Мысли вслух на Числ 21:4-9

История с медным змеем — одна из самых загадочных в Пятикнижии. Принцип «подобное исцеляется подобным» действует тут каким-то совершенно таинственным образом. Библеисты выдвинули немало остроумных объяснений этому событию, но ни одно из них нельзя считать исчерпывающим. Однако замысел Божий в данном случае довольно прозрачен. Каждый случай ропота и недовольства, упомянутый в Пятикнижии, в конечном счёте объясняется тем, что Бог и Его сила не являются для подавляющего большинства народа очевидностью. Очевидностью же для них оказывается другое: бесконечная безводная пустыня, угрожающий им и их стадам голод, агрессивные кочевники, населяющие оазисы Синая и Трансиордании. И те «огненные змеи», которые, по свидетельству библейского рассказа, жалили евреев в пустыне, убивая их, были одной из этих, очевидных и страшных в своей неотвратимости, опасностей.

Чудеса же Божьи были заметны в пустыне гораздо меньше. Когда было нужно, расступалось море. Когда требовалось, вода била из казавшейся абсолютно сухой скалы. Когда народ погибал от жажды, горькая вода пустынного потока становилась чистой и вкусной. И всякий раз при желании всё можно было объяснить естественными причинами, счастливым стечением обстоятельств или ещё чем-нибудь, относящимся к области «мира сего». Бог ненавязчив, Он не хочет «доказывать» человеку Своё существование чудесами. На таком фоне история с медным змеем может показаться исключением из правила. Но так кажется лишь на первый взгляд.

На самом же деле Бог лишь пытается донести до Своего народа простую, но с большим трудом усваиваемую истину: внешность и сущность того или иного явления — вещи разные, за одной и той же внешностью могут скрываться противоположные по сути вещи, противоположные настолько, насколько противоположны жизнь и смерть. Змей сам по себе не может ни убить, ни оживить. Всё дело в том, чья сила стоит за змеем. Если за ним стоит сила Божья, змей перестанет быть смертоносным и станет животворящим.

Так же и со всяким другим чудом: явление становится чудесным не тогда, когда оно нарушает все законы мироздания (такое нарушение никогда не было для Бога самоцелью), а тогда, когда за ним скрывается и через него проявляется сила Божья. И не потому, что Бог сильнее всех и может подчинить себе любую другую силу, а потому, что такое явление становится частью плана Божия и частью Его большого мира. А значит, в перспективе оно может стать и частью Его Царства.

Удивительно, насколько ясно и хорошо знает нас Бог. Такой ясности знания о себе нет ни у одного из людей. И Господь, естественно, пользуется Своим знанием для того, чтобы помочь нам найти путь к Нему и увидеть Его свет. Зная о помыслах и роптании сынов Израилевых, Бог посылает на них ядовитых змеев. И люди начинают умирать, но, вероятно, не сразу понимают, что бедствие связано с их предательством. Они приходят к Моисею как к человеку, обладающему возможностью обратиться к Богу и быть услышанным. И Господь предлагает решение: Он не удаляет змей от Своего народа, но побуждает сынов Израилевых обратиться к Нему за исцелением, хотя бы посредством взгляда на медного змея, сделанного Моисеем. Иначе слишком уж просто сказать, что змеи как приползли, так и уползли, отказав Богу в признании Его Отцовского воспитания и Любви (см. Притч.3:11-12, Откр.3:19).

Чудо с медным змеем разные комментаторы Библии интерпретируют по-разному. Одни в огненных змеях видят молнии — и им нельзя отказать в логичности: грозы в Синайской пустыне зимой действительно бывают, притом достаточно сильные, а на открытой местности оказаться под ударом нетрудно. Медный же змей, по мысли этих комментаторов, был своего рода громоотводом: кто находился от него в пределах видимости, но не подходил к нему близко и не прикасался, тому молнии были не страшны.

Другие готовы видеть здесь прямое проявление сверхъестественной Божьей силы. Но, как бы то ни было, очевидно одно: угроза оказалась связана если не прямо с отступничеством, то, как минимум, с недоверием Богу. Именно ропот и недоверие привели к тому, что люди стали погибать от «огненных змей», чем бы они ни были. И тогда им стало понятно, что ропот бесполезен. Что только Бог может их спасти от настоящей проблемы — от этих самых «змей». А то, против чего они так сильно возмущались, было всего лишь составной частью того, на что они решились. Никто ведь не обещал народу, что жизнь в пустыне будет простой и лёгкой. Что обещанную Богом землю он получит без проблем и усилий. Вполне возможно, что вышедшие из Египта люди думали именно так.

