Мысли вслух на Деян 15:1-35

Сегодняшнее чтение рассказывает нам о событии, которое историки Церкви называют обычно Апостольским собором (ст. 6). Как видно, главной проблемой, обсуждавшейся на нём, стала проблема религии и её места в Церкви. И неудивительно: ведь одним из требований, предъявлявшихся некоторыми проповедниками новообращённым, было требование обязательного соблюдения норм и законов иудейской религии (ст. 1 – 2). По-видимому, эти проповедники считали, что есть религиозные нормы и правила, обязательные для Царства. Ничего удивительного здесь нет: ведь они были, по свидетельству евангелиста, выходцами из Иудеи, а значит, как и все её жители, людьми глубоко религиозными. Для них иудейская религиозность была естественным и органичным образом жизни, вне которого они, как видно, не мыслили себе и Царства. Однако новообращённым из язычников такая религиозность была чуждой, и потому Пётр задаёт на соборе резонный вопрос: можно ли возлагать на недавних язычников то, что порой оказывалось не по силам даже самим евреям (ст. 10)? Но главное было в другом. Суть вопроса состояла в том, что необходимо для спасения, для того, чтобы войти в Царство. Как видно, в Церкви были люди, убеждённые в том, что для этого недостаточно одного принятия Христа, что без религии в Царство не войти (ст. 5). Но апостолы и другие участники собора решили иначе: для Царства вопрос религиозной принадлежности не принципиален. Выражено это решение было на языке, общепринятом тогда в Церкви, — на языке религиозного законодательства. Новообращённым из язычников было рекомендовано воздерживаться от идоложертвенного и, следовательно, от участия в языческих культах, а также от кровопролития и разврата; кроме того, было подтверждено и общеизвестное «золотое правило»: не делать другим того, чего не хочешь себе (ст. 29). Такие нормы традиционно предлагались прозелитам, не собиравшимся принимать иудаизм, но веровавшим в Бога Авраама. Тем самым Апостольский собор подтвердил, что бывшему язычнику, принявшему Христа, не обязательно для спасения принимать иудаизм. Религия и духовная жизнь были чётко разделены, а путь в Царство был открыт каждому, независимо от религиозной принадлежности. Это решение было чрезвычайно важно: оно ещё раз подчёркивало, что христианство не новая религия, а жизнь в Царстве, открытая каждому, у кого есть вера в Иисуса Христа и личные отношения с Ним. Религия же оставалась лишь средством, которое иногда могло помочь человеку на пути в Царство. Ей можно было найти место и в Царстве, и в Церкви. Но при одном непременном условии: она не должна была заслонять от ищущих Христа и закрывать им дорогу в Царство. Никому и никогда.

По пути в Иерусалим Павел и Варнава, проходя через Финикию и Самарию, производили радость великую, рассказывая братьям об обращении язычников. Радовались те, кто жил среди язычников и иноверцев, эти братья, не вникая в законнические тонкости, радовались тому, что новые люди присоединились к спасению. Но не радуются другие уверовавшие, недавно принадлежавшие к фарисейской ереси и теперь пытающиеся привнести в церковь собственные привычные понятия. Христос заранее предупреждал учеников: «...берегитесь закваски фарисейской» (Мф. 16:6),- и вот она начала сказываться. Отпор фарисеям даёт Петр. Некоторые толкователи пытались разделить Петра и Павла, одно время даже существовала теория, стремившаяся разделить «петринизм» и «паулинизм» как различные и якобы противоречащие направления в ранней Церкви, но здесь мы видим, что Петр и Павел едины. Если между ними и были различия, то в их характере, облике, некоторых личных особенностях, сказывавшихся в служении, в сути же служения противоречий между ними не было.

Собор апостолов постановил, что новообращённые из язычников обязаны соблюдать заповеди, но не весь закон, обязательный для иудеев. В этом апостолы не противоречили иудейскому закону, не требовавшему от язычников соблюдения нравственных норм, превышающих Ноевы заповеди. Поэтому даже то в делах ранней Церкви, что многим кажется разрывом с Ветхим Заветом, соответствует написанному на его страницах.

На что мы ориентируемся, когда рассуждаем о том, что нужно или не нужно делать человеку для спасения, или когда обсуждаем вопросы церковного устройства, когда задаемся вопросами вроде: «как и во что верить?», «какое решение будет угодно Богу?», «чего Он ждет лично от меня»? Обычно мы вспоминаем те или иные слова из Писания, из церковных правил, из опыта других людей. На худой конец, поступаем, как нам вздумается. А книга Деяний открывает перед нами удивительный пример апостольской веры, когда Святой Дух ясно дает им увидеть, нужно ли обрезываться верующим из язычников (для апостола Петра ответ прост: раз Дух сошел на Корнилия, то они — полноценные христиане). Поэтому собор апостолов и употребляет такую откровенную и дерзновенную формулировку: «Угодно было Духу Святому и нам...» Остается только один вопрос. Если опыт апостолов сильно отличается от нашего опыта, то что это нам дает — повод к унынию и отчаянию или повод для мольбы о Духе?

Ситуация, описываемая в сегодняшнем чтении из Деяний, действительно сложная. Как известно, первые христиане соблюдали закон Моисеев. И вот в общину входят язычники. Должны ли они принять все традиции и обряды? Все ли внешние вещи действительно необходимы? Апостол Пётр говорит, что без всякого соблюдения традиций Бог даровал Духа Святого уверовавшим язычникам. Бог не видит различий между обращёнными из язычников и из иудеев – а люди видят? Что это значит – у людей зрение лучше, чем у Бога? Или просто люди видят то, что считают более важным? Горе нам, если для нас самое важное – внешние, поверхностные вещи. Горе нам, если для нас важно то, чего Бог не замечает. Нужно ли и можно ли стремиться к тому, чтобы все окружающие были такими, как мы, думали так, как мы, действовали так, как мы, говорили с Богом так, как мы? Для Него важно и дорого сердце каждого человека. А для нас?

Как мы читаем Библию? В большинстве случаев мы прочитываем какой-нибудь отрывок, смотрим на то, о чем там рассказывается, кто это говорит и кому. Затем, возможно, следует размышление о том, как это все касается именно тебя, что Господь хочет сказать тебе этим отрывком. И как радостно бывает, когда находится что-то такое важное, касающееся насущной проблемы! Ты понимаешь, что это сказано для тебя. Что-то похожее можно сказать и про сегодняшний отрывок из книги Деяний. Слова, написанные Апостолами и пресвитерами Церкви братьям-язычникам, сказаны и нам. И не просто потому, что слова эти правильные и выполнять их хорошо. Дело в том, что мы-то и есть те, кого Апостолы в свое время причислили бы к братьям, обращенным из язычников (ведь мало кто из нас может сказать, что он совсем недавно был Иудеем). А это значит, что предписание «воздерживаться от идоложертвенного и крови, и удавленины, и блуда, и не делать другим того, чего себе не хотите» (Деян. 15:29) напрямую относится к нам. Можно сказать, что все это не новость и давно известно, но зачем тогда вообще перечитывать Слово? Каждый день у Бога к нам есть что-то особенное и важное, и, перечитывая строки Писания, мы даем Ему возможность это что-то нам поведать. А разве человек, которому в руки попало письмо с его именем на конверте, не ознакомится с его содержанием?

В некотором роде очень утешителен тот факт, что апостолы, как оказывается, тоже были живыми люди. При том, что Господь сотворил из них великих Своих служителей, они, по всей видимости, тоже умели ошибаться, ссориться, порой не ладили между собой. Павел с Варнавой, два водимых Духом человека, все же не могут согласиться, нужно или не нужно давать молодому ученику, один раз не оправдавшему их надежд, второй шанс. Причем так различны их мнения, что они расходятся в разные стороны, а Павел выбирает себе другого помощника. Немного даже грустно понимать, что и у них все бывало «по-человечески»… Но все же потом все вернется туда, куда нужно. Свидетельство тому, что Павел и Марк будут вновь в хороших отношениях, — то, что они даже будут вместе сидеть в одной тюрьме (см. Кол. 4:10). Для нас же эта история крайне поучительна: чтобы одновременно понимать, что все с нами не настолько плохо, как могло бы быть. Грешили и святые тоже. Но при этом нам еще есть куда расти — ведь эти грешащие все же стали святыми.