внесло бы их демонстративное отвержение. Так решается в Царстве религиозный вопрос: если религия оказывается органичной частью жизни отдельного человека или целой общины, то такой религии находится место и в Царстве, и в Церкви, ведь в таком случае она сама становится одной из форм Царства, столь же многоликого, как жизнь тех, кто в него входит.

В некотором роде очень утешителен тот факт, что апостолы, как оказывается, тоже были живыми люди. При том, что Господь сотворил из них великих Своих служителей, они, по всей видимости, тоже умели ошибаться, ссориться, порой не ладили между собой. Павел с Варнавой, два водимых Духом человека, все же не могут согласиться, нужно или не нужно давать молодому ученику, один раз не оправдавшему их надежд, второй шанс. Причем так различны их мнения, что они расходятся в разные стороны, а Павел выбирает себе другого помощника. Немного даже грустно понимать, что и у них все бывало «по-человечески»… Но все же потом все вернется туда, куда нужно. Свидетельство тому, что Павел и Марк будут вновь в хороших отношениях, — то, что они даже будут вместе сидеть в одной тюрьме (см. Кол. 4:10). Для нас же эта история крайне поучительна: чтобы одновременно понимать, что все с нами не настолько плохо, как могло бы быть. Грешили и святые тоже. Но при этом нам еще есть куда расти — ведь эти грешащие все же стали святыми.