Совершенно очевидно, что никто из них, кроме самого Моисея и его брата Аарона, толком не представлял себе, что такое пустыня и как там живут. Но также совершенно очевидно и то, что никто: ни Бог, ни Моисей не обещал им лёгкой жизни и приятной прогулки. Тем не менее эти люди считали себя вправе требовать от Бога именно такой жизни. Требовать того, на что, в сущности, не имели никакого права рассчитывать.

И тогда Бог даёт им понять, что такое настоящая проблема. Настоящая критическая ситуация. Такая, когда человек оказывается перед лицом смерти. Тут не наказание, а просто урок. Урок настоящей, реальной проблемы. Который, прежде всего, учит тому, что настоящие проблемы без Бога не решаются. А те, которые Он решать не собирается, вполне возможно, являются не проблемами, а лишь особенностями ситуации. Вполне обычными рабочими особенностями также вполне обычной рабочей ситуации. Которые так и надо принимать. Иначе на данной Богом земле не прожить, да и до земли не дойти. И уж тем более не встретить Мессию. И не войти в Царство.

История Израиля полна примеров того, как маловерие израильтян приводило их к поражениям, а упование на Бога — к победам. Наверное, каждый из нас знает, насколько это верно и для нас. Наиболее ярким символом этой закономерности стал медный змей. Всякий, кто поднимал глаза на небо, чтобы посмотреть на змея, получал исцеление от язв, вызванных неверием. Христос связывает знамя, на котором поднимался змей, со Своим крестом (Ин 3:14), тем самым свидетельствуя, что Он — Тот, на Кого должен уповать новый Израиль — Бог крепкий и Отец будущего века.

Путь в землю обетованную полон приключений, причём многие из них, наподобие истории со змеями, напавшими на народ после очередного возмущения, идущие находят на свою голову сами. Оно и неудивительно. Идти за Богом в ту землю, которую Он обещал, можно, только следуя за Ним буквально шаг в шаг. Так оно в основном и было — не случайно там же, в Книге Чисел, упоминается, что все смотрели на Скинию и на облако Божьего присутствия над ней. Когда облако двигалось, двигался и народ. Без Божьего указания никто никуда не шёл — по крайней мере, внешне. С внутренним было сложнее. Внутреннее состояние не так просто осознать, тут всё не так очевидно и однозначно.

Можно пойти за Богом — но что при этом будет в сердце? Если человек на пути за Богом оказывается чрезвычайно требовательным, это означает, что внутренне он ощущает своё движение как своего рода одолжение Богу, Который, раз уж позвал за Собой, должен и гарантировать некий приемлемый минимум комфорта, причём меру приемлемого тут человек обычно считает себя вправе определить сам.

Если сейчас мы хотим пить, значит, где-то поблизости должна быть вода, и Бог должен об этом позаботиться. Если Он не забоится — значит, Он нас или бросил, или с самого начала обманывал. Для падшего человека такая реакция недоверия вполне понятна и естественна — тут просто перенос отношений между людьми в падшем мире на Бога и Его отношение к нам. Попросту говоря, от Него мы ждём того же самого, чего — осознанно или неосознанно — привыкли ожидать от окружающих нас людей.

Априорное недоверие к падшему человеку — вещь вполне понятная, но оттого не легче: ведь отношениям с Богом она мешает очень сильно, фактически разрушая их сразу же, как только они начинают устанавливаться. Единственный способ этому противостоять, когда дело касается падшего человека — поставить его в условия реальной опасности, где он оказывается лицом к лицу с кем-то или с чем-то, кто или что ему действительно угрожает. Тогда человек забывает обычно все свои предубеждения и бросается к Богу.

Так было с народом во время стычек с народами и племенами, по территории которых им приходилось проходить: тут надо было или по-настоящему довериться Богу, или погибнуть. В относительно мирное время роль врагов играли те самые змеи: они заставляли человека вспомнить о Боге как о Том единственном, Кто может помочь и спасти. Педагогика жёсткая, но и ситуация критическая: вопрос доверия Богу в пустыне — вопрос выживания, не только духовного, но и физического